«НЕЗАВИСИМОЕ ВОЕННОЕ ОБОЗРЕНИЕ» №10.2005г.

ВЫСОКОТОЧНОЕ ОРУЖИЕ: СДЕРЖИВАНИЕ ИЛИ ВОЙНА?

Арсенал войны шестого поколения уже испытан. Идет его накопление

Владимир Белоус

Об авторе: Владимир Семенович Белоус - ведущий научный сотрудник Института международных отношений и мировой экономики Российской академии наук, член-корреспондент Академии военных наук, генерал-майор в отставке

Принципиально новые виды вооружений, начавшие появляться с середины ХХ столетия, продолжают накладывать глубокий отпечаток на военное строительство во многих странах. В свою очередь, это требует определения соответствующих форм и методов их боевого применения, пересмотра основных положений стратегии и тактики. Это особенно наглядно проявилось в создании и распространении ядерного оружия, которое, по существу, впервые в мировой истории явилось стратегическим оружием, использование которого и даже угроза его использования коренным образом могут изменить характер войны или предотвратить ее развязывание.

В настоящее время на наших глазах разворачивается очередной этап военно-технической революции, которая во многом определит характер будущих войн. Речь идет о появлении в последнее время в ряде ведущих стран, в первую очередь в США, новых высокотехнологичных, "интеллектуальных" средств вооруженной борьбы. Это вновь требует переосмысления роли форм и методов их применения, ведения боевых действий в новых условиях. При этом одним из коренных вопросов, возникающих в военной сфере на оперативно-стратегическом уровне, является определение соотношения, взаимосвязи, роли и значения ядерного и высокоточного оружия (ВТО). Это во многом объясняется тем, что в обозримом будущем эти два вида оружия будут находиться в арсеналах целого ряда государств и использоваться ими при решении военно-политических и экономических проблем.

Ядерное оружие принесло... мир

Военные теоретики относят Вторую мировую войну и последующие региональные конфликты к войнам четвертого поколения. Для них характерны широкое применение тяжелых вооружений и автоматического оружия, огромный расход боеприпасов, ведение боевых действий массовыми армиями непосредственно на поле боя - на земле, на море, в воздухе. Победа одной из сторон завершалась, как правило, занятием территории противника, сменой политического режима, достижением определенных экономических целей. К несостоявшимся войнам пятого поколения относят гипотетические войны с применением ядерного оружия (вряд ли атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки можно считать ядерной войной).

Появление и распространение ядерного оружия после Второй мировой войны постепенно выявило две его основные функции - политическую и военную. Политическая функция выражается в сдерживании противника от нападения, военная - в ведении войны для достижения победы. Сдерживание базируется на том, что при любых условиях развязывания войны, в силу огромного разрушительного действия ядерного оружия, агрессор понесет неприемлемые для него потери. В условиях обостренного идеологического противостояния, когда арсеналы ядерного оружия у Советского Союза и Соединенных Штатов были сравнительно невелики, у обеих сторон преобладала военная функция - они вели практическую подготовку к ведению боевых действий с применением ядерных средств, накапливали запасы стратегических и тактических боеприпасов. Это нашло отражение в оперативно-стратегическом планировании, подготовке театров военных действий, создании соответствующей инфраструктуры, направленности боевой подготовки войск. Большинство оперативно-тактических учений, проводимых войсками в тот период, проходили с условным применением ядерного оружия.

Весьма показательным в этом отношении явилось крупное войсковое учение, которое было проведено в 1954 году на Тоцком полигоне в Оренбургской области под руководством маршала Георгия Жукова. Здесь отрабатывались действия войск в условиях реального ядерного взрыва. О масштабах учения можно судить по количеству привлекаемых войск: 45 тыс. человек личного состава, 600 танков и самоходно-артиллерийских установок, 500 орудий и минометов, 320 самолетов, 6 тыс. тягачей и автомобилей.

Наступление стрелкового корпуса сопровождалось тремя взрывами: один реальный ядерный взрыв авиабомбы мощностью 40 килотонн на высоте 350 метров и два взрыва-имитатора с подрывом обычного взрывчатого вещества (ВВ). После взрыва войска перешли в наступление, обходя участки с высоким уровнем радиационного заражения. Следует заметить, что в США подобные учения проводились с гораздо большей интенсивностью: только в период с 1951 по 1956 год было проведено 8 крупных войсковых учений с реальным использованием ядерного оружия.

По мере увеличения числа государств - обладателей ядерного оружия ("горизонтальное" распространение), совершенствования ядерного оружия и количественного наращивания его арсеналов ("вертикальное" распространение) постепенно становились все более ясными бесперспективность и опасность ставки на его военное использование. Среди специалистов, а затем и среди политических деятелей стало приходить понимание того, что впервые в истории цивилизации появилась реальная угроза всемирной катастрофы. Такая эволюция взглядов закономерно привела к тому, что постепенно снизилась значимость военной функции ядерного оружия и на первый план вышла его политическая функция, материализовавшаяся в концепции сдерживания.

Эта политическая роль ядерного оружия принципиально отличает его от всех других существующих в настоящее время средств вооруженной борьбы. Она нашла практическое воплощение в политике взаимного ядерного сдерживания всех ядерных держав, в первую очередь СССР и США, от развязывания военного конфликта. По мнению многих политиков и военных специалистов, то, что мир уже шестьдесят лет живет без большой войны, в решающей степени определяется сдерживающей ролью ядерного оружия. При этом ряд ученых придерживается мнения о том, что в силу огромной разрушительной мощи "любое применение ядерного оружия, как стратегического, так и тактического, является и всегда будет являться стратегическим".

Мечты о "сдерживающем" оружии

Мечты об обретении оружия, обладающего сдерживающими свойствами и тем самым предотвращающего войну, имеют давнюю историю. В свое время Альфред Нобель полагал, что изобретенный им в 1863 году динамит, обладающий невиданной для того времени огромной разрушительной силой, наконец-то создаст надежную преграду на пути развязывания войны. Позднее американский изобретатель Хайрем Максим, создавший в период 1883 - 1888 годов автоматическую винтовку, автоматическую пушку и станковый пулемет, также лелеял надежду на то, что изобретенное им оружие сделает войну невозможной.

Однако история показала иллюзорность подобных благих надежд. Вскоре разразилась Первая мировая война, унесшая около 10 млн. жизней, 20 млн. человек были ранены и искалечены. Еще более кровопролитной оказалась Вторая мировая война, которая велась с использованием огромного количества еще более мощных и разрушительных средств поражения: более 50 млн. погибших.

В значительной степени это стало возможным вследствие того, что устрашающее действие тех видов оружия оказалось недостаточным для создания психологического барьера, который послужил бы надежной преградой на пути развязывания вооруженных конфликтов. Истории было суждено распорядиться так, что человечеству потребовалось пережить трагедию Хиросимы и Нагасаки, прежде чем оно уверовало в появление "абсолютного оружия", которое действительно может стать серьезной преградой на пути возникновения большой войны. Политические деятели и военные специалисты в своем большинстве, хотя и далеко не все, усвоили жестокие уроки первых атомных бомбардировок, когда в одно мгновение с лица земли были стерты два города с сотнями тысяч мирных жителей.

И все же настойчивые поиски новых видов оружия продолжались, чему в значительной степени способствовали достижения в области высоких технологий, в том числе двойного назначения. В результате продолжающейся научно-технической революции среди них особое значение стало приобретать создание высокоточного оружия, которое, по мнению ряда военных специалистов, будет определять характер будущей войны - войны шестого поколения.

Оружие войны шестого поколения

В "Военном энциклопедическом словаре" дается следующее определение ВТО: "Высокоточное оружие - управляемое оружие, способное поражать цель первым пуском (выстрелом) с вероятностью не менее 0,5 на любой дальности в пределах его досягаемости. К высокоточному оружию зарубежные военные специалисты относят различные наземные, авиационные и корабельные ракетные комплексы, бомбардировочные и артиллерийские комплексы управляемого вооружения, а также разведывательно-ударные комплексы".

Закономерно встал вопрос о месте этого оружия в системе вооружений, о его влиянии на военное строительство, на оперативно-стратегические и тактические закономерности ведения войны, на ее предотвращение, на глобальную и региональную стабильность. Следом потребовалось более точное определение возможностей нового оружия, и особенно определения его основного функционального предназначения в условиях существования ядерного оружия. Что между ними общего и что принципиально отличает их друг от друга с военно-стратегической точки зрения? Может ли ВТО, как утверждают некоторые военные теоретики, прийти на смену ядерному оружию, полностью девальвировать его?

Первые опыты применения: разочарование?

Первые ответы на поставленные вопросы были получены в ходе боевых действий в Ираке (1991 и 2003 годы) и в Югославии (1999 год), где впервые довольно широко применялись дальнобойные, высокоточные боеприпасы воздушного и морского базирования. Угроза применения американскими войсками ВТО против этих стран не вызвала их капитуляции, а привела к развязыванию боевых действий с массовым использованием нового оружия.

Весьма показательной в этом отношении является агрессия против Югославии, которая высветила боевые свойства высокоточного оружия. В ходе односторонних боевых действий (идеальные условия для натурных испытаний различных образцов ВТО) командование НАТО рассчитывало на то, что первые удары, наносимые новым оружием по наиболее важным объектам, сразу же приведут Белград к принятию политических требований, выдвинутых альянсом. Однако эти ожидания не оправдались. Уже в первый период боевых действий были нанесены удары ВТО по объектам нефтеперерабатывающей промышленности и запасам топлива, предприятиям оборонного профиля и жизнеобеспечения, подразделениям армии и полиции, по системе радио- и телевизионного вещания (последнее было явно рассчитано на прямое психологическое воздействие на население страны).

Несмотря на это, активная фаза войны затянулась и продолжалась 78 суток. По данным Министерства обороны Югославии, войсками НАТО (считай, США) было нанесено 2300 воздушных ударов по 995 объектам с использованием более 1000 крылатых ракет и около 3000 авиабомб, преимущественно управляемых. Последние оценки югославской стороны называют сумму ущерба, нанесенного стране, в размере 30 млрд. долларов. В то же время проведенные там боевые действия показали довольно низкую эффективность ВТО в ведении войны непосредственно на поле боя. Это, в частности, подтверждается тем, что за весь период агрессии с помощью ВТО было уничтожено всего около 60 единиц бронетанковой техники и артиллерии. Переход Североатлантического союза к ведению бесконтактных боевых действий в наибольшей степени соответствует стремлению альянса вести войну на чужой территории, не подвергая опасности население своей страны, снижая тем самым протестный потенциал против развязывания агрессии.

Военное командование США в ходе войсковых операций почувствовало ненадежность политики принуждения противника к капитуляции под угрозой применения ВТО. Не случайно в период подготовки ко второй войне в Ираке США попытались прощупать возможную реакцию мирового сообщества по отношению к их планам использовать там тактическое ядерное оружие. В то же время не вызывает сомнений, что ВТО может оказаться действенным сдерживающим средством по отношению к государству с высокоразвитой инфраструктурой, обилием потенциально опасных объектов, где нанесение точных ударов может привести к тяжелым техногенным катастрофам, массовой гибели мирного населения. Иными словами, сдерживающая функция данного оружия в отличие от ядерного в значительной степени зависит не только (быть может, даже не столько) от боевых качеств самого ВТО, сколько от уровня урбанизации и индустриализации территории государства, по которому планируется нанесение ударов. В основе сдерживания находятся размеры неприемлемого ущерба, под угрозой нанесения которого противостоящая сторона вынуждена принять условия, выдвигаемые противником.

Известно, что дискуссии по поводу размеров неприемлемого ущерба при гипотетическом применении ядерного оружия продолжаются уже не первое десятилетие и предлагаемый разными военными теоретиками диапазон его возможных значений весьма широк. Значительный разброс определяется прежде всего необходимостью учитывать принципиально не поддающиеся формализации такие факторы, как менталитет и особенности психологии населения страны, подвергающейся вооруженному воздействию, уровень политической культуры, историческое наследие и др. Сдерживающие свойства ВТО выражены гораздо слабее, чем у ядерного, и в конечном счете также определяются размерами неприемлемого ущерба (количеством поражаемых объектов), который может быть нанесен противнику и в чем противник должен быть убежден (в отношении реальности угрозы со стороны ядерного оружия его убеждать не надо). В общем случае сдерживающий эффект ВТО пропорционален его боевому потенциалу, величина которого зависит во многом от точности нанесения ударов по особо чувствительным объектам.

Это означает, что поражающее действие ВТО достигается за счет увеличения точности, которая может в несколько раз превышать точность ядерных боезарядов, что обеспечивает высокую вероятность поражения конкретной малоразмерной (точечной) цели. В то же время поражающее действие ядерных боеприпасов в наибольшей степени определяется именно их мощностью. Такая диспропорция мощностей ядерного и высокоточного оружия во многом определяет необходимость для нанесения неприемлемого ущерба противнику многих сотен и даже тысяч единиц ВТО. Отсюда следует вывод о том, что для осуществления политики сдерживания оно гораздо менее пригодно, чем ядерное.

Известно также, что ВТО является весьма дорогостоящим оружием: стоимость одной крылатой ракеты "Томагавк" достигает миллиона долларов. С точки зрения размеров экономических затрат обладание солидным арсеналом подобного оружия доступно лишь небольшому числу высокоразвитых стран, а в настоящее время только США могут вести широкомасштабные боевые действия с применением ВТО.

Арсенал ВТО будет расти

Ряд оригинальных военно-теоретических работ, посвященных рассмотрению характера войн будущего, написал генерал Владимир Слипченко (к сожалению, недавно он ушел из жизни). По его мнению, следует ожидать, что к 2010 году количество ВТО у ведущих стран мира достигнет 30-50 тыс., а к 2020 году - 70-90 тыс. Создание такого арсенала обойдется им во многие десятки миллиардов долларов. Нет сомнений, подобные запасы высокоточного оружия могут себе позволить лишь 5-6 ведущих стран мира. Между собой они воевать отнюдь не собираются, и вопрос о том, против кого создаются и будут совершенствоваться огромные арсеналы высокоточного оружия, пока остается открытым.

Все вышесказанное означает, что основным предназначением ВТО является ведение войны, и вряд ли мы ошибемся, предположив, что в недалеком будущем вновь явимся свидетелями очередного этапа его боевого использования. Это также подтверждается и обнародованными концепциями и военными доктринами ряда ведущих стран мира, в которых предусматривается массированное боевое применение "интеллектуального" оружия. При этом необходимо подчеркнуть, что ВТО является наступательным, а не оборонительным оружием, и накопление его запасов носит характер приготовления к наступательным действиям, где в полной мере могут проявиться его боевые возможности. Это позволяет подозревать, что страна, создающая солидный арсенал ВТО дальнего действия, вынашивает агрессивные замыслы.

Сдерживающая роль: весьма спорно

Как уже упоминалось, более спорным аспектом ВТО является его возможная сдерживающая роль. По этому поводу среди военных специалистов нет единства. С нашей точки зрения, по своим сдерживающим характеристикам ВТО, бесспорно, значительно уступает как стратегическому, так и тактическому ядерному оружию. Да и психологический барьер, стоящий на пути применения ВТО, значительно ниже, чем у ядерного, что повышает вероятность его боевого применения. Более того, наращивание арсеналов ВТО ведущими странами мира будет инициировать стремление небогатых стран к овладению ядерным оружием с целью обеспечения своей безопасности, видя в нем действенную альтернативу ВТО при значительно меньших затратах. В настоящее время этот процесс еще не вышел из-под контроля, однако трудно предсказать, как развернутся события в мире через 10-15 лет.

В связи с этим вряд ли справедливо утверждение некоторых военных теоретиков о том, что ВТО пришло на смену ядерному и постепенно приведет к полному отказу от него. Наоборот, глубокие различия между ними по критерию "эффективность - стоимость", показатели которого могут быть получены путем моделирования конкретных боевых ситуаций, позволяют определить условия, при которых противник под угрозой неприемлемых для него потерь под воздействием ВТО откажется от намерений развязать агрессию. Пример Югославии приведен выше.

Сторонники сдерживающей функции ВТО полагают, что если бы та же Югославия, например, имела в своем арсенале порядка 500 высокоточных крылатых ракет, то страны НАТО не решились бы применить против нее военную силу для решения возникающих политических проблем. В свою очередь, их оппоненты утверждают, что, имей Югославия хотя бы 2-3 ядерных боезаряда любой мощности, страны НАТО никогда бы не решились даже рассматривать возможность применения против нее военной силы. Стоимость создания двух-трех тактических боезарядов не превысит нескольких миллионов долларов, в то время как затраты на приобретение 500 высокоточных крылатых ракет составят около 500 млн. долларов.

К этому необходимо добавить, что многие военные теоретики анализируют характер войн в их классическом понимании, в том числе и будущие войны ХХI в., когда обе стороны будут вести бесконтактную войну шестого поколения с использованием "интеллектуального" оружия. Однако, как это уже происходит в наше время, наиболее вероятными будут вооруженные конфликты между странами с различным уровнем экономического развития и соответственно обладающими различными поколениями оружия. Так, например, весьма актуальным может явиться рассмотрение хода и исхода войны в том случае, если одна из сторон будет делать ставку на ВТО, а другая - на ядерное или обычное оружие. Могут быть и другие варианты в использовании воюющими сторонами принципиально разных видов оружия.

Россия имеет лишь ядерный щит

Понимание роли и значения ядерного и высокоточного оружия в обеспечении безопасности страны в современных условиях с учетом складывающейся геостратегической ситуации особенно актуально для России, для которой абсолютно ясен ответ на вопрос о приоритете концепции - сдерживание или война. Что, в свою очередь, определяет основные направления военного строительства, структуры военного бюджета, характера оперативно-стратегического планирования, боевой подготовки войск.

Весьма откровенно и безапелляционно высказались по этому поводу участники Всемирного Русского Народного Собора, собравшиеся еще в ноябре 1996 года в Москве на Соборные слушания "Ядерные вооружения и национальная безопасность России". В принятом на слушаниях заявлении указывается: "Россия еще долго не сможет обойтись без своего ракетно-ядерного щита. Более того, экономика нашей страны, ее Вооруженные силы ослаблены настолько, что лишь ядерное оружие, уже созданное великими трудами и жертвами всего народа, в современной ситуации является единственным оставшимся у России эффективным средством обороны". "Мы обращаемся к президенту, правительству, Федеральному собранию с требованием соизмерять каждый шаг, имеющий отношение к судьбе оборонного ядерного щита нашей страны, с долговременными национальными интересами России".

В то же время мы далеки от мысли, что ядерное оружие является абсолютным гарантом безопасности и в любых ситуациях способно защитить национальные интересы России. Ядерное оружие является оружием "последней инстанции", когда все другие средства и способы вооруженной борьбы оказались не в состоянии отразить агрессию и складывается прямая угроза территориальной целостности и суверенитету государства.

Новейшие российские разработки позволяют применять бомбы свободного падения с точностью, соответствующей лучшим образцам ВТО. В среднем для поражения одного объекта требуется чуть более одного самолетовылета – 1,16. Это очень хороший результат, если учесть тот факт, что высокоточное оружие применяется российской авиацией в Сирии весьма ограниченно. Основным средством поражения являются неуправляемые системы оружия – НУРС различного калибра и бомбы свободного падения.

Жертвы среди мирного населения почти отсутствуют (можно предположить, что они есть, поскольку боевики «Исламского государства» размещают свои объекты в городах и поселках вблизи жилых построек). Все это заставляет особо внимательно присмотреться к применяемым российской авиацией средствам поражения. Ведь действия американской авиации в аналогичных условиях в Югославии, Ираке, Афганистане, Ливии сопровождались значительными жертвами среди мирного населения. Особенно велики они были при применении американской авиацией бомб свободного падения. Да и расход оружия, технический ресурс, приходящийся на одну пораженную цель, оказывался существенно выше, чем ныне у российских летчиков в Сирии. Это вызвано тем, что при традиционном применении авиабомб свободного падения рассеивание бывает весьма значительным – отклонение боеприпасов может колебаться от 150 до 400 метров в зависимости от высоты сброса и способа захода самолета на цель. Это означает, что вероятность прямого попадания одной бомбы в малоразмерную мишень (десять на десять метров) невелика и составляет максимум полпроцента.

С учетом возможной зоны поражения бомбой среднего калибра (250 кг) наземных объектов, ограниченно защищенных в инженерном отношении, вероятность поражения возрастает до двух процентов. Типовой ударный самолет, имея бомбовую нагрузку четыре тонны (16 бомб по 250 кг), способен поразить защищенный подземный объект с вероятностью до восьми процентов, а наземный, не обладающий защитой, – с вероятностью около 30 процентов. Соответственно для поражения точечного объекта с приемлемой вероятностью (0,6–0,8) необходим весьма приличный наряд тактической (фронтовой, штурмовой) авиации – от звена из четырех бортов до одной-двух эскадрилий общим составом 12–24 машины. А для поражения хорошо защищенных подземных сооружений бомбами свободного падения потребуется планировать уже 70–80 и более самолетовылетов, что подтверждается практикой боевого применения авиации в военных конфликтах XX века, например вьетнамского. Кроме того, в этом случае неизбежны огромные потери среди мирного населения, проживающего вблизи военных объектов: в районе радиусом 150–400 метров от цели упадет и взорвется от 40–45 до 300 и более 250-килограммовых бомб, а остальные в силу закона рассеяния лягут еще дальше. Вряд ли кто из мирных граждан в этой зоне уцелеет.

Бомба – дура, прицел – молодец

Российские самолеты, применяя бомбы свободного падения среднего (250 кг) и крупного калибра (500 кг), решают задачу поражения точечных хорошо защищенных объектов (в том числе подземных) малыми силами – одним-двумя самолетами. И это в условиях, когда боевики «Исламского государства» уже длительное время находятся под ударами авиации США и НАТО и успели принять меры к минимизации своих потерь, одной из которых стало размещение объектов своей инфраструктуры по возможности в пределах жилой застройки, чтобы прикрыться мирным населением. Между тем о каких-либо заметных потерях среди него от ударов российской авиации до настоящего времени не сообщалось. Военные эксперты объясняют это тем, что основная часть направленных в Сирию российских самолетов оснащена новейшей отечественной разработкой СВП-24.

Идея, положенная в основу этой системы, состоит в том, чтобы обеспечить не точное самонаведение на цель боеприпаса, а правильный вывод в точку сброса неуправляемых средств поражения их носителя. Этим наша система принципиально отличается от американской концепции превращения в высокоточное оружие обычных бомб – JDAM. США устанавливают на бомбы свободного падения комплекты, обеспечивающие их наведение на цель по данным GPS. То есть превратили обычные бомбы в управляемые. Понятно, что стоимость такой бомбы значительно возрастает (комплект стоит около 26 тысяч долларов), хотя и остается существенно меньше, чем полноценного высокоточного боеприпаса. СВП-24 обеспечивает совмещение цели с местоположением носителя с поправкой на траекторию полета бомбы, рассчитываемой бортовым вычислительным комплексом с учетом гидрометеоусловий и ее баллистики. Таким образом обычный боеприпас приобретает результативность, соизмеримую с высокоточным оружием.

Разработчики утверждают, что точность бомбометания даже с высоты пяти-шести километров может быть чрезвычайно высокой. Испытания в полигонных условиях дали среднеквадратическое отклонение 250–500-килограммовой бомбы от цели около четырех – семи метров. Понятно, что в боевой обстановке накладываются дополнительные факторы, существенно снижающие точность бомбометания. Это прежде всего погрешности в определении координат цели, которые могут достигать нескольких метров. Нет полноты информации и о гидрометеорологической обстановке, состоянии воздушной среды в районе цели. Дополнительные несколько метров погрешности внесет определение места носителя по данным ГЛОНАСС в зоне боевых действий. Координаты несколько искажаются при резком маневрировании в районе цели. С учетом всех названных факторов можно оценить точность боевого применения свободнопадающих бомб с использованием СВП-24 показателем в 20–25 метров. В этом случае вероятность попадания в малоразмерное защищенное подземное сооружение может составить 30–40 процентов, а вероятность поражения слабо защищенных наземных объектов средним калибром может достигать и 60 процентов. Этого вполне достаточно, чтобы осуществлять высокоточное и надежное поражение назначенных целей ограниченным составом сил: даже для сильно защищенного малоразмерного объекта достаточно применить три-четыре бомбы, а слабо защищенный будет гарантированно уничтожен уже двумя боеприпасами. При этом зона разрушений вблизи поражаемого объекта не превысит нескольких десятков метров, что сопоставимо с расстоянием между отдельными зданиями в типовой городской застройке.

Таким образом, имея 12–16 бомб среднего и крупного калибра, оборудованный системой СВП-24 самолет Су-24М способен уничтожить до двух точечных объектов инфраструктуры исламистов за один вылет. Вероятно, именно по этой причине на каждый пораженный объект в среднем приходится чуть больше одного самолетовылета (нельзя забывать, что ударные самолеты сопровождаются самолетами обеспечения, в частности истребителями). При этом стоимость боеприпаса по сравнению с высокоточным оружием или бомбами, оснащенными комплектом JDAM, остается копеечной. Справедливости ради отметим, что точность попадания бомбы JDAM будет выше – пять – семь метров. То есть вероятность попадания даже в защищенное подземное сооружение достигает 70–80 процентов. Но это несущественно сказывается на повышении эффективности действий авиации – для абсолютного большинства боевых задач в Сирии такая точность избыточна.

За дымом не спрятаться

Особо следует отметить, что результативность бомбометания с использованием системы СВП-24 мало зависит от погодных условий и дальности видимости в районе цели, поскольку она определяется системой ГЛОНАСС и работой бортовых систем самолета. То есть если координаты цели достоверны, защититься от удара постановкой дымовых завес или иными средствами маскировки, созданием пассивных помех уже невозможно. Однако есть у этой системы и недостатки. Важнейший из них кроется в ее достоинстве – требовании с высокой точностью определить координаты цели и правильно ее классифицировать. Это влечет резкое увеличение времени реакции – с момента обнаружения цели до удара по ней может пройти от часа-двух (в зависимости от удаленности цели от аэродрома базирования) до суток и более. Что ограничивает возможности применения этого оружия только по стационарным объектам. Вероятно, именно по этой причине за редкими исключениями наша авиация в Сирии работает на уничтожение инфраструктуры «Исламского государства». Впрочем, американская авиация в Сирии и в Ираке также действует по большей части против аналогичных целей.

Полутонный перфоратор

В Сирии российская авиация применяет в основном стандартные фугасные авиабомбы свободного падения калибра 250 и 500 килограммов, а также специальные бетонобойные бомбы БЕТАБ-500, в том числе и активно-реактивные с повышенными возможностями преодоления преград – БЕТАБ-500ШП. Фугасные бомбы содержат большое количество взрывчатки – от 150 до 350 килограммов, что обеспечивает надежное поражение цели. Однако фугасные бомбы крупного калибра имеют значительный радиус поражения, поэтому их в Сирии применяют против относительно больших по размеру конструктивно прочных объектов, расположенных удаленно от городской застройки. Бетонобойные бомбы, способные пробивать до трех-четырех метров бетонных перекрытий (в зависимости от качества бетона), применяются для поражения особо защищенных подземных сооружений. В основном это командные пункты стратегического и оперативного звена управления, а также крупные склады вооружения.

Глазастые ракеты

Помимо бомб свободного падения в Сирии эпизодически используется и высокоточное оружие. По данным заслуживающих доверия источников в Минобороны, за время боевых действий неоднократно применялись ракеты «воздух-поверхность» Х-29 и Х-25, причем как с лазерной, так и с телевизионной системами наведения. Основными носителями такого оружия в Сирии являются Су-34 и Су-25. Ракеты семейства Х-29 при стартовой массе 660–680 килограммов имеют боевую часть весом 320 килограммов. Их дальность стрельбы – 10–15 километров в зависимости от прозрачности атмосферы. Захват цели головкой самонаведения производится из-под крыла самолета, поэтому после пуска носитель может свободно маневрировать (если при применении ракет с лазерной ГСН имеется внешний источник подсветки цели), реализуя принцип «выстрелил-забыл». Наибольшая точность стрельбы ракетами с телевизионной ГСН достигается по визуально контрастным целям. Для применения лазерных ГСН необходима подсветка цели лазером, которая может осуществляться с самого носителя (в этом случае он будет в определенной мере скован в маневре и до момента поражения цели ракетой должен находиться в районе удара) или внешним источником, например беспилотником. Обеспечивается прямое попадание в типовую малоразмерную цель (два-три метра) с вероятностью до 80 и более процентов. Мощная фугасно-бронебойная боевая часть при скорости полета ракеты в районе цели 350–400 метров в секунду практически гарантированно обеспечивает ее уничтожение, даже если она защищена полутора метрами бетонных перекрытий. При этом зона разрушений прилегающих к цели зданий не превышает 10–15 метров. В Сирии такие ракеты используют для уничтожения особо защищенных объектов, размещенных в районах плотной городской застройки для исключения жертв среди местного населения.

Малогабаритные ракеты Х-25, которые также находят применение в Сирии, имеют стартовую массу около 300 килограммов и боевую часть от 86 до 136 килограммов. Последние модификации этой ракеты могут оснащаться тандемной БЧ, пробивающей бетонные перекрытия до метра толщиной, обеспечивая полное разрушение объекта. Точность попадания – те же два-три метра отклонения, что и у Х-29. Захват цели также осуществляется из-под крыла носителя, поэтому практическая дальность пуска в основном ограничивается дальностью действия ГСН, которая в условиях чистой атмосферы достигает 7–12 километров. Высокая точность стрельбы и относительно небольшая боевая часть позволяют применять Х-25 в районах плотной городской застройки для поражения объектов, расположенных в непосредственной близости от жилых зданий без нанесения им серьезных повреждений.

Кабы все были КАБы

Помимо перечисленных образцов, российские ВКС в Сирии используют в ограниченном масштабе корректируемые авиабомбы. Известно о нескольких фактах применения КАБ-500Л и КАБ-500Кр. Первая из них имеет лазерную систему наведения, вторая – телевизионную. У обеих мощные боевые части весом около 400 килограммов, содержащих чуть менее 280 килограммов взрывчатки. Точность попадания в цель составляет четыре – девять метров – на уровне лучших мировых образцов. Сброс может осуществляться с высоты от 1500 метров и до практического потолка действий самолетов фронтовой и штурмовой авиации. Расстояние до объекта и высота сброса бомб ограничиваются допустимой скоростью полета носителя и дальностью захвата цели ГСН (до 9 км). Вероятность поражения даже хорошо защищенных объектов одним таким боеприпасом составляет 80–85 процентов и более. Мощная боевая часть еще больше увеличивает вероятность уничтожения цели, однако и накладывает ограничения на применение такого оружия в жилых районах с плотной застройкой. Поэтому в Сирии полутонные КАБы используются эпизодически для поражения особо прочных объектов, расположенных на удалении от жилых зданий. В частности, по информации источников, заслуживающих доверия, именно такими бомбами разрушались фортификационные сооружения боевиков в интересах обеспечения наступления сирийской армии.

Для ударов по целям, расположенным в непосредственной близости от объектов гражданского назначения, наша авиация применяет новейшую разработку российского ОПК – КАБ-250. В Сирии бомбы этого типа используются с системой управления, обеспечивающей наведение на стационарную цель по данным ГЛОНАСС, подобно американским JDAM. Однако наша разработка имеет особенности. Во-первых, она допускает сброс на сверхзвуковой скорости, что позволяет осуществить ее отделение от носителя на удалении от цели в несколько десятков километров и обеспечить высокую скорость бомбы в районе объекта удара. Во-вторых, совершенные аэродинамические формы позволили добиться более высокой точности попадания в цель, которая оценивается в два-три метра. В сочетании с относительно небольшой боевой частью это позволяет использовать КАБ-250 по целям, расположенным непосредственно у объектов, разрушение которых недопустимо по тем или иным соображениям. Для подобных хирургических ударов этот боеприпас и применяется сегодня в Сирии.

Высокоточные боеприпасы с системами телевизионного и лазерного наведения способны поражать мобильные и стационарные цели без проведения заблаговременной детальной разведки. Это позволяет эффективно использовать КАБы по оперативно выявляемым фортификационным сооружениям и узлам обороны боевиков.

Особо следует отметить, что применяемое российской фронтовой и штурмовой авиацией оружие позволяет нашим самолетам не входить в зону поражения ПЗРК боевиков. И это пока дает возможность избегать потерь нашей авиационной группировки в Сирии.

В настоящее время в армиях стран НАТО имеется на вооружении около 40 образцов ВТО и значительное количество систем ВТО планируется принять на вооружение в ближайшие годы. Имеющееся и разрабатываемое в странах НАТО ВТО охватывает системы различного назначения, классов и принципов действий.

К нему относятся: управляемые ракеты различных классов, управляемые и самонаводящиеся артиллерийские, танковые и авиационные боеприпасы, ударные беспилотные летательные аппараты, самонаводящиеся инженерные боеприпасы, существующие и разрабатываемые разведывательно-ударные (огневые) комплексы, объединяющие в своем составе ВТО, технические средства разведки и целеуказация, АСУ и навигации. В целом, оно может быть подразделено на следующие основные виды: управляемые артиллерийские и авиационные боеприпасы.

Образцы систем указанных видов высокоточного оружия являются составными частями различных комплексов вооружения:

· в сухопутных войсках - ракетных и артиллерийских комплексов;

· в ВВС - авиационных ракетных и бомбардировочных комплексов;

· в ВМС - корабельных ракетных, авиационных ракетных и бомбардировочных комплексов.

К ВТО сухопутных войск можно отнести:

· противотанковые ракетные комплексы;

· управляемые боеприпасы ствольной и ракетной артиллерии;

· оперативно-тактические ракеты с кассетными головными частями,

· снаряженными самонаводящимися боевыми элементами.

К ВТО ВВС и ПВО относятся:

а) ВТО тактической авиации:

· КР воздушного базирования (при оснащении БЧ только в обычном снаряжении);

· управляемое оружие класса "воздух-земля" (управляемые ракеты (УР); управляемые авиационные бомбы (УАБ); управляемые авиационные кассеты (УАК));

· управляемое оружие класса "воздух-воздух".

б) ВТО ПВО, которое включает:

· зенитно-ракетные комплексы оснащенные ракетами "земля-воздух".

В зарубежных армиях нет четкой классификации ВТО и оно лишь подразделяется по досягаемости на оружие ближнего и дальнего действия.

К ВТО ближнего действия относится оружие, имеющее дальность действия от нескольких десятков метров до нескольких десятков километров и предназначенное для поражения объектов в тактической глубине.

К ВТО дальнего действия, предназначенному для выполнения оперативно-тактических и оперативно-стратегических задач относятся РУК типа "Джисак", существующие и перспективные оперативно-тактические ракеты, крылатые ракеты средней и большой дальности и ударные БЛА.

С точки зрения влияния ВТО противника на боевые действия, борьбы с ним и защиты от него его целесообразно классифицировать по масштабам применения, базированию, боевому применению.

По масштабам применения ВТО можно подразделять на оперативно-стратегическое, оперативно-тактическое и тактическое.

К оперативно-стратегическому ВТО относится БРСД, КР большой и средней дальности; к оперативно-тактическому - УР типа ОТР "Ланс-2", "Адес" (Фр), ракетные системы по программе "Джитакмс", ударные БЛА; к тактическому - управляемые и самонаводящиеся артиллерийские боеприпасы (в т.ч. с КБЧ), ПТРК, ЗРК, авиационные управляемые ракеты, бомбы и кассеты, инженерные самонаводящиеся боеприпасы.

По базированию, в основу которого берется носитель, высокоточное оружие подразделяется на оружие наземного, воздушного и морского базирования.

По боевому предназначению ВТО подразделяется на средства поражения какого-либо определенного типа целей: противотанковое (ПТРК); зенитное (ЗРК, ПЗРК); для поражения движущихся целей, обладающих радиолокационной контрастностью (РУК типа "Джисак", артиллерийские и авиационные управляемые боеприпасы); для поражения радиоизлучающих целей (противорадиолокационные ракеты, снаряды и БЛА); для поражения объектов общего назначения существующие и разрабатываемые ОТР, КР большой и средней дальности, артиллерийские и авиационные средства поражения с тепловизионными и телевизионными системами наведения).

Главная Энциклопедия Словари Подробнее

Высокоточное оружие (ВТО)

Вид оружия, оснащенного системой управления и обеспечивающего поражение объекта одним боеприпасом в пределах дальности своего действия с вероятностью не менее 0,5. Высокая вероятность поражения цели достигается тем, что в системах ВТО осуществляется постоянная или периодическая коррекция траектории полета боеприпаса (снаряда, ракеты, боевого элемента) от средства доставки (орудия, пусковой установки, носителя) к цели (поражаемому объекту). Коррекция траектории полета боеприпаса к цели обеспечивается работой системы наведения. Первые образцы управляемого оружия появились в начале ХХ века. Так в США был разработан и 4 октября 1918 успешно испытан беспилотный самолет («летающая бомба»), полетом которой управлял автопилот. Автопилот по заданной программе управлял высотой и азимутом полета. В 30-е гг. ХХ в. в Германии активно проводились работы по созданию следующих видов управляемого оружия: баллистических ракет наземного и подводного базирования, крылатых ракет наземного и воздушного базирования, зенитных ракет и управляемых авиационных бомб. Наиболее известными из них являются крылатая ракета «Фау-1» и баллистическая ракета «Фау-2». В то время сдерживающим фактором в создании управляемого оружия являлось несовершенство систем управления. Разработка транзистора (1948), интегральной микросхемы (1959), успехи в радиотехнике, микроэлектронике, телевидении, лазерной технике, теории управления и аэродинамике позволили создать надежные малогабаритные системы управления и придать управляемому оружию такое свойство как высокоточность, т.е. способность поражать цели практически с одного выстрела (пуска). В 60–80-е гг. ХХ в. было разработано и принято на вооружение большое количество различных типов ВТО, в настоящее время одним из главных направлений их совершенствования является развитие систем управления. Наличие системы управления позволяет говорить о ВТО как об информатизированных образцах обычных средств поражения. С учетом высокой боевой эффективности ВТО становится основным средством поражения в вооруженных конфликтах. При этом ВТО применяется для поражения, как правило, малоразмерных и (или) высокозащищенных объектов.

Современные системы ВТО представляют собой сложные комплексы боевых и обеспечивающих систем и средств, включающие в свой состав: системы разведки, каналы обмена информацией, центры управления, вычислительные средства, средства доставки и управляемые боеприпасы. В зависимости от структуры системы управления и типа боеприпаса ВТО может решать тактические, оперативно-тактические, оперативные и стратегические задачи. К системам ВТО относятся: разведывательно-ударные и разведывательно-огневые комплексы; крылатые ракеты воздушного и морского базирования; некоторые типы оперативно-тактических ракет; зенитные и противотанковые ракетные комплексы; авиационные управляемые ракеты, кассеты и бомбы; отдельные образцы артиллерийских систем и комплексов противолодочной обороны.

(снайперского искусства), отдельные виды винтовок, применяемые в спортивном и боевом снайпинге , варминтинге и бенчресте ;

Принцип работы

Высокоточное оружие появилось в результате борьбы с проблемой невысокой вероятности поражения цели традиционными средствами. Основные причины - отсутствие точного целеуказания, значительное отклонение боевого припаса от расчётной траектории, противодействие противника. Следствие - большие материальные и временные затраты на выполнение задачи, высокий риск потерь и неудачи. С развитием электронных технологий появились специфические возможности управления боеприпасом на основании сигналов датчиков положения боеприпаса и цели. Основные виды методов определения взаимного положения боеприпаса и цели:

• Стабилизация траектории боеприпаса на основании инерциальных датчиков ускорений. Позволяет уменьшить отклонения от расчётной траектории.
• Подсветка цели специфическим излучением, позволяющим боеприпасу опознать цель и скорректировать отклонения. Обычно подсветка выполняется радиолокаторами (в системах ПВО) или лазерным излучением (для наземных целей).
• Использование специфического излучения цели, позволяющего боеприпасу опознать цель и скорректировать отклонения. Это может быть радиоизлучение (например, в противорадиолокационных ракетах), инфракрасное излучение перегретых двигателей машин и самолётов, акустические и магнитные поля кораблей.
• Поиск следов цели, например кильватерного следа корабля.
• Умение боеприпаса идентифицировать оптическую или радиотехническую картину цели для выбора приоритетной цели и наведения.
• Управление полётом боеприпаса на основании показаний систем навигации (инерциальной, спутниковой, картографической, звёздной) и знания координат цели или пути к цели.
• Возможно так же удалённое управление боеприпасом оператором или автоматической системой наведения, которые получают сведения о положениях цели и боеприпаса по независимым каналам (например, визуально, радиолокационными или иными средствами).

Сложные боеприпасы могут руководствоваться несколькими методами поиска цели в зависимости от их доступности и достоверности. Помимо проблемы поиска цели перед высокоточным оружием зачастую ставятся задачи преодоления средств противодействия, направленных на уничтожение или отклонение боеприпаса от цели. Для этого боеприпасы могут выполнять подход к цели предельно скрытным образом, совершать сложные манёвры, выполнять групповые атаки, ставить активные и пассивные помехи.

История

В связи с развитием военного дела во многих государствах появилась возможность улучшения характеристик вооружения состоящих на оснащении их войск , армий. Так замена гладкоствольного стрелкового оружия на нарезное позволило улучшить поражения противника на более дальней дистанции. Изобретение прицела на стрелковом оружии позволило поражать цель еще точнее.

Первые шаги

Идея о создании управляемого оружия, способного эффективно поражать противника с высокой точностью, появилась ещё в 19 веке. Первые эксперименты проводились в основном с торпедами. Так, в 1870-х годах американский инженер Джон Луис Лэй разработал управляемую по проводам электрическими импульсами торпеду , которая, по ряду данных, применялась (безуспешно) перуанским флотом во Второй Тихоокеанской Войне .

Торпеда Лэя на полигоне

В 1880-х годах на вооружение береговой обороны Великобритании была принята Торпеда Бреннана , управляемая механически при помощи тросов. Позднее, аналогичное решение - так называемая торпеда Симса-Эдисона - испытывалось американским флотом . Ряд попыток создать радиоуправляемую торпеду был предпринят в 1900-1910-х годах. Ввиду чрезвычайной ограниченности тогдашней технологии телеуправления, эти опыты, хотя и привлекли большое внимание, не получили развития.

Первые образцы управляемых систем вооружения разрабатывались и испытывались ещё в период Первой мировой войны . Так, немецкий ВМФ экспериментировал, в том числе в боевой обстановке, с радиоуправляемыми катерами снаряжёнными взрывчаткой. В 1916-1917 годах было проведено несколько попыток применения управляемых с самолёта взрывающихся катеров типа FL фирмы «Firma Fr. Lürssen» против береговых сооружений и кораблей, но результаты, за редкими исключениями (повреждение 28 октября 1917 года монитора «Эребус» взрывающимся катером FL-12) были неудовлетворительными .

Практически все работы 1930-х годах не привели к каким-либо результатам из-за отсутствия в то время эффективных способов отслеживать движение управляемого вооружения на дистанции и несовершенства систем управления. Однако, полученный ценный опыт был эффективно использован при создании управляемых мишеней для тренировки артиллеристов и зенитчиков.

Вторая Мировая

Интенсивная работа над системами управляемого вооружения впервые была развёрнута в период Второй мировой войны , когда уровень технологий - развитие систем управления, появление радиолокационных станций, позволил создавать сравнительно эффективные системы вооружения. Наиболее далеко продвинулись в этой области Германия и Соединённые Штаты Америки . Менее широко по ряду причин были представлены программы управляемого вооружения СССР, Великобритания, Италия и Япония

Германия

Особенно масштабно работы над управляемыми системами вооружения в период 1939-1945 годов были развёрнуты в Германии . Ввиду дефицита ресурсов в ситуации противостояния с значительно превосходящими силами противников, военные круги Германии лихорадочно искали способ совершить качественный скачок в военном деле , который позволит им компенсировать количественное отставание. В годы войны, в Германии был разработан ряд видов «чудо-оружия» - Вундерваффе - управляемых торпед, авиабомб, ракет и иных систем вооружения, ряд из которых был применён на поле боя.

Тем не менее, из-за сильного дефицита ресурсов и идеологизированности программы разработок (в том числе задержка в разработке зенитных ракет из-за приоритета ударных баллистических), Германии не удалось эффективно развернуть и применить большинство разрабатываемых систем высокоточного вооружения

США

Япония

• Управляемая противокорабельная ракета Kawasaki Ki-147 I-Go
• Управляемая авиабомба Ke-Go с тепловым самонаведением
• Зенитная ракета Фунрю
• Самолёт-снаряд камикадзе Yokosuka MXY7 Ohka
• Летающая мишень MXY3/MXY4 (экспериментальный образец)

Великобритания

• Зенитная ракета Brakemine
• Морская зенитная ракета Stooge
• Ракета воздух-воздух Artemis
• Ракета воздух-воздух Red Hawk
• Семейство ракет «Спаниэль»
• Семейство ракет «Ben»

Франция

• Планирующая управляемая авиабомба Авиабомба BHT 38 (работы прерваны в 1940 году)
• Планирующая неуправляемая авиабомба SNCAM (работы прерваны в 1940 году)
• Экспериментальная жидкотопливная ракета Ракета EA 1941 (работы прерваны в 1940 году, возобновлены в 1944, опытный пуск в 1945)

Италия

• Беспилотный самолёт-снаряд Aeronautica Lombarda A.R.

Послевоенный период

Появление в конце Второй Мировой ядерного оружия и его огромные возможности на какое-то время способствовали снижению интереса к управляемому вооружению (за исключением носителей ядерного оружия и средств защиты от них). В 1940-1950-х годах военные предполагали, что атомные бомбы являются «абсолютным» оружием будущих войн. Сравнительно эффективно в этот период развивались лишь зенитные ракетные комплексы и некоторые вариации крылатых и баллистических ракет, являвшиеся элементами ядерной стратегии.

• CBU-105 WCMD SFW (контейнерные, корректируемые по ветровому отклонению, с сенсорным взрывателем);
• CBU-107 WCMD (контейнерные, корректируемые по ветровому отклонению);
• AGM-86 D CALCM (КРВБ с проникающей БГЧ по заглубленным целям);
• Storm Shadow (Великобритания) (КРВБ с «проникающей» БГЧ);
• JDAM (Joint Direct Attack Munition) (высокоточные авиационные бомбы). Боеприпасы JDAM применялись палубными самолётами F-14D ; бомбы Мark 82 - бомбардировщиками B-2 .

Прочие управляемые боеприпасы:

• AGM-84 SLAM-ER (Stand-off Land Attack Missile, Expanded Responce) - универсальные КР морского и воздушного базирования. Является вариантом корабельной ПКР «Гарпун» 1977 года. Производится в варианте AGM-84E/H. Инфракрасный сенсор боевой головной части (БГЧ) расширил возможности исходной модели. Вариант Е включал INS/GPS на среднем участке полёта и телекамера на конечном участке. Вариант Н обладал системой наведения IIR/INS /GPS (IIR - инфракрасный сенсор в БГЧ). Может поражать подвижные цели вроде БРСД . Снаряжается боеголовкой в титановой оболочке WDU-40/B весом 227 кг, которая снаряжается взрывчатым веществом (ВВ) PBХС-129, взрывателем Raymond FMU-155/B c программируемой задержкой времени подрыва боезаряда.
• BGM-109 Tomahawk TLAM (Tactical Land Attack Missile) - универсальная КРВБ/КРМБ. На вооружении с 1986. Имеет четыре варианта A/B/C/D. А - ядерный вариант, на практике не используется. В - противокорабельная (ПКР) морского базирования. С - КР против наземных целей с унитарной БГЧ. D - против наземных целей с кассетной БГЧ. В кассете 166 суббоезарядов.
• AGM-130 - универсальная КРВБ с системами самонаведения.
• AGM-86C/D CALCM (Conventional Air-Launched Cruise Missile) - КРВБ. Создана путём конверсии ядерных КР. Снаряжается фугасно-осколочной БГЧ весом 900 кг (блок 0) и 1350 кг (блок I). В последнем варианте имеет наведение по GPS с дальностью 1100 км. Имеется также вариант Блок II с усовершенствованной унитарной «проникающей» БГЧ AUP-3 (AUP - Advanced Unitary Penetrator Kinetic Energy Warhead) созданной для поражения бункеров и заглубленных объектов; вес БГЧ в титановой оболочке - 550 кг.
• AGM-114 Hellfire - ракета класса «воздух-поверхность », с полуактивным лазерным или активным радиолокационным наведением (воплощающим принцип «выстрелил и забыл»). Ракетой оснащались вертолёты типа AH-64 , OH-58 , AH-1 .
• BGM-71 TOW - противотанковая управляемая ракета с управлением по проводам. Устанавливается на наземную технику типа HMMWV , M1134 , Bradley , вертолёты типа Lynx и AH-1.
• M712 Copperhead - 155-мм противотанковый управляемый реактивный снаряд с лазерным наведением для ствольной артиллерии типа M109 , M198 .
• MGM-140 ATACMS - оперативно-тактическая ракета с инерциальным наведением . Было выпущено 450 ракет.
• 155-мм снаряды M898 c самоприцеливающимися суббоеприпасами SADARM .

В целом, применение управляемого оружия в конфликтах конца XX - начала XXI столетия носит всё более массированный характер на всех уровнях боевых действий. Это обусловлено существенной экономией на количестве боеприпасов, необходимых для поражения, снижением риска для войск (за счёт снижения количества боевых операций, требуемых для поражения конкретной цели), снижением сопутствующего ущерба для гражданского населения. В современных боевых действиях находят активное применение крылатые ракеты разнообразных типов, наводящиеся с помощью лазерного целеуказания артиллерийские снаряды, планирующие авиабомбы, зенитные ракеты различных классов. Появление ПЗРК и ПТУРС позволило придать возможности управляемого оружия на ротном и батальонном уровне.