В современной России применяют, причем на законных основаниях. Эти случаи все сводятся к тем, когда требования, выдвигаемые лицом, объявившем голодовку, признаются незаконными или необоснованными. Признают эти требования обоснованными или нет органы, у которых находится в производстве дело подсудимого (прокурор по этому делу, следователи и др.)

Но хочу вдобавок сказать, что по практике жизни принудительное кормление применялось всегда, когда напротив удовлетворение требований могло бы дискредитировать сами властные структуры или вызвать общественный резонанс. Проще говоря, власть идет по пути наименьшего сопротивления: что принесет "меньше геморроя" (удовлетворить требования или принудительное кормление), то и будет.

Я это говорю, потому что даже после Токийской декларации ВОЗ от 1975 г. к моему деду, который был арестован в СССР как религиозный диссидент, и объявившему голодовку (дело было перед судом, обвинение было сфабриковано), на 14 день голодовки ворвались в камеру врачи и насильно закачали через шланг питательную смесь. Хотя эти действия были незаконны, но в другом случае властям пришлось бы или хоть частично удовлетворить требования деда (в этом случае множество дел по его же статьям требовали бы пересмотра), или дед бы умер, что вызвало бы и не без того широкий общественный резонанс внутри и за пределами СССР (этого всегда боялись).

Поэтому да, по практике жизни во всех случаях, когда принудительное кормление - путь наименьшего сопротивления.

Если не могут удовлетворить требования, то могут и покормить насильственно.

Статья 42. Меры, принимаемые при отказе от приема пищи При установлении факта отказа подозреваемого или обвиняемого от приема пищи начальник места содержания под стражей или его заместитель обязан выяснить причины непринятия пищи и известить об этом лицо или орган, в производстве которых находится уголовное дело, а также прокурора, осуществляющего надзор за исполнением законов в местах содержания под стражей. В случае обоснованности причин отказа подозреваемого или обвиняемого от приема пищи администрация места содержания под стражей принимает меры к удовлетворению предъявленных данным подозреваемым или обвиняемым требований. При отсутствии возможности немедленно выполнить указанные требования подозреваемому или обвиняемому даются соответствующие разъяснения и принимаются меры к их удовлетворению. Подозреваемый или обвиняемый, отказывающийся от приема пищи, содержится по возможности отдельно от других подозреваемых и обвиняемых и находится под наблюдением медицинского работника. Меры, в том числе и принудительного характера, направленные на поддержание здоровья отказывающегося от приема пищи подозреваемого или обвиняемого, если его жизни угрожает опасность, осуществляются на основании письменного заключения врача и в присутствии медицинского работника. Отказ от приема пищи подозреваемого или обвиняемого не препятствует его этапированию или конвоированию в другие места содержания под стражей, а также участию в следственных действиях и судебных заседаниях. При наличии заключения врача этапирование или конвоирование производятся в сопровождении медицинского работника.

Принудительное кормление - насильственная процедура введения пищи в организм, которая ныне применяется прежде всего для откорма гусей и уток, но также применялась и применяется и к людям, представляя собой практику кормления против их воли. Принудительное кормление осуществляется с помощью специальных трубок (англ. Gavage ), которые вводят через нос или рот в пищевод. Такое питание может быть обеспечено и по медицинским соображениям, а не только из-за того, что человек сознательно отказывается от еды. В некоторых случаях принудительное кормление возможно из-за психических расстройств, когда пациент отказывается от еды вследствие убеждения в отравленности еды.

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

Принудительное кормление животных

Субтитры

Принудительное кормление в тюрьмах

Данная практика широко использовалась в тюрьмах во время голодовок заключённых, но Токийская декларация Всемирной организации здравоохранения 1975 года запретила насильственное кормление заключённых при соблюдении определённых условий. Согласно этой декларации, если заключённый отказывается от еды, кормление можно прекратить, но только если по крайней мере два независимых врача подтвердят, что заключённый может разумно и спокойно рассмотреть последствия его отказа от еды, которые врачи обязаны ему объяснить.

Великобритания

США

В решении по делу «Лантц против Коулмана» (en:Lantz v. Coleman) в 2009 году суд штата Коннектикут, США, признал, что сотрудница пенитенциарной системы штата Тереза Лантц правомерно разрешила принудительное кормление заключённого Уильяма Коулмана (подданного Великобритании, осуждённого в США за изнасилование) .

ООН

Европейский суд по правам человека

Россия

Принудительное кормление девочек в Африке

В некоторых регионах Африки и Ближнего Востока полные женщины считаются более элегантными, красивыми и чувственными. Таким образом, в этих странах распространена специальная диета, приводящая к ожирению, применяемая к девочкам с раннего возраста. Матери насильно заставляют девочек потреблять большое количество пищи, чтобы они набрали большой вес к брачному возрасту. Для принудительного кормления используются, в том числе, и трубки. На сегодняшний день эта практика более всего распространена в

ОБЕСПЕЧЕНИЕ БЕЗОПАСНОСТИ ПРИ ОРГАНИЗАЦИИ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО КОРМЛЕНИЯ ЛИЦ ОТКАЗЫВАЮЩИХСЯ ОТ ПРИЕМА ПИЩИ В ИСПРАВИТЕЛЬНОМ УЧРЕЖДЕНИИ

Сорокин Михаил Владимирович 1 , Сорокина Ольга Евгеньевна 2
1 Владимирский юридический институт ФСИН России, старший преподаватель кафедры организации режима и надзора ВЮИ ФСИН России
2 Владимирский государственный университет им. А.Г. и Н.Г. Столетовых Юридический институт, ассистент кафедры теории и истории государства и права

SECURITY AT THE ORGANIZATION OF THE FORCE-FEEDING OF PERSONS REFUSING TO TAKE FOOD IN PRISON

Sorokin Mikhail Vladimirovich 1 , Sorokina Olga Evgenievna 2
1 Vladimir law instityte of the FPS of Russia, senior lecturer of the chair of regime and supervision of VLI of the FPS of Russia
2 Vladimir state university, assistant of the chair theory and history of state and law

Библиографическая ссылка на статью:
Сорокин М.В., Сорокина О.Е. Обеспечение безопасности при организации принудительного кормления лиц отказывающихся от приема пищи в исправительном учреждении // Политика, государство и право. 2015. № 11 [Электронный ресурс]..02.2019).

На основании ч. 4 ст. 101 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее: УИК РФ) в случаях отказа осужденного от приема пищи и возникновения угрозы его жизни допускается принудительное питание осужденного по медицинским показаниям.

В соответствии со ст. 42 Федерального закона от 15.07.1995
№ 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (далее: Федеральный закон) установлен алгоритм действий администрации следственного изолятора (далее: СИЗО), помещения функционирующего в режиме следственного изолятора.

Рассматриваемая нами процедура является по своей сути принудительной и инвазивной , т.е. может повлечь негативные последствия в случае отсутствия у лиц профессиональных компетенций необходимых для ее выполнения. Кроме того от ее проведения напрямую зависит жизнь и здоровье лиц, содержащихся в пенитенциарных учреждениях.

Рассматриваемый аспект, в деятельности пенитенциарных учреждений, нашел свое отражение в решениях Европейского суда по правам человека. Так, в 2000 г. гражданин Швейцарии Раппаз, был приговорен к пяти годам и восьми месяцам лишения свободы за различные преступления. В день начала отбытия наказания в марте 2010 г. он начал голодовку, требуя легализации потребления каннабиса и протестуя против своего наказания, которое считал чрезмерно суровым. Ссылаясь на состояние здоровья, заявитель просил об освобождении. 26 августа 2010 г. Федеральный суд отклонил его обращение, найдя принудительное кормление допустимой альтернативой освобождению. В декабре 2010 года заявитель прекратил голодовку без принудительного кормления . В рассматриваемом случае ЕСПЧ принял решение что, когда заключенный объявляет голодовку, потенциальные последствия для его здоровья не порождают нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, если национальные власти надлежащим образом рассмотрели ситуацию и приняли необходимые меры. Это особенно применимо в обстоятельствах, когда заинтересованное лицо продолжает отказываться от питания и воды, несмотря на ухудшение здоровья. В настоящем деле административные и судебные органы немедленно оценили угрозу, которую голодовка представляла для здоровья заявителя и даже его жизни, и приняли меры, которые посчитали необходимыми для ее устранения .

Необходимо отметить, что в советский период истории порядок и условия содержания в местах лишения свободы лиц, отказывающихся от приема пищи и порядке их принудительного кормления регулировалось
целым блоком ведомственного законодательства .

В соответствии с исправительно-трудовым законодательством РСФСР администрации исправительно-трудовых учреждений и мест содержания под стражей предписывалось выявлять подстрекателей и организаторов отказов от приема пищи, так как они приравнивались к дезорганизаторам деятельности пенитенциарных учреждений.

Проведенный нами анализ современного уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации позволяет констатировать, что кроме положений, закрепленных в УИК РФ и Федеральном законе данный аспект деятельности администрации исправительных учреждений не нашел своей детализации и законодательного регулирования.

В связи с вышесказанным давно возникла необходимость научной проработки алгоритма действий администрации мест содержания под стражей и отбывания наказания, в случае объявления подозреваемым, обвиняемым и осужденным «голодовки».

Начальник исправительного учреждения или лицо его замещающее, после получения информации от дежурного помощника начальника колонии (дежурного помощника начальника следственного изолятора, дежурного помощника начальника тюрьмы) об установлении факта отказа от приема пищи осужденным обязан в течении суток провести личную беседу с целью выяснения конкретных причин, послуживших основанием для непринятия пищи и доложить о случившемся начальнику территориального органа; уполномоченному прокурору по надзору за соблюдением законности в местах лишения свободы; лицу или органу, за которым числится подозреваемый, обвиняемый, содержащийся под стражей.

В случае признания причин, послуживших основанием для отказа от приема пищи обоснованными и законными, необходимо срочно предпринять все возможные меры к удовлетворению законных требований, выдвинутых осужденным.

При выдвижении лицом необоснованных требований необходимо в личной беседе указать на незаконность действий и привлечь к разъяснительной работе сотрудников медицинской части ИУ и сотрудников психологической службы с целью оказания квалифицированной помощи и разъяснительной работы о пагубности и вреде, который своему здоровью может причинить себе своими действиями.

В ходе беседы осужденному необходимо предложить подать письменное заявление по факту объявления голодовки, в котором указать причины, послужившие основанием для отказа от приема пищи.

В течении суток после реального отказа от приема пищи осужденный по постановлению начальника ИУ или лица его замещающего переводится на одиночное содержание и за его поведением организуется усиленный надзор сотрудниками дежурной смены, а также с помощью инженерно-технических средств надзора (системы видеонаблюдения).

Осужденный, с целью изоляции, переводится в изолированное помещении штрафного изолятора, помещении камерного типа, едином помещении камерного типа; лицо содержится под стражей переводится в карцер; осужденный к пожизненному лишению свободы в одиночную камеру. После водворения лица в камерное помещение на него сотрудником отдела безопасности (режима) заводится карточка учета доставки пищи.

В течении первых трех суток после объявления голодовки осужденный должен быть подвергнут на предмет медицинского освидетельствования с целью установления его психического и общесоматического состояния. Выводы о состоянии здоровья должны быть внесены в амбулаторную карту.

Освобождение лица, отказывающегося от приема пищи от работы и выполнения других обязанностей, предусмотренных уголовно-исполнительным законодательством, производится только по медицинским основаниям по письменному указанию наблюдающего врача или начальника медицинской части ИУ.

Необходимое амбулаторное лечение и оказание неотложной медицинской помощи при осложнении состояния здоровья оказывается в помещении, в котором содержится осужденный.

Осужденному, переведенному на одиночное содержание, по факту отказа от приема пищи, в соответствии с распорядком дня ИУ осуществляется выдача пищи на общих основаниях по нормам, закрепленных в приказе Минюста России от 02.08.2005 № 125 . В случае продолжения отказа от приема пищи еда через два часа убирается и о каждом факте делается запись в карточке учета доставки пищи. При этом факт предоставления питания должен быть снят на носимый видеорегистратор.

Перевод осужденного на принудительное кормление производится по заключению наблюдающего врача по письменному решению начальника ИУ с обязательным извещением прокурора по надзору за соблюдением законности в местах лишения свободы.

Начало принудительного кормления и периодичность указанной процедуры определяется наблюдающим врачом с учетом соматического состояния осужденного.

Приготовление питательной смеси осуществляется по рациону, составленного сотрудником медицинской части, по нормам предусмотренным приложением № 7 к приказу Минюста России от 02.08.2005 № 125.

Процедура принудительного кормления осуществляется только сотрудниками медицинской части ИУ под контролем сотрудников дежурной смены отдела безопасности (режима) в присутствии ДПНК (ДПНТ, ДПНСИ).

Перед началом принудительного кормления осужденному разъясняется о наступлении последствий угрожающих для его жизни и необходимости принятия пищи.

При оказании осужденным физического сопротивления сотруднику медицинской части ИУ, приступающему к принудительному кормлению, в отношении него применяются наручники, в виде средств сдерживания. При этом сотрудниками должна быть обеспечена не только личная безопасность медицинского персонала, но и применяются меры, для удержания осужденного в положении, необходимым для проведения процедуры.

С целью осуществления принудительного кормления используется зонд с воронкой. Перед началом процедуры используемый инструмент подвергается кипячению и обязательному охлаждению до комфортной температуры. При проведении принудительного кормления, с целью предотвращения откусывания зонда, а также причинения травм сотруднику, в раскрытый рот осужденного необходимо вставить роторасширителем.

Вводимый зонд должен быть влажным с целью минимизации неприятных ощущений и обеспечения скольжения при его введении в организм. Сотрудник медицинской службы должен следить за тем, чтобы зонд не попал в трахею. После введения зонда необходимо потребовать от осужденного сказать несколько слов или издать звуки. Способность лица свободно дышать и говорить будет свидетельствовать о том, что зонд правильно введен в организм человека.

Убедившись в этом, сотрудник медицинской части вначале должен влить в воронку небольшое количество кипяченной воды и только после этого начинать вводить в организм человека приготовленную питательную смесь.

По каждому факту проведения процедуры принудительного кормления осужденного о нем производится запись в медицинской карте с указанием даты, времени, состава питательной смеси, которая подтверждается подписью с указанием занимаемых сотрудниками, присутствовавшими при процедуре, должностей.

Во избежание несчастных случаев при проведении принудительного кормления (повреждение челюсти или зубов, введение зонда вместо пищевода в трахею, рефлекторной остановки дыхания или сердечной деятельности при введении зонда, удушения зубными протезами и т.д.) врач или фельдшер должен владеть необходимыми профессиональными навыками, необходимыми для этой процедуры, а также уметь проводить реанимационные мероприятия и иметь при себе необходимые медицинские препараты и средства для оказание срочной медицинской помощи.

В случае улучшения здоровья осужденного в отношении которого применена процедура принудительного кормления и отсутствия дальнейшей угрозы его жизни и здоровью проведение указанной процедуры прекращается, о чем производится запись в медицинской карте.

Разработанная процедура позволит осуществлять принудительное кормление подозреваемых, обвиняемых и осужденных на законных основаниях с соблюдением прав человека, а также контролировать действия администрации исправительного учреждения со стороны прокуратуры по надзору за соблюдением законности в ИУ.

Действующие в России, Евросоюзе и США законы написаны так, что объявившие голодовку заключенные не имеют ни одного шанса довести свою миссию до конца. Если протестующий окажется на пороге смерти, администрация тюрьмы обязана будет перевести его на принудительное питание. Особое мнение - у Всемирной медицинской ассоциации: там считают, что врачи должны уважать право заключенного на добровольную смерть.

Украинский режиссер Олег Сенцов, отбывающий наказание в колонии «Белый медведь» за создание «террористического сообщества», более 40 дней держит голодовку, требуя освобождения политзаключенных. В поддержку Сенцова выступили российские кинематографисты: Никита Михалков, Андрей Звягинцев, Алексей Герман - младший и другие.

Уполномоченный Верховной рады Украины по правам человека Людмила Денисова заявила, что, по ее мнению, Олега Сенцова в России могут кормить насильно.

«Принудительное кормление - это жестокое, бесчеловечное и унизительное обращение, запрещенное международным законодательством», - написала омбудсмен на своей странице в Facebook.

Российские законы

Понятиям «голодовка» и «принудительное кормление» в российском законодательстве уделено крайне мало внимания.

Ключевая норма у нас по этому вопросу - статья 101 Уголовно-исполнительного кодекса РФ «Медико-санитарное обеспечение осужденных к лишению свободы». В пункте 4 говорится о голодовках:

«В случаях отказа осужденного от приема пищи и возникновения угрозы его жизни допускается принудительное питание осужденного по медицинским показаниям».

Основной посыл - не дать умереть. Все остальное не имеет значения.

Для сравнения, у подозреваемых и обвиняемых по уголовным делам, которые объявили голодовку, гораздо больше прав. У них есть «свой» федеральный закон, принятый еще в 1995 году, - «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». В нем в статье 42 расписан порядок обращения с голодающими:

- начальник администрации обязан выяснить причины непринятия пищи;

- если отказ обоснован, администрация удовлетворяет предъявленные требования;

- если это невозможно сделать немедленно, то дает разъяснения «почему» и принимает меры к удовлетворению требований;

- отказывающегося от приема пищи по возможности содержат отдельно от других заключенных и под наблюдением медиков;

- принудительное кормление применяется, если жизни заключенного угрожает опасность, на основании письменного заключения врача и в присутствии медработника.

К Сенцову этот документ отношения не имеет. Помимо уже упомянутой статьи 101 УИК РФ, осужденного за терроризм режиссера касается следующий акт - приказ Минюста об утверждении норм питания заключенных, в частности «норма для осуществления принудительного питания»:

- крупа манная или овсяная - 50 граммов;

- мясо для бульона - 200 граммов;

- масло коровье - 30 граммов;

- яйцо куриное - 2 штуки;

- сахар - 100 граммов;

- молоко коровье - 800 миллилитров;

- соль поваренная - 10 граммов;

- аскорбиновая кислота - 100 миллиграммов.

Особенность данного набора - в том, что без применения физического насилия (при помощи капельницы) давать заключенным можно только глюкозу (сахар) и аскорбиновую кислоту.

Американские законы

Впрочем, за океаном отношение к праву на голодовку со стороны заключенных не сильно отличается от российских норм.

В Своде федеральных нормативных актов (Code of Federal Regulations), в части, посвященной Федеральному бюро по тюрьмам, отказу заключенных от приема пищи отведена целая глава (part 549, subpart E) – «Голодовки» (Hunger Strikes).

Логика у американских законодателей была такая, как у их российских коллег, писавших нормы для СИЗО. Разве что документ для Штатов вышел более подробный.

Наверх американцы вынесли самую главную на их взгляд норму: «Бюро тюрем несет ответственность за здоровье заключенных и за процедуры для сохранения жизни». В этом смысле российский закон выглядит даже более прогрессивным: у нас в первую очередь нужно выяснить, из-за чего началась голодовка.

Затем в американском законе идут детали, которых не хватает у нас. Например, определение: «Что такое голодовка?». В США она начинается после того, как истекли 72 часа с того момента, когда заключенный объявил об отказе от пищи или когда администрация обнаружила, что осужденный не ест.

После этого голодающего отправляют на медицинский осмотр, где проверяют не только физиологические показатели его организма, но и психику на предмет отклонений. Если обнаружат проблемы - обязательное лечение. И так на протяжении всего периода голодания.

В американских тюрьмах заключенным, которые держат голодовку, в комнату (или камеру) персонал три раза в день доставляет еду, воду в достаточном количестве, предлагает иные напитки. При этом продукты «с воли» в режиме голодовки есть нельзя.

Если жизни или здоровью заключенного будет угрожать опасность, врач сначала должен попробовать убедить голодающего добровольно принять лечение. Если не получится - спасать будут принудительно, даже когда голодающий против таких мер.

Взгляд ЕС

В Европейский суд по правам человека периодически попадают дела о голодовках в тюрьмах и о насильственном кормлении.

Практика рассмотрения таких заявлений показывает, что в Европе на первом плане - сохранение жизни заключенного, даже если для этого приходится прибегать к принудительному кормлению. Главное требование - чтобы оно не перерастало в пытки.

В 2005 году ЕСПЧ рассматривал дело банкира Евгения Невмержицкого, которого насильственно кормили в украинской тюрьме. Сам факт того, что заключенному давали еду против его воли, суд счел нормальным (по медицинским показателям), но то, как именно действовали украинские надзиратели (для кормления использовали наручники, расширитель для рта, специальную трубку, вставленная в пищевод), расценил как пытку.

В 2006 году суд не увидел криминала в действиях грузинских властей, которые игнорировали 115-дневную голодовку обвиняемого по фамилии Панджикидзе.

В 2007 году судьи ЕСПЧ вновь поставили знак равенства между пытками и насильственным кормлением. Оппозиционеру из Молдовы Тудору Чорапу, до заключения работавшему в Центре по расследованию и защите прав человека, не просто не дали провести голодовку. Его намеренно кормили, прибегая к силовым методам, хотя он сам был согласен на вариант с капельницей.

В 2015 году ЕСПЧ оправдал власти Швейцарии. Наркоман из этой страны, попав в тюрьму, начал голодовку, добиваясь легализации каннабиса. Доведя себя до истощения, молодой человек потребовал освобождения, заявив, что не может находиться в тюрьме в таком состоянии. Однако надзиратели решили, что принудительное кормление станет лучшей альтернативой. В ЕСПЧ с ними согласились.

Особое мнение

Единственная крупная общественная организация, которая выступает против принудительного кормления заключенных в любом его виде, - это Всемирная медицинская ассоциация.

Свою точку зрения «пациент вправе сам решать свою судьбу» ВМА закрепила в двух декларациях: Токийской от 1975 года и Мальтийской от 1991-го.

По мнению ВМА, перед медиком, который работает с заключенным, решившимся отказаться от пищи, стоит дилемма, какому из двух врачебных принципов следовать: либо не навредить пациенту, либо уважать его право на отказ от лечения. В организации полагают, что нужно следовать второму.

При этом врач обязан убедиться, что заключенный решил участвовать в голодовке осознанно и добровольно (особенно это важно при массовых голодовках), что он полностью понимает, что делает и каким будет итог. И если пациент окажется в состоянии, когда будет не в силах сообщить, что с ним сделать, - реанимировать и кормить, или оставить в покое; тогда необходимо исходить из последней осознанной воли голодающего.

Любое другое действие (кроме как позволить умереть), по мнению ассоциации, является одним из видов пытки.

Впрочем, в последние десятилетия эта точка зрения является скорее теоретической. На практике последний раз массово умирать голодающим заключенным позволили в Великобритании. В 1981 году 10 бойцов ИРА (Ирландской республиканской армии) поочередно объявляли о том, что они отказываются от еды. Когда умирал один, начинал голодовку следующий.

Премьер-министр Британии Маргарет Тэтчер не выразила сочувствия по поводу их смерти: «Мистер Сэндс (первый из погибших) был преступником. Он сам выбрал, как распорядиться своей жизнью. Его организация не давала своим жертвам такого выбора».

Михаил Ривкин. Фото: Нарине Меликян

Перед самым уходом 120 израильских парламентариев на долгие летние каникулы они посвятили несколько часов обсуждению одного из самых спорных законопроектов в израильской истории: законопроекта о принудительном кормлении, касающемся растущего числа палестинских заключенных, объявляющих голодовку.

Отношение к законопроекту сильно разнится. Некоторые представители правых кругов утверждают, что голодающие подобны террористам-самоубийцам. И они правы в том смысле, что новый закон равносилен взрыву в пространстве хрупкой израильской демократии. Как ни странно, но некоторые на правом фланге не согласны с законопроектом. «Пусть помирают», — говорят они. Левые утверждают, что принудительное кормление аморально и незаконно, а мотивы его – чисто политические. Другие попросту заявляют, что страна, запрещающая насильственное кормление гусей, не может применять подобную процедуру к людям.

Израильский медицинский истеблишмент, часто столь же разделенный, как и политический, выражает почти единодушное осуждение. «Это просто безумие, — говорит проф. Авиноам Рехеш, в прошлом председатель комиссии по этике Израильской медицинской ассоциации. – Государство не может переложить свою политическую проблему на медицинское сообщество».

В Израиле есть человек, для которого принудительное кормление – не политический или философский вопрос. Для Михаила Ривкина, (61) члена правления организации «Наше наследие – Демократическая Хартия» , приехавшего в Израиль в 1989 году, это — глава его трудной истории политзаключенного в советских лагерях с 1982 по 1987 годы. Он подвергался принудительному кормлению пять раз, и это для него все еще травма и сейчас, когда мы беседуем в уютном тель-авивском кафе. Ривкин, консервативный раввин, — не единственный в Израиле бывший советский заключенный, испытавший эту форму пытки, как определяют принудительное кормление некоторые международные конвенции.

Однако этот «вечный диссидент» и убежденный «левый» — среди склоняющейся вправо русскоязычной общины – единственный, кто с готовностью высказывается на эту тему. «Не делайте этого, — убеждает он израильских законодателей в эксклюзивном интервью сайту i 24 news . Принудительное кормление во многом подобно изнасилованию – здесь тоже посягают на автономное человеческое тело. Те, кого заботит имидж Израиля, не должны допустить попадания нашей страны в клуб диктатур, использующих принудительное кормление в качестве политического инструмента. Я понимаю тех, кто продвигает этот законопроект в надежде, что он послужит средством устрашения. Но они должны иметь в виду, что могут получить обратный эффект: массовые голодные забастовки заключенных, знающих, что им не дадут умереть. С какой бы стороны на это не смотреть – это мерзость и ужасная ошибка.

Резиновая трубка в носу

Принудительное кормление – один из тяжелейших опытов многолетнего пребывания в советской тюрьме. Все началось с того, что Ривкин, работавший научным сотрудником в Академии наук в Москве, присоединился к группе левых интеллектуалов, получившей позже название «Молодые социалисты». Целью их было подготовить почву для новой политической системы, и с этой целью они создали документ, озаглавленный «Варианты» — сборник аналитических статей общим объемом в 100 машинописных страниц, отпечатанный в пяти экземплярах. Среди заинтересованных читателей оказались сотрудники КГБ. Ривкин был арестован, предстал перед судом и был приговорен к семи годам заключения и еще пяти – ссылки. Его освободили через пять лет благодаря Андрею Сахарову, легендарному правозащитнику, который потребовал этого от тогдашнего президента Михаила Горбачева.

Ривкин впервые объявил голодовку еще во время предварительного заключения, в ожидании постоянно откладываемого процесса. На третий день в его камеру вошел полковник КГБ и сказал: «Вы думаете, мы будем дожидаться, пока вы всерьез заболеете? Этого не будет. Мы используем принудительное кормление через нос, и поверьте, вам это не понравится». Полковник оказался прав. На следующий день в камеру ввалились несколько охранников и человек в белом халате, они привязали Ривкина к кровати и вставили в нос резиновую трубку. Боль была невыносимой; когда они ушли, все вокруг было в крови. Принудительное кормление через нос было незаконным и в СССР, но только не в следственном изоляторе КГБ.

Четыре других цикла принудительного кормления – в тюрьме Чистополя, республика Татария – были немного легче. За чашкой какао Ривкин наглядно описывает процедуру: рот с силой раскрывают, между зубов вставляется специальное устройство, чтобы не дать им сомкнуться, и вводится трубка – как можно глубже. Ривкин тогда содержался в карцере, там не было ни кровати, чтобы прилечь, ни одежды, чтобы защититься от невыносимого холода.

Много позже его врач признался, что, как ему казалось, к пище, вводившейся через эту ужасную трубку, было подмешано какое-то неидентифицируемое вещество. Но хуже всего было унижение. «В первый раз я по-настоящему сопротивлялся, отчаянно пытался сомкнуть челюсти, чуть не сломав зубы. Когда они приходили во второй и третий раз, сопротивление было скорее символическим. Ты знаешь, что этого не избежать. И уже начинаешь ждать тепла, которое распространяется по твоему телу. Вот так оно происходит, — добавляет он с грустью. – В ходе голодовки ты используешь собственное тело как оружие. А они его у тебя отбирают».

Описав физические и психологические стадии голодовки, Ривкин возвращается к теме бессмысленности принудительного кормления. «Скажут, я знаю, что здесь все проходит совсем по-другому, под тщательным контролем. Но результаты часто оказываются непредсказуемыми, — предупреждает он. – Я знал одного диссидента-эстонца, объявившего голодовку. Его должны были перевезти в другую тюрьму. Для уверенности, что он переживет путешествие, ему дали двойную порцию – «на дорожку». Его желудок буквально взорвался. Каждый человеческий организм – особенный, и при любых предосторожностях нельзя предусмотреть всего. Первый же случай принудительного кормления согласно новому закону покроет Израиль несмываемым позором».

Лили Галили – колумнист, анализирующий проблемы израильского общества, специалист в области иммиграции из бывшего СССР. Она соавтор книги «Миллион, изменивший Ближний Восток».