ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОПРОВЕРКИ

1. Дайте определение международного терроризма и перечислите его основные признаки.

Международный терроризм - особый вид опаснейшей криминальной деятельности, которой присущи специфические особенности. К основным признакам международного терроризма относятся: 1) терроризм порождает высокую общественную опасность в результате совершения общеопасных действий, при этом умыслом террориста является причинения смерти лицам, которые захватываются в качестве заложников; 2) терроризм имеет публичный характер его исполнения; 3) особенностью терроризма является преднамеренное создание обстановки страха, подавленности, напряжённости. Страх создаётся виновными не ради самого страха, а в качестве достижения цели, необходимой террористам, то есть страх не конечная цель; 4) при терроризме общеопасное насилие применяется в отношении одних лиц, а воздействие в целях склонения к определённому поведению оказываются на другие лица.

2. Какой из признаков международного терроризма вы считаете главным и почему?

Одним из главных признаков терроризма является глобализация. Глобализация-главный признак терроризма.ряду глобальных проблем многие ученые выделяют прежде всего международный терроризм. Глобализация стала определяющим фактором развития мирового сообщества в XXI веке. Тенденции формирования новых международных отношений и возникновения проблем глобального характера становятся объектом пристального внимания исследователей. Анализируя процесс глобализации, ученые едины в понимании его сути как становления единого мира, но по-разному определяют это понятие.

3. Как связаны глобализация и возникновение международного терроризма?

Процесс глобализации и возникновение международного терроризма связано напрямую, т.к. складывание системы международного терроризма происходит в условиях глобализации. Глобализация - главный признак терроризма. Одной из главных глобальных проблем учёные выделяют международный терроризм. Глобализация стала определяющим фактором развития мирового сообщества в XXI веке.

4. В каких формах проявляется технологический терроризм?

Технологический терроризм проявляется в следующих формах: биологический, информационный (или кибертерроризм), нацеленного на государственные информационные ресурсы и секретную информацию. Исключительно опасен ядерный терроризм (стремление завладеть таким оружием массового поражения, как ядерное, или нападение на ядерные объекты - атомные электростанции, научные лаборатории, которые связаны с исследованиями в этой сфере, склады боеприпасов).

5. Назовите финансовые источники международного терроризма.

К финансовым источникам международного терроризма относятся средства, полученные за счёт ограблений и выкупа заложников, доходы так называемой теневой экономики, которая наживается на организованной преступности (наркоторговле, торговле оружием, проституции и т. д.). Значительные средства предоставляют террористам частные лица, организации и отдельные государства, которые используют их для достижения своих целей, в том числе и как инструмент вмешательства во внутренние дела других государств.

6. Чем опасна идеология насилия?

Идеология насилия – это идеология господства и превосходства. Насилие над личностью приводит к тому, что проявляются уродливые стороны личности, которые могут ударить как по самой личности, так и по окружающим.

7. Найдите на сайте «ООН борется против терроризма» (www.un.org/) документ «Глобальная контртеррористическая стратегия». Какие направления борьбы с терроризмом названы в нём?

В данном документе названы следующие направления борьбы с терроризмом:

1. последовательно, безоговорочно и решительно осудить терроризм во всех его формах и проявлениях, совершаемый кем бы, где бы то и с какой бы то ни было целью он ни осуществлялся, поскольку он является одной из самых серьезных угроз международному миру и безопасности;

2. принять незамедлительные меры по предотвращению терроризма и борьбе с ним во всех его формах и проявлениях, и в частности:

a. рассмотреть вопрос о присоединении без промедления в качестве сторон к существующим международным конвенциям и протоколам против терроризма и осуществлять их и приложить все усилия для согласования и заключения всеобъемлющей конвенции о международном терроризме;

b. осуществить все резолюции Генеральной Ассамблеи о мерах по ликвидации международного терроризма и соответствующие резолюции Генеральной Ассамблеи о защите прав человека и основных свобод в условиях борьбы с терроризмом;

c. осуществить все резолюции Совета Безопасности, касающиеся международного терроризма, и полностью сотрудничать со вспомогательными контртеррористическими органами Совета Безопасности в выполнении их задач, признавая, что многие государства по-прежнему нуждаются в помощи для осуществления этих резолюций; признать, что международное сотрудничество и любые меры, которые мы примем для предотвращения терроризма и борьбы с ним, должны обеспечивать соблюдение всех наших обязательств по международному праву, в том числе по Уставу Организации Объединенных Наций и соответствующим международным конвенциям, и протоколам, в частности в области прав человека, беженского права и международного гуманитарного права.

8. Как противодействовать международному терроризму на внутригосударственном уровне?

На внутригосударственном уровне для противодействия терроризму необходимо создать чётко слаженную систему безопасности и сотрудничать на международном уровне по борьбе с терроризмом.

ЗАДАНИЯ

1. Иногда международный терроризм называют «точечной войной». Соответствует ли такая характеристика сути явления?

Да, действительно иногда международный терроризм называют «точечной войной», т. к. террористы действуют в заранее определённых местах. Сам по себе терроризм без причин не возникает. Пример Франция и Сирия. На сегодняшний день такая «точечная война» исходит от мусульманских народов, в ответ за проведения военных действий другими странами на их территории.

2. Опровергните мнение о том, что международный терроризм действует в защиту угнетённых народов.

Международный терроризм не действует в защиту угнетённых народов, т.к. проблема остаётся нерешённой и конфликт ещё больше назревает. А из-за террористических актов в основном гибнут невинные люди.

3. Открывая 65-ю сессию Генеральной Ассамблеи ООН, её председатель Й. Дайсс произнёс: «Мы хотим выразить наше сочувствие всем жертвам террористических актов, которые погибли... и свою солидарность с ними. Мы хотим выразить своё негодование трусостью терроризма, осудить его твёрдо и категорически, подтвердить нашу готовность бороться с ним и добиваться наказания виновных». Почему терроризм можно назвать трусостью?

Терроризм действительно можно назвать трусостью, т.к. идеологией терроризма является уничтожение людей, - самый коварный из способов борьбы, вместо того, чтобы вступить в переговоры и дипломатично решить проблемы.

Галаян Юлия

Международный терроризм - специфическая форма терроризма, зародившаяся в конце 1960-х годов и получившая значительное развитие к концу XX - началу XXI века.

Основными целями международного терроризма является дезорганизация государственного управления, нанесение экономического и политического ущерба, дестабилизация, которые должны побудить правительство к изменению политики

Скачать:

Предварительный просмотр:

Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com

Подписи к слайдам:

Международный терроризм – угроза национальной безопасности России. Виды терактов. Их цели. Способы осуществления. Работу выполнила Ученица 10 «А» класса Галаян Юлия

Терроризм. Террористический акт Терроризм - политика, основанная на систематическом применении террора. Террористический акт - совершение преступления террористического характера, являющегося завершающим этапом террористической операции.

Международный терроризм Международный терроризм - специфическая форма терроризма, зародившаяся в конце 1960-х годов и получившая значительное развитие к концу XX - началу XXI века. Основными целями международного терроризма является дезорганизация государственного управления, нанесение экономического и политического ущерба, дестабилизация, которые должны побудить правительство к изменению политики.

Международные террористические организации Наиболее известной современной международной террористической организацией является Аль-Каида. Крупнейшие лагеря этой организации по подготовке террористов действовали на территории Судана, Сирии, некоторых других стран. После активных действий США против данных стран эти лагеря переместились в другие страны, в частности, в Чеченскую республику и Афганистан. Террористической организацией признано также движение Талибан. В период, когда это движение контролировало территорию Афганистана, там были размещены лагеря по подготовке террористов. Старейшей международной террористической организацией является движение «Братья-мусульмане». Оно было создано ещё в 1928 году в Египте.

Классификация терроризма По целям: националистический религиозный социальный

Националистический терроризм Националистический терроризм преследует сепаратистские или национально-освободительные цели;

Религиозный терроризм Религиозный терроризм преследует цель подорвать светскую власть и утвердить власть религиозную

Социальный терроризм Социальный (идеологически заданный) терроризм преследует цель коренного или частичного изменения экономической или политической системы страны, привлечения внимания общества к какой-либо острой проблеме.

Классификация терроризма По способу осуществления: неорганизованный организованный

Неорганизованный терроризм Неорганизованный (индивидуальный) терроризм реализуют один-два человека, за которыми не стоит какая-либо организация

Организованный терроризм При организованном (коллективном) терроризме террористическая деятельность планируется и реализуется некой организацией.

Виды терактов диверсия (взрыв, распыление отравляющих веществ и пр.) похищение покушение и убийство ограбление, экспроприация хайджекинг (захват транспортного средства) захват зданий вооруженное нападение кибертерроризм, кибервойна (нападение на компьютерные сети) партизанская война политические убийства уголовные преступления

Спасибо за внимание!

Международный терроризм – относительно новая угроза человеческому развитию, возникшая в 1960-е гг. Между тем уничтожение политических противников явление столь же давнее, как и политика вообще. Но можно ли считать, скажем, Брута террористом? Едва ли, поскольку подобные акции были одноразовыми, направленными на устранение конкретных фигур. Терроризм же в собственном смысле слова выполняет «символическую» функцию – «устращивание» (как написано в словаре В.И.Даля), что достигается в результате систематических действий, а также резонанса в обществе. Если не уходить совсем в далекое прошлое (сикарии в Палестине, ассасины-исмаилиты в арабском средневековье, европейская инквизиция и др.), то происхождение современного терроризма прослеживают со времен «Народной воли» в России 120 . Через сто лет терроризм превращается в явление международного масштабы, приобретает черты глобальной проблемы человеческого общества, так называемой «чумы ХХ века», а теперь уже иXXIвека 121 .

Несмотря на огромное количество как зарубежной, так и отечественной научной литературы, посвященной изучению терроризма (в том числе в его международном облике) 122 , анализ этого явления представляет немалые трудности. В происхождении терроризма есть что-то зловеще загадочное, как бы иррациональное, до конца не понятое (Г.Мирский). Говорят и о мрачном обаянии терроризма и трудности его интерпретации (У.Лакер). Войны, в том числе и гражданские, во многом носят достаточно предсказуемый характер, они происходят, что называется, средь бела дня, противоборствующие стороны и не думают окутывать себя и свои действия ореолом тайны. Главные же признаки терроризма – скрытность действий и отрицание каких бы то ни было норм. Не ясны и перспективы избавления от терроризма. Массовый выход на мировую арену так называемых транснациональных акторов, связанное с этим ослабление государственного суверенного контроля в области национальной безопасности и активность международного терроризма – явления одного порядка, связанные с глобализацией международной жизни, что позволяет ставить вопрос о том, не является ли «чумаXX–XXIвеков» неизлечимой болезнью человечества на обозримую перспективу.

Понятие, виды и история терроризма

Дефиниций терроризма насчитывается множество, единого общепризнанного до сих пор не выработано. Попытки определить терроризм в рамках ООН не увенчались успехом, что не удивительно, поскольку для одних терроризм – преступление, для других – борьба за «правое дело». Вот одно из определений, данное госдепартаментом США: терроризм – «заранее обдуманное, политически мотивированное насилие, применяемое против не участвующих в военных действиях лиц субнациональными группами или подпольными государственными агентами» 123 . Это одно из наиболее полных, при этом лаконичных и наименее уязвимых определений. В общих чертах оно совпадает с мнением видных западных экспертов. Так, У.Лакер пишет, что «терроризм – это применение негосударственного насилия или угрозы насилия с целью вызвать панику в обществе, ослабить положение или даже свергнуть должностных лиц и вызвать политические изменения в обществе». Б.Крозье, директор лондонского института по изучению конфликтов, по-английски краток: «Терроризм есть мотивированное насилие с политическими целями». Свое определение предложил бывший Генсек ООН Кофи Аннан: «Всякое действие является террористическим, если оно предполагает смерть или причинение тяжкого увечья гражданским лицам и лицам, не участвующих в боевых действиях, с целью запугивания населения или принуждения какого бы то ни было правительства илимеждународной организации к совершению действия или отказу от действия» 124 .

Выделим те общие признаки терроризма, которые содержат эти и другие определения, заметив заранее, что все они в той или иной мере неоднозначны и противоречивы, как и сам феномен терроризма. Во-первых, важнейшим признаком терроризма является его политическая мотивировка , что позволяет сразу отсечь мафиозные «разборки», гангстерские войны, даже если они по характеру применяемых в них методов борьбы ничем не отличаются от политических акций и по этой причине могут причисляться к терроризму. Однако между этими видами насилия есть принципиальная разница в целях, что предполагает и разные подходы к борьбе с ними: терроризм всегда связан с борьбой за власть, при этом его субъекты склонны афишировать свои цели, что совсем не свойственно мафиозным структурам, по большей части мотивированным финансовыми интересами, пересекающимся с коррумпированными сегментами государственной власти и по этой причине стремящимся быть «в тени» (хотя, конечно, возможно и сочетание политических и финансовых интересов преступных группировок).

Во-вторых, непосредственными жертвами террористов являются, как правило, не военнослужащие или официальные государственные лица, а представители гражданского населения, далекие от политики обычные люди . Впрочем, это тоже не всегда так. Достаточно сослаться на убийство итальянского премьер-министра А.Моро «Красными бригадами» в 1978г. или израильского премьера И.Рабина еврейскими террористами в 1995 г. Широко применялся террор и против военнослужащих в Чечне. Широкий резонанс получило покушение на генерала М.Романова. И все же для современного терроризма характерно наносить удар именно по, так называемым, не-комбатантам (non-combatanttargets), то есть гражданскому населению.

Здесь следует сделать небольшое историческое отступление, касающееся изменения в ХХ веке общего (не связанного с проблемой терроризма) отношения к вопросу о «цивильных» и военных участниках конфликтов, о различии между вооруженными и гражданскими объектами и лицами. В этом смысле человечество, к сожалению, вернулось к временам варварства, когда завоеватели вообще не признавали разницы между вооруженными врагами и мирным населением. В XVIIIиXIXвеках воюющие стороны старались по мере возможности не переходить установленную грань между комбатантами и мирным населением, но это длилось недолго. Возврат к отказу признать эту грань связан в первую очередь с распространением малых войн, то есть конфликтов не между государствами, а внутри государств, войн «низкой интенсивности» типа партизанской борьбы, городской герильи и т.д. Для малой войны типично сознательное стремление наносить удары по наиболее ранимым, чувствительным сторонам врага, именно по не-комбатантам. Соответственно изменилось и поведение террористов: в России в начале прошлого столетия известны случаи, когда боевики-эсеры отказывались совершать покушение, если видели, что рядом с намеченным объектом находились члены его семьи. В дальнейшем для террористов стала характерна совершенно обратная логика: если они, допустим требуют освобождения своих арестованных товарищей, следует захватывать в заложники не солдат, а детей и женщин, - тогда правительству психологически будет труднее отказаться удовлетворить их требования, обрекая на гибель невинные жертвы 125 .

В–третьих, особенностью террористической деятельности является его демонстрационный, устрашающий эффект. Можно поспорить с теми, кто приписывает терроризму иррациональность и спонтанность. Терроризм – это устрашающе расчетливая попытка использовать насилие для достижения определенной цели. Главная мишень террористов – не непосредственные жертвы их акций, не те конкретные люди, которых они обрекают на гибель, а те, кто, затаив дыхание, следят за развертывающейся драмой на экранах телевизоров. По словам Р.Фалка, «террорист обычно старается использовать насилие в символическом смысле, чтобы охватить миллионную аудиторию. В 800 млн. человек оценивалось количество зрителей Мюнхенской олимпиады в 1972 г., когда было умерщвлено 12 израильских спортсменов. Насилие было направлено на всех, кто смотрел, равно как и на тех, кто погиб. Его намеревались использовать как форму шантажа – обратите на нас внимание или …» 126 . И внимание десятков миллионов людей, имевших о Палестине весьма смутное представление, в самом деле было привлечено к палестинской проблеме – в этом смысле террористы своего добились. То же можно сказать и о десятках других терактов. Достаточно вспомнить выступление по телевидению родственников заложников в московском театральном центре на Дубровке в октябре 2002 г., когда со слезами на глазах они просили руководство России согласиться с требованиями террористов и вывести федеральные войска из Чечни. Трудно было не сочувствовать этим людям. Разумеется, террористические организации существовали задолго до появления телевидения. Но и тогда они стремились действовать так, чтобы запугать общественность и тем самым привлечь внимание официальной власти к своим целям.

Наконец, четвертой чертой терроризма можно назвать его организованный, или групповой характер. Это одна из самых спорных характеристик терроризма, хотя ее отмечают многие эксперты. Действительно, если руководствоваться данным критерием, убийца-одиночка, не входящий в террористическую организацию, не подходит под определение террориста. Боевик из организации Хамас, осуществивший взрыв в дискотеке или кафе, с полным правом может быть назван террористом, тогда как простой палестинец, не входящий ни в какую организацию, но под влиянием возмущения, вызванного действиями израильских властей, решивший взяться за оружие и открыть огонь на улице по евреям, под это определение не подходит. Каким бы спорным это на первый взгляд ни казалось, но это, скорее всего, именно так. Дело в том, что террор – долговременная, хорошо спланированная, материально обеспеченная деятельность, которая по силам лишь организованным группировкам, а не убийцам-одиночкам, действующим эмоционально, спонтанно. В этом смысле Освальд, убивший Кеннеди, не может быть назван террористом, поскольку не доказана его принадлежность к какой-либо организации (даже если его преступление было кем-то инициировано и спланировано). Напротив, террористами являлись убийцы АлександраII, Плеве, других представителей правящих кругов России, а также Гаврила Принцип, убивший эрц-герцога Фердинанда; к этой же категории может быть отнесена женщина-тамилка, взорвавшая себя вместе с Радживом Ганди. Во всех этих случаях было доказано, что убийцы входили в организации, преследовавшие политические цели. Данное разделение на маньяков-убийц и представителей преступных организаций имеет большое значение в борьбе против терроризма 127 .

Как в отношении дефиниции терроризма, так и в отношении его классификации нет единого мнения. Разработаны десятки типологий. Различают террор «сверху» и «снизу», левый, правый, сепаратистский, революционный и т.д. Чтобы разобраться в многообразных проявлениях рассматриваемого феномена, мы введем следующие критерии: цели и характер участников террористической деятельности 128 .

Этнический (националистический) терроризм характеризуется действием этнических или этно-религиозных субнациональных организаций, которые стремятся добиться независимости от какого-нибудь государства, то есть преследуют сепаратистские цели. Классическим примером является этнический террор в Северной Ирландии, где католическая Ирландская республиканская армия (ИРА) почти столетие вела борьбу против протестантской общины и британских властей за независимость и воссоединение Ирландии. В современном мире этнический терроризм представлен множеством примеров. В Европе это – баскская организация ЭТА в Испании, Фронт национального освобождения Корсики (ФНОК) во Франции. Значительно активнее и многочисленнее эти организации в развивающихся странах. К ним относятся палестинские террористические организации (например, ФАТХ), организации индийских экстремистов («Тигры освобождения Тамил Элама», сикхские и кашмирские боевики), Рабочая партия Курдистана в Турции и проч. Этническую окраску имеет и терроризм на Северном Кавказе в России. При этом следует подчеркнуть, что речь идет именно о боевых экстремистских организациях, ничего общего с которыми не имеют представительства этнических групп, решающие свои проблемы ненасильственным путем или отказавшиеся от террористических методов (например, франкофоны в канадском Квебеке, валлоны и фламандцы в Бельгии).

Вторая разновидность терроризма – классовый, а точнее социально направленный терроризм, целью которого является социальное переустройство общества или отдельных сторон его жизни, а участниками негосударственные акторы. Наиболее известен левый терроризм, достаточно широко распространенный в период холодной войны в Латинской Америке и Европе. В 1960-е гг. в Латинской Америке под знаменем «городской герильи» развернули свою деятельность многочисленные левые (в СССР предпочитали называть их левацкими) террористические группировки. Первыми по времени появления среди них стали уругвайская «Тупамарос», венесуэльские «Левое революционное движение» и «Вооруженные силы национального освобождения». Несколько известных левых группировок действовало в Перу. Среди них «Сендеро Луминосо», официальное название которой «Коммунистическая партия Перу» - организация маоистского толка, а также «Революционное движение имени Тупак Амару», идеология которой представляла собой винегрет из марксизма-ленинизма и теории Че Гевары об «экспорте революции». Важную роль в активизации этих группировок сыграл «кубинский фактор»: пример кубинской революции вместе с настойчивыми попытками кубинских спецслужб экспортировать ее в страны американского континента, лежащие южнее Мексики.

С начала 1970-х гг. городская герилья, постепенно сходящая к минимуму на периферии капиталистического мира – в Латинской Америке, начала перемещаться в его главные европейские центры. Существенную роль в становлении левотеррористических европейских группировок сыграли молодежные бунты, прокатившиеся по индустриально развитым странам в 1968 г. В их недрах сформировались почти все видные представители европейского терроризма, для которых акции протеста стали переходом от легальной деятельности к нелегальной. Наиболее известные среди этих группировок – «Фракция Красной Армии» (РАФ), провозгласившая целью борьбу с «преступным фашистским режимом» ФРГ и способствование там пролетарской коммунистической революции, и итальянские «Красные бригады». Кстати, особую роль в создании последней организации сыграл социологический факультет университета г. Тренто, находившийся под влиянием «новых» левых. На этом факультете в конце 1960-х гг. учились некоторые лидеры «Красных бригад», предпочтительный набор авторов книг которых был специфическим: Карл Маркс, Карл Клаузевиц, Герберт Маркузе, Мао Цзедун. «Бригадисты» руководствовались идеей о наличии в Италии революционной ситуации и возможности пролетарской революции в этой стране. Среди других известных левотеррористических организаций в развитых странах следует назвать «Прямое действие» во Франции, а также «Красную Армию Японии». Как и другие левые, эти группировки провозглашали своей целью провоцирование масс на борьбу за социализм, трактуемый в сталинском и маоистском духе. Немаловажную роль в самой возможности функционирования левых радикалов в развитых странах играла многосторонняя поддержка социалистических стран, прежде всего СССР, а также ГДР, откуда террористы получали материальную помощь, где многие из них учились и проходили боевую подготовку.

В отличие от левого правый терроризм не апеллирует к классовым противоречиям, а провозглашает целью борьбу с демократическими ценностями и механизмами современных обществ. Правый террор проникнут духом шовинизма, расизма или национализма, часто зиждется на культе сильной личности и убеждении в превосходстве над остальной массой, утверждает тоталитарные принципы организации общества. Неонацизм – характерная черта ультраправых. В конце 1960-х гг. во многих странах Западной Европы и Америки ультраправые развернули свою террористическую деятельность. Главные очаги ультраправого терроризма базировались в Италии («Арийское братство», «Отряды имени Бенито Муссолини» и др.), Испании («Испанский антикоммунистический фронт», «Народная католическая армия» и др.) и Германии («Военно-спортивная группа Гофмана» и др.). Однако самой известной (хотя далеко не самой сильной и опасной) праворадикальной группировкой расистского толка является «Ку-Клукс-Клан» (ККК) в США. Она была создана еще в 1865 г. после Гражданской войны Севера и Юга, воссоздана в начале 1920-х гг. и действует до сих пор. Идеология ККК характеризуется как расистская и радикально фундаменталистски-протестантская.

Третий тип терроризма – государственный терроризм. Он отличается от предыдущих типов, прежде всего, субъектами деятельности. Это могут быть, во-первых, государства, использующие методы тотального подавления гражданского общества и массовых репрессий. Примерами является сталинский, гитлеровский, полпотовский (в Камбодже) режимы. Во-вторых, методы, родственные террористическим, присутствуют в деятельности спецслужб многих стран мира – израильского Моссада, американского ЦРУ, российской ФСБ и других и применяются в ответ на экстремизм радикальных группировок. Так, после гибели израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 г. от рук палестинской террористической группировки «Черный сентябрь» премьер-министр Израиля Голда Меир наложила резолюцию: «Всех уничтожить». Израильтяне приняли решение «отвечать террором на террор» - то есть уничтожать террористов, если нет возможности привлечь их к суду. Как показали дальнейшие события, это оказалось самым эффективным способом борьбы с террористами: к 1980 г. все из «списка приговоренных», а также большинство активистов «Черного сентября» были ликвидированы, а сама организация прекратила свое существование. Похожее решение принял Президент Путин в отношении гибели российских дипломатов в Ираке в 2006 г. от рук террористов. В- третьих, к государственному терроризму можно отнести деятельность стран, оказывающих всевозможные виды поддержкимеждународным террористическим группам. В такой деятельности в настоящее время обвиняются Иран и Сирия.

Конечно, государственный терроризм имеет свою специфику и с большим основанием может рассматриваться как самостоятельный феномен. Вместе с тем ему присущи общие «родовые» признаки терроризма, возможно, за исключением «демонстрационного эффекта»: и спецслужбы, и государства, причастные к террору, не склонны афишировать свою деятельность.

Наконец, четвертая разновидность терроризма носит религиозный характер. Его участники – негосударственные экстремистские группировки, идеологией которых является то или иное религиозное учение, как правило, в фундаменталистской интерпретации. Сейчас уже почти подзабыты теракты, совершавшиеся японской сектой «Аум Синрикё» в Москве и Токио, а это была едва ли не первая религиозная террористическая группировка, с которой столкнулась Россия. Но, конечно, главным образом, здесь нужно говорить об исламском терроризме, представленном преступной деятельностью многочисленных группировок исламского мира – «Братья-мусульмане», «Хезболлах», «Хамас», «Аль-Каида», «Талибан», этно-исламистские группировки на Северном Кавказе и другие. Именно эта ветвь современного терроризма представляет наибольшую опасность для современного мира. Более подробно об исламском терроризме речь пойдет ниже.

Подводя итог анализу разновидностей терроризма, стоит сослаться на примечательное мнение У.Лакера о их парадоксальном сходстве. У тех, кто занимается терроризмом, пишет ученый, существует определенная мировоззренческая общность. Они могут принадлежать к левой или правой части политического спектра, они могут быть националистами или, что реже, интернационалистами, но в основных моментах их ментальность вызывает удивительное сходство. Часто они гораздо ближе друг другу, чем сами подозревают. Подобно тому как технологией терроризма могут успешно овладевать люди самых разных убеждений, его философия также без труда преодолевает преграды, существующие между отдельными политическими доктринами. Она универсальна и беспринципна 129 .

В разные исторические отрезки времени преобладали разные виды терроризма 130 . Начиная со второй половиныXIXв. преобладал левый терроризм, хорошо известный по истории дореволюционной России (хотя существовал и правый, например, Ку-Клукс-Клан в США). Одновременно действовали радикальные националистические группировки – армяне, ирландцы, македонцы, сербы, которые пользовались террористическими методами в борьбе за национальную автономию и независимость. Для первой половины ХХ в. был наиболее характерен государственный терроризм, терроризм «сверху» (сталинская эпоха, фашизм). После Второй мировой войны левый терроризм опять на какое-то время является ведущим – как в развитых странах («Фракция Красной Армии» в ФРГ, «Красные бригады» в Италии, группа «Прямое действие» во Франции и др.), так и в развивающемся мире, особенно в Латинской Америке («Тупамарос», «Сендеро Луминосо» и др.) с характреными для последних методами городской герильи. Но постепенно левый терроризм сходит на нет. По-видимому, последним гвоздем, забитым в его гроб, стал коллапс социализма и социалистической системы.

В настоящее время можно говорить о трех преобладающих видах терроризма – этническом, правом и исламском. Террористические организации этнического (националистического) типа не случайно относят к числу наиболее долговечных. Некоторые из них существуют более 100 лет, другие – десятилетия. Национализм стал одной из главных сил изменений в мировом сообществе в постбиполярном мире. Поэтому можно уверенно предположить: этно-националистический терроризм не только не исчезнет в обозримом будущем, но получит еще большее распространение.

Современные ультраправые используют террористические действия с той же целью, что и в прошлом – для захвата власти. Но массовых фашистских (и подобных им) партий сейчас нигде нет. Левацкие группировки способны быть только пособниками каких-то других сил, занимающих более мощные позиции в политическом мире, но при этом близких им по духу, идеям и устремлениям. Особенно опасной тенденцией стало усиление праворадикальных настроений в странах СНГ, где трудности постсоциалистического периода порождают тягу к «сильной руке», по мнению некоторых, способной «навести порядок», порождают шовинистические настроения.

Наиболее опасной тенденцией современного мира является исламский терроризм. Именно его имеют, прежде всего, в виду, когда говорят о международн ом терроризме. По определению, международный (или, как его еще иногда называют, транснациональный) терроризм подразумевает использование территории или вовлечение граждан в террористические действия более чем одной страны 131 . Можно и по-другому определить специфику международного терроризма: это, как правило, террористические действия, предпринятые гражданами одной страны против граждан другой страны и осуществленные на территории третьих стран. Оба приведенные определения не охватывают всех случаев проявления международного терроризма, но позволяют уловить его специфику. В соответствии с распространенным мнением, символической датой рождения международного терроризма считается уже упоминавшийся теракт, приведший к гибели израильских спортсменов на мюнхенской Олимпиаде в 1972 г.

Исламский терроризм

Характеризуя исламский терроризм, главным источником распространения которого являются исламские общественно-религиозные организации Саудовской Аравии, Судана, Ирана, Пакистана, Афганистана, Ливана, палестинского сектора Газы, уместно использовать определение «самый» м «больше всех». Действительно, в последние 30 лет эти террористы являются самыми фанатичными и самыми активными. Они больше всех захватили заложников, больше всех убили людей, больше всех взорвали бомб. Им больше, чем каким-либо другим террористам, удается влиять на международную политику.

Причины исламского терроризма оцениваются в отечественной литературе крайне неоднозначно. Попытаемся суммировать их. По мнению А.А.Коновалова, во-первых, это – социально-экономическая ситуация в мусульманском мире. Доходы от продажи нефти позволили правящим элитам арабских и других нефтедобывающих мусульманских стран сосредоточить огромные финансовые ресурсы. Однако это не привело к появлению в них полноценных современных экономик. По оценкам специалистов ИМЭМО РАН, валовой внутренний продукт всех 22 арабских стран уступает ВВП одной Испании. В течение последних 20 лет ХХ в. рост дохода на душу населения в арабских странах составлял 0.5% в год, что ниже, чем где-либо за исключением Африки южнее Сахары. Каждый пятый араб живет менее чем на 2 долл. В день. Примерно 12 млн. человек (15% трудоспособного населения) являются безработными, и к 2010 г. эта цифра может вырасти до 25 млн. Среди ученых в мире всего 1% мусульман; в одном Израиле больше ученых, чем во всем мусульманском мире 132 . В более широком плане речь идет о проблеме бедности и огромного неравенства в уровнях жизни между развитыми и развивающимися странами, усугубляющейся в условиях современной модели глобализации. Во-вторых, отмечает А.А.Коновалов, имеет место социально-демографический фактор. В начале ХХ в. в мире проживало примерно 150-170 млн мусульман, к концу столетия их было уже 1,3 млрд – каждый пятый житель планеты. Более половины мусульман моложе двадцати лет, то есть молодежь – самая многочисленная часть мусульманского общества. Речь идет об огромном энергетическом потенциале, ищущем выхода и применения. Его невозможно найти в социально-экономической сфере. Идеологам террора только остается задать нужное идеологическое направление энергии мусульманской молодежи 133 .

Г.И.Мирский делает акцент на духовной причине. Психологической основой исламского терроризма является комплекс неполноценности, ущербности, который порожден, по его мнению, не столько экономическим разрывом между «бедным Югом» и «богатым Севером», сколько еще не преодоленным, идущим от колониальной эпохи осознанием несправедливости всего мирового устройства, в рамках которого на земле доминируют, задают тон империалисты, все еще с пренебрежением относящиеся к «туземцам», людям Третьего мира с их иной цивилизацией. Особенно ранимыми в этом отношении оказываются мусульмане, которые гордятся своей древней и богатой цивилизацией и видят в то же время, что в иерархической структуре современного мира их страны стоят на низшей ступени по сравнению с Западом. Убежденные в превосходстве своей культуры, они в отчаянии от того, что в мире властвуют, задают тон другие. Сила, мощь, влияние в сегодняшнем мире не у них, а у Запада. В этом состоит третья причина исламского терроризма, позволяющая приблизиться к пониманию того, почему экстремизм в современном мире чаще всего исходит из среды приверженцев ислама, а не какой-то другой религии 134 .

В-четвертых, необходимо иметь в виду политику США в мусульманском мире. По этому вопросу мнения российских экспертов расходятся. Как пишет Е.М.Примаков, имея в виду действия США в Афганистане и Ираке в первые годы XXIвека, «возобладало понимание, что без США практически невозможно успешное противодействие международному терроризму…» 135 . Вместе с тем есть и другая точка зрения, в настоящее время значительно более распространенная: силовая борьба с международным терроризмом, объявленная США, не приносит желаемых результатов. Она способна подавить отдельные проявления или ячейки терроризма, но не устранить его причины. Более того, силовые методы политики США на Ближнем Востоке стимулируют ответные террористические акции. Вызывает раздражение в мусульманском мире и поддержка американцами Израиля, а также ряда арабских режимов (Египта и Саудовской Аравии).

Впрочем, «виноваты» не только американцы. Среди событий мировой политики последних пятидесяти лет, вызвавших беспрецедентный подъем антизападных настроений и массовое, охватившее буквально весь исламский мир сочувствие к тем, кто взялся за оружие, Г.Мирский называет: образование Израиля по решению ООН; советская интервенция в Афганистане; бездарная и контрпродуктивная агрессия Саддама Хусейна против Кувейта, приведшая к размещению американских войск в Саудовской Аравии – священной земле для всех «правоверных» 136

Причиной (пятой), объясняющей почему исламский терроризм стал общемировой проблемой именно в последние десятилетия, является характер нынешнего этапа глобализации, отмеченного агрессивным напором западных, прежде всего американских, ценностей и норм. Символами глобализации стали Макдоналдс, Кока-Кола и Голливуд. Западный капитал распространяет по всему миру несвойственные мусульманскому миру принципы отношений и традиции, вызывая естественную реакцию отторжения и стремления возврата к «корням», к национальным духовным основам, что и способно принимать крайние формы. Видимо, буддистские нормы социальных отношений не столь несовместимы с западной традицией, как мусульманские. Протестантизм и буддизм имеют много общего, и не случайно успешно развивающиеся страны Азии (так называемые «новые индустриальные страны», Китай, где буддистские традиции сильны) вполне находят взаимопонимание с западными «глобализаторами». Ситуация же в мусульманских странах является питательной средой для экстремистов, строящих свои призывы именно на обвинении глобального Запада в стремлении подчинить глобальный Юг своему влиянию.

Очень сложной является проблема идейной основы исламского терроризма .Cледует остановиться на двух ее аспектах: в какой мере ислам служит идеологическим оправданием терроризма и можно ли отождествлять исламский фундаментализм с экстремизмом. Что касается ислама, то распространенным является мнение об особой воинственности, чуть ли не кровожадности ислама, требующим от своих последователей беспощадной борьбы с «неверными», то есть с иноверцами. Это миф. В исламе, как и во всякой великой религии, сочетаются различные, не всегда вроде бы совместимые ценностные установки, есть немало противоречивого 137 . В Коране при желании можно найти высказывания, могущие быть истолкованными как воинственные. Например, сейчас много говорят о джихаде, интерпретируя этот термин как «священная война против неверных», что якобы дает мусульманам право и даже вменяет в обязанность вести борьбу против немусульманского мира всеми средствами вплоть до террора. Это одностороннее и неверное толкование. Известный исламовед Джон Эспозито пишет, что «термин «джихад» имеет множество смыслов, включая призыв вести праведную жизнь, делать общество более моральным и справедливым, распространять ислам проповедью, учением или путем вооруженной борьбы… В самом общем смысле «джихад» обозначает борьбу против зла и дьявола, самодисциплину (общую для всех трех авраамических религий), при помощи которой верующие стремятся следовать воле Бога, быть лучшими мусульманами» 138 .

Поэтому неверно винить ислам в преступлениях, совершаемых якобы во имя этой религии. Некоторые эксперты даже считают, что некорректен сам термин «исламский терроризм». Правильнее было бы говорить об «исламистском терроризме» и «исламистах». Когда говорят, что ислам порождает терроризм (хотя правильнее было бы сказать, что международный экстремизм апеллирует к лозунгам ислама) клеймо терроризма ложится на весь мусульманский мир. Здесь уместна параллель с германским фашизмом: Гитлер сыграл для немцев ту же роль, какую играет в наше время терроризм для мусульман. Тем же, кто все же обвиняет Коран в органически присущей ему воинственности, можно напомнить о крестовых походах, освященных католической церковью. Будучи самой молодой из великих религий, ислам на рубеже XXиXXIвеков переживает тот же этап в развитии, что и христианство вXIIIвеке.

Также в качестве идейной основы терроризма часто рассматривают исламский фундаментализм, сильно упрощая при этом суть дела. Впервые об исламском фундаментализме заговорили после «исламской революции» в Иране 1979 г. как о чем-то aprioriнегативном. Между тем фундаментализм является столь же легитимным социокультурным, религиозным, политическим феноменом, сколь извечно противостоящие ему модернизация и реформа. Фундаменталистская альтернатива имманентно присуща культуре, общественной мысли, наконец, человеческому сознанию на всех отрезках человеческого времени. Важный источник фундаментализма – абсолютизация и сакрализация культурно-политических традиций и определенных исторических периодов. Миф о «золотом веке» - непременная составляющая фундаментализма. В исламском фундаментализме это -раннемусульманские общины времен пророческой миссии Мухаммеда. Исламские фундаменталисты проповедуют необходимость возвращения к истокам веры, к первоначальной чистоте религии, замутненной позднейшими наслоениями, накопившимися в течение столетий традициями и интерпретациями, особенно связанными с распространением западного, в первую очередь, американского образа жизни и культуры. Последние часто рассматриваются идеологами исламского фундаментализма как одна из важных причин бед и проблем мусульманских обществ. Однако фундаментализм совсем не равнозначен экстремизму и терроризму. Терроризм может логически вытекать из фундаментализма, но это далеко не всегда так. «Тип фундаменталиста – это в большей мере интеллигент, ученый, философ, испытывающий горечь и фрустрацию; следующая ступень – активист, боевик, милитант; а последняя – террорист» (Г. Мирский) 139 .

Цели, которые ставят и провозглашают террористы , непосредственно связаны с причинами и идейными основами исламизма. Речь идет о настроениях, во-первых, антизападных, во-вторых, антиамериканских, в-третьих, антиизраильских, в-четвертых, воинственно-фундаменталистских.

Антизападные настроения – это прямое следствие и сохранение в новой форме того духа антиколониализма, которым были охвачены народы Азии и Африки как после Первой, так и особенно после Второй мировой войны. Неправильно было бы думать, что антиколониализм исчез после ухода иностранных войск и достижения национальной независимости. Он ушел в прошлое только на практическом уровне, но остался в идеологии, психике, менталитете как жителей Третьего мира, так и тех выходцев из развивающихся стран, которые проживают на Западе. Примеров тому в повседневной практике много и они достаточно болезненно воспринимаются обеими сторонами. Поэтому под ударом террористов оказываются жители западных стран где бы они не находились – у себя дома, на курортах, в самолетах. Террористическим атакам подверглись в разное время Великобритания, Франция, Испания.

Но, конечно, из всех западных стран главный враг исламистов – Соединенные Штаты. Антиамериканизм – это явление, скорее всего, неустранимое в обозримом будущем. В каком-то смысле это та цена, которую Америке приходится платить за свое богатство, свою роль единственной сверхдержавы, за свою материальную и духовную экспансию глобального масштаба – но также и за свое далеко не безупречное поведение в мире, за то, что в американском политическом лексиконе называют «высокомерие силы» (thearroganceofpower). Антиамериканизм распространен на всех континентах, но для мусульманских фундаменталистов, радикалов и экстремистов Америка – это живое воплощение всего того зла, которое они видят в Западе. Это – Запад в квадрате. Это в буквальном смысле слова «орудие дьявола» («большой сатана», как говорил имам Хомейни). Поразить Америку – значит одержать решающую победу в борьбе за дело Аллаха. В этом первый и главный смысл террористической акции 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне: нанести удар в самое сердце Америки, заставить американцев дрожать от страха за свою жизнь и продемонстрировать им их собственное ничтожество.

Третий круг целей и настроений носит антиизраильский характер. В узком смысле слова речь идет о трагедии палестинских арабов, которые лишены своей государственности и каждодневно терпят унижения от израильских властей, испрашивая разрешение на проезд из одной точки в другую на своей собственной земле. Им нет дела до того, что евреи жили на территории нынешней Палестины задолго до прихода арабов, и если бы правительства арабских стран полвека тому назад признали раздел Палестины на два государства в соответствии с резолюцией ООН, таких бедствий они бы не испытывали. Гордость и достоинство арабов, и далеко не только палестинских, глубоко уязвлены тем, что в арабском мире называют Катастрофой, то есть образованием Израиля. Отсюда – непрекращающаяся полвека террористическая (и не только) борьба против Израиля и соответствующий ответ с израильской стороны.

В более широком смысле антиизраильские настроения связаны с Иерусалимом, и здесь речь идет уже не только об арабах, а о мусульманском мире в целом. Ведь Иерусалим – это третий по святости город на земле после Мекки и Медины. Допустить, чтобы им владели люди чужой расы и религии – несмываемый позор, прямое оскорбление ислама вообще.

Борьба с Израилем так или иначе замыкается опять на США. Если поговорить на эту тему с любым арабом, он скажет примерно следующее: «Израиль оккупирует Палестину и ведет себя так нагло толькопотому, что это ему разрешает Америка. Она – отец и мать Израиля,она обеспечивает его благосостояние, вооружает его, защищает его в ООН. Если бы американцы захотели, израильтяне вынуждены были бы уступить, но в том-то и дело, что Америка горой стоит за сионистов…». Таково господствующее мнение в арабском мире. Чтобы бить в самый корень зла, нужно ударить по Америке 140 .

Наконец, целью исламистов в любой стране является создание фундаменталистского режима, управляемого духовенством и руководствующегося законами шариата. На сегодняшний день подобного результата фундаменталисты добились лишь в двух странах – Иране и Судане. Фундаменталистский режим талибов в Афганистане был свергнут в 2002 г., но, видимо, сейчас есть предпосылки для его возрождения, по крайней мере после ухода из Афганистана американских военных. Во всех других мусульманских странах фундаменталисты находятся в оппозиции, причем довольно часто их вынуждают уйти в подполье (например, в Сирии, Алжире, Тунисе), но даже в этом случае радикальные исламисты способны существенно влиять на общественно-политическую ситуацию.

Вопрос, который актуален для россиян, - входит ли Россия в число целей исламистов. Закономерность вопроса связана с тем, что наша страна имеет намного более широкие контакты в мусульманском мире, чем США и некоторые другие западные страны (включая признание легитимности пребывания у власти в палестинской автономии организации Хамас, считающейся на Западе террористической). Россия выступала против введения американо-британских войск в Ирак, призывает отказаться от силового решения вопроса иранской ядерной программы. И тем не менее, Россия уже давно в «черном списке». Хоть война в Чечне закончилась, борьба с ваххабитами, «джамаатами» и эмиссарами «Аль-Каиды» на Северном Кавказе не прекращается, и России не могут этого простить. В начале 2000-х гг. Россия, используя свои связи с «Северным альянсом» в Афганистане, помогла США свергнуть там режим талибов. В силу всего этого россияне – практически такие же враги, как и американцы. Это подтверждается реальными и планируемыми терактами на российской территории, гибелью российских дипломатов в Ираке от рук террористов летом 2006 г.

Особого анализа заслуживают организационные принципы исламистских террористических структур, которые анализирует Э.Г.Соловьев 141 . Для терроризма второй половины ХХ в. было типично наличие идеологического центра и боевой организации при нем и вокруг него. Одновременно существовали связанные с центром легальные политические партии, призванные формулировать и оглашать идеи террористов (например, ИРА и ее политический спонсор партия «Шинн Фейн»). С экстремистами, организованными таким образом, можно было вести диалог, завязывая его с более умеренными элементами в их руководстве. Ситуация в целом длительное время оставалась под контролем.

Для исламских экстремистских группировок характерен сетевой принцип организации. При сетевом типе организации невозможно выделить главное организующее звено. «Центр» в сети существует лишь в идейном, идейно-политическом и иногда в финансовом смыслах. Оперативно и организационно в сети не бывает центра, а значит фактически не бывает «сквозной» иерархии. Отношения строятся по горизонтальному принципу. Сеть может управляться только с согласия самих управляемых. Каждый из узлов самостоятельно и в значительной мере бесконтрольно корректирует свои действия и установки. Участники сети – добровольная коалиция. Выход кого-то из них из борьбы не способен парализовать деятельности сети в целом. При этом отсутствие иерархической соподчиненности – не дефект, а неотъемлемое свойство сети, придающее ей гибкость и устойчивость и крайне затрудняющее борьбу с ней.

Проблема станет яснее, если сопоставить ресурсы и возможности «Аль-Каиды» и Соединенных Штатов. Сама мысль о возможной войне этих двух несопоставимых величин может показаться абсурдной. Дело, однако, в том, что «Аль-Каида» - это сетевая структура, не несущая никаких обязательств ни перед населением страны базирования, ни перед своими рядовыми членами. «Аль-Каида» экстерриториальна, не ограничена какой-то единственной зоной базирования, ее финансовые средства рассредоточены по разным географическим ареалам, во многих странах находятся контролируемые ею потенциальные базы отдыха, лечения, укрытия. Она – нигде и всюду одновременно. Все это неизбежно создает впечатление фантомности организации в целом. (Не случайно ряд авторов высказывает даже сомнение в самом факте существования «Аль-Каиды», а информация о смерти бен Ладена с последующим опровержением поступала в средства массовой информации неоднократно). Так что при оценке возможностей США справиться с «Аль-Каидой» определяющим является не сопоставление потенциалов, а принцип организации. Трудности, сопровождающие борьбу с исламистскими организациями, действующими на Северном Кавказе, также во многом связаны с их сетевым характером: уничтожение одних ячеек не ведет напрямую к подрыву других преступных структур. Правда, пока говорить о глобальной террористической сети в строгом смысле можно только применительно в «Аль-Каиде».

Современность предоставляет террористам широкие возможности в выборе оружия. Наиболее важную роль продолжает играть терроризм с применением обычных вооружений. Это – захват заложников, угон средств передвижения, подрывы зданий и объектов инфраструктуры. Его эффективность при применении взрывчатых веществ, огнестрельного и холодного оружия достаточно высока, а последствия терактов хорошо прогнозируемы.

Ядерное оружие, к счастью, в кустарных условиях невозможно изготовить. Самая простая ядерная бомба требует создания целого производственного цикла. По мнению, например, Э.Г.Соловьева, пока подобные технологии недосягаемы даже для таких мощных террористических организаций, как «Аль-Каида». Вместе с тем серьезной проблемой на сегодняшний день является коррозия режима нераспространения ядерного оружия и связанные с этим возможности попадания в руки террористов готового, промышленно изготовленного ядерного боеприпаса 142 . Однако есть и более пессимистические оценки по поводу возможности применения международными террористами оружия массового поражения (ОМП). Е.П.Кожушко отмечает, что среди спонсоров терроризма есть люди, состояния которых исчисляются миллионами долларов, например, Усама бен-Ладен. Они вполне способны финансировать программы не только приобретения, но и производства ОМП. Правда, до сих пор это касалось только химического оружия. Речь идет о японской «Аум Синрикё», самостоятельно создавшей и применившей в Токио нервно-паралитическое вещество зарин. Удивляться этому не приходится, учитывая, что Интернет и множество самиздатовских книг изобилуют информацией о том, как получить и использовать токсические вещества и при этом обезопасить себя. Возможно, что и обладание ядерным оружием - лишь вопрос времени, имея в виду стремление различных террористических группировок к его применению. Доступ к нему обеспечит террористам невиданный доселе инструмент давления на правительства. Это «козырной туз» на переговорах, с ни не сравнимы ни угрозы взрывов, ни захваты заложников, ни любые другие виды террористической деятельности. Террористическая группировка, заполучившая в свои руки такой вид ОМП, поднимет свое влияние на небывалую высоту 143 .

Реальную опасность представляет также кибертерроризм – вмешательство в работу электронных систем управления с помощью хакерства и создания компьютерных вирусов. Последствия вторжения в электронные сети не всегда предсказуемы и потому чрезвычайно опасны. Для осуществления актов «киботажа» («кибернетического саботажа») не требуется практически никакого сверхсложного оборудования, что способно сделать кибертерроризм одним из наиболее распространенных видов террористической активности в будущем.

Проблемы и приоритетные цели борьбы

с международным терроризмом

Мировое сообщество с 1960-х гг. было поставлено перед необходимостью активизировать противодействие актам международного терроризма. В настоящее время действуют более десятка международных антитеррористических конвенций, в частности, по обеспечению безопасности гражданских и морских перевозок (Международные конвенции 1963, 1971, 1988 гг.); по борьбе с захватом заложников (1979 г.); защите ядерных материалов (1980 г.); борьбе с финансированием терроризма (1999 г.); борьбе с актами ядерного терроризма (2007 г.). Международный терроризм получил осуждение в 1985 г. на Генеральной Ассамблее ООН, где была принята соответствующая резолюция. Вопрос о борьбе с терроризмом неоднократно ставился на встречах глав государств, в том числе членов «Большой восьмерки», а также на совещаниях более низкого уровня, организованных этими странами (например, в Оттаве – 1995, Париже – 1996, Москве – 1999 гг.) 144 .

Тем не менее основания для оптимизма в вопросе борьбы с международным терроризмом не просматриваются. Вот как оценивает трудности этой борьбы А.А.Коновалов. Международный терроризм, пишет он, - та область мировой политики, где ее нетрадиционные участники проявляют себя особенно явственно, угрожая суверенитету государств и всему устоявшемуся миропорядку. Террористические структуры не являются субъектами международного права, поскольку это не суверенные официально признанные государства. Они не подчиняются никакому легитимному правительству. Их трудно, а чаще невозможно, связать с территорией какой-либо страны. Они действуют глобально, не принимая в расчет никакие национальные границы. Конечно, они используют территории суверенных государств, но никогда не просят разрешения у их правительств. Международные террористические сети все больше влияют на развитие мировой ситуации в сферах безопасности, политики и экономики, но ни одно правительство не может заключить договор с этими структурами или обменяться дипломатическими миссиями. Все мирные способы давления, выработанные мировым сообществом для межгосударственных отношений (экономические санкции, военное давление без применения военной силы), теряют всякий смысл в отношении подпольных террористических сетей. Даже использование вооруженных сил, создававшихся для поражения вражеских армий, малоэффективно как антитеррористическое средство 145 . Напомним также об отсутствии единства среди политических сил мира в оценке сущности терроризма. По этой причине в ООН отсутствует международный «черный список» лиц и организаций, подозреваемых в терроризме. И остается загадкой, как согласовать позиции сторон при выработке и принятии текста Всеобъемлющей конвенции по борьбе с терроризмом, к чему призывают с трибуны Генассамблеи все мировые лидеры.

Надо признать, считает Г.И.Мирский, оценивая результаты борьбы с международным терроризмом на сегодняшний день, что она зашла в тупик. Человечество еще не знает, как противостоять «чуме XXIвека», как справиться с самой страшной угрозой, которая ожидает нас в наступившем столетии 146 . Справедливость этого утверждения подтверждается, на наш взгляд, принятием закона РФ «О противодействии терроризму» (2006 г.), в котором прописана возможность расстрела представляющих угрозу лайнеров даже с пассажирами на борту. Шансов выжить во время захвата у пассажиров практически не остается. Российские СМИ в оправдание этой меры пишут, что жертв будет несравненно больше, если террористы направят лайнер на атомную электростанцию. Если же террористы будут знать, что даже с пассажирами не смогут долететь до нее, сама идея такого теракта станет менее привлекательной. Отмечается также, что подобные законы есть во многих странах мира 147 . Представляется сомнительным, что террористов остановит даже такая жесткая мера. Напомним, что для них не столь важно количество жертв, сколь сама демонстрация насилия по отношению к беззащитным людям. Это - во-первых. А, во-вторых, не является ли признаком бессилия сама постановка вопроса о том, на какое количество жертв мы можем согласиться, чтобы остановить преступников?

Однако, коль скоро глобальная война с терроризмом ведется, и Россия в ней активно участвует, надо определить приоритетные цели, на достижении которых должно сосредоточиться мировое сообщество. Каждая из этих целей очень сложна и потребует выработки новых норм международного права, методов подготовки правоохранительных сил и многое другое. Остановимся на анализе этих целей 148 .

Проблема жизненного пространства терроризма. Хотя современный терроризм действует глобально, ему нужны базы для подготовки боевиков, территории для отдыха, перегруппировки и т.д. Такие анклавы могут появиться в суверенных государствах в двух случаях. Первый – когда правительство страны прямо или скрыто поддерживает террористов, разделяя их цели, как это было в отношениях между «Аль-Каидой» и правительством талибов в Афганистане в начале 2000-х гг. Данный случай относительно прост, по крайней мере в правовом отношении. Если правительство страны сознательно «оказывает гостеприимство» международным террористам, оно несет полноту ответственности за действия, которые предпринимают боевики с его территории. Военные действия США против режима талибов были реализацией законного права страны или коалиции стран на отражение агрессии и полностью соответствовали Уставу ООН.

Второй случай более труден и менее очевиден в правовом отношении. В мире достаточно стран, правительства которых настолько слабы, что не с состоянии обеспечить суверенитет на всей территории своего государства. Здесь можно говорить о неполном или «ограниченном» суверенитете. Когда часть территории не контролируется собственным правительством, там немедленно образуется анклав, который берут под контроль международные криминальные структуры и террористы. Надо признать, что количество таких анклавов быстро увеличивается. Достаточно упомянуть юг Ливана, часть Филиппин, северные острова Индонезии. Есть подобные анклавы в Судане, Алжире, Нигерии, Сомали и др. Рост напряженности в российско-грузинских отношениях в 2002 г. был вызван как раз претензиями России к грузинскому руководству, позволяющему чеченским боевикам использовать часть территории страны – Панкисское ущелье – как базу и плацдарм для проведения терактов в России.

Растущее количество таких анклавов ставит мировое сообщество перед необходимостью создания норм международного права, отвечающих на вопрос, как вести дело с правительствами, которые не контролируют ситуацию на своей территории, и самое главное, как ликвидировать «гнезда террористов», образованных на таких «ничейных» землях. В новой Стратегии национальной безопасности США (2002 г.) предусмотрено право на превентивный удар. По сути Россия разделяет эту позицию, о чем не раз заявляла, например, в связи с ситуацией в Панкисском ущелье. Наиболее ярким образцом преодоления этой ситуации являются войны, которые ведет Израиль против Хезболлах, базирующейся на юге Ливана. Однако встает правовая проблема: как ликвидировать расползающийся по миру международный терроризм и при этом не нарушать суверенитет стран, фактически дающих ему прибежище. Эта проблема в международном праве пока не решена, хотя ясно, что слабые правительства и «ограниченный суверенитет» некоторых государств не должны становиться непреодолимым препятствием в борьбе с международным терроризмом.

Источники финансирования терроризма. После теракта 11 сентября 2001 г. власти США заморозили 39 банковских счетов, принадлежавших организациям и частным лицам, по подозрению в финансовой поддержке терроризма. Оказалось, что лишь немногие из этих счетов были открыты в странах Персидского залива. Отсюда следует, что борьба с финансовыми спонсорами террористов технически более сложна, чем борьба, скажем, с базами террористов. Ведь спонсоры террористов живут в тех же странах и пользуются плодами той же цивилизации, что и борцы с терроризмом.

Задача пресечения финансовых потоков для международного терроризма с целью его банкротства – серьезный вызов мировой финансовой системе.«Хорошие» и «плохие» деньги и каналы, по которым они циркулируют, так тесно связаны и переплетены, что без болезненной «шоковой хирургии» отделить их друг от друга очень непросто. Мировая финансовая система, по праву считающаяся плодом и успехом развития постиндустриальной цивилизации, в руках террористов тоже может стать грозным оружием. Приходится признать, что она позволила международному терроризму тайно аккумулировать и передавать огромные средства. Террористы не испытывают недостатка в средствах. Такое положение далее нетерпимо. Еще не до конца ясно, какие изменения в мировой финансовой системе потребуются, но очевидно, что они должны быть весьма масштабными.

Проникновение в подпольные террористические сети и их ликвидация. Как показали события 11 сентября 2001 г. в США и последующие громкие теракты, опора только на технические средства (спутниковая разведка, например) явно недостаточна. Необходимо уделять значительно больше внимания агентурной работе, внедрению в террористические сети и ячейки. Как пишет У.Лакер, возрождение стародавнего терроризма воспринимается как нечто принципиально новое, его причины и способы борьбы с ним обсуждаются так, словно об этом никогда не заходила речь прежде. То есть речь идет о том, что стоит помнить о «добром старом шпионаже». В частности, по сведениям российских СМИ, именно эти методы помогли предотвратить теракт, замышлявшийся в Нальчике в 2005 г. и имевший целью стратегические объекты юга и центра России. Необходимо ясно осознавать, что цель антитеррористической борьбы – не столько быстрая и эффективная реакция на теракты, сколько их предотвращение.

Ослабление связи между исламскими массами и исламскими экстремистами.. Важнейшая задача любой войны – завоевание массовой поддержки на стороне противника. В случае глобальной антитеррористической войны – это борьба за сердца и умы масс исламского мира. Она не будет легкой, но успех в ней возможен, считаю эксперты. Однако такая кампания способна быть результативной только если при ее проведении будет учтен ряд важных факторов. Важнейший из них – отказ от фатальной ошибки пропаганды в исламском мире западных ценностей, стандартов и принципов организации западного общества. Как считает американский эксперт С.Саймон, Запад должен добиться политического сближения с исламом. Нужно, чтобы Соединенные Штаты и их партнеры убедили жителей мусульманских стран, что их процветание возможно и без уничтожения Запада, и без отказа от собственных традиций перед сокрушительным натиском западной культуры. Этот проект рассчитан на долгие годы, но заложить фундамент надежного примирения возможно, если США и их союзники предоставят исламским странам существенные экономические и политические преимущества 149 .

Кроме того, необходимо опираться на поддержку уважаемых в мусульманском мире представителей исламского духовенства, способных разрушить связи мусульманских масс с экстремистами и предложить позитивную альтернативу исламизму. Ведь сила международного терроризма – злая воля не столь уж большого количества людей, использующих фанатичную веру и нерастраченную энергию исламской молодежи.

Важным вопросом борьбы с исламским терроризмом является проблема субъектов этой борьбы – являются ли ими государства и их объединения, международные организации, спецподразделения или кто-то еще. Эксперты считают, что лучше всего задачам борьбы с террористическими структурами, организованными по сетевому принципу, отвечала бы глобальная антитеррористическая организация, неподконтрольная конкретным государствам, также организованная по сетевому принципу. Очевидно, что Интерпол не соответствует этим требованиям, и следует признать, что такой структуры на сегодняшний день не существует.

Что касается ООН как организации глобального масштаба, призванной отвечать на глобальные вызовы времени, то ее возможности явно не соответствуют задачам антитеррористической борьбы. Впрочем, это относится и к потенциалу других межгосударственных механизмов, в частности, НАТО, возможно ШОС. Гибкость сетевых структур глобального терроризма резко контрастирует с достаточно ригидной системой «запуска» международных межправительственных организаций. В них действует принцип сложных межгосударственных согласований для принятия решения, что противоречит потребности быстрого реагирования на теракты. Кроме того, деятельность межправительственных организаций на практике определяется не столько уставной компетенцией, сколько соотношением сил, складывающихся под влиянием международной ситуации.

Единственной альтернативой международному терроризму на сегодняшний день является неформальная межгосударственная антитеррористическая коалиция, образованная по инициативе США после 11 сентября. Россия является ее участницей. Однако очевидны серьезные изъяны в деятельности коалиции. Во-первых, многие страны с преобладанием исламского населения – в особенности Саудовская Аравия, Пакистан, Индонезия – испытывают давление внутренних сил, сочувствующих террористам. Это мешает их правительствам теснее сотрудничать с Западом. Случаи терактов в таких странах на время возмущают общественность, но влияние исламистов оказывается настолько сильным, что местные правительства все равно не решаются проводить последовательную антитеррористическую политику. В обозримом будущем не приходится ожидать, что большинство исламских стран будут активно преследовать террористов и участвовать в соответствующем сотрудничестве на международном уровне.

Второй серьезный недостаток антитеррористической коалиции – издержки деятельности США, Израиля и их союзников в борьбе с терроризмом. Силовые действия, на которые ориентированно руководство этих стран, пока не приносят желаемых результатов. Скорее наоборот – силовые методы стимулируют ответные террористические акции. Получается замкнутый круг.

Наконец, в борьбе с терроризмом существует еще одна серьезная и не имеющая однозначного решения проблема – можно ли и нужно ли вести переговоры с террористами. Как известно, позиция российского руководства, как и руководства многих других стран, по этому поводу отрицательная. Между тем это вопрос, над которым стоит задуматься. Отсутствие диалога порождает насилие. Социальная (этническая, религиозная) группа, упершись в глухую стену, пытается достучаться до своего контрагента любым способом, в том числе с помощью терактов. Теракты становятся способом заявить о своем недовольстве, о своих требованиях, о своей политической программе, о своем существовании, наконец. Отказывая этой группе в диалоге, власти тем самым довольно быстро отучают ее от внутреннего диалога. Социальное или этническое меньшинство теряет способность само себе давать отчет о своих проблемах и требованиях, рефлектировать их, рационализировать, артикулировать в виде достаточно ясных лозунгов и программ. Вдобавок ко всему, власть и сама мало-помалу отучается рефлектировать и выражать на вербальном уровне собственные проблемы – проблемы большинства в противовес проблемам меньшинства, проблемы власти в противовес проблемам оппозиции и т.д. Известный физиолог И.Павлов назвал бы это серьезной дисфункцией второй сигнальной системы. Общество теряет язык. Оно начинает коммуницировать внутри себя и со своими противниками как бы жестами: террористы молча взрывают, правоохранительные органы молча проводят рейды. Требования террористов становятся все более расплывчатыми и невыполнимыми (иногда требований вовсе нет, а есть туманные намеки на месть – причем не за конкретное деяние, а, что называется, «вообще», за все преступления, реально или якобы совершенные против данной группы). Власть же заявляет, что в принципе не намеревается вступать с преступниками в переговоры 150 .

Конечно, вопрос о переговорах с террористами многозначен: речь может идти о тактических переговорах во время теракта с целью сохранения жизни заложников или может ставиться принципиальный вопрос о диалоге со стратегическим противником. Мы оставляем этот вопрос открытым. Но, по нашему мнению, в зрелом гражданском обществе – а терроризм носит не межгосударственный, а именно внутриобщественный характер - обратная связь между властью и всеми оппозиционными слоями необходима. Для выхода из замкнутого круга. Молчаливая обоюдная мобилизация исчерпала себя.

Тема терроризма становится все более актуальной – ежедневные сводки новостей сообщают о новых терактах, жертвами которых все чаще становятся гражданские лица. При этом волна террора захлестывает не отдельно взятые страны, а целые регионы. Понятие терроризм стало наднациональным, вышло за пределы отдельно взятых государств и стало неотъемлемым элементом международной обстановки.

Российское право определяет терроризм, как "идеологию насилия и практику воздействия на принятие решения органами государственной власти, связанную с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий". То есть, цель любого террористического акта – это заставить органы управления действовать по определенному сценарию, а средством достижения цели служит устрашение населения.

Многие исследователи, пытаясь объяснить причины активизации террористической деятельности по всему миру в последние десятилетия, исследуют современное общество, изучают психологию террористов. И приходят к выводу, что возросшее социальное напряжение, расслоение общества, низкий уровень жизни, недостаток воспитания – это те причины, которые и толкают людей на совершение террористических актов. По сути дела эти ученые используют метод анализа от частного к общему – то есть рассматривают множество террористических актов, выявляют общие черты, и делают соответствующие выводы о социальных истоках терроризма. С подобными выводами сложно поспорить, потому что, если проследить жизнь отдельно взятого террориста, то, скорее всего, все эти элементы будут присутствовать в его судьбе.

Тем не менее, такие исследования не объясняют самого главного – причин, побудивших террористов год от года наращивать свою активность и создавать новые террористические организации по всему миру. Ведь бедность, социальное напряжение, классовость – все это существовало на протяжении всей человеческой истории, а международный терроризм появился относительно недавно – в конце 60-х годов. Его апогеем стали события 10-летней давности в США, когда были уничтожены башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, и Америка вступила в эпоху "войны против терроризма".

В условиях, когда объяснение от частного к общему не создает целостной картины, давайте попытаемся пойти в обратном направлении.

Что нужно для того, чтобы террористическая организация наподобие "Аль-Каиды" "успешно" вела свою деятельность? Прежде всего, деньги, огромные деньги. Не лишними будут также связи с различными политическими силами и лояльность отдельных стран, чтобы можно было разместить на их территории лагеря для подготовки бойцов или просто спрятаться в нужный момент. Кто может регулярно тратить несколько миллионов долларов (а в случае с "Аль-Каидой" несколько миллиардов) на поддержание деятельности террористической группировки? Очевидно, что подобные расходы, которые к тому же нельзя афишировать, могут взять на себя либо государства, либо транснациональные корпорации. Естественно, финансы будут поступать в организацию через "третьи руки" - в виде пожертвований, со счетов фирм-однодневок, либо наличными – вариантов много.

Факт финансирования международных террористов государствами и ТНК обуславливает и те цели, которые преследуют террористические организации. При этом необходимо отличать декларируемые цели от настоящих. Так, "Аль-Каида" борется за свержение светских режимов в исламских странах и создание "Великого исламского халифата". Однако теракты в США и в европейских странах и спровоцированная ими цепочка событий дают понять, что истинные цели у "Аль-Каиды" совсем другие.

Террористические организации проводят политику тех государств, которые их финансируют, и, по сути, являются таким же оружием, как танки или самолеты, стоящие на вооружении. Но если танки и самолеты нельзя использовать без объявления войны, то террористы могут воевать и в "мирное время". В этом отношении любой террористический акт можно сравнить с диверсией одного государства против другого. Но надо учитывать, что целью такой диверсии обычно становятся не материальные потери (для страны они, как правило, незначительны), а удар по общественному мнению и общественному сознанию, а следовательно терроризм стал частью информационно-психологической войны.

Большая роль в случае теракта отводится и средствам массовой информации, которые должны рассказать о теракте в нужном свете, чтобы эффект от него был "максимальным". Контроль над значительной частью СМИ, способной распространить нужную точку зрения, также возможен только при серьезных финансовых затратах.

Создание в 20-м веке международных институтов, запрещающих открытую военную агрессию (Организация Объединенных Наций), и региональных международных альянсов (НАТО, ОДКБ), вынудило страны, ведущие агрессивную политику, искать другие методы для реализации своих интересов на международной арене. Это и послужило толчком к расширению террористических организаций по всему миру и появлению международного терроризма, как средства ведения войны в обход международных институтов (технология "оранжевых революций" из той же серии). Поэтому современный терроризм надо рассматривать не как социальное явление, а как явление политическое, и, исходя из этой точки зрения, искать пути решения проблемы.

"Война против терроризма", объявленная Вашингтоном, затронула весь мир. Жертвами этой войны стали сотни тысяч людей в Афганистане и Ираке, среди которых десятки тысяч официально признанных гражданских потерь. Был уничтожен "террорист № 1", организатор теракта, послужившего спусковым крючком для начала этой войны. Прошло десять лет, но что мы имеем в результате? Две страны оккупированы войсками НАТО, место Усамы Бен Ладена занял другой "террорист № 1", "Аль-Каида" только укрепила свои позиции и даже принимает непосредственное участие в арабских революциях, количество терактов по всему миру продолжает расти, а главные сторонники этой войны настолько увлеклись, что перестали соблюдать нормы международного права (нарушение резолюции ООН по Ливии). Все события последовавшие за 9/11 дают понять, что истинные цели "Войны против терроризма" отличаются от декларируемых.

Да и официальная версия событий 9 сентября 2001 года вызывает все больше сомнений у мировой общественности. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад прямо заявляет, что, будучи инженером, не верит в возможность обрушения башен Всемирного торгового центра из-за врезавшихся в них авиалайнеров (в двух башнях по официальному докладу, сваи расплавились от температуры горения керосина около 800 градусов, тогда как температура их плавления 1450-1500 градусов). Для крушения небоскребов, по мнению иранского лидера, в здание было необходимо заложить большое количество взрывчатки, что по силам лишь американским спецслужбам. "Основной целью фальсификации стало оправдание т. н. "войны против терроризма", которую развязали США. Тем самым американцам просто был нужен повод для вторжения на территорию Афганистана и Ирака", - считает Ахмадинежад.

Как говорится, почувствуйте разницу: если представить войну в Афганистане и Ираке как реализацию стратегических интересов США, то им придётся действовать там в одиночку; если же представить войну как кампанию по уничтожению террористов, то можно собрать коалицию. Верить президенту Ирана или считать его слова фарсом и пропагандой? Это каждый решит для себя сам. Но спорить с тем, что его доводы во многом логичны и обоснованны, вряд ли кто-то станет.

P.S. А тем, у кого возникают сомнения нравственного плана, могут ли правительства некоторых сверхдержав спонсировать террористов, убивающих женщин и детей, стоит вспомнить выступление Мадлен Олбрайт в 1996 году в телепрограмме CBS "60 минут". Ведущая Лесли Сталь поинтересовалась последствиями санкций против Ирака: "Мы слышали, что погибло полмиллиона детей. Я имею в виду, это больше детей, чем погибло в Хиросиме. И, вы знаете, стоит ли это того?" . Олбрайт ответила: "Я думаю, что это очень тяжёлый выбор, но цена - мы думаем, что она того стоила". В 1997 году Мадлен Олбрайт была назначена на пост государственного секретаря США.

Международные организации и ученые постоянно уделяют внимание проблеме причин терроризма. Эта проблема является одной из основных проблем при разработке и совершенствованию правовых мер борьбы с терроризмом. От того, насколько точно будут установлены причины этого особо опасного преступления, будет зависеть эффективность принимаемых мер по борьбе с ним и их дальнейшее совершенствование. В российской криминологической науке под причинами преступности, в том числе и различных видов терроризма, принято понимать те социальные явления, которые порождают преступность как свое закономерное следствие.
При достаточно большом выборе оснований криминологической классификации причин и условий преступности в отечественной криминологии выделяются факторы, характеризующие терроризм по содержанию или сферам социальной жизни. К таковым, как правило, относятся: правовые, социально-экономические, организационно-управленческие, воспитательные, идеологические, психологические, социально-политические и другие причины и условия или процессы и явления, вызывающие преступность в этих сферах жизни.
На VIII Международном конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с преступниками (Гавана, 1990 г.) коренными причинами терроризма были названы: бедность, безработица, неграмотность, нехватка доступного жилья, несовершенство системы образования и подготовки кадров, отсутствие жизненных перспектив (заметим, что по данным опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения, проведенного в мае 1995 года на это обстоятельство указывал каждый четвертый опрашиваемый россиянин), отчуждение и маргинализация населения (от лат. Marginalis – находящийся на краю социальной жизни – бродяги, нищие), обострение социального неравенства, ослабление семейных и социальных связей, недостатки воспитания, негативные последствия миграции, разрушение культурной самобытности, нехватка объектов культурно-бытового назначения, распространение средствами массовой информации идей и взглядов, ведущих к росту насилия, неравенства и нетерпимости.
Терроризм может иметь питательную среду там, где народ бедствует, где народ сталкивают в поисках врага. Социально-экономическая среда в России за эти десять лет нисколько не улучшилась. Безработица, особенно на Северном Кавказе, достигает 40% и более. А если добавить сюда наркоманию. Безнадзорность, разгул криминала – вот это питательная среда для террористов и их пособников. Это хорошо видно на примере Дагестана, Ингушетии, Чечни.
В настоящее время в отечественной юридической литературе называют следующие причины терроризма:
I Социальные – экономические
II Политические
III Религиозные

А) Социально-экономические причины
1) заметное снижение жизненного уровня в сочетании с беспрецедентно возросшей социальной дифференциацией, которые вызывают к жизни такие социально-психологические факторы, как злоба, зависть, ненависть, ностальгия по прошлому и т.п.;
2) экономический и энергетический кризис, рост цен, инфляция;
3) кризисное положение ряда социальных и профессиональных групп, особенно военных, имеющих военный опыт и лиц, имеющих опыт работы со взрывными устройствами и взрывчатыми веществами;
4) рост безработицы, который обуславливает проблемы миграции, бродяжничества, психологической и профессиональной деградации и дезориентации личности в условиях рыночной экономики и т.п.;
5) широкое распространение среди населения оружия, военной подготовки и специфических военных умонастроений, связанное с участием значительной части военных в реальных боевых событиях (афганская и чеченская войны), так и с вынужденным перепрофилированием многих работников спецслужб, нередко оказывающихся в криминальных структурах. Доступность оружия и большое число ищущих себе применения военных;
6) подрыв или свержение своего правительства (к примеру, деятельность западногерманской “Фракции красной армии” (РАФ) и итальянских “Красных бригад”);
7) национальное самоутверждение (к примеру, деятельность Армянской секретной армии за освобождение Армении (АСАЛА))
8) распространение средствами массовой информации идей и взглядов, ведущих к росту насилия, неравенства и нетерпимости, внушение населению всесильности и вседозволенности террористов и др.

Б) Политические причины
Вместе с тем, в международном и внутригосударственном терроризме наиболее значительно проявление политического терроризма. Ведущую роль в детерминации политического терроризма, как и всей политической преступности, занимают политические причины. В работе П.А. Кабанова указано множество политических причин. Назовем, с нашей точки зрения основные:
1) репрессии со стороны правящей элиты по отношению к оппозиционным политическим партиям;
2) навязывание правящей элитой нетрадиционных для данного общества социально-политических нововведений;
3) обострение внутриполитических конфликтов внутри самого государства;
4) столкновение политических интересов двух государств в каком-либо регионе;
5) ошибки в национальной политике, допускаемые правительством;
6) целенаправленное разжигание национальной розни отдельными людьми, группами, партиями (к примеру, движение ваххабитов);
7) агрессия в отношении другого государства и его оккупация в большинстве случаев влечет за собой вооруженное сопротивление мирного населения (партизан), использующего террористические методы (взрывы важных объектов, поджоги и т.д.);
8) поощрение терроризма на уровне государственной политики, как это делают Ливия, Иран, Ирак, Афганистан;
9) недовольство деятельностью правительства иностранных государств, в связи с чем, совершаются террористические акты против его представителей и учреждений.

В) Религиозные причины
В настоящее время особенно широкое распространение получили религиозная нетерпимость (религиозный фанатизм). В начале 1990-х в республике было 52 мечети, через 10 лет – стало 1500. Это не криминал, но надо задаться вопросом, кто и что в них проповедует, какие идеи там звучат?
Известно, что многие культовые работники обучались в Саудовской Аравии под присмотром спецслужб, как арабских, так и других, которые принесли идеи воинственного ваххабизма.
В своей работе «Психология терроризма» Д.В. Ольшанский пишет: Террор характеризуется фанатизмом- предельно суженным восприятием действительности, неприятием отличающихся от «единственно верных» взглядов, истовой верой. Фанатизм разделяют на политический, идейный и религиозный. Религиозный фанатизм основан на абсолютной вере в то, что после убийства «неверных» – убийца попадает в рай. Это внушается в сознание верующих с детства: и в семье, и в школе, и в мечетях. Поэтому так решительно идут на убийство и на верную смерть женщины-шахидки.
Большей частью именно женщины выполняют роль смертниц. «Террористы – запрограммированные люди с пеленок» – говорит А. Добрович - врач-психиатор (Известия 13 сентября 2005г). Эти люди, воспитывающиеся в абсолютно мифомизированном мире, разделенном на наших (клан, народ, вера) и чужих. Наши- на стороне добра, света и чистоты. Чужие – на стороне зла, тьмы и нечисти. Шахид в собственных глазах, в глазах своего окружения – вовсе не убийца. Он очистительный огонь. Для шахида предстоящая ему смерть- вовсе не смерть, а секундное преодоление боли перед обретением вечной жизни в раю. Он расстается с близкими, но в раю когда-нибудь шахид встретится с ними, его подвиг и им зачтется. В раю мусульманскому юноше 14-18 лет в период полового созревания обещают общество 72-х прекрасных гурий. А на грешной земле ему, задавленному всевозможными религиозными и родовыми, сексуальными запретами, нужно годами тяжело трудиться, чтобы заработать на выкуп невесты. Кроме пояса шахида террорист-смертник часто надевает еще один пояс, который должен уберечь его половой орган для сексуальной жизни в раю.
«Террорист – не сумасшедший человек», говорят врачи-психиаторы, так как организаторы терактов не могут доверить такое задание сумасшедшему, что он может сделать что-то по своему; «не туда пойти, не то сказать, не на то нажать.» Бандитам, посылающим шахидов на смерть, нужны абсолютно нормальные люди. А где же взять абсолютно нормальных людей, которые могут пойти на такое чудовищное преступление? Вот поэтому сила веры «райский миф, за убийство неверных» воспитывается с детства с мусульманском мире. Мусульманский террор начинается в мечетях, детских садах, школах, университетах. Пока в мусульманском мире не найдется духовный лидер или группа людей, осуждающих террор, которые скажут, что человеческая жизнь имеет ценность, что убийство – это грех, что в любой борьбе страдают невинные, - будет литься кровь «неверных» и «благородная кровь» шахидов.
Каждый верующий должен сам определять своё отношение к Богу и не навязывать его другим. Существует колоссальное разнообразие разного рода промежуточных форм и видов религиозной веры, видим религиозный плюрализм в рамках одной и той же церкви. Например, в английской церкви сочетаются элементы католицизма и протестантства. В русской православной церкви обеспокоены, что в Россию приезжают посланцы других церквей, умелые проповедники. «Иностранному» Богу в России тоже не рады, хотя Бог не может быть иностранным. На данный момент не приходится говорить о единстве даже христианских церквей. Поэтому понятно, что есть большие трения между христианским и исламским миром.
В исламском мире не любят, когда задевают единоверцев. После вторжения советских войск в Афганистан Москва стала непопулярна среди мусульман. Война в Чечне тоже воспринимается многими как попытка Москвы подавить стремление мусульманского населения к самостоятельности. И события в Чечне для радикальных кругов в исламском мире – это, прежде всего, восстание мусульман, которые желают жить по своим законам. Война в Чечне заставила исламскую молодёжь, живущую в России, осознать свою принадлежность к исламскому миру, почувствовать своё единство со всеми, кто исповедает ислам. Причём новое поколение выбирает радикальный ислам. Мусульманский мир – почти 1 млрд. человек (в 35 государствах). Воинствующий ислам проникает и в развитые страны. Исламское население не желает интегрироваться в общество, а живёт отдельно, подчиняется своим законам. Эта одна из крупнейших мировых религий воспринимается немусульманским миром с подозрением и страхом из-за жёстких и кровавых акций, которые совершаются под исламским знаменем и во имя ислама.
Богатые и процветающие исламисты убеждают своих единоверцев, что христианская цивилизация – злейший враг ислама. Например, с тех пор как в Иране в 1978 году пришёл к власти аятолла Хомейни и создал исламско-теократический режим, ислам стал использоваться воинственными радикалами как средство мобилизации своих сторонников против демократических стран. Для исламистов характерно полное презрение к остальному миру, к «неверным», за которыми не признаётся право на жизнь.
Для примера, когда стало известно о терактах в США, в большинстве палестинских городов на Западном берегу реки Иордан прошли демонстрации из арабской молодёжи. Они поздравляли друг друга с постигшим американцев несчастьем. Такие же митинги прошли и в палестинских лагерях Ливана. Исламский мир украсился портретами Бен Ладена и двенадцтью камикадзе, которых считают мучениками за веру.
Исламисты считают, что они обделены и предполагают принятие мусульманства всем миром. Неверным на Земле места нет.

Движение Талибан
Здесь необходимо сказать и о движении Талибан. Талибы появились в Афганистане. Они осадили Кабул и обещали избавить мирное население от тягот войны, а потом власть передать законно выбранному правительству. 27 апреля 1996 года талибы вошли в Кабул. В 1995 году боевики исламского движения «Талибан» за семерых российских лётчиков, взятых в плен, потребовали вернуть им бывших активистов Апрельской революции, которые бежали в Россию. Тогда талибов ещё не воспринимали серьезно, требования их казались безумными. Талибы – совсем молодые люди, будущие священнослужители, которые должны были взяться за изучение Корана, но вместо этого взялись за оружие. Сначала, чтобы установить новый порядок в Афганистане, а потом из маленькой группы они превратились в огромную силу. Их идеи и практика оказались привлекательными для молодёжи из лагерей беженцев. Оружия в Афганистане было столько, что хватит на многие годы.
Разные силы увидели в талибах подходящий инструмент для достижения своих целей. Сначала они получили поддержку от США, Пакистана, Саудовской Аравии. Лидеры талибы – сторонники крайнего фундаментаризма. Они внедряют жестокие исламские нормы, считая, что жить надо по законам шариата. Например, молиться надо 5 раз в день и обязательно в мечети, женщинам одеваться строго по исламским обычаям, в случае неповиновения – бить палками, девочкам учиться только дома, отсутствие бороды у мужчин рассматривается как сотрудничество с врагами ислама. Талибы начали с лозунга борьбы с наркотиками, но вскоре увидели, что без них воевать невозможно - нет других ресурсов в стране. Так что при формальном запрете наркотиков они их продают и зарабатывают дентги на войну. Гражданская война в Афганистане идёт давно. Северный Афганистан не хочет подчиняться владычеству пуштунов. Северные народы хотели равенства всех национальностей в стане. Но постепенно под управление талибов перешла почти вся территория. Когда талибы вышли на границу с Таджикистаном, встал вопрос: как быть? Талибы были сильны, Россия считала, что только пуштуны способны объединить развалившийся Афганистан, а раз это крепкая власть, то с ними надо иметь дело. 11 сентября 2001 года Афганистан напомнил о себе всему миру, после страшного события в США…
Талибы приютили у себя не только Осаму Бен Ладана и его людей, но и других исламских боевиков. Возникли международные исламские организации, которые не знают границ. Они проникают и в Киргизию, и в Казахстан. Здесь появились «Братья-мусульмане», исламская партия Туркестана (бывшее исламское движение Узбекистана), Восточно-туркестанская исламская партия. Талибы пытались объединить под свои знамёна боевиков Чечни и Дагестана.
Конечная цель - объединять все новые страны и расширяться до момента создания всемирного исламского государства и уничтожение неверных.

Г) Коррупция
Нельзя не сказать и о провальной работе наших спецслужб. Утеряна всякая оператив¬ная информация, осведомленность. Мы по¬теряли агентуру. У нас слабая разведка. И, сегодня возвратить все не так просто. А без этого спецслужбы ничего не могут. К тому же и профессионализм потеряли, руководящий состав правоохранительных органов подбирается по знаком¬ству, по принципам землячества с Президентом, личной преданности и угодничества ему. Людей умных, толковых надо подбирать не только в Питере, а и во всей великой России. Их у нас много.
И еше одна особенность. Наша правоох¬ранительная и судебная системы в первую очередь нацелены на то, чтобы обслуживать и оберегать власть, а не защищать людей, общество от насилия, от террористов. До тех пор пока спецслужбы не перестанут бегать за ампиловскими бабками, за комсомольцами, а займутся по-настоящему террористами, ждать безопасности нашим людям не приходится.
Президент признал: правоох¬ранительная судебная системы погрязли в коррупции, во взяточничестве.
Коррупция расцвела махровым цветом после той реформы, которую предложил Президент. Пожизненность, несменяемость судей, с одной стороны дает им уверенность в своих действиях, но с другой – это гарант вседозволенности, недосягаемости судей. Судебная система сегодня сформирована по принципу замкнутого круга, варится в собственном соку, по существу выведена из-под внешнего контроля и неизбежно должна загнить изнутри.
Сейчас наконец-то Президент признал. Но признать мало. За первым шагом следует делать второй менять то, что плохо.
Ни для кого не секрет, что наши правоохранительные органы очень плохо оснащены. Неудовлетворительна их социальная защищенность. Их низкая заработная плата и лишение даже тех мизерных льгот, которые у них были и чуть-чуть скрашивали жизнь.
Для того что¬бы обеспечить безопасность России, нужно прежде всего не только в кратчайшие сроки восстановить боеспособность наших спецслужб, но и поднять экономику, улучшить социальное самочувствие людей. Это надо делать не от¬кладывая, целенаправленно – сегодня, завтра, послезавтра и каждый последующий день.
Делаем вывод: надо искоренить причины, порождающие терроризм и тогда достигнем желаемого результата, ликвидируем терроризм чеченских боевиков так и вообще.
Выводы о причинах терроризма
Нельзя победить терроризм, не ликвидировав порождающие его причины.
В XX веке терроризм был головной болью многих стран мир. стал головной болью России.
Из чужого – достаточно обширного - опыта известно, что в о проблему терроризма силовыми методами решить невозможно: терроризм – это ведь не нашествие диких зверей и не приступ помешательства. Это вариант гражданской войны (диффузия интенсивности), следовательно, в основе этого явления лежат причины – социальные, экономические, политические.
Подавить терроризм силой можно, если террористы оказываются микроскопическими и маломощными. Скажем, державшая в напряжении в течение нескольких лет всю Бельгию группа " коммунистические ячейки" состояла всего лишь из четырех человек.
Во всех остальных случаях, если терроризм сходил на нет, то разваливались (в результате внутренних процессов) сами те движения, либо они, наоборот, побеждали правительство (и никто не называл их "террористическими", а называл "партизанскими", "повстанческими", "освободительными" и т.п.), либо властям удавалось договориться с террористами, либо исчезали причины, породившие террористические движения.
В России сегодня мы имеем дело даже не с терроризмом (вопреки тому, в чем нас пытаются уверить власти), а с диверсионной войной, начавшейся одновременно с войной в Дагестане. К диверсиям - в больших или меньших масштабах - всегда прибегали все воюющие стороны. Эту проблему тоже не решить чисто силовыми методами. До той поры, пока у диверсантов будет тыловая база, своя территория (в нашем случае - горные районы Чечни), гарантировать прекращение диверсий невозможно. К тому же до тех пор, пока диверсанты не арестованы, не осуждены на открытом суде публично и гласно не доказана их прямая связь с чеченскими религиозными радикалами, нет никаких гарантий, что взрывы домов в Москве производились по указанию из Чечни, а не, скажем, из Кремля - чтобы сорвать выборы, чтобы нанести удар по репутации московского мэра, чтобы сплотить нацию вокруг Путина (что обеспечило Семье сохранение власти).
Едва ли и Россия решит проблему терроризма войсковыми операциями в Чечне. Причина сегодняшнего чеченского (если он чеченский) терроризма в предыдущей политике Кремля. Это правительство Ельцина в период борьбы за власть с Горбачевым спровоцировало появление в Чечне правительства Дудаева, который на своей территории лишь делал все то же самое, что Ельцин в России (разогнал парламент, провел референдум в свою поддержку, принял новую конституцию и вообще откликаясь на призыв Ельцина, "взял столько автономии, сколько мог переварить"). Это правительство Ельцина в 1994-1996 годах разбомбило в Чечне все, что можно было разбомбить и, проиграв Чеченскую войну, оставило в разоренной Чечне огромную армию мужчин, которые уже ничего на умеют, кроме как стрелять и взрывать, и которые – и это главное – ничего другого делать и не могут, даже если бы захотели, поскольку экономика Чечни тотально разрушена. Естественно, эти люди будут искать источники финансирования, чтобы выжить и не умереть с голоду. Сегодня они нашли такой