Внутренняя ситуация
После войны резко снизился жизненный уровень населения, особенно в западных, очень разрушенных частях страны (Белоруссия, Украина).
Жертвами ВОВ стали члены практически каждой семьи в СССР (в Белоруссии погиб каждый четвертый человек). После войны осталось в стране много сирот, количество женщин значительно превысило число мужчин. Еще 20 лет после войны появлялись в газетах объявления о поиске близких, потерянных во время ВОВ.
Возобновление террора
Благодаря победе в ВОВ укрепился культ личности Сталина и постепенно возобновился террор, усилилась несвобода. Вернувшиеся из Германии военнопленные были обвинены в измене родине и сосланы в лагеря ГУЛага.
Международная ситуация
Россия, как одна из победивших стран, снова приобрела большой международный политический вес.
Ялтинская конференция
4 -11 февраля 1945 г. состоялась в Ялте встреча лидеров трех стран антигитлеровской коалиции - США, Великобритании, СССР.
На конференции принимались основные решения о будущем разделе мира между странами-победителями. Каждая держава-победительница имела власть на тех территориях, где располагались ее войска.
Государства-сателлиты СССР
За несколько лет после конца войны во многих государствах Восточной и Центральной Европы при поддержке Москвы пришли к власти коммунистические партии.
„Железный занавес“
разделил Европу на послушный Москве социалистический лагерь
и западные страны. Политические институты, экономическая и социальная организация и культурная жизнь социалистических стран были преобразованы по советскому образцу.
„Холодная война“
„Холодная война“ – период геополитической конфронтации между блоками союзников СССР и США – началась примерно в 1946 г. (продолжалась до распада СССР). Практически весь мир разделился на два политических блока – капиталистический (с военной организацией НАТО) и социалистический (Организация Варшавского Договора). Когда в 1980 г. состоялись олимпийские игры в Москве, спортсмены из западных стран отказались приехать.
В обоих лагерях шла пропаганда собственной идеологии и дискредитация вражеских стран. Чтобы предотвратить проникновение западного мышления в Советский Союз, на культурный и интеллектуальный обмен с некоммунистическими странами был наложен запрет.
Каждая из сторон накопляла огромные запасы оружия, включая ядерное.
Смерть Сталина
В 1953 г. Сталин скончался, что положило начало свертыванию кампании террора и репрессий в СССР.
Оттепель (1955–1964)
В 1955 г. партийным руководителем и главой СССР стал .
Доклад о культе личности Сталина
В 1956 г. на специальном заседании 20-го съезда партии Хрущев сделал доклад о культе личности Сталина. Этот доклад дал толчок критике сталинизма и смягчению режима. Имя Сталина в последующие годы фактически оказалось под запретом.
Хрущевские реформы
- тысяч политических заключенных были выпущены из лагерей и реабилитированы.
- Появились переводы современных западных писателей. Московский Кремль открыли для посещения туристов. Однако глушение заграничных радиостанций продолжалось.
- Ограничения в поездках за границу были смягчены.
- Хрущев пытался реорганизовать промышленность (уделял больше внимания производству товаров народного потребления и жилищному строительству) и поднять отстающее сельское хозяйство (наращивались в основном посевы кукурузы, которая навязывалась даже тем районам, где природные условия были неподходящими).
- Между 1950 и 1965 гг. во много раз увеличился объем добычи нефти.
- В Сибири возникают крупные научные и промышленные центры (бюрократические порядки там были менее жесткими, сюда переселилось много молодых людей).
- Крым был передан Украине.
- Начало космической программы - 12 апреля 1961 г. совершил полет в космос первый человек, Ю.А.Гагарин.
Застой (1964-1984)
В результате партийного переворота Хрущева в 1964 г. отстранили от власти.
Новый советский руководитель Леонид Брежнев
быстро свернул хрущевские реформы, и на имя Хрущева был на 20 лет положен запрет.
Экономика
- Значительно замедлился экономический рост в стране.
- Большинство финансовых средств было потрачено на военную промышленность и космическую программу.
- Потребительские товары, производству которых не уделялось достаточное внимание, имели низкое качество, но в условиях дефицита и отсутствия внешней конкуренции даже они мгновенно раскупались. За покупками люди ездили в столицу. В магазинах выстраивались длинные очереди.
- Быстро увеличивался внешний долг СССР.
Атмосфера в обществе
- Общество было расслоено - партийные и государственные лидеры получали разные привилегии. (Они, например, могли пользоваться специальными магазинами для покупки высококачественных продуктов и импортных товаров, специальными медицинскими учреждениями, санаториями, смотреть народу недоступные фильмы.) Население страдало от постоянного дефицита. Oднако в настоящее время некоторые русские вспоминают эту эпоху с ностальгией - образование и медицинскую помощь получали бесплатно, в стране был порядок.
- Нравственные качества общества были испорчены.
- В 4 раза возросло употребление алкоголя.
- Ухудшалась экологическая обстановка и здоровье населения.
Диссидентское движение
Оппозицией режиму стало диссидентское движение (А. И. Солженицын, академик А.Д.Сахаров). Демократическое движение включало в себя писателей, деятелей искусства, ученых, религиозных деятелей, родственников жертв сталинских чисток и представителей репрессированных групп национальных меньшинств.
Своих политических противников власти заключали, в отличие от прежних времен, еще и в психиатрические лечебницы. Диссидентов, имевших мировую известность, вынуждали эмигрировать.
Оккупация Чехословакии
В августе 1968 г. войска пяти стран Варшавского договора во главе с СССР подавили чехословацкое реформистское движение „Пражская весна“ . Таким образом, были уничтожены все надежды для стран социалистического лагеря развивать собственные модели общества.
После того, как Брежнев в 1982 г. скончался, его сменили сначала Ю.В.Андропов а затем К.У.Черненко . Оба глубокие и больные старики, они вскоре тоже умерли.
Реформы Горбачева (1985-1991)
В 1985 г. пост генерального секретаря занял Михаил Горбачев . Личность этого лидера СССР и его историческая роль до сих пор вызывают неоднозначную реакцию среди историков, политологов и русского населения вообще.
С Горбачевым наступила смена политического стиля. Он был человеком спокойным, но энергичным, улыбающимся, хорошим оратором; СССР получил сравнительно молодого лидера (в свои 54 года был на 20 лет моложе других членов Политбюро).
Реформы Горбачева
Перестройка
Перестройка - реструктуризация экономики и, в конечном счете, всего общественно-политического устройства, попытка реформировать социализм: „Мы не строим новый дом, а стараемся отремонтировать старый.“
Целью перестройки были
- эффективность и модернизация производства (советский товар был бракованный: „Мы умеем производить комические ракеты, но наши холодильники не работают.“; из-за плохо построенных домов пострадало много людей во время землетрясения в Армении.)
- подъем трудовой дисциплины Горбачев организовал кампанию борьбы против пьянства - сократил часы работы магазинов, продающих спиртное, а также снизил производство винно-водочных изделий.
Гласность
Гласность - свобода слова и открытость сведений, отмена цензуры в средствах массовой информации.
Гласность принесла свободу печати (критика самого Горбачева, признание экологической катастрофы Аральского моря, наличия бомжей в СССР и так далее), рассекречивание данных по сталинскому террору. Однако, например, об аварии Чернобыля
население ни в коем случае не было информировано объективно.
Внутренняя политика и демократизация страны
- В СССР были созданы политические оппозиционные партии, возникли многочисленные общественные группы. Горбачев прекратил преследование диссидентов, освободил академика Сахарова из домашней ссылки и пригласил его в Москву
- Власти смягчили свое отношение к Русской православной церкви (на Пасху по телевидению впервые транслировалось богослужение - раньше в этот праздник показывали самые популярные фильмы, чтобы люди остались дома, физически затрудняли вход в храмы)
- Возникает феномен „возвращенной литературы“ и культуры – ранее запрещенные книги были напечатаны, показаны фильмы.
- Снят негласный запрет с рок-музыки, открываются казино, первый «Макдональдс» в Москве, проходит первый конкурс на звание „королевы красоты“, в городах разгорается до сих пор не существовавшая ночная жизнь.
В 1989 г. состоялись первые относительно свободные выборы в СССР.
В 1990 г. Горбачев был избран первым и последним президентом СССР.
Внешняя политика
Запад Горбачева очень уважал. („Тайм“ объявил его „человеком десятилетия“.)
- С Горбачевым связан конец „холодной войны“, был подписан договор с США о ликвидации ядерных ракет. СССР потерпел в «холодной войне» полное поражение, как в идеологическом, так и в политическом и экономическом отношениях.
- Горбачев отменил старые порядки, при которых царила строгая подчиненность стран социалистического лагеря Советскому Союзу, что позже привело к распаду социалистического лагеря.
- Горбачев вывел войска из Афганистана.
К осени 1989 г. стало ясно, что, несмотря на реформы, экономика страны находится в глубоком кризисе; в 1990 г. экономический застой перешел в серьезный спад. Работа многих предприятий была парализована, из магазинов исчезли продукты - возник дефицит даже таких товаров повседневного спроса, как хлеб и сигареты.
На улицах стало опасно – увеличилось количество краж и ограблений (раньше преступность была под строгим контролем милиции и системы информаторов).
Ослабление режима вызвало национальные конфликты внутри СССР – в Прибалтике, Средней Азии, на Кавказе поднимается движение за независимость.
Влияние Горбачева слабело, верхушка не слушалась его приказов. Вокруг Б.Н. Ельцина , бывшего близкого сотрудника Горбачева и очень популярного политика, сформировался оппозиционный блок.
В июне 1991 г. были проведены прямые президентские выборы РСФСР, на которых победу одержал Ельцин.
19 августа 1991 г. Горбачев был помещен под домашний арест на своей даче в Крыму.
20 августа 1991 г. в Москве произошел путч (последняя попытка министров, руководителей армии и КГБ сохранить СССР), в столице появились танки, было введено чрезвычайное положение. Ельцин возглавил сопротивление путчистам. После краха путча заговорщики были арестованы. По указу Ельцина на территории России была прекращена деятельность КПСС.
8 декабря 1991 г.
Советский Союз перестал существовать. Президенты трех республики – Россия, Украина и Белоруссия – констатировали на встрече в Минске прекращение существования СССР и подписали Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (СНГ), куда вошли 12 бывших республик СССР.
РСФСР получила новое название – Российская Федерация
. Была основана 26. декабря 1991 г.
Армянская ССР
Азербайджанская ССР
Белорусская ССР
Эстонская ССР
Грузинская ССР
Казахская ССР
Киргизская ССР
Латвийская ССР
Литовская ССР
Молдавская ССР
Российская СФСР
Таджикская ССР
Туркменская ССР
Украинская ССР
Узбекская ССР
Российская Федерация при Ельцине
Борис Николаевич Ельцин – первый президент РФ.
Экономические реформы
Эра Б. Ельцина - эра „дикого капитализма“.
В РФ были введены принципы рыночной экономики. Прошла приватизация, цены на продукцию были либерализированы. Возникли и начали развиваться банковская и биржевая системы.
Реформы вызвали глубокий экономический кризис, сопровождаемый дестабилизацией, безработицей, коррупцией. Вклады граждан в государственных банках из-за „гиперинфляции“ обесценились.
Экономический кризис вызвал социальные потрясения. Увеличилась разница в социальном положении разных групп населения. Финансовые средства оказались в руках малой группы людей, т. наз. новых русских.
Уровень жизни большей части населения резко снизился. Очень низкие заработки получали даже образованные люди (авиаинженеры работают в барах, бабушки стоят на улице весь день и продают сигареты, цветы…).
Огромных масштабов достигла деятельность мафии.
Переоценка истории
В 90 гг. была русскими переоценена история 20 в. Бывшие советские вожди и социалистические символы превращаются в предметы сатиры, и даже рекламы и бизнеса.
Путч 1993 г.
Весной 1993 г. Съезд народных депутатов предпринял попытку отрешения президента Ельцина от должности, но, в конце концов, предложение не было принято. В апреле был назначен всероссийский референдум о доверии президенту Ельцину. После успеха в референдуме Борис Ельцин объявил о роспуске Съезда народных депутатов. Столкновение между президентом и депутатами продолжалось и завершились вооруженным конфликтом. Сторонники Верховного Совета штурмовали здание мэрии Москвы, Ельцин и верные ему силы обстреливали здание Верховного Совета. Жертвами по официальным данным стали 150 человек.
После подавления путча были объявлены новые выборы в Государственную Думу; была принята новая Конституция.
Чеченская война
В 1994 г. началась первая война в Чечне. Ельцин поверил своим генералам, утверждавшим, что проблему чеченского сепаратизма можно решить военным путем. Боевые действия в Чечне привели к многочисленным жертвам среди военных и гражданского населения и завершились отводом федеральных войск (1996).
Финансовый кризис
В 1998 г. произошел спад экономики, финансовый кризис, крах предприятий, денежная реформа (1000 руб.>1 руб.).
В 1999 г. Ельцин вышел в отставку и передал власть В.В.Путину как исполняющему обязанности президента. Путин лично контролировал ход антитеррористических операций на территории Чечни (начало второй чеченской войны - 2000 г.).
Русская эмиграция
По религиозным причинам люди из России бежали уже в 17 в. Староверы переселялись в Сибирь, Литву, Румынию.
В 19 в. за границей действовали запрещенные в России политические партии.
В 20 в.
Россия пережила три волны эмиграции:
Первая волна
: после 1917 года – массовая (1 млн.)
Большевистскую Россию покидали белогвардейцы, ученые, интеллигенция, дворяне, священники, писатели, художники, инженеры, студенты. Почти всем пришлось жить за рубежом в тяжелых условиях, физически работать (место таксиста считалось хорошей работой). Центрами эмиграции были Константинополь, Париж, Прага, Варшава, Берлин, София. В „русском зарубежье“ работали русские школы, журналы, издательства, организации.
Вторая волна
: в конце Второй мировой войны
Много военнопленных осталось в Германии, немалая их часть позже переселилась в Америку.
Третья волна
: в середине 70-х годов после хрущевской „оттепели“
Эмигрировало сравнительно немного людей – деятели искусств, писатели, представители интеллигенции
Одной из причин современного демографического спада является также эмиграция населения.
СССР и БССР во второй половине ХХ века.
1.
2.
1. Международные отношения после Второй мировой войны. БССР на международной арене.
После Второй Мировой войны Германия с союзниками потеряли позиции в мировой политике. На роль лидера стали претендовать Штаты: за период войны они сконцентрировали более ¾ мирового золотого запаса, 60% мировой промышленной продукции, кроме того, было разработано ядерное оружие, которое позволяло действовать с позиций силы. С другой стороны, на лидирующие позиции выдвинулся СССР, несмотря на огромные потери в войне: он обладал сильнейшей на тот момент армией, кроме того, путем создания просоветских государств в Европе и Азии смог сформировать мощный социалистический блок. В нем проживало третья часть населения земного шара, эти страны получили название «мировая система социализма (Албания, Болгария, Венгрия, Польша, Румыния, Чехословакия, Югославия, Корея, Вьетнам, ГДР, Китай, Куба). Им противостояли западные капиталистические страны во главе с США. В 1949 г. был образован военный союз – Организация Североатлантического договора (НАТО). Началось военное, экономическое, идеологическое противостояние двух систем, которое получило название «холодная война». Начало было положено в 1946 г., когда в г. Фултоне в присутствии президента США Г. Трумэна бывший премьер-министр Англии У. Черчилль обвинил СССР в захвате и изоляции Восточной Европы и призвал к началу крестового похода против СССР. Через год, в марте 1947 г. Трумэн сформулировал программу поддержки «свободных народов» и сдерживания коммунизма. Она заключалась в том, что США имели право вмешиваться во внутренние дела государств при наличии угрозы коммунизма. Началась гонка вооружений, был установлен «железный занавес», мир вновь балансировал на грани войны. Еще в декабре 1945 г. Пентагон разработал план ядерного удара по СССР, однако испытание советской атомной бомбы в 1949 г. (Казахстан) стало мощным сдерживающим фактором для штатов. Для усиления своего влияния США проводили в жизни «план Маршалла», который заключался в экономической поддержке европейских стран в обмен на следование определенному политическому курсу, рекомендованного Штатами. После войны произошел распад колониальной системы (Англия и Франция): первыми независимость получили Индонезия, Вьетнам, Индия, Ливия, Египет, Тунис, Марокко, Гвинея и др. К 1961 г. независимыми стали около 40 государств с населением 1,5 млрд. человек.
После войны изменился международный статус БССР. 1 февраля 1944 г. она получила возможность вступать в дипломатические отношения с другими государствами. В 1946 г. было образовано Министерство иностранных дел во главе с К.В. Киселевым. 27 апреля 1945 г. республика участвовала в создании ООН, а также в деятельности различных международных организаций – ЮНЕСКО, МАГАТЭ, в подготовке и принятии международных договоров и конвенций. Участие в ООН дало возможность решить некоторые внутренние проблемы (значительная материальная помощь). Республика выступала за запрет ядерного оружия, требовала всеобщего и полного разоружения и уничтожения химического оружия, избиралась постоянным членом Совета безопасности ООН. Другим важным направлением международной деятельности Беларуси стало установление торгово-экономических отношений с западными странами, республика участвовала в международных ярмарках, выставках. В 70-80 гг. 80% экспорта выпадало на социалистические страны, и только 20% на капиталистические. Важным направлением международных отношений стали культурные связи – сотрудничество в области литературы (публикация произведений за рубежом и издательство зарубежной литературы на белорусском и русском языках), науки и образования. Несмотря на расширение международных связей, следует учитывать, что внешняя политика БССР была обусловлена внешней политикой СССР, и самостоятельность Республики была ограничена рамками союза.
2. Восстановление и развитие народного хозяйства Беларуси. Общественно-политическая жизнь и попытки реформирования экономики в 1950-1960-е гг.
Вторая мировая война имела тяжелые последствия для Беларуси: немцы разрушили и сожгли 209 городов и 9200 деревень, по общему уровню развития страна была отброшена к 1928 г. Восстановление народного хозяйства началось с осени 1943 г. и продолжалось до 1955 г., когда был достигнут довоенный уровень. В Беларусь были направлены репарации в размере 1,5 млрд. $, были выделены деньги из союзного бюджета, кроме того, в Беларусь поступало оборудование для заводов, сельская техника, строительные материалы. Основная тяжесть по восстановлению экономики легла на людей. Остро ощущалась нехватка рабочей силы, например, в Витебске на момент освобождения осталось только 400 человек. В сентябре 1946 г. была принята четвертая пятилетка, которая ставила целью достигнуть довоенный уровень экономики, а также провести ее реструктуризацию. Больше внимания стало уделяться тяжелой промышленности, в том числе созданию в Беларуси новых отраслей – автомобилестроения, тракторостроения, выпуска гидротурбин и т.д. За годы пятилетки были построены тракторный, автомобильный, мотовелозавод и другие крупные предприятия, в 1950 г. объем промышленной продукции превысил довоенный на 15 %. За годы пятой (1951-1955 гг.) пятилетки объем продукции увеличился в два раза, было простроено более 150 крупных предприятий и 200 мелких.
Более сложным было положение в сельском хозяйстве. В деревнях остались в основном женщины, подростки и дети. Не хватало тягловой силы, и в первую послевоенную весну колхозники вручную вскопали 150 тысяч га земли, из-за недостатка удобрений урожаи были очень низкими. Несмотря на помощь горожан в проведении сельхозработ, планы пятилетки не были выполнены. В 1949 г. началась коллективизация в западной Беларуси. Продуктивность труда росла очень медленно, и только к 1955 г. основные показатели достигли довоенного уровня. Главные причины этого – слабая материальная заинтересованность труда, недостаточное финансирование, так как основные средства направлялись на развитие промышленности.
Несмотря на эти успехи, промышленность отставала от научно-технического прогресса, с/х развивалось медленными темпами, кроме того, были проблемы и в социальной сфере. После войны усиливается сталинский режим. Он реализовывался по двум направлениям: 1) новые репрессии (военнопленных, интеллигенции (В. Дубовка, с. Граховский, М. Улащик, А. Звонак), население Западной Беларуси); 2) партийный контроль за общественно-политической и культурной жизнью (подбор и расстановка кадров – с ведома партии, марионеточное состояние Советов, идеологическая направленность в литературе, искусстве, науке (главная тема – военная), советизация западных областей Беларуси).
Все это потребовало проведения социально-экономических реформ, которые начались после смерти Сталина. В сентябре 1953 г. секретарем ЦК КПСС был выбран Н.С. Хрущев. В феврале 1956 г. на ХХ съезде КПСС был осужден культ личности Сталина, началась реабилитация репрессированных (700 тыс. человек, в том числе 29 тыс. белорусов), в стране был объявлен курс на демократизацию, были расширены права республик (самостоятельность в планировании, управлении промышленностью, законодательные права).
В экономике 50-х гг. был взят курс на развитие новых неметаллоемких отраслей – приборостроения и электроники, обновлялись и модернизировались основные фонды, старая техника заменялась новой, в результате в 1960 г. общий объем промышленности увеличился в сравнении с довоенным в 4,2 раза. Однако постепенно стало проявляться противоречие между достигнутым уровнем развития и старыми методами управления. В 1957 г. была сделана попытка заменить систему управления через министерства на территориальную. В Беларуси вместо 9 министерств был сформирован один орган управления экономикой – Совет народного хозяйства БССР. Однако попытка была неудачной, приблизить управление к производству не удалось, наоборот, произошел разрыв хозяйственных отношений и связей.
1950-60-е гг. стали временем становления химической промышленности, были построены новые предприятия (Солигорский калийный комбинат, Гомельский химический завод, Полоцкий химический комбинат др.). Это значительно повысило мощность экономики, однако начались экологические проблемы. Параллельно шло развитие сельского хозяйства, хоть и не была до конца решена продуктовая проблема: был осуществлен перевод на денежную оплату труда колхозников, повышены закупочные цены на продукты с/х, увеличились инвестиции, проводилась мелиорация болот, что негативно сказалось на экологии Полесья. Несмотря на это, посевных площадей не хватало, и правительство страны приняло решение расширить посевные площади за счет освоения целинных земель (60 тыс. белорусов). Поначалу это дало определенные урожаи, однако почвы быстро истощились, и Хрущев попытался разрешить продуктовую проблему посадкой кукурузы, в том числе за счет сокращения посевов других культур. Это увеличило кормовую базу для животных, однако привело к дефициту других культур.
Быстрыми темпами шло строительство жилья (оно не отличалось качеством – коммуналки, хрущевки), увеличилась оплата труда, уменьшилась продолжительность рабочего дня, был сделан переход на пятидневную рабочую неделю, улучшалось медицинское обслуживание людей. К середине 50-х гг. окончательно завершилось восстановление экономики Беларуси, появились новые отрасли промышленности. Все это превратило республику в индустриальное государство с относительно динамичным уровнем развития. Однако неповоротливость централизованной системы управления и недостаточное стимулирование труда тормозили оперативное укоренение в производство научных разработок. Кроме того, Беларусь не имела в достаточной степени сырья и энергоносителей, и постепенно попадала в экономическую зависимость от центра и становилась сборочным цехом СССР. Попытки реформ ничего не дали, так как были половинчатыми, не стимулировались материально и не нашли отклика у населения.
Политическое и социально-экономическое развитие БССР в 60-80-е гг.
В 1964 г. произошла смена партийного руководства и политического курса. Хрущев, провалив аграрную реформу, был обвинен в волюнтаризме и субъективизме, освобожден от занимаемой должности. Генеральным секретарем стал Л.И. Брежнев, с 1965 г. по 1980 г. компартию Беларуси возглавлял П.М. Машеров. Ядром политической системы оставалась коммунистическая партия, принадлежность к которой являлась путем к повышению социального статуса и карьерного роста личности. Вместе с тем рядовые коммунисты были отстранены от принятия решений. Для руководящего аппарата характерна централизация и бюрократизм, на его содержание расходовались огромные средства, среди чиновников распространилось злоупотребление служебным положением и коррупция, высшая группа руководящих работников превратилась в закрытую касту, которая получила название «номенклатура».
Экономика СССР и БССР развивалась под воздействием научно-технической революции, которая охватила большинство стран мира. Приоритетное развитие в БССР получили наукоемкие отрасли: приборостроение, электронная и радиоэлектронная промышленность, производство средств связи. В целом развитие экономики Беларуси соответствовало общемировому, но имело свои особенности, в первую очередь, то, что промышленность Беларуси более чем наполовину была связана с выпуском продукции для военно-промышленного комплекса, и достижения НТР медленно укоренялись в невоенные отрасли промышленности.
В сельском хозяйстве НТР способствовала расширению, в первую очередь, механизации и химизации, что повышало продуктивность труда, но в целом эффективность использования научных и технических достижений оставалась низкой. Удельный вес ручного труда в промышленности составлял 40 %, в сельском хозяйстве – около 70%.
Главной тенденцией в развитии экономики СССР и БССР оставался экстенсивный путь, а способы интенсификации не достигали своих целей (экстенсивный фактор роста реализуется за счёт количественного увеличения ресурса (например, за счет роста численности работников). При этом средняя производительность труда существенно не изменяется. К экстенсивным факторам роста относятся увеличение земли, затрат капитала труда. Эти факторы не связаны с инновациями, с новыми производственными технологиями и технологиями управления, с ростом качества человеческого капитала. Интенсивные факторы экономического роста определяются совершенствованием и повышением качества систем управления, технологий, использованием инноваций, модернизацией производства и повышением качества человеческого капитала). К примеру, реформа 1965 г. (инициатор этой реформы Алексей Николаевич Косыгин) предусматривала переход от территориального к отраслевому управлению, повышению хозяйственной самостоятельности предприятий, стимулирование производства качественной продукции. Были ликвидированы советы народного хозяйства и восстановлены Министерства, которые несли полную ответственность за состояние отраслей экономики. Совершенствовалась система планирования и увеличивалась степень самостоятельности предприятий (они переводились на хозрасчет), основным показателем работы предприятия становился объем реализованной продукции. Предприятия могли свободно распоряжаться частью прибыли, а значить стоить жилье, детские сады, санатории для сотрудников, что стимулировало труд людей. Проведение реформы дало быстрые результаты, а пятигодка 1966-1970 гг. была настолько успешной, что получила название «золотой». В 70-е гг. ВВП БССР превосходил соответствующие показатели большинства республик Советского Союза, а также Австрии, Венгрии, Болгарии. Приоритетным направлением развития экономики БССР в 70-х – 80-х гг. было сельское хозяйство. Благодаря большим гос. дотациям была усилена материально-техническая база, почти все колхозы стали рентабельными, были ориентированы на животноводство. Сельское хозяйство было переведено на промышленную основу, было механизировано, увеличивался объем выпускаемой продукции. Окончательно были ликвидированы последние признаки советского крепостного права для колхозников – они наконец получили паспорта, право на пенсию и гарантированную оплату труда. Основные пути реформирования сельского хозяйства – создание животноводческих комплексов, мелиорация и химизация.
Тем не менее, при общем росте уровня жизни населения увеличивалось количество дефицитных товаров, т.к. при плановой экономике невозможно предсказать реальную потребность в отдельных видах продукции. Хронической проблемой оставалось низкое качество товаров, небогатый ассортимент. Плановая система управления экономикой не воспринимала новые методы управления, а нарастание конфронтации с западными странами выявило проблему укрепление обороноспособности страны. Под влиянием Брежнева снова возобновилось финансирование тяжелой промышленности и военно-промышленного комплекса, началось свертывание реформы и возврат к управлению административными методами. В стране начался период застоя.
В связи с приходом к власти в СССР нового руководства в общественно-политической жизни страны усилились консервативные тенденции. Сворачивались элементы самостоятельности общественных организаций и повышалась роль партийных структур, усилилось преследование инакомыслящих (диссидентов), концлагеря были заменены на тюрьмы и психиатрические лечебницы.
В 1977 г. была принята Конституция СССР, а 1978 – Конституция БССР, где впервые была юридически оформлена руководящая роль Коммунистической партии в обществе. Основной ценностью, по конституции, стала политика защиты социальных прав человека. В сфере национальных интересов текст опирался на положение о том, что нации и народности сближаются и возникает новая общность – советский народ. Конституции БССР 1978 г. была выстроена в полном соответствии с общесоюзной конституцией.
Некоторые изменения произошли в общественно-политической жизни после избрания 1982 г. генеральным секретарем Ю.В. Андропова. Он стремился навести порядок и укрепить дисциплину в стране. Был дан ход делам о коррупции, злоупотреблениях в торговле, все это предвосхитило будущую гласность. Однако после смерти Андропова через два года секретарем стал Константин Устинович Черненко. Реформы Андропова были свернуты, страна вернулась к старым методам управления. Постепенно нарастали негативные явления не только в экономике, но и в общественно-политической жизни: усилился идеологический контроль за всеми сферами культуры, особенно прессы, в которой сообщались только положительные моменты жизни страны.
С приходом к власти в апреле 1985 г. М.С. Горбачева начались политические и экономические реформы, которые вошли в историю как «Перестройка» (попытка сохранить социалистическую систему с помощью элементов демократии и рыночных отношений, не затрагивая основ существующей политической системы). В конце 80-х гг. реформы стали сопровождаться постепенным разрушение сложившегося экономического механизма (переход к рыночной экономике): начался перевод предприятий на хозрасчет, что способствовало большей их самостоятельности. Предприятия, получив относительную свободу, стали устанавливать высокие цены на свою продукцию и снимать с производства более дешевую. В условиях искусственно сформированных цен, не соответствующих реальности, это мероприятие не дало результата. Кроме того, отсутствовали специалисты (менеджеры, маркетологи). Дефицит дошел до такой степени, что правительству пришлось вводить карточную систему, начались рост цен и инфляция. Ситуация еще больше ухудшилась в связи с Чернобыльской аварией (26 апреля 1986 г.). В зоне выселения оказалось более 2 млн. человек, было ликвидировано 415 населенных пунктов, в целом общие потери составили около 235 млрд.$ США или 32 годовых бюджета БССР. Была принята программа ликвидации последствий аварии, отселения людей, оздоровления, особенно детей.
Параллельно Горбачев объявил курс на развитие гласности, демократии, возобновилась реабилитация репрессированных. Летом 1988 г. в Москве прошла XIX партийная конференция, которая явилась попыткой демократизации КПСС: вводилась практика альтернативных выборов, был взят курс на создание правового государства, а также возрождение отношений с религиозными организациями. Гласность открыла возможность критики деятельности властных структур, нарастали национальные процессы в республиках, появилась политическая и национальная оппозиция, которая стала призывать к выходу из СССР.
В БССР процесс демократизации общества шел медленнее, чем в остальных республиках, тем не менее, тут тоже возникали оппозиционные организации («Талака», «Тутэйшыя»). 24-25 июня 1989 г. В Вильнюсе прошел установочный съезд Белорусского народного фронта который стал выступать с антисоветских и антикоммунистических позиций, требуя достижения суверенитета Беларуси и демократии.
Была сделана попытка вернуть Советам всю полноту власти и сделать их независимыми от партии. В 1989 г. прошли выборы народных депутатов СССР, 4 марта 1990 г – в Верховный Совет народных депутатов БССР и местные советы республики. Впервые выборы проводились на альтернативной основе. Большинство мест получили коммунисты, однако часть получили и представители оппозиции. Верховный совет возглавил Н. Дементей, его заместителем был выбран С. Шушкевич, Совет министров возглавил В. Кебич. Таким образом, на рубеже 80-90-х гг. усилился политический и экономический кризис, который позже вылился в ликвидацию советской системы. Окончательную судьбу Советского Союза решил государственный переворот 1991 г. в Москве, который показал полную бездеятельность власти.
Распад СССР и провозглашение независимости Республики Беларусь.
В 1990 г. правительство СССР разработало программу выхода экономики из кризиса и перехода к рыночным отношениям, что означало переход к новому политическому и экономическому курсу. Аналогичный указ «О переходе Белорусской ССР к рыночной экономике» принял 13 октября 1990 г. и Верховный Совет БССР, в соответствии с которым предприятия переводились на полную самостоятельность, стали создаваться различные кооперативы, коммерческие учреждения, банки и пр., куда переводились государственные деньги. Одновременно в условиях гиперинфляции усилиями властных политико-экономических групп началась приватизация государственных средств, создавались частные фирмы, акционерные общества и т.д., вследствие чего начался глубокий экономический кризис. Ухудшение экономического положения людей в сочетании с нестабильной политической обстановкой вызвали массовые акции протеста в отдельных союзных республиках, (Грузия, Азербайджан, Литва), которые были подавлены с помощью силовых структур, начались межнациональные противоречия, фактически шла гражданская вона между Арменией и Азербайджаном. М. Горбачев делал ошибки в вопросе решения этих конфликтов, так, использование военных частей против мирного населения для решения проблемы оппозиции не дало положительных результатов и ударило по репутации и авторитету союзного руководства. Выявилась реальная угроза существования СССР как единого государства. Начался так называемый «парад суверенитетов». Первой объявила о выходе из состава СССР Эстония (1988), потом – Литва, Грузия, Украина, Латвия, Армения. Антисоветские митинги прошли и в Беларуси. 27 июля 1990 г. Верховный Совет Беларуси принимает «Декларацию о государственном суверенитете БССР».
17 марта 1991 г. прошел общесоюзный референдум по вопросу о судьбе СССР. 76 % людей высказались за сохранение единства страны. Среди руководства страны начались переговоры о подписании нового союзного договора. 14 августа 1991 г. был напечатан текст Договора о союзе суверенных государств. Его подписание было намечено на 20 августа 1991г, а 19 августа группа политических деятелей сделала попытку отстранить Горбачева от должности, был создан Государственный комитет по чрезвычайному положению, участники объявили о передаче комитету власти в стране. Однако против этого выступил Б. Ельцин, он объявил захват власти незаконным и преступным, и установил контроль над ситуацией: подчинил себе органы исполнительной власти и силовые структуры, а Горбачев добровольно ставил должность государственного секретаря ЦК КПСС.
Эти события подтолкнули процесс распада СССР, парламенты ряда союзных республик приняли постановления о суверенитете и выходе из состава СССР: 25 августа 1991 г. Верховный Совет Беларуси придал статус конституционного закона декларации о суверенитете, что фактически означало юридическое оформление независимости Беларуси. Кроме того, было принято постановление «Об обеспечении политической и экономической самостоятельности БССР». Согласно второму документу, в Беларуси создавались министерства и ведомства республиканского значения: МВД, КГБ, Министерство обороны, Государственный таможенный комитет, а также в собственность республика получала предприятия, организации, которые раньше имели союзное значение. Августовские события и приостановка деятельности компартии привели к отставке Дементея, его должность занял Шушкевич. 19 сентября 1991 г. Верховный Совет принял закон о названии БССР, в соответствии с которым она стала называться Республика Беларусь. Государственными символами стали герб «Погоня» и бело-красно-белый флаг.
На встрече руководители России, Беларуси и Украины (Ельцин, Шушкевич, Кравчук) 8 декабря 1991 г. в Беловежской пуще в Вискулях Пружанского района Брестской области было принято решение о создании Содружества Независимых Государств, было подписано соответствующее соглашение, к подписанию которого присоединились и другие союзные республики, кроме Литвы, Латвии и Эстонии. 21 декабря 1991 г. в Алма-Ате на встрече представителей 11 республиканских делегаций был денонсирован договор 1922 г. об образовании СССР.
Предварительный просмотр:
ОБЛАСТНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
СРЕДНЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
Яковлевский политехнический техникум
г. Строитель
Яковлевского района Белгородской области
«СССР во второй половине XX века»
/ практическое занятие по истории /
Разработал
Бабынин Сергей Анатольевич,
Преподаватель истории и обществознания
2012
ПЛАН ПРОВЕДЕНИЯ УЧЕБНОГО ЗАНЯТИЯ
по предмету: История России и мира.
Тема учебной программы:
Россия и мир во второй половине XXв.
Тема учебного занятия:
СССР во второй половине XX века.
Цели и задачи учебного занятия:
1. Способствовать на основе исторического материала формированию гражданской позиции и личностного отношения к отечественной истории.
2. Показать основные даты, понятия и положения по теме.
3. Дать образное представление о влиянии на развитие общества деятельности исторических личностей, исторической преемственности событий, понимания закономерностей исторического развития.
4. Способствовать формированию и развитию основных учебных умений и навыков, учащихся при выполнении различных видов деятельности.
Тип учебного занятия:
Учебное занятие по закреплению и обобщению знаний и умений и навыков, обучающихся в различных видах учебной деятельности.
Формы проведения учебного занятия:
Учебное занятие - практикум.
Материальное обеспечение учебного занятия:
ПК. Презентация
Распределение рабочего времени на учебном занятии:
п/п | Ход занятия и последовательность изложения основных вопросов содержания темы | Время мин. |
Этап организации занятия. | ||
Этап актуализации. | ||
Этап закрепления и обобщения темы. | ||
Этап контроля и самоконтроля. | ||
Этап информации о домашнем задании. | ||
Этап рефлексии. |
Ход учебного занятия:
I. Этап организации занятия.
Проверка списочного состава.
Проверка у обучающихся наличия рабочих тетрадей, учебников, письменных принадлежностей и других средств обучения.
II. Этап актуализации.
Учителем сообщается тема, цели и задачи, план учебного занятия (слайд №2)
III. Этап закрепления и обобщения темы.
1. История СССР в цифрах (слайд №3-4) .
Учащиеся должны вставить цифры в текст.
100 15 185 1/6 22
Во второй половине XX века территория СССР составляла 22 млн. кв. км, или 1/6 часть обитаемой суши. Население страны составляло 185 млн. человек. В состав СССР входило 15 союзных республик, и на его территории проживало более 100 больших и малых народов.
2. Личность, дата и событие (покоряя пространство и время)
(слайд №5-6).
Учащиеся должны сделать сопоставление.
1. С.П. Королёв 2. Н.А. Доллежаль 3. И.В Курчатов 4. В.В. Терешкова
5. Ю.А. Гагарин
А. 1963 Б. 1957 В. 1949 Г. 1961 Д. 1954
1. Первый полёт человека в космос 2. Первый спутник Земли 3. Первая атомная электростанция 4. Первая женщина в космосе 5. Первые ядерные испытания в СССР
Ответ : 1-Б-2; 2-Д-3; 3-В-5; 4-а-4; 5-Г-1
3. История СССР в лицах (слайд №7-8).
Учащиеся должны расставить руководителей СССР в хронологическом порядке и назвать годы правления.
Ответ:
1. И.В. Сталин (1924-1953).
2. Н.С. Хрущёв (1953-1964).
3. Л.И. Брежнев (1964-1982).
4. М.С. Горбачёв (1985-1991).
5. Б.Н. Ельцин (1991-2000).
4. Дополнить фразу (слайд №9-10).
Учащиеся должны провести ассоциацию.
Ответ :
Кукурузная эпопея
Освоение целины
Холодная война
Лагерь социализма
Доктрина Брежнева
Кадровая революция
Августовский путч
Парад суверенитетов
Суверенная Россия
Содружество государств
5. Аббревиатура (слайд №11-12).
Учащиеся должны дополнить выражение.
СССР - Союз … Социалистических …
СНГ - … Независимых …
СЭВ - Совет … Взаимопомощи
КПСС - Коммунистическая … Советского …
КГБ - … Государственной …
ГКЧП - Государственный … по Чрезвычайному…
ОВД - … Варшавского …
Ответ :
СССР - Союз Советских Социалистических Республик
СНГ - Содружество Независимых Государств
СЭВ - Совет Экономической Взаимопомощи
КПСС - Коммунистическая Партия Советского Союза
КГБ - Комитет Государственной Безопасности
ГКЧП - Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению
ОВД - Организация Варшавского Договора
IV. Этап контроля и самоконтроля.
Выводы и замечания по ходу занятия.
Оценка работы учащихся на занятии.
V. Этап информации о домашнем задании (слайд №13) .
VI. Этап рефлексии (слайд №14) .
Ответь одним предложением
сегодня я узнал…
было интересно…
теперь я могу…
я почувствовал, что…
я научился…
я попробую…
мне захотелось…
Литература:
1. Загладин Н.В. Симония Н.А. История России и мира в XX- начале XXI века,- Москва, Русское слово, 2010г.
2. Мунчаев Ш.М. Политическая история России,- Москва, Просвещение, 1999г.
3. Сороко-Цюпа О.С. Мир в начале XX века,- Москва, Просвещение, 1996г.
4. Данилов А.А. Косулина Л.Г. История России. XX век, - Москва, Просвещение, 2002г.
Интернет - ресурсы:
http://sovietime.ru/literatura-v-sssr/brezhnev
http://www.echo.msk.ru/programs/hrushev/625392-echo
http://kprf.ru/rus_soc/69154.html
http://www.photosight.ru/photos/3013273/
http://www.bookin.org.ru/book/522976
http://www.ruslania.com/context-321/entity-1/details-24651/language-2.html
100 р бонус за первый заказ
Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line
Узнать цену
В середине XX столетия человечество вступило в длительную историческую полосу научно-технической революции (НТР). Это означало коренное, качественное преобразование производительных сил на основе превращения науки в ведущий фактор развития общественного производства, непосредственную производительную силу. С тех пор все в мире стало зависеть от того, насколько развита наука и как используются ее достижения. Это касается безопасности и благосостояния, конкурентоспособности продукции, здоровья и образованности и т.п.
Возникла НТР под влиянием крупнейших научных и технических открытий, возросшего взаимодействия науки с техникой и производством. Главными ее направлениями стали комплексная автоматизация производства контроля и управления на основе широкого применения ЭВМ, открытие и использование новых видов энергии, создание и применение новых видов конструкционных материалов.
Первоначально Советский Союз продемонстрировал особую восприимчивость к достижениям научно-технического прогресса, и централизованное руководство временно оказало положительное воздействие. Немалое значение имел трудовой энтузиазм масс, их самопожертвование. Еще в середине 30-х годов, в преддверии НТР, в СССР уже обсуждались проблемы автоматизации. В 1939 г. XVIII съезд ВКП (б) принял решение о развитии автоматизированного производства. В 1939-1940 гг. на Сталинградском тракторном заводе была создана первая автоматическая линия. Затем последовал пуск ряда других автоматических линий на различных заводах, а в 1949-1950 гг. вступил в строй завод-автомат в Ульяновске.
В США к разработке автоматических линий приступили только в конце 40-х годов, а сами они появились и стали давать продукцию лишь в 1954 г. Естественно, это не является основанием для утверждения, что научно-техническая революция была импортирована из СССР в США. Более того, целый ряд технических средств, характеризующих основные направления НТР, появились в США раньше, чем в СССР. И, тем не менее, научно-технический прогресс, быстро набирал темпы в СССР. Однако это вовсе не свидетельствовало о том, что производительные силы социализма потенциально оказались восприимчивы для самого широкого внедрения достижений науки и техники, как считалось многие годы. Просто имела определенный эффект система жесткого централизованного руководства экономикой. Производственные же отношения не создавали условий для НТП, не стимулировали его ускорения. Наоборот, они явились тормозом на пути успешного освоения научно-технических достижений. Все это стало остро ощущаться уже в начале 50-х годов, когда командно-административные методы управления НТП себя исчерпали и стало ясно проявляться несоответствие производственных отношений уровню развития производительных сил. Предпринимаемые меры на протяжении многих лет по совершенствованию первых не привели к положительным результатам, что вызвало серьезное отставание в научно-технической сфере. Созданная модель социализма устраняла действие объективных экономических законов, отторгала экономические стимулы. И фактически была потеряна возможность осуществить прорыв в ведущих направлениях НТР.
На фоне нашего неудавшегося опыта более эффективной оказалась научно-техническая политика передовых индустриальных стран, которая впитала в себя все лучшее, созданное в мире. В ней отчасти были использованы свойственные социализму методы хозяйствования. Такие, как элементы планирования, вмешательство государств в дела монополий и т.д.
Однако решающее воздействие на прогресс науки и техники в современном капиталистическом обществе оказали другие факторы. Среди них особое место занимает резко обострившаяся конкурентная борьба между монополиями внутри страны, между государствами на международных внешних рынках за обладание монопольными сверхприбылями, за контроль над территориями, богатыми сырьем.
В итоге, не миру социализма, а миру капитализма удалось в максимальной степени использовать результаты НТР и обеспечить подъем экономики. Последовавший вслед за этим скачок в росте производительности труда обеспечил монопольно - высокие прибыли, позволил выйти победителем в жесткой конкурентной борьбе монополистическим гигантам и одновременно привел к созданию относительного изобилия материальных благ и услуг, способствовал в целом повышению жизненного уровня населения ведущих капиталистических стран.
Негативные результаты научно-технической политики в СССР в 60-80-е годы не означают, что политическое руководство страны в этот период не искало ответы на вопрос о путях народнохозяйственного развития в условиях разворачивавшейся научно-технической революции. Определенное значение для упрочения союза науки, техники и производства имели постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об улучшении дела изучения и внедрения в народное хозяйство опыта и достижений передовой отечественной и зарубежной науки и техники» (1955 г.), решения июльского (1955 г.) Пленума ЦК КПСС, XX-XXI съездов партии. В них впервые были определены качественно новые задачи развития советской науки, намечены конкретные мероприятия по повышению научно-технического уровня производства в основных отраслях промышленности, подчеркнуто особое значение механизации и автоматизации, отмечена огромная роль повышения квалификации рабочих, колхозников, специалистов всех сфер производства как решающего фактора обеспечения наиболее эффективного использования новой техники.
Важное значение в научно технической политике имеет правильное и своевременное определение приоритетных направлений НТП. Умение видеть и должным образом учитывать на первых порах некоторые ведущие тенденции развития науки и техники явилось одним из основных факторов, позволившим нишей стране выйти по многим показателям на передовые рубежи мирового НТП. Начало эксплуатации первого в мире советского турбореактивного пассажирского самолета (ТУ-104) и запуск первого искусственного спутника Земли, спуск на воду атомного ледокола «Ленин» и полет советского гражданина Ю.А. Гагарина в космос, ввод в эксплуатацию первого в мире агрегата для непрерывной разливки стали и появление лазерных установок - эти и многие другие факты убедительно свидетельствовали о глубинном влиянии науки на создание новой техники, технологии в целом ряде отраслей народного хозяйства. Вместе с тем накопленный опыт свидетельствует, сколь пагубные последствия может иметь недооценка тех или иных прогрессивных направлений, как это было в свое время с генетикой, кибернетикой. Особенно большой ущерб нанес субъективизм и волюнтаризм руководителей страны в выборе приоритетов научно-технической политики. И, наконец, не были учтены масштабы страны, разная степень развития производительных сил на всем ее пространстве. Второстепенными считались вопросы, связанные с культурой производства, с уровнем образования и квалификации кадров.
Возрастающее значение научно-технического прогресса диктовало необходимость демократизации общества, что способствовало бы пробуждению инициативных, созидательных сил. Новые потребности возникли и в сфере внешней политике. Научно-техническая революция не знает границ, это планетарное явление. И эффективность использования ее результатов во многом зависела от включенности той или иной страны в общемировые процессы обмена информацией, технологиями, научными открытиями. Особенность нашей страны стала серьезным препятствием в деле ускорения темпов НТП. Лозунг «опоры на собственные силы» терял свою актуальность. Нужно было искать пути к установлению широких контактов с Западом. Таково было веление времени. Отвечая на него, политическое руководство страны, возглавляемое с 1953 г. Н.С. Хрущевым в первую очередь предприняло меры по оздоровлению партийной и государственной жизни. Партийные органы освобождались от наиболее одиозных фигур, не способных работать в новых условиях. Стали регулярно созываться пленумы партийных комитетов всех уровней. Большое значение придавалось улучшению работы государственного аппарата, было произведено сокращение численности штата административно-управленческих структур.
Огромное значение придавалось восстановлению законности и правопорядка. Были пересмотрены дела тех, кто был репрессирован в результате политических процессов в послевоенное время. Из тюрем и лагерей стали возвращаться десятки тысяч людей. В феврале 1956 г. на XX съезде партии Н.С. Хрущев выступил с докладом по разоблачению сталинизма. Вслед за этим предпринимаются новые шаги по демократизации политической системы. Расширились права Советов всех уровней в решении хозяйственных и социальных проблем. Большие, чем прежде, права получили союзные республики. Расширились права общественных организаций, в частности профсоюзов.
Нанеся удар по сталинизму на XX съезде партии, Хрущев вернулся к этой проблеме на XXII съезде КПСС. Критика Сталина на нем прозвучала открыто на всю страну.
Усилиями Хрущева СССР был избавлен от крайностей сталинизма, но не стал на путь глубоких демократических преобразований. Политическая жизнь государства несла на себе печать влияния традиций сталинизма. Высшее политическое руководство страны, его деятельность оставались вне сферы публичной критики. Институты, через которые могла осуществляться такая критика, не были созданы. Важные политические решения принимались в узком кругу партийных и государственных руководителей, а нередко и единолично самим Хрущевым. Поэтому не случайно реформы 50-х начала 60-х годов несли на себе печать этой по-своему яркой, противоречивой личности. Выступая инициатором многочисленных начинаний в области экономики, управления государством, Хрущев привнес в эту деятельность свойственные ему импульсивность, непродуманность, поспешность, что и дало впоследствии основание для обвинений его в волюнтаризме и субъективизме.
Не оправдала себя перестройка управления народным хозяйством, при которой отраслевые министерства ликвидировались, а организационной формой управления становились советы народного хозяйства экономических районов (совнархозы). Разумные решения в аграрной политике нередко проводились в такой форме, что выхолащивалось все позитивное содержание мер, направленных на подъем сельского хозяйства страны. Это и освоение целины, и повсеместное распространение кукурузы, призванной стать основной кормовой культурой, и популяризация опыта передовиков, в числе которых был печально известный Т.Д. Лысенко, и кампания по преобразованию колхозов в совхозы и многое другое. Сложными были отношения Хрущева с интеллигенцией. Понимая ее огромную роль в обществе, в которой развивались процессы, порожденные НТР, он, тем не менее, не смог преодолеть традиции сталинизма, которым было присуще недоверчивое отношение к интеллигенции. И поэтому, с одной стороны, началось оживление культурной жизни, названное современниками «оттепелью». Появились высокохудожественные литературные произведения, в которых ставились острые вопросы общественной жизни. Среди них роман В.Д. Дудинцева «Не хлебом единым», поэма А.Т. Твардовского «Теркин на том свете», повесть А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» и др. С другой стороны, продолжалось давление на творческую интеллигенцию, которое особенно проявилось в ходе кампании 1958 г. против Б.Л. Пастернака, критики Хрущевым абстракционистов и формалистов во время осмотра выставки московских художников в 1962 г.
В результате процессы, разворачивавшиеся в духовной сфере общества, несли на себе печать половинчатости, нерешительности, опасения, что чрезмерная демократизация приведет к непредсказуемым последствиям для общественно-политической системы, сложившейся в стране.
Внешняя политика в хрущевском десятилетии была не менее противоречивой. Она во многом определялась изменениями, происшедшими в мире после второй мировой войны, в балансе сил между Востоком и Западом. Если до войны существовал полицентристский баланс, то после поражения фашизма он был разрушен и возникла своеобразная двухполюсная система, в которой главную роль играли СССР и США. Все проблемы человечества рассматривались советским руководством исключительно через призму исторического противоборства двух мировых систем. И хотя в содержание этой парадигмы вносились изменения, они не меняли ее сущности. На XX съезде КПСС были сделаны выводы о возможности предотвращения мировой войны, о мирном сосуществовании двух противоположных систем, о путях перехода к социализму, допускавшие отход от абсолютизации нашего опыта. Но оставалась незыблемой вера в скорейшее торжество социализма над миром капитала. Устойчивость такому типу мышления придали события, развернувшиеся в мире в конце 50-х - начале 60-х годов. Распад мировой колониальной системы дал основание для вывода о начале третьего этапа общего кризиса капитализма. Многочисленные государства, возникшие на месте бывших колоний, оказались в ситуации выбора путей развития. Политическое руководство страны полагало, что, оказывая поддержку этим государствам, можно расширить плацдарм социализма. Немало энтузиазма вызвала победа кубинской революции.
При этом как бы не замечалось, что после разоблачения Сталина престиж Советского Союза был подорван, он перестал рассматриваться как носитель абсолютной истины в вопросах создания нового общества. Об этом свидетельствовали конфликты с Союзом коммунистов Югославии, Китаем и КПК.
Развитие событий не раз ставило СССР в ситуацию острой конфронтации с США. Так было в 1956 г. во время венгерских событий и Суэцкого кризиса. Вершиной этой конфронтации стал Карибский кризис 1962 г. Мир оказался на волоске от ядерного конфликта. Великие державы подошли к краю пропасти, но сумели вовремя остановиться. В 1963 г. СССР и США поставили свои подписи под договором о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, под водой и в космосе. Был сделан первый шаг на долгом пути к запрещению ядерного оружия.
И все же атмосфера непреодоленной «холодной войны», недоверие к политике США и их союзников побуждали руководство принимать меры по наращиванию оборонного потенциала страны. Достижение военного паритета с США оставалось одной из глобальных целей государственной политики, потребовавшей огромных экономических и политических усилий.
В десятилетие Хрущева разрушить «железный занавес» не удалось. Традиция конфронтации с противоположной системой сохранилась. Она оборачивалась тяжким бременем гонки вооружений, изоляционизмом, обрекавшим страну на отставание от Запада, на слишком медленные сдвиги в сфере социальной политики, что не позволяло эффективно решать проблемы повышения уровня и качества жизни советских людей.
И тем не менее при Хрущеве, несмотря на многие трудности, производительные силы страны вышли на новый уровень развития. Расширялась металлургическая база СССР, быстро развивалось машиностроение. Велись работы по созданию единой энергетической системы в европейской части СССР. Увеличилась протяженность железных дорог, росла их пропускная способность. С 1957 г. было прекращено производство паровозов, осуществлялся переход железнодорожного транспорта на электрическую и тепловую тягу. В среднем в год в строй вступало около 800 промышленных предприятий. Рывок в развитии сделала химическая промышленность.
В хрущевское десятилетие заметно повысился уровень жизни советского народа. Увеличилась зарплата (в среднем на 35 %), выросли доходы населения из общественных фондов потребления. Был завершен перевод всех рабочих и служащих на 7-часовой рабочий день. В два раза и более были повышены размеры пенсий подавляющему большинству пенсионеров. В 1964 г. впервые были введены пенсии колхозникам. В соответствии с принятым решением началось широкое жилищное строительство. За годы семилетки (1959-1965) жилищный фонд страны вырос на 40 %.
Казалось, экономическая политика 50-х - первой половины 60-х годов полностью учитывала потребности НТР. Научные достижения в некоторых отраслях были впечатляющими. Атомная энергетика, ракетостроение, освоение космического пространства принесли заслуженное признание советской науке и технике.
Однако попытки, опираясь на командно-административные методы, широко внедрить достижения НТР в сферу производства оказались малоэффективными. Низкая результативность этих методов проявилась уже в конце 50-х годов и выразилась в падении роста производительности труда.
Весь последующий опыт развития страны в 60-70-е годы показал, что преодолеть тенденцию к запаздывающему развитию в сфере научно-технического прогресса, обозначившуюся в конце 50-х годов, на основе командных методов было невозможно. Сложившаяся в народном хозяйстве система экономических отношений оказалась невосприимчивой к достижениям научно-технического прогресса, а попытки решать данную проблему в рамках чрезмерно централизованной системы продемонстрировали свою бесплодность.
В 1962-1964 гг. условия жизни населения страны ухудшились, что выразилось в повышении цен на продукты питания, росте налогов, ограничении размеров приусадебных участков у колхозников. Однако любые проявления социального недовольства сурово преследовались. В 1962 г. войска разогнали демонстрацию рабочих в Новочеркасске. В духовной сфере вновь восстанавливался жесткий контроль со стороны политического руководства страны.
Устав от изобретательных, но не всегда удачных попыток Хрущева создать процветающую державу, страна с пониманием отнеслась к стремлению нового руководства, пришедшего на его смену в октябре 1964 г., обеспечить стабильность и порядок, не догадываясь о том, что еще через десятилетие наступит полоса штиля и успокоенности и советское общество медленно втянется в состояние застоя.
Если десятилетие Хрущева прошло под знаком реформ, шумных политических, идеологических и культурных кампаний, то двадцатилетие, от середины 60-х до середины 80-х гг., когда политическое руководство страны возглавлял в основном Л.И. Брежнев, называют временем застоя - временем упущенных возможностей. Начавшееся достаточно смелыми реформами в области экономики, оно закончилось нарастанием негативных тенденций во всех сферах общественной жизни, застоем в экономике, кризисом общественно-политической системы. Хотя справедливости ради следует заметить, что «застой» никогда не был абсолютным. Можно привести немало данных, свидетельствующих о росте производства, повышении благосостояния людей, достижениях науки и культуры. В 70-е гг. СССР догнал наиболее развитые страны Запада по объему промышленной продукции. К началу 80-х гг. догнал и перегнал даже США, ФРГ, Японию, Англию, Францию по производству на душу населения стали, угля, электроэнергии, цемента. Олицетворением индустриальной мощи СССР было достижение паритета в области ядерного оружия и средств его доставки, успехи в освоении космоса. Немало позитивных изменений произошло в социальной сфере. Улучшилось материальное положение основной массы населения, выросла заработная плата, улучшились жилищные условия, питание, завершился переход к всеобщему среднему образованию.
Однако сам ход прогресса был диспропорциональным, противоречивым и к тому же стал быстро затухающим. Относительный успех шел за счет экстенсивного роста, за счет административно-директивного регулирования. Там же, где дело касалось потребностей новой эпохи, связанной с НТР, все сильнее действовала тенденция торможения и застоя.
Главным символом нового политического руководства во главе с Л.И. Брежневым с середины 60-х гг. стала стабильность. При этом особое значение придавалось стабильности политической системы. На пути осуществления поставленной цели началось свертывание критики культа личности Сталина и его последствий, которая, как считалось, порождала немало сложностей во внутриполитической жизни страны. Но это не означало, что новое политическое руководство стремилось полностью реставрировать старые порядки. Была попытка в какой-то мере их восстановить. Наиболее ярко эти устремления проявились в решительном пресечении демократического движения, зародившегося в обществе в годы хрущевских реформ. По сути, подобные установки в сфере внутренней политики ориентировали на укрепление методов администрирования в руководстве обществом, усиливали авторитарно-бюрократические тенденции в отношениях между руководителями и подчиненными.
В годы брежневского руководства исключительное значение придавалось упрочению руководящей роли партии в обществе. По Конституции СССР, принятой в 1977 г., партия выступала в качестве ядра политической системы общества. Конституция отразила реально сложившийся факт. Будучи в исключительных условиях политического монополизма, КПСС стала сама носителем бюрократических проявлений. Более того, взяв на себя не свойственные партии функции непосредственного руководства всеми сферами общественной жизни, КПСС окончательно трансформировалась в своего рода надгосударственную структуру. Все это способствовало резкому усилению власти партийного аппарата. Кроме того, ложно понимаемый принцип единства партии приводил к тому, что глушилась всякая критика снизу, урезалась внутрипартийная демократия, процветали бюрократизм, конъюнктурщина, демагогия, злоупотребления служебным положением, взяточничество и другие негативные тенденции. Сама партия стала заложницей существовавшей системы, что привело в конечном счете к резкому падению ее политического авторитета.
Существенным элементом политической системы являлось советское государство, полностью подчиненное партии и управляемое ею. В политических документах, принимавшихся в 60-70-е гг., демократизация советского государства объявлялась одним из важнейших направлений политики партии. В соответствии с ним выходили законы, направленные на расширение прав Советов, предпринимались усилия по упорядочению законодательства. В Конституцию 1977 г. был включен внушительный перечень социально-экономических и политических прав граждан СССР. Особое значение придавалось закреплению социально-экономических прав: на труд, на отдых, на образование, на медицинскую помощь, на жилье. Однако возможности государства по наполнению перечисленных прав реальными гарантиями были ограниченными. А установки на демократизацию, народовластие оставались только декларациями.
В реальной жизни усиливались бюрократические тенденции, которые все более увеличивали отчуждение масс от органов власти и от самой власти. Более того, во второй половине 60-70-х гг. политическое руководство страны предприняло реальные шаги не только приостановить, но и повернуть вспять процесс духовного раскрепощения общества, начавшийся в середине 50-х гг. В 1965 г. были арестованы писатели А. Синявский, Ю. Даниэль. Жертвами произвола стали историки А. Некрич, П. Волубеев, Р. Медведев и др.
В непростой ситуации оказались литература и искусство. Художественное постижение действительности, поиск правды средствами литературы и искусства был не менее опасен, чем поиск истины в науке и обществе. Именно по этой причине после грубого давления со стороны руководства Союза писателей вынужден был оставить пост главного редактора журнала «Новый мир» А. Твардовский. В 1974 г. был изгнан за пределы СССР писатель А.И. Солженицын.
Однако жестокий диктат в духовной сфере не мог полностью подавить свободную мысль в стране. Еще в 60-е гг. признанным духовным лидером движения диссидентов (инакомыслящих) стал академик А.Д. Сахаров. По мере нарастания негативных явлений в жизни страны все большее количество людей начинало о них открыто заявлять. Тем не менее брежневское руководство предпочитало делать вид, что ничего не происходит, общество едино и вполне удовлетворено своим состоянием. Негативные проявления замалчивались, в общественной жизни возникало немало зон, закрытых для критики.
Экономическая политика в 60-80-е гг. провозглашала цели, отвечающие духу времени. Она должна была обеспечить значительный рост материального благосостояния советского народа на основе интенсификации общественного производства, главным средством которой выступал научно-технический прогресс.
К началу 70-х годов в мире выделились новые направления научно-технической революции, определившие ее второй этап. На каждом из них новые отрасли внесли за 70-80-е годы существенный вклад в развитие и совершенствование производства, главным образом передовых индустриальных стран. Начало осуществляться поступательное движение в таких важнейших сферах, как комплексная автоматизация производства и управления, электронизация и биотехнологизация хозяйственной деятельности, использование ядерной энергетики, исследование и освоение космического пространства и Мирового океана. Новые отрасли создали ориентиры экономики будущего, перехода мирового хозяйства в электронный, ядерный и космический век.
Все эти аспекты участия новых отраслей в научно-техническом развитии капиталистического общества наиболее ярко проявились в США, Японии и ФРГ. В нашей стране при разработке научно-технической политики были учтены не все тенденции НТР. Не улавливая особенностей нового ее этапа, руководство СССР долгое время считало необходимым сосредоточить внимание на развитии лишь главного направления научно-технического прогресса. Таковой с самого начала была выделена автоматизация производственных процессов. Признавалось, что именно она таит в себе возможность преобразования материального производства, управления и достижения многократного повышения производительности труда. Утверждалось также, что в комплексной автоматизации в концентрированном виде находят свое материальное воплощение важнейшие достижения естественных и технических наук XX века.
Выделение одного направления НТП вместо целого комплекса, как этого требовала научно-техническая революция, явилось очередным просчетом. Справедливости ради следует отметить, что и в сфере автоматизации, несмотря на провозглашенную приоритетность, не было достигнуто ощутимых результатов. Во многом это было обусловлено отсутствием конкретных мер по структурной перестройке экономики.
Особенно остро стала ощущаться потребность в ускорении темпов научно-технического прогресса в 70-80-е годы. На партийных съездах принимались решения о необходимости смещения акцентов в экономической политике посредством перенесения центра тяжести с количественных показателей на качественные. Признавалось, что экстенсивные факторы роста народного хозяйства себя исчерпали и ведут к застою, что необходимо активнее развивать отрасли, определяющие научно-технический прогресс.
Вместе с тем на фоне масштабных целей довольно традиционно выглядели средства их достижения. Надежды возлагались на факторы идеологического характера, а также централизованные методы руководства.
Нельзя отрицать, что в стране не велась определенная работа по осуществлению технической реконструкции. И тем не менее резкого поворота в повышении эффективности производства не произошло. Решения съездов партии оставались, по существу, только директивами. Провозглашенный ими курс на интенсификацию на протяжении 70-х годов сколько-нибудь заметных результатов не дал. Хуже того, ни в девятой, ни в десятой пятилетках промышленность с планами не справилась (равно как строительство и сельское хозяйство). Десятая пятилетка вопреки декларациям, так и не стала пятилеткой эффективности и качества.
Не удалось исправить положение и в первой половине 80-х годов. Экономика по инерции продолжала развиваться в значительной мере на экстенсивной основе, ориентировалась на вовлечение в производство дополнительных трудовых и материальных ресурсов. Темпы внедрения средств механизации и автоматизации не отвечали требованиям времени. Ручным трудом к середине 80-х годов было занято около 50 млн. человек: примерно треть рабочих в промышленности, более половины - в строительстве, три четверти - в сельском хозяйстве.
В промышленности продолжались ухудшаться возрастные характеристики производственного оборудования. Не приводило к повышению эффективности осуществление мероприятий по новой технике - фактические затраты возрастали, а прибыль сокращалась.
Как следствие, серьезно снизились темпы роста производительности труда и некоторые другие показатели эффективности. Если сравнивать среднегодовой прирост важнейших народнохозяйственных показателей, то можно заметить, что он уменьшался от пятилетки к пятилетке. Так, по национальному доходу, используемому на потребление и накопление, произошло снижение с 5,1 % в девятой пятилетке до 3,1 % в одиннадцатой пятилетке, по продукции промышленности соответственно с 7,4 % до 3,7 %, по производительности общественного труда - с 4,6 % до 3,1 %, по -реальным доходам на душу населения - с 4,4 % до 2,1 %.
Тем не менее, острота надвигавшегося кризиса в 70-е годы была сглажена получаемыми немалыми суммами нефтедолларов. Конфликт между арабскими странами и Израилем, вспыхнувший в 1973 г., привел к резкому взлету цен на нефть. Экспорт советской нефти стал приносить огромный доход в валюте. На нее закупались товары широкого потребления, что создавало иллюзию относительного благополучия. Огромные средства были потрачены на закупку целых предприятий, комплексного оборудования, технологий. Однако низкая эффективность экономической деятельности не позволила разумно распорядиться неожиданно возникшими возможностями.
Экономическая ситуация в стране продолжала обостряться. Неэффективная экономика оказалась неспособной решить проблемы повышения уровня жизни трудящихся. Фактически была провалена задача - значительно усилить социальную ориентацию экономики, увеличив темпы развития отраслей народного хозяйства, производящих предметы потребления. Остаточный принцип распределения ресурсов - вначале производство, а только потом человек - доминировал в социально-экономической политике. На социальное развитие общества отрицательное влияние оказывала и нерешенность продовольственной проблемы.
Наконец, в 1981-1982 годах темпы развития экономики составили 2-3 % и были самыми низкими за все годы Советской власти (исключая периоды гражданской войны и Великой Отечественной войны). Возникли и обострились многие диспропорции в народном хозяйстве. Страна, располагающая огромными ресурсами, натолкнулась на их нехватку. Образовался разрыв между общественными потребностями и достигнутым уровнем производства, между платежеспособным спросом и его материальным покрытием.
Недооценка всей остроты и неотложности перевода экономики на интенсивные методы развития, активного использования в народном хозяйстве достижений научно-технического прогресса привели к накоплению негативных явлений в экономике страны. Призывов и разговоров на этот счет было немало, а дела практически стояли не месте. От съезда к съезду, от пятилетки к пятилетке выдвигались все новые и новые задачи в области НТП. Большинство из них так и осталось не достигнутыми.
Однако самая главная причина связана с сохранением экономического механизма хозяйствования и системы управления, сложившихся в годы довоенных и послевоенных пятилеток, т.е. в период экстенсивного развития народного хозяйства. В последующем действующий механизм хозяйствования и управления экономикой, оставаясь практически в неизменном состоянии, в лучшем случае подвергался лишь частичным, причем незначительным изменениям. Так, меры, предпринятые в ходе хозяйственной реформы второй половины 60-х годов, намеченные сентябрьским (1965 г.) Пленумом ЦК КПСС, не затронули в должной степени фундаментальных основ процесса повышения эффективности производства. Одно направление экономической реформы исключало другое. Наравне с предлагаемым внедрением экономических рычагов управления продолжался процесс усиления централизованного руководства. Механизм хозяйствования и управления экономикой превратился в механизм торможения нашего экономического и социального развития. Хотя поначалу реформы все же принесли положительные результаты. Восьмая пятилетка (1966-1970) была успешно выполнена по таким важнейшим показателям, как величина произведенного национального дохода и производство продукции сельского хозяйства.
Нечто подобное испытали капиталистические страны в 70-х годах. В это время произошло ухудшение условий воспроизводства, вызванное глубоким кризисом структуры капиталистического хозяйства. Хозяйственный механизм перестал стимулировать экономическое развитие в новой ситуации. При этом ощущалась относительная нехватка рискового капитала, который шел на развитие новых отраслей в производстве. Капитал направлялся в более спокойные и прибыльные области, что подрывало долгосрочные перспективы экономического роста и повышения эффективности хозяйства. Переломный период 70-х-начала 80-х годов характеризовался общим понижением темпов экономического роста, слабой загрузкой производственных мощностей, снижением темпов роста показателей экономической эффективности (в первую очередь производительности труда и капиталоотдачи).
Капиталистический мир мгновенно отреагировал на происходящие новые явления воспроизводства. И 70-80-е годы стали временем изменения хозяйственного механизма. Основной упор был сделан на структурную перестройку экономики, на обуздание инфляции и стимулирование капиталовложений. Одновременно были увеличены ассигнования на научные исследования, их централизованное планирование, создана разветвленная система новых государственных органов управления наукой, приняты законодательные акты по ускорению темпов НТП.
Изменение спроса и новые возможности НТП, практически равноэффективные для предприятий разных размеров, привели к необходимости преобразовать организационную структуру производства в направлении отказа от гигантомании, понижении границ оптимальных размеров предприятий и придания ей более гибкого характера.
Стали применяться более совершенные формы организации труда и производства. Возрастающие издержки воспроизводства рабочей силы компенсировались за счет ротации работ, расширения трудовых заданий, создания кружков новаторства и качества продукции, применения гибких режимов работы. Под влиянием НТП выросла доля высококвалифицированных рабочих. В сочетании с совершенствованием средств труда это способствовало развитию устойчивой тенденции повышения производительности труда.
Потребности НТР привели к усилению роли государства в экономике. В результате основные секторы и отрасли производственной сферы приспособились к новым экономическим условиям воспроизводства. Ведущие капиталистические страны стали быстро набирать темпы ускоренного экономического развития. В нашей же стране вместо взвешенного анализа сложившейся внутренней ситуации превалировало восхваление достигнутого и замалчивание недостатков.
Оценки внешней политики СССР, равно как и экономической, в 60-80-х гг. также носили апологетический характер, создавая впечатление полного благополучия, достигнутого в данной сфере.
Политическое руководство страны, возглавляемое Брежневым, при определении приоритетов внешней политики, как и прежде, исходило из представлений о том, что человечество переживает длительный исторический период перехода от капитализма к социализму. Капиталистические страны рассматривались как носители агрессивных тенденций, союзники сил реакции, препятствующих развитию прогрессивных преобразований в мире.
И все же, несмотря на предпринимаемые попытки со стороны консервативных сил придать внешней политике большую ортодоксальность, курс на тотальную конфронтацию с капиталистическими странами, прежде всего с США, был отвергнут. Высшим приоритетом стало сохранение мира.
Однако путь к разрядке оказался сложным. Мир в середине 60-х годов не раз нарушался региональными и внутренними конфликтами, в которые в той или иной мере оказывались вовлеченными СССР и США. Холодная война, несколько смягченная инициативами Хрущева, отнюдь не ушла в прошлое, порожденное ею мышление подталкивало к подозрительности, недоверию, к стремлению ответить ударом на удар. Не отличалась особой взвешенностью и политика США и их союзников. В 1965 г. США, оказывавшие военную помощь правительству Южного Вьетнама, распространили военные действия на ДРВ, подвергнув ее бомбардировкам. В 1967 г. разразился конфликт между Израилем и Египтом, Сирией и Иорданией. СССР в этом конфликте поддержал арабские страны, США - Израиль. В 1968 г. СССР ввел войска в Чехословакию во время возникшего политического кризиса, что вызвало негативную реакцию в мире.
И тем не менее между СССР и США существовала сфера общих интересов, связанная с предотвращением ядерной войны. В этом отношении огромную роль сыграла советско-американская московская встреча в 1972 г. на высшем уровне. Она открыла дорогу разрядке международной напряженности. Летом 1975 г. в Хельсинки руководители европейских государств, а также США и Канады подписали Заключительный акт - своеобразный свод принципов межгосударственных отношений, отвечающих требованиям политики мирного сосуществования.
Кроме того, был подписан ряд важных советско-американских соглашений по предотвращению ядерной войны, ограничению ядерного вооружения.
Все это создавало благоприятные возможности для оздоровления международной обстановки, для окончательного преодоления наследия «холодной войны». Однако этого не произошло. Во второй половине 70-х годов процесс разрядки замедлился, а в начале 80-х мир начал втягиваться в новую «холодную войну», резко усилилась конфронтация между Востоком и Западом.
Ответственность за срыв политики разрядки несут обе стороны: США и СССР. Логика «холодной войны» оказалась сильнее объективной потребности в новом типе международных отношений, утверждаемом разрядкой. В мире стремительно нарастала напряженность. В 1979 г. Советский Союз ввел свои войска в Афганистан, что резко усилило антисоветские настроения в мире.
В конце 70-х годов начался новый виток гонки вооружений. В ответ на размещение в Европе американских ракет среднего радиуса действия СССР предпринял меры для предотвращения нарушения сложившегося военного паритета. Однако новый виток гонки вооружений наша страна выдержать уже не могла, так как военно-экономический и научно-технический потенциал Запада намного превышал потенциал стран ОВД. К середине 80-х годов страны СЭВ производили 21,3 % промышленной продукции мира, а развитые капиталистические страны - 56,4 %. Гонка вооружений могла только разорить страну. Необходимо было искать новые пути для ослабления международной напряженности.
Период застоя был по-своему сложен и противоречив. Общество не стояло на месте. В нем происходили изменения, накапливались новые потребности. Но исторически сложившаяся общественно-политическая система стала тормозить его движение, порождала состояние стагнации.
Период с середины 80-х гг. характеризуется напряженным поиском эффективных альтернатив развития СССР, поиском путей выхода из общего кризиса социально-экономической системы. В конечном счете этот поиск привел к смене модели общественного развития. Следует отметить, что, накапливаясь в материальной жизни, объективная необходимость кардинальных перемен для общественного сознания становилась очевидной не сразу. Потенциал перемен назревал постепенно. Уже в годы «застоя» люди, обладавшие богатым практическим опытом, с острым чувством справедливости, критиковали укоренившуюся практику ведения дел, с недоумением и возмущением отмечали факты вопиющей некомпетентности и нравственной деградации. Стали явью «третья волна» эмиграции из СССР, публикация за рубежом резко критических статей, авторами которых были как выехавшие из страны, так и оставшиеся в ней так называемые диссиденты, подготовка и распространение неофициально распечатанной "самиздатовской литературы". В целом количество таких людей было невелико и повлиять на общественное сознание они не могли. Сам ход событий в стране, сложившаяся ситуация в экономике, политическая дестабилизация, вызванная быстрой сменой партийных руководителей (Андропов - Черненко - Горбачев) подготавливали общество к осуществлению преобразований. В рабочем классе, крестьянстве, в среде интеллигенции, в самом партийном аппарате, представлявшем собой становой хребет чрезмерно централизованной системы, росло понимание того, что так жить дальше нельзя.
Первые попытки обновления общества, предпринятые в середине 80-х гг. были обусловлены настойчивым стремлением перевести экономику на интенсивный путь развития в условиях возрастающего влияния научно-технической революции.
В мире, в ведущих капиталистических странах к тому времени завершался первый этап реиндустриализации, в основном связанный с изъятием из их хозяйства старых, неэффективных элементов технического базиса производства, обновлением производственного аппарата и коммерческой проверкой гибких производственных систем в условиях капиталоинтенсивного типа производства. Этот процесс в ведущих капиталистических странах протекал с различной интенсивностью. Более всего, по этому пути продвинулись США и Япония, благодаря динамичному накоплению новых электронно-автоматизированных средств труда. Все это при новых формах организации и управления производством позволило адаптироваться к новым условиям дифференциации и индивидуализации спроса, придать необходимую гибкость и маневренность технологическим процессам, резко, в 2 - 4 раза повысить производительность оборудования и труда при гарантированном высоком качестве продукции.
Таким образом, капиталистическим странам удалось совершенствовать механизм хозяйствования, отвечающий требованиям НТР и в то же время, не меняя, по существу, производственных отношений. Характерной особенностью явилось усиление роли государства в экономике. В основе механизма государственного регулирования - минимум прямого вмешательства в ход экономических процессов, акцент преимущественно на средства косвенного воздействия (финансовую и кредитно-денежную политику, налоги, субсидии, внешнеэкономические мероприятия, принятие определенных законодательных мер в сфере экономики). Главная цель - недопущение чрезмерного давления либо монопольных, либо конкурирующих сил. Вмешательство государства в экономическое и техническое развитие в большинстве индустриальных капиталистических стран достигло довольно высокого уровня (по этим странам через руки государства распределяется и перераспределяется до 35-45 % их национального дохода).
Именно на этом пути в эпоху НТР удалось продемонстрировать миру «экономические чудеса» и ряду развивающихся стран. Ярким примером тому может служить Южная Корея.
80-е годы положили начало третьему этапу НТР - электронной автоматизации производства, конечной целью которой стало создание гибких производственных систем, а затем и компьютерно-интегрированных предприятий, работающих по «безлюдной» технологии и объединяющих в единой системе производство, управление, финансы, снабжение и сбыт.
Большое значение приобретает развитие биотехнологии и использование её результатов для решения различных задач производственного, хозяйственного и иного характера. Наиболее революционным направлением в биотехнологии является развитие генной инженерии. Процесс создания нового технического базиса в странах мира протекает с большими сложностями и противоречиями. При общности направлений реконструкции производственного аппарата восприимчивость хозяйства к новым технологиям сильно различается даже в группе высокоразвитых стран. США и Япония уже опередили своих конкурентов в этом деле, создав тем самим предпосылки для очередного «технологического отрыва».
Для России, государств СНГ, равно как и для всех бывших социалистических стран, все моменты нового этапа НТР - дело далекого будущего. Ведь техническое перевооружение материального производства и сферы услуг на основе электронной техники и ресурсосберегающей технологии, по сути, означает новый тип экономического роста путем коренного преобразования технического базиса производства и отраслевой структуры хозяйства. Пока же насущная проблема состоит в преодолении экономического кризиса. Пожалуй, в самом лучшем положении из всех стран, ранее входивших в социалистическое содружество, находится Китай. КНР в процессе преодоления кризиса экономики сумела определить рациональные пути повышения эффективности народного хозяйства, при этом не отказываясь от социалистической ориентации, но впитывая все самые передовые достижения человечества.
В нашей стране, приступая в середине 80-х годов к преобразованиям социально-экономического и политического характера, речь также шла лишь об обновлении общества при безусловном сохранении сложившейся системы общественно-экономических отношений.
В марте 1985 года Генеральным секретарем ЦК КПСС становится М.С. Горбачев. А уже в апреле этого же года на Пленуме ЦК КПСС в качестве стратегической цели нового советского руководства и общества в целом был провозглашен курс на ускорение социально-экономического развития страны. Главным его движителем виделся научно-технический прогресс, техническое перевооружение машиностроения и активизация «человеческого фактора». Делать это представлялось абсолютно необходимым еще и потому, что «не заметив» технологической революции на Западе в последнюю четверть века, наша страна фактически не приняла в ней участия. Угрожающе нарастало отставание в научных разработках по многим направлениям. Все хуже стали обстоять дела с внедрением результатов этих разработок в производство.
На первых порах предусматривалось лишь совершенствование устоявшегося за последние десятилетия общества и выправление отдельных деформаций. Термина «перестройка» еще не было в политическом лексиконе. Комплекс намеченных преобразований касался, прежде всего, сферы экономики. Решению этой первоочередной задачи были подчинены меры по наведению порядка, укреплению трудовой и технологической дисциплины, повышению ответственности кадров, подтягивание отстающих участков и др. Одним словом, главное было в том, чтобы прибавить в работе. Предпринятые шаги не могли не дать определенной отдачи.
В связи с этим, на ускорение социально-экономического развития страны были нацелены и решения XXVII съезда КПСС, состоявшегося в 1986 году и принявшего «Новую редакцию» Программы партии (из нее были изъяты провалившиеся задания по построению основ коммунизма к 1980 году и провозглашен курс на совершенствование социализма).
После съезда народное хозяйство продолжало работать по старой схеме, активно используя методы приказного нажима, политических кампаний, штурмовщины, корректировки планов, «пробивания» дополнительных ресурсов. Стало очевидно, что нельзя достичь серьезного ускорения, да и в целом оздоровления общества, ничего кардинально в нем не меняя. Нельзя добиться крупных изменений и в экономике, уповая по-прежнему на силу призыва или приказа. Для ускоренного обновления нужен, как минимум, слом механизма торможения и создание механизма ускорения, крупные структурные перемены в производительных силах, производственных отношениях и в надстройке.
Начало практической перестройке политических и экономических отношений положили решения январского и июньского (1987 г.) Пленумов ЦК КПСС. В ноябре 1987 года в связи с празднованием 70-летия Октября была предпринята попытка по-новому оценить весь пройденный путь, не отказываясь от своей истории, отчетливо различая в ней как светлые, так и трагические страницы. В июле 1988 г. впервые за последние почти полвека, состоялась XIX Всесоюзная конференция КПСС, на которой все эти идеи получили обобщение и дальнейшее развитие.
Однако очень скоро стало ясно, что и этот радикализм не приносит должного эффекта. Выявились и некоторые иллюзии перестройки, например, выборность руководителей предприятий.
Кроме того, после XIX Всесоюзной партийной конференции в соответствии с ее решениями начался процесс передачи власти от КПСС к Советам. Однако не учтена была особая роль партии в советском обществе. КПСС в течение многих десятилетий являлась своего рода стержнем, вокруг которого формировалась общественно-политическая и экономическая жизнь. Государственные органы управления в действовавшей системе были во многом несовершенны. Поэтому скоропалительное отстранение КПСС от руководства без предварительной подготовки привело к потере управляемости страной.
В итоге, по истечении пяти лет перестройка не дала ощутимых социально-экономических результатов, так как все предпринятые меры разрабатывались в рамках общего жесткого планирования, жестких программ.
Некоторые позитивные результаты наблюдались лишь в ходе демократизации общества. Стала реальностью гласность. Началась реабилитация сотен тысяч советских граждан, ставших жертвами сталинского беззакония.
Полным ходом шло возрождение полновластия Советов. Реальностью становится многопартийная система. Во всех союзных и автономных республиках возникают народные фронты.
Безрезультативность действий центра вызвала к жизни и еще одну особенность политической ситуации - «парад, суверенитетов», самостоятельный поиск республиками путей выхода из сложной ситуации.
И тем не менее, к 1989-1990 гг. стало очевидно, что страна переживает глубокий экономический кризис, имеющий тенденцию к углублению.
В целях усиления исполнительной власти учреждается пост Президента СССР. Им становится М.С. Горбачев. Появляются президенты и в большинстве союзных и автономных республик. Возникает необходимость подписания нового союзного договора между республиками. Проведенная встреча весной 1991 года в Ново - Огареве (под Москвой) Президента СССР с руководителями республик казалось бы положила начало процессу стабилизации обстановки в стране.
Однако после августовских событий 1991 года, охарактеризованные как попытка государственного переворота, подписание Союзного договора стало невозможным.
Августовские события и победа российского руководства способствовали резкому усилению развития политических процессов и изменению расстановки сил в стране. Коммунистическая партия, скомпрометировавшая себя участием членов ее высших органов в перевороте, была запрещена. Президент СССР Горбачев, по сути, стал выполнять декоративную роль. Большинство республик после попытки переворота отказались от подписания Союзного договора. В повестку дня стал вопрос о дальнейшем существовании СССР.
В попытках избавиться от дискредитированного центра в декабре 1991 года в Беловежской пуще встретились лидеры России, Украины и Белоруссии и заявили о прекращении действия Союзного Договора 1922 года и о намерении создать Содружество Независимых Государств (СНГ). Оно объединило 11 бывших союзных республик (без Грузии и государств Прибалтики). В декабре 1991 года Президент СССР Горбачев ушел в отставку. СССР прекратил свое существование.
В начале 1992 г. руководство России во главе с Президентом Б.Н. Ельциным пошло на реальные шаги, ведущие к рыночной экономике: либерализовало цены, начало приватизацию. Более того, теперь уже открыто было заявлено, что переход к рыночной экономике требует перехода к новой модели общественного развития.
Таким образом, социалистическое реформаторство в нашей стране не состоялось. Не сумев на социалистической основе создать мощные стимулы экономического, научно-технического и социального прогресса, в нашем обществе был осуществлен поворот к коренным изменениям во всей системе экономических и общественных отношений. При этом упор сделан на использование всех форм собственности, и особенно частной, предпринимательство и конкуренцию.
Для реализации поставленных задач была принята в декабре 1993 года новая Конституция. В соответствии с ней, сформированы, новые представительные органы власти как в центре, так и на местах, оставив в прошлом Советы народных депутатов. В стране начал свою работу парламент Российской Федерации - Федеральное Собрание, состоящее: из двух палат -Совета Федерации и Государственной Думы. Внушительную победу на выборах одержали ЛДПР, блок «Коммунисты России», Аграрная партия, блок «Женщины России» и др. Отдав предпочтение оппозиции, народ продемонстрировал растущее недовольство теми средствами, которыми проводятся реформы.
Ситуация повторилась в ходе новых выборов в Государственную Думу в декабре 1995 г. Внушительное число мест получили представители КПРФ и ЛДПР.
И тем не менее, на очередных президентских выборах 16 июня 1996 г. вновь победил Б.Н. Ельцин, с которым по-прежнему были связаны надежды на лучшие перемены.
Однако социально-экономическая ситуация продолжала усугубляться. Официально признано, что либерализация цен положительного эффект не дала в плане приближения к рыночной экономике. «Шоковая терапия» не состоялась. Вызывает определенные сомнения и проводимая приватизация.
Затянувшийся переходный период, который принес лишь тяготы и лишения, вряд ли можно объяснить только усилением сопротивления со стороны оправившихся от растерянности социалистических и национал-патриотических сил, а также коммунистических организаций. Нельзя отнести их также за счет противодействия со стороны Верховного Совета, который блокировал некоторые намерения исполнительной власти и оказал в октябре 1995 г. вооруженное сопротивление в ходе насильственного свертывания работы органов Советской власти.
Страна оказалась в сложнейшем положении. Продолжался процесс сокращения производства. Быстрыми темпами шло расслоение на бедных и богатых. Продолжала расти безработица, сохранялась напряженная криминогенная обстановка. Увеличилось число умышленных убийств, тяжких телесных повреждений, грабежей и разбоев.
В условиях обострения экономического кризиса не раз предпринимались меры по корректировке правительственной программы реформ. Их смысл заключался в активном использовании государственных рычагов управления переходным процессом к рыночной экономике, в придании реформе большей социальной направленности. Однако все эти меры так и остались нереализованными на практике.
И без того, сложная социально-экономическая ситуация усугубляется отвлечением больших финансовых средств на ведение военных действий в Чечне.
В декабре 1999 г. прошли очередные выборы в Государственную Думу. Большинство избирателей проголосовало за представителей КПРФ и организованного накануне выборов избирательного блока «Единство». Пятипроцентный барьер преодолели также представители объединения «Яблоко», блока В.В. Жириновского и союза правых сил. В марте 2000 г. состоялись досрочные выборы Президента в связи с уходом Б.Н. Ельцина в отставку. Президентом избран В.В. Путин.
Внешняя политика любого государства во многом является продолжением его внутренней политики. Изменения, начавшиеся весной 1985 года во внутриполитической жизни страны, не могли не затронуть сферу внешнеполитической деятельности Советского государства. В результате нового внешнеполитического курса советские войска были выведены из Афганистана, нормализованы отношения с Китаем. Заключенные с США договоры об уничтожении ракет средней и меньшей дальности, о сокращении стратегических вооружений означали начало принципиально новой тенденции к сокращению ядерного оружия.
Общее оздоровление международной обстановки создавало благоприятные условия для урегулирования региональных конфликтов: на Ближнем Востоке, в Центральной Америке, на юге Африки, в Юго-Восточной Азии. Начался переговорный процесс между арабскими государствами и Израилем, подписаны соглашения между ЮАР, Анголой и Кубой об урегулировании конфликта на юге Африки, народ Камбоджии получил возможность самостоятельно решать внутренние проблемы, прекращена гражданская война в Никарагуа, длившаяся 8 лет.
Советская внешняя политика обретала динамизм, которого она лишилась в годы застоя. Начался энергичный диалог между СССР и рядом стран Азии: Индией, Японией, Южной Кореей.
Сферой повышенного внимания советской внешней политики оставался европейский континент. Советский Союз выдвинул концепцию создания «общеевропейского дома», в поддержку которой в 1990 г. состоялась общеевропейская встреча в верхах. На ней была принята Хартия для новой Европы, документ, открывший новую страницу в истории континента. Он провозгласил окончание эры конфронтации и раскола Европы, подтвердил стремление европейских государств строить свои отношения на основе твердой приверженности демократии, базирующейся на принципах свободы и прав человека, процветание через экономическую свободу и социальную справедливость, равной безопасности для всех стран.
Все это создало условия для объединения Германии, для радикального обновления общественных отношений в восточно-европейских странах. Хотя названные события не всегда проистекали безболезненно. Произошло кровопролитие в Румынии, началась гражданская война в Югославии, произошел раздел Чехословакии.
На коренное оздоровление международных отношений были направлены и такие шаги со стороны Советского Союза, как вывод войск из Чехословакии, Венгрии, Монголии. Страна не стала производить химическое оружие. Началось сокращение оборонного комплекса и перевод его потенциала на мирные нужды.
После распада СССР во внешней политике России нашли продолжение тенденции, направленные на расширение международного сотрудничества. Появилось и новое направление- это взаимоотношение со странами СНГ.
Однако возникающие новые проблемы осложняют процесс наметившегося взаимопонимания между странами. Это относится к продвижению НАТО на восток. Сохраняется актуальной проблема поиска более эффективных путей защиты наших интересов в ближайшем зарубежье. Речь идет о положении русских в странах СНГ, о границах России и много другое. Таким образом, вступление страны на путь реформирования общества было неизбежно. Несмотря на достижения, известные всему миру, сложившаяся система хозяйствования была иррациональной. Она не располагала стимулами к эффективному труду. Поэтому ее изменение было неизбежным. В ходе поиска эффективных методов управления возникла необходимость в формировании нового типа экономических отношений, который, как предполагается, может обеспечить прогресс общества. Однако используемые средства достижения нового состояния страны не приносят пока ожидаемых результатов. Из-за снижения жизненного уровня не находят они полного понимания, поддержки и в обществе.
Процесс реформирования страны отразился и на внешней политике. Идет поиск путей перехода от политики противопоставления себя всему миру к включению страны, как равного партнера, во все сферы международного сотрудничества, к превращению внешней политики в надежное подспорье осуществления реформ. Важно при этом сохранить престиж России как великой державы, отстоять ее законные интересы в области безопасности, экономики, торговли и т.п.
Формирование системы отношений между американскими государствами заняло фактически всю первую половину XX в. Политическая традиция межамериканского (панамериканского) взаимодействия складывалась в чрезвычайно насыщенной историческими событиями среде под прямым воздействием целого ряда факторов, обусловивших появление феномена «асимметричная взаимозависимость».
Асимметрия мощи и влияния, экономического потенциала и политического веса - это та данность, которая была изначально заложена в систему отношений между США и государствами Латинской Америки. Она, эта асимметрия, естественно, эволюционировала во времени, в одни периоды достигая редкого в практике международных отношений уровня, в другие - выравниваясь за счет действия целого ряда факторов как внутреннего развития, так и изменений глобального и регионального характера.
Выпукло выступала и страновая специфика. Очевидно, что в сформировавшемся в XX в. комплексе отношений между США и странами Центральной Америки это была не просто асимметрия, а несопоставимость мощи и влияния. Совсем иные измерения она имела в отношениях с южноамериканскими гигантами: Бразилией и Аргентиной.
Созданию Организации американских государств (1948 г.) предшествовали десятилетия «панамериканизации» межгосударственных отношений в Западном полушарии. Это был крайне сложный и противоречивый процесс.
Прямые вооруженные интервенции на Кубе, в Мексике, Гаити, Доминиканской Республике, Никарагуа, Панаме в первые десятилетия XX в. отчетливо обозначили склонность США к «праву силы». Право на вмешательство США в деятельность региона в течение почти всего XX в. не подвергалось сомнению и в той или иной форме реализовывалось практически всеми американскими администрациями. Лежавшая в основе этого подхода «Доктрина Монро» в течение полутора столетий неоднократно «переписывалась», интерпретировалась все более широко. То, что у президента США Джеймса Монро в 1823 г. подразумевало недопущение использования западноевропейскими державами хаоса и внутренних конфликтов, царивших в
Регионе после завоевания независимости, с целью наращивания собственного присутствия, уже к концу XIX в. преобразовалось в прочно устоявшийся взгляд на Латинскую Америку и Карибский бассейн как на пространство, которое Соединенные Штаты должны «по определению» контролировать.
Это, с одной стороны, позволяло периодически объявлять либо весь регион, либо близлежащий Карибский бассейн зоной «жизненно важных интересов» США. А с другой - рассматривать Латинскую Америку как удобную площадку для экспериментов, которые Вашингтон не мог себе позволить в других, более приоритетных районах мира. Соответственно, считалось, что в этой «серой зоне» ошибки и просчеты обходились Соединенным Штатам относительно дешевле, да и последствия их казались куда более подконтрольными.
Трудно представить более губительный для долгосрочных интересов центра системы подход к отношениям с другими ее членами. И сама, описанная выше, гегемонистская заданность подхода к региону, и именно ошибки и просчеты политики США в этом районе заложили устойчивый заряд недоверия и конфликтности в отношения двух Америк, который и привел к системному кризису в 80-е годы.
Именно в первые десятилетия XX в. в политической культуре правящих кругов США закрепился и другой принципиальный компонент, от которого вплоть до нынешнего времени те так и не смогли отказаться. Речь идет об односторонней стратегии и практике принятия решений в отношении этого региона, в соответствии с которыми Латинская Америка рассматривалась, главным образом, как объект проекции американских интересов. Решения, касающиеся этого региона, в том числе и такие, которые существенно влияли на его положение в мировой экономике и политике, как бы «спускались сверху вниз».
Традиции односторонних акций оказались чрезвычайно устойчивыми. Еще на начальном этапе перехода США сначала к региональной, а затем и к глобальной стратегии они прочно закрепились в политическом мышлении правящих элит, стали своеобразной визитной карточкой американской дипломатии в XX в., причем не только в Латинской Америке, но и в других регионах мира. Но зародились эти традиции именно в политике в отношении южных соседей и здесь на протяжении целого века проявились особенно рельефно.
Односторонняя силовая дипломатия, естественно, вызывала резкое неприятие политических элит стран региона, будь то традиционные олигархические семейства, военно-диктаторские режимы или национал-реформистские круги. Поэтому даже инициативы США, направленные «во благо» Латинской Америке, как, например, политика «новых рубежей» Дж. Кеннеди в начале 60-х годов или политика «прав человека» Дж. Картера второй половины 70-х годов, именно в силу своего, по сути, одностороннего характера, оказались не столь результативными, чем первоначально ожидалось.
Поэтому максимальное укрепление собственного суверенитета, выдвижение на первый план принципа невмешательства во внутренние дела, обостренное восприятие силовых приемов в политике США и других великих держав и стремление противопоставить им силу права, т.е. международно-правовые нормы, на многие десятилетия определили лицо внешней политики подавляющего большинства государств региона.
Однако в основе этого явления лежали не только интервенционизм США в начале века, а также изначально заложенная в модель отношений разница в «весовых категориях». Фундаментальное значение имела и разнофазовость процессов социально-экономического и политического развития США и государств Латинской Америки. Если первые вступили в XX в. уже пройдя фазу становления и укрепления национального государства, а потребности экономического развития требовали внешней экспансии в поисках доступа к природным ресурсам и дешевой рабочей силе стран региона, то большинство последних надолго застряли именно в этой фазе формирования национального государства или, как его еще именуют в политологии, «государства-нации» («estado-nacion»).
Причем оборонительные, защитные функции, свойственные молодому, формирующемуся национальному государству, тормозили объединительные процессы в регионе, предопределив не слишком успешную судьбу латиноамериканской интеграции, лишь к концу нынешнего столетия ставшей, наконец, реальностью.
Соперничество за более привилегированные отношения с центром системы (в данном случае США) - еще одна характерная черта формирования «государства-нации», также отчетливо просматривалась во внешнеполитической деятельности латиноамериканских республик в XIX в., а в начале столетия нашедшая выражение в концепции «негласного союза» с США, авторство которой принадлежало барону Рио Бранко, министру иностранных дел Бразилии в 1902-1910 годах.
Рассмотренная выше столь своеобразная «заданность» отношений между США и латиноамериканскими государствами отчетливо проявилась в деятельности межамериканских форумов, предшествовавших формированию системы. Начиная с первой Панамериканской конференции (1889-1890 гг., Вашингтон) и на протяжении четырех десятилетий в условиях, порой, ожесточенной дипломатической борьбы, происходило формирование единого правового поля американских государств. Несмотря на изначальные трудности и в ряде случаев просто несовместимые подходы, Панамериканские форумы стали важным механизмом состыковки несовпадающих интересов и выработки совместных подходов. Это, в первую очередь, касалось разработки единого политико-правового пространства, на котором действовали общие нормы поведения государств.
По мере продвижения в этом направлении заметно развивалась и организационная структура континентального сотрудничества. На IV Международной американской конференции (1910 г., Буэнос-Айрес) был создан Панамериканский союз (ПАС), который на последующих конференциях неоднократно реорганизовывался, обрастая все новыми функциями. Так, в ходе работы VI Панамериканской конференции (1928 г., Гавана) в качестве основного органа ПАС была признана Панамериканская конференция, а в качестве постоянно действующего органа утверждался Руководящий совет Панамериканского союза. О существенно расширившихся масштабах панамериканского сотрудничества свидетельствует то, что в общей сложности на Гаванской конференции было принято 56 резолюций и 10 конвенций, в том числе и знаменитый «Кодекс Бустаман-те», вводивший в международное право институт дипломатического убежища.
Немалое значение отводилось проблематике обеспечения мира на континенте. Безусловно, именно в этом, одном из ключевых вопросов региональных отношений, формирующаяся межамериканская система как раз и не преуспела. Действительно, потерпела фиаско выдвинутая президентом США Дж. Вильсоном в 1914 г. идея заключения Панамериканского договора о взаимных гарантиях территориальной целостности и политической независимости и разрешении пограничных споров, применяя процедуры арбитража. Эту идею дружно провалили латиноамериканские страны, и, в первую очередь, в силу рассмотренного выше «суверенно-защитного» рефлекса, который срабатывал у молодого «государства-нации» каждый раз, как только речь шла о том, чтобы хоть малая доля «суверенных прав» была делегирована какому-либо многостороннему органу.
Оказались малореализованными разоруженческие инициативы в регионе, хотя, на наш взгляд, не меньшего внимания заслуживает и то, что и в XIX в., и в первой половине XX в. они вообще выдвигались, в то время как ведущие страны мира активно вооружались.
Не вступил в действие и известный «Пакт Гондры» - Договор о предотвращении конфликтов между американскими государствами, подписанный пятнадцатью странами Латинской Америки и США на V Панамериканской конференции в Сантьяго (Чили, 1923 г.) по инициативе министра иностранных дел Парагвая Мануэля Гондры.
Действительно, «Пакт Гондры» не предотвратил Чакскую войну между Боливией и Парагваем (1932-1935 гг.), кровопролитные вооруженные конфликты Перу с Колумбией (1932- 1934 гг.) и Эквадором (1941 г.). В условиях, когда конфликтность отношений латиноамериканских республик была высока, а международная обстановка в 30-е годы, не способствовала миротворчеству, любые, даже самые совершенные, международно-правовые механизмы конфликторазрешения оказывались малоэффективными.
Однако, несмотря на отдельные сбои, международно-правовая активность государств полушария в 20-30-е годы шла по нарастающей. Ряд форумов внес существенный вклад в укрепление правовых основ отношений стран полушария. Так, например на VII Панамериканской конференции (Монтевидео, 1933 г.) была принята конвенция «О правах и обязанностях государств», в которой в качестве одного из основных зафиксирован принцип невмешательства одних государств во внутренние дела других. Среди документов, принятых на конференции в Монтевидео фигурировали и такие, как: «О гражданстве женщин», «О выдаче преступников», «О праве политического убежища».
Несмотря на прослеживавшуюся тенденцию к расширению областей сотрудничества и созданию все новых и новых «конструкций» формирующейся межамериканской системы, было бы ошибочным утверждать, что это - поступательное движение. В отношениях США и государств Латинской Америки уже тогда стала просматриваться цикличность, в рамках которой периоды взаимного отчуждения и нарастания конфликтного потенциала сменялись этапами гармонизации отношений и укрепления континентального сотрудничества. Целая группа факторов как внутреннего политического и экономического развития стран региона, так и изменения в международной обстановке воздействовали на этот процесс. Но одним из главных, безусловно, являлись перемены в политике центра системы - Соединенных Штатов.
Принципиальное значение имело соотношение силовых, включая военные, и политико-дипломатических методов политики в регионе. Естественно, что присутствие морской пехоты в ряде стран Центральной Америки и Карибского бассейна (так, лишь в Гаити американские войска находились почти двадцать лет - с 1915 по 1934 г.) существенно усиливало центробежные устремления латиноамериканских государств. Переход же к политике «доброго соседа» в период первой администрации Ф. Рузвельта положил начало новому циклу межамериканских отношений, в котором заметно преобладала тенденция к сотрудничеству.
При этом отказ от силового давления на страны региона, во-первых, был достаточно условным, а во-вторых, не являлся результатом признания правящей элитой США его неэффективности. США больше других ведущих держав мира пострадали от великой депрессии 1929-1933 гг. Никогда еще их позиции в Латинской Америке не были столь уязвимы. И речь идет не только об экономических потерях (инвестиции США сократились почти вдвое, в 4 раза уменьшился товарооборот). Ослаблением влияния Вашингтона незамедлительно воспользовались Германия, Великобритания и Япония.
В 30-е годы США столкнулись с мощной волной национализма в регионе, который все больше приобретал антиамериканскую направленность. В основе этого лежало широко распространенно|, в регионе мнение, что США, несмотря на все заверения о панамериканской солидарности, не только фактически бросили Латинскую Америку на произвол судьбы в период мирового экономического кризиса, но и приняли ряд протекционистских мер, существенно усугубив ее положение.
Заметно окрепли внешнеполитические позиции ведущих латиноамериканских государств и, в первую очередь, Аргентины, превратившейся в 30-е годы в своеобразного соперника Вашингтона в борьбе за влияние в регионе. Эта страна, например, могла себе позволить в 1934-1935 гг. объявить настоящую торговую войну Соединенным Штатам. Более того, Аргентина, по существу, возглавила движение стран региона против изоляционистских тенденций в Западном полушарии, которое США пытались замкнуть на себе, предотвратив расширение связей с внерегиональными державами. В начале 30-х годов появились радикальные проекты формирования латиноамериканских союзов, как, например, идея создания «южно-американского блока», в который бы вошли Аргентина, Бразилия, Чили, Перу, Парагвай;и Уругвай. Намечавшийся блок призван был противостоять США в Латинской Америке. Неоднократно возникали и идеи формирования таможенного союза латиноамериканских республик.
В целом в 30-е годы произошло существенное выравнивание асимметрии мощи и влияния США и ведущих государств региона, которые, как уже отмечалось, открыто оспаривали роль США как центра системы. С точки зрения исторической перспективы, не исключено, что именно тогда, в 30-е годы Латинская Америка получила шанс на принципиально иную, основанную на горизонтальных связях, систему отношений в Западном полушарии. И действительно, на Панамериканских конференциях в Монтевидео (1933 г.) и Буэнос-Айресе (1936 г.) движение пошло именно в этом направлении. В документах, принятых на форумах были юридически закреплены принципы невмешательства и равноправия. И в политике «доброго соседа» они во многом оказались реализованы администрацией Ф. Рузвельта. Это тот редкий в XX в. период, когда США вынуждены были подстраиваться под своих южно-американских соседей.
Континентальная солидарность в противостоянии общей угрозе со стороны держав оси стала тем цементирующим компонентом, который впервые в XX в. ввел отношения двух Америк в системное русло, в плоскость практического сотрудничества в межрегиональном контексте. На начальном этапе (1939-1941 гг.) это нашло выражение в принятой на Панамском консультативном совещании министров иностранных дел (23 сентября 1939 г.) Общей декларации о нейтралитете американских республик, которая установила специальную 300-мильную зону безопасности вокруг Западного полушария (кроме Канады), направленную на недопущение войны в Новый Свет.
Именно на начальном этапе второй мировой войны появилась идея подписания между американскими республиками пакта о взаимной обороне. В июле 1940 г. на Гаванском, втором по счету, Консультативном совещании министров иностранных дел пакт, по сути, состоялся. В итоговой декларации впервые было обозначено, что «нападение на американское государство рассматривается как нападение на все американские государства». Было принято решение о совместных действиях против фашистской Германии в случае захвата ею европейских колоний в Карибском бассейне. Там же, в Гаване, представитель Кубы впервые официально поставил вопрос о создании Межамериканского совета обороны (МСО).
Начавший действовать с марта 1942 г. МСО превратился в первый многосторонний механизм межрегиональной системы безопасности, формирование которой завершилось подписанием в 1947 г. Межамериканского договора о взаимной помощи.
Межамериканский совет обороны был отнюдь не креатурой США, как это часто трактовалось и в отечественной, и в зарубежной исторической литературе. Более того, как свидетельствуют материалы, опубликованные в США в 70-е годы, Пентагон изначально решительно выступил против создания какого-либо многостороннего органа, который имел бы реальные полномочия. Руководство военного ведомства США считало это не только практически не нужным, но и потенциально опасным, т.к. вынуждало бы Пентагон координировать свои планы с южными соседями.
Именно с вопроса о целесообразности создания МСО берут свое начало ставшие впоследствии традиционными межведомственные противоречия Пентагона и Госдепартамента в отношении политики в Латинской Америке. В то время как Пентагон выступал за исключительно двусторонний, а точнее односторонний характер отношений, предпочитая иметь дело с каждой из латиноамериканских стран в отдельности, Госдепар- тамент, озабоченный необходимостью обеспечения континентального единства, стремился придать ему форму многостороннего сотрудничества. Впоследствии отсутствие консенсуса в верхах и стремление каждого из ведомств проводить свою собственную латино-американскую политику существенно снижало эффективность курса в отношении этого региона. Это порождало сомнения в правящих элитах государств региона (во многом оправданные) в реальной заинтересованности США иметь в Западном полушарии дееспособную международную систему.
В 1942 и в последующие годы Пентагон предпринял немало усилий, чтобы лишить этот орган реальной дееспособности, ограничив его функции лишь представительскими и консультационными. За усиление этого органа «боролась» именно Латинская Америка. Так, на Межамериканской конференции по проблемам войны и мира в Мехико (февраль-март 1945 г.), получившей впоследствии название Чапультепекской, Мексика, Уругвай и ряд других стран настаивали на расширении полномочий МСО, который, по их мнению, должен был превратиться в основной орган межрегиональной системы безопасности и состоять из начальников генеральных штабов стран-членов.
Именно латиноамериканские государства в эти годы выступили с инициативой создания общеконтинентальной системы обороны и безопасности. На Чапультепекской конференции Бразилия, Колумбия и Уругвай представили совместный проект создания такой системы, в основе которого лежала бы формула «агрессия против одного из членов сообщества является агрессией против всего Западного полушария». Парадоксально, на первый взгляд, но именно США, и здесь их интересы, пожалуй, впервые совпали с интересами Аргентины, предприняли немалые усилия, чтобы «заземлить» эту инициативу.Межамериканский договор о взаимной помощи (МДВП) вполне мог быть подписан не в 1947, а в 1945 г. Латиноамериканская дипломатия настолько перехватила в тот момент инициативу, что США вынуждены были уступить. Однако камнем преткновения была резко негативная позиция Аргентины. Это дало возможность Вашингтону не торопиться с подписанием МДВП, ссылаясь на то, что без ее участия договор будет лишен смысла. Однако спустя два года ситуация поменялась кардинальным образом. Теперь уже США, «разочаровавшись в ООН, выступили за создание сильной региональной организации», в то
время как латиноамериканские государства не только охладели
к идее создания военно-политического блока в Западном полу
шарии, но и направили свои дипломатические усилия на то,
чтобы не допустить оформления военного альянса с Вашингто
ном.
Столь быстрая переоценка ценностей среди ведущих государств региона во многом была связана с началом «холодной войны», которая открывала перед ними реальную перспективу на правах младших партнеров оказаться втянутыми в конфронтацию двух сверхдержав.
Анализ текста, подписанного на Консультативном совещании в августе 1947 г. в Рио-де-Жанейро Межамериканского договора о взаимной помощи, показывает, что он, конечно же, не был агрессивным военно-политическим блоком и к тому же не прообразом НАТО, как это в течение десятилетий интерпретировалось в отечественной исторической литературе. «Пакт Рио-де-Жанейро», хотя и устанавливал 300-мильную специальную зону безопасности вокруг Западного полушария, захватывающую территории, принадлежавшие Дании, Гренландии, а также территорию Канады и заморские колониальные владения ряда европейских метрополий в Карибском бассейне, что противоречило международному праву, не был обращен на внешнюю экспансию. Предусмотренный механизм коллективных действий в случае угрозы «миру Америки», включавший и применение вооруженной силы в случае нападения на участника договора, выглядел отнюдь не противоречащим международному праву. Принятие его в целом являлось вполне оправданным в 1947 г., когда было совершенно не ясно, по какому сценарию пойдет только начавшаяся «холодная война», и не перерастет ли она в третью мировую войну.
Вместе с тем на содержании Пакта, очевидно, сказалось стремление ряда влиятельных стран региона, и прежде всего Аргентины, максимально ограничить в тексте Договора упоминание о конкретных военных и политических механизмах взаимодействия американских республик. Расплывчатость формулировок и слишком обший характер установлений Договора были результатом не стремления США в тот период дать расширительное толкование «угрозе безопасности», а усилий латиноамериканских министров, стремившихся, подписывая договор, выхолостить из него военную составляющую.
В целом же «Пакт Рио-де-Жанейро» был подписан на фоне шлейфа военно-политического сотрудничества США и Латинской Америки в годы Второй мировой войны. Однако континентальная солидарность все больше начинала подтачиваться различными подходами к предназначению межамериканской системы.
Если для США формирование межрегиональной системы было во многом завершено на Консультативном совещании в Рио-де-Жанейро в августе 1947 г., то для Латинской Америки все лишь только начиналось. Двухмесячный марафон IX Межамериканской конференции в Боготе (март-апрель 1948 г.) завершился подписанием Устава Организации американских государств (ОАГ) - первой и по-своему уникальной межрегиональной организации послевоенного мира.
В отечественной литературе советского периода тексты МДВП и Устава ОАГ были более, чем досконально проанализированы. Главный акцент делался на том, что окрепшие в ходе Второй мировой войны США просто «зажали в тисках» Латинскую Америку и, чуть ли не выкручивая руки, навязали странам региона кабальные условия отношений.
Анализ «строительства» главных, несущих конструкций межамериканской системы в том виде, в котором она сформировалась в конце 40-х годов, позволяет сделать несколько выводов, на первый взгляд, выглядящих чуть ли не парадоксально. Межамериканская система во многом оказалась «инициирована» самими латиноамериканскими государствами, заинтересованными в том, чтобы ввести отношения с США в правовое поле, которое должно было нейтрализовать их силовое превосходство.
Немаловажным являлась и инерция выравнивания асимметрии отношений, отчетливо проявившаяся в 30-е годы. Ведущие латиноамериканские государства стремились юридически зафиксировать это «новое равенство», опираясь на принцип «одна страна - один голос». Бросается в глаза заметно больший внутренний демократизм ОАГ по сравнению с ООН. В Уставе ОАГ не предусматривалось ни создание органа, состоявшего из наиболее влиятельных стран-членов, наподобие Совета безопасности ООН, ни, тем более, право вето. Об этом же свидетельствовал и заложенный в Уставе механизм принятия решений по вопросам, требующим совместных действий: они принимались, если за них было подано не менее двух третей всех голосов.
При разработке МДВП и Устава ОАГ латиноамериканскими делегациями двигал и другой мотив. Совершенно очевиден был расчет на то, что союзнические отношения с США, ставшими после Второй мировой войны супердержавой номер один, облегчат латиноамериканским государствам выход в большую политику, поднимут их вес и престиж на мировой арене, создадут благоприятные условия для экономического роста.
Среди основных целей ОАГ в Уставе выделялись следующие: укрепление мира и безопасности; предупреждение осложнений в отношениях стран-участниц и мирное разрешение споров; совместные выступления в случае агрессии против одного или нескольких государств; совместные усилия по экономическому, социальному и культурному развитию. Среди основных принципов фигурировали приверженность международному праву, уважение суверенитета и независимости, приверженность представительной демократии, социальной справедливости, уважение прав человеческой личности вне зависимости от расовой принадлежности, политических убеждений, пола и ряд других.
Особое внимание латиноамериканская дипломатия уделила закреплению в Уставе ОАГ принципа невмешательства. Отмеченная выше особая заданность и даже зацикленность на утверждении этого принципа вполне реализовалась в целом ряде статей Устава, который пестрел многочисленными запретами на вмешательство одних государств во внутренние дела других.
Структура ОАГ в тех условиях не знала себе равных. Многочисленные комитеты и службы охватывали все возможные области взаимоотношений американских республик, начиная от политического диалога и заканчивая такими вопросами, как проблемы индейцев, положение женщин, искусство и музыка.
В целом проект межамериканской системы был достаточно амбициозен и не имел аналогов в мировой практике. Была выстроена многоярусная международная организация, в задачу которой входило ввести отношения американских республик в четкое правовое русло, регламентируя практически все стороны их международной деятельности.
Выше отмечалось, что уже в первые десятилетия XX в. в отношениях США со странами Латинской Америки просматривались признаки цикличности. Создание межамериканской системы пришлось - и, видимо, не случайно - на высшую точку цикла гармонизации отношений и сотрудничества, начавшегося со второй половины 30-х годов и существенно окрепшего в годы Второй мировой войны. Несмотря на выявившиеся расхождения в подходах, межамериканская система была сконструирована в момент, достаточно благоприятный. Ее монументальное здание, построенное как бы на века, порождало надежды на наступление новой, просвещенной эры в отношениях американских республик, в которых отныне будут царить право и порядок.
Однако реалии межамериканских отношений стали стремительно меняться уже к концу десятилетия: резко возросла асимметрия мощи и влияния между США и государствами Юга региона. Никогда еще в XX в. США не были так сильны, как в эти годы. Став, по сути, единственной ядерной супердержавой, производя более 40% мирового ВВП, контролируя 1/3 мировой торговли, северный колосс не скрывал своих гегемонистских устремлений. На смену тенденции к выравниванию асимметрии и образованию горизонтальной системы отношений пришло жесткое вертикальное начало. Экономическая и военно-политическая мощь США стала непосредственно проецироваться на отношения со странами Западного полушария.
40-50-е годы стали временем фактически безраздельного господства США в Западном полушарии. Это был своеобразный пик влияния, сверхприсутствия, фактической гегемонии в регионе. Речь уже шла даже не столько о резко возросшей асимметрии между США и латиноамериканскими государствами, а о почти безусловной зависимости большинства государств региона от США.
Межамериканский договор о взаимной помощи уже через несколько лет после своего оформления фактически потерял для США значимость как коллективный механизм обороны полушария. Создание в 1949 г. НАТО, по существу, вытеснило МДВП на обочину американских интересов, тем более что в отличие от европейского театра сценарий возможной агрессии восточного блока против латиноамериканских государств в 50-е годы был из разряда чисто гипотетических.
Главной задачей США в регионе в 50-е годы было обеспечение политического статус-кво, необходимого для бесперебойного доступа к стратегическому сырью и безопасности морских коммуникаций, в первую очередь, естественно, Панамского канала.
В эти годы американский истеблишмент рассматривал весь комплекс отношений со странами региона сквозь призму конфронтации «Восток - Запад». Это вытекало из характера международных отношений тех лет. Однако сквозь эту призму рассматривались и политические процессы в странах региона, причем в жестко утилитарной форме. Узко прагматично понимаемая стабильность должна была быть обеспечена любой ценой.
Таким образом, Вашингтоном в конце 40 - начале 50-х годов была предпринята попытка в рамках существовавшего каркаса межамериканской системы выстроить жестко вертикальную модель отношений со странами региона, обеспечивающую дисциплину в этой тыловой зоне. В особенности в области внешней политики в годы разгара «холодной войны» большинство государств региона выстраивались в «кильватере» американской дипломатии. Это был фактически безусловный союз. Латиноамериканская машина голосования во всю работала в ООН, почти автоматически поддерживая США по всему спектру международных вопросов того периода.
Столь жестко детерминированная модель внешнеполитического поведения достигла своего апогея на X Межамериканской конференции в Каракасе (март 1954 г.), где США удалось, несмотря на сопротивление делегаций Гватемалы, Мексики, Уругвая и Аргентины, добиться одобрения «Декларации солидарности в сохранении политической целостности американских государств от вмешательства международного коммунизма». Суть декларации сводилась к ужесточению «политической дисиплины» внутри системы и коллективным действиям против страны-члена, где международное коммунистическое движение устанавливает «господство или контроль над политическими институтами какого-либо американского государства». Последовавшее спустя несколько месяцев свержение реформистского правительства X. Арбенса в Гватемале, которое в лучших традициях маккартизма подверглось откровенной травле со стороны США и соседних центрально-американских диктатур, обозначили своеобразную высшую точку в продвижении модели монолитного, блокового единства стран региона в период раз-гаpa «холодной войны».
С данного момента маятник соотношения центробежных и центростремительных тенденций в межамериканской системе двинулся назад. Это было обусловлено возросшим конфликтным потенциалом отношений центра и периферии системы.
Изначальный импульс к нарастанию противоречий двух Америк дал начавшийся с конца 40-х годов пересмотр места латиноамериканского региона на шкале внешнеполитических приоритетов США. Победа революции в Китае, расширение юны влияния СССР в Восточной Европе и обозначившаяся в конце 40 - начале 50-х годов перспектива советско-китайского стратегического альянса потребовали от США смены глобальных ориентиров. В стратегии массированного возмездия места для Латинской Америки фактически не нашлось.
Превращение этого региона в тыловую зону, малозначимую в контексте глобального ядерного противоборства, заметно изменило температуру межамериканских отношений. Эффект утери стратегического интереса лидера системы к своей периферии оказался, на первый взгляд, неожиданно сильным. Правящие элиты большинства стран региона, рассчитывавшие за счет плотного союза с самой сильной державой послевоенного мира не только войти в большую политику, но и главное - получить особый, преференциальный статус в плане экономической помощи, испытывали явное разочарование. Утеря особого статуса подрывала вертикально-эшелонированную модель связей, которая в наиболее чистом виде предстала именно на рубеже 40-50-х годов.
По-видимому в асимметричных системах равновесие отношений во многом обеспечивается целой системой специфических подпорок в виде особых льгот и преференций. В начале 50-х годов США не смогли обеспечить функционирование этой системы, что и вызвало первый в послевоенные годы виток кризиса, пришедшийся на вторую половину 50-х годов.
Почти целое десятилетие США прилагали максимум усилий, чтобы вывести проблематику торгово-экономических отношений и помощи развитию за рамки межамериканской системы. Американская дипломатия изначально стремилась использовать ОАГ исключительно в политических целях, эксплуатируя имидж демократической региональной системы, противостоящей «тоталитарному восточному блоку». Одновременно ею делалось все возможное, чтобы нейтрализовать заложенные в Уставе* положения, ориентированные на социально-экономическое развитие.
Латиноамериканским государствам, пожалуй, впервые применившим в рамках межамериканской системы блоковую дипломатию, все же удалось добиться проведения в 50-е годы ряда континентальных экономических форумов. И конференция министров экономики и финансов в Рио-де-Жанейро (декабрь 1954 г.), и первый саммит президентов Америк в Панаме (июль 1956 г.), и первая Межамериканская экономическая конференция в Буэнос-Айресе (август 1957 г.) прошли в обстановке нарастающих противоречий. Принимавшиеся на этих форумах компромиссные и ни к чему не обязывавшие документы, в основном сводившиеся лишь к набору пожеланий, будучи результатом поистине титанических усилий дипломатических ведомств, реально мало что вносили в практику межамериканских отношений.
К концу десятилетия межамериканская система вступила в свой первый серьезный кризис. Положенная в ее основу концепция континентальной солидарности подверглась существенной эрозии в условиях, когда сам регион терял свою значимость на шкале стратегических интересов США. «Остаточный» подход к отношениям со странами этого региона, стремление законсервировать систему и, по сути, лишить ее реальной дееспособности наглядно обозначили то, что эта конструкция во многом утратила свою значимость для США. В целом малоэффективные попытки ведущих государств региона во второй половине 50-х годов создать механизм перекачки из центра на периферию «помощи развитию», со своей стороны, существенно снизили заинтересованность в системе особых отношений с США у латиноамериканских государств. На рубеже 50-60-х годов межамериканская система во многом оказалась ненужной ни той, ни другой стороне и, по-видимому, в среднесрочной перспективе (три-пять лет) была обречена на деградацию.
Систему во многом «спасла» кубинская революция. Выше уже отмечалось, что глобальная конфронтация «Восток - Запад» существенно деформировала межамериканскую систему уже в первые годы после ее юридического оформления. Спустя десятилетие по иронии судьбы именно «холодная война» придала новые импульсы ее выживанию.
60-е годы стали временем начала двух масштабных исторических экспериментов, оказавших существенное воздействие на всю систему международных отношений государств Западного полушария. Речь идет о строительстве социализма «в отдельно взятом» островном государстве Карибского бассейна - Кубе и попытке противопоставить кубинскому пути «мирную регулируемую революцию» в рамках программы «Союз ради прогресса», выдвинутой демократической администрацией Дж. Кеннеди.
Программа «Союз ради прогресса», естественно, возникла не в одночасье. Она была во многом концептуально подготовлена в последний год администрации Д. Эйзенхауэра, когда в правящих кругах США началась стремительная переоценка ценностей. Во многом это было связано с выявившейся неспособностью США нормализовать и поставить под контроль ситуацию на Кубе.
Однако несмотря на все усилия, «партия» для Вашингтона изначально была проигранной. За один год просто невозможно было перечеркнуть то, что накапливалось десятилетиями. Антиамериканизм, корни которого оказались так глубоки в кубинском обществе, был успешно превращен правительством Ф. Кастро в идеологию правящего режима, обеспечив ему массовую поддержку и внутреннюю легитимность. Дальнейший окончательный разрыв и переход Кубы в «другой лагерь» были фактически предопределены.
Именно в те годы начался интенсивный поиск антитезы «кубинскому сценарию». Ею стала политика «помощи развитию», заложенная в основу программы «Союза ради прогресса». Однако несмотря на определенную конъюнктурность, программа ознаменовала собой прорыв во внешнеполитическом мышлении правящих кругов США. Демократическая администрация Дж. Кеннеди (1961-1963 гг.), пожалуй, впервые «озвучила» идею растущей взаимозависимости двух Америк и необходимость выправления гигантской асимметрии в уровнях их социально-экономического развития.
Также впервые Соединенными Штатами, по существу, были выставлены условия получения помощи странами региона, которые должны были предпринять усилия для проведения социально-экономических реформ. Среди этих условий фигурировали: усовершенствование государственных институтов в рамках модели представительной демократии, осуществление аграрной реформы, изменение налоговой системы, направленной на мобилизацию внутренних ресурсов для развития.
В августе 1961 г. в г. Пунта-дель-Эсте (Уругвай) на Межамериканской экономической конференции представители всех латиноамериканских стран, за исключением Кубы, а также США подписали «Хартию Пунта-дель-Эсте», в основу которой и была положена программа «Союз ради прогресса». Отметим, что это была первая в мировой практике программа развития целого региона «третьего мира», осуществляемая за счет как мобилизации внутренних ресурсов, так и внешнего финансирования. Более того, авторы программы предполагали, что впоследствии основные ее «конструкции» могут быть применены для развития других регионов «третьего мира».
Напомним, что программа, рассчитанная на десятилетие, предполагала в общей сложности мобилизацию 100 млрд дол., из которых 20 млрд дол. должны были обеспечить США (как за счет своих государственных средств, так и кредитов международных финансовых организаций и займов из стран Западной Европы и Японии). Латиноамериканские государства обязались мобилизовать 80 млрд дол.
В начале 60-х годов «температура» межамериканских отношений резко снизилась. Их конфликтный потенциал оказался существенно нейтрализованным новаторским подходом к региону, обозначенным администрацией Дж. Кеннеди и реализовавшемся в принятии программы «Союз ради прогресса». Межамериканская система вступила в полосу перемен, при этом, правда, заметно «опаздывая» за динамикой политического и социально-экономического развития региона. Именно в те годы появились первые признаки выравнивания гигантской асимметрии мощи и влияния между двумя Америками. Почти безусловная зависимость Латинской Америки от США начала постепенно преобразовываться во взаимозависимость, что было, в первую очередь, связано с рывком, который совершили в своем развитии большинство государств региона. В течение двух десятилетий - 60 и 70-х годов - Латинская Америка «развивалась» почти вдвое быстрее, чем США, опережая по основным показателям экономического роста другие регионы как развитого, так и развивающегося мира и по сути была самым динамично развивающимся районом мира.
Отмеченную долгосрочную тенденцию развития вряд ли можно рассматривать как прямое следствие программы «Союз ради прогресса», тем более, что уже ко второй половине 60-х годов она перестала реализовываться. Однако импульс, приданный ею социально-экономическому развитию региона, нельзя недооценивать.
Усилению центростремительных тенденций в межамериканских отношениях в начале 60-х годов существенно способствовал «кубинский фактор». Необходимость противостоять стратегии насаждения Островом Свободы в регионе очагов партизанской борьбы, равно как и превращению Кубы в военную базу СССР создали ситуацию, когда интересы правящих элит (как консервативных, так и новых, национал-реформистских) совпали с интересами правящих кругов США.
Именно «благодаря Кубе» межамериканская система в начале 60-х годов начала обретать признаки реального военно-политического альянса, что еще несколько лет назад казалось почти забытым прошлым времен Второй мировой войны. Первоначальныи импульс этому придало размещение советских ракет на Кубе. 23 сентября 1962 г. Постоянный совет ОАГ принял резолюцию, призывавшую страны-члены принять все необходимые меры, включая использование вооруженных сил для противодействия угрозе, вызванной размещением ракет на острове.
Первая половина 60-х годов стала своеобразным апогеем межамериканского военно-политического сотрудничества. Несмотря на то, что Межамериканский договор о взаимной помощи, который институционализировал региональную систему безопасности, был подписан в 1947 г., лишь в начале 60-х годов система во многом состоялась.
В эти годы была создана современная общерегиональная система связи между военными ведомствами с центром в зоне Панамского канала, где в 1961 г. разместилось южное командование ВС США (ЮЖКОМ). Начавшиеся в эти же годы регулярные встречи командующих американскими армиями превратились в одну из несущих конструкций системы безопасности, в достаточно эффективный интегрирующий инструмент, который позволял не только обмениваться информацией, но и координировать действия в подавлении подрывной деятельности леворадикальных повстанческих организаций. На VIII Консультативном совещании министров иностранных дел стран-членов ОАГ (июнь 1961 г.) был создан и политический орган - Специальный комитет по вопросам безопасности. Немалую роль сыграли и интенсивно проводившиеся в 1961-1964 гг. совместные военные маневры, инициированные и технически обеспеченные Пентагоном.
Аналогично периоду Второй мировой войны военно-политическое сотрудничество, шло настолько по нарастающей, что на повестку дня встал и вопрос о создании межамериканских вооруженных сил (МАВС), который казалось бы удалось решить. 6 мая 1965 г. на X Консультативном совещании министров иностранных дел стран-членов ОАГ было принято решение о создании межамериканских миротворческих сил для отправки в охваченную острым внутренним конфликтом Доминиканскую Республику. В акции приняло участие семь стран полушария, а возглавил межамериканские силы бразильский генерал.
Вслед за этой акцией, символизировавшей собой своеобразный апогей регионального военного сотрудничества, начался откат назад. Попытки ряда военных режимов региона, в первую очередь, Аргентины в рамках начавшейся со второй половины 60-х годов реформы Устава ОАГ либо расширить функции МСО, либо создать вместо него в рамках ОАГ Межамериканский комитет по обороне, координирующий распределение военной помощи и контролирующий деятельность межамериканских вооруженных сил, встретили решительное несогласие большинства латиноамериканских государств. На III Специальной межамериканской конференции в Буэнос-Айресе (февраль 1967 г.) под попытками создания общерегиональной военно-политической структуры была подведена черта.
В чем была причина столь, на первый взгляд, неожиданного результата? Ведь в начале 60-х годов имелись и достаточно очевидные общие вызовы безопасности, и разумная концепция противодействия. Центр системы - США - брал на себя функции безопасности Западного полушария на глобально-стратегическом уровне, обеспечивая ядерный щит, защиту Панамского канала и противодействуя возможным попыткам сверхдержавы Востока создать в этом районе новые опорные точки. Вооруженные силы латиноамериканских государств, согласно этой концепции, переориентировались на поддержание мира в регионе и внутреннее развитие своих стран, становясь своеобразными гарантами курса реформ в рамках программы «Союз ради прогресса».
Причин несколько, и они весьма поучительны. Не было сделано главного, без чего ни одна «вертикальная» система, вступившая в полосу реформирования, не сможет успешно преобразоваться в горизонтальную. Речь идет о переходе центра системы от односторонней политики к действительно многосторонней. Несмотря на пышную риторику вновь обретенного континентального единства, общности целей и интересов двух Америк в противостоянии тоталитаризму, продвижении демократических реформ и т.д., технология принятия решений не претерпела существенных перемен. По сути, это была по-прежнему политика односторонних акций США, на которые, правда, более активно, чем прежде, «надевался» многосторонний камуфляж. Новая система безопасности была «спущена сверху» в лучших традициях латиноамериканской политики США в XX веке.
Не были приняты во внимание морально-психологические факторы, связанные с менталитетом латиноамериканского офицерства, обретавшим все более националистическую окраску в условиях изменений в его социальной базе. Провозглашенное новое разделение ответственности в рамках континентальной безопасности на практике реализовалось в том, что система оказывалась еще более централизована, чем та, которая была задумана в первые послевоенные годы.
Один лишь тот факт, что межамериканские силы мира были созданы уже после того, как Санто-Доминго был оккупирован контингентом в 23 тыс. американских морских пехотинцев, интерпретировался как стремление администрации Л. Джонсона обеспечить многостороннее прикрытие, по сути, односторонней вооруженной интервенции США. Конец 60 - начало 70-х годов стали временем существенного усложнения межамериканских отношений. Система не только окончательно потеряла свою герметичность, характерную для первого послевоенного десятилетия и выражавшуюся в замкнутости международных отношений в Западном полушарии и достаточно высоком уровне политической дисциплины. По существу, возник новый тип конфликтов между центром системы и целым рядом государств-членов, обусловленный проведением последними политики экономического национализма и стремлением автономизироваться от США во внешней политике.
Во многом это было связано с появлением в регионе нового политического феномена - националистических военных режимов. Речь, в первую очередь, идет о режимах в Перу (1968- 1975 гг.), Панаме (1968-1981 гг.), Боливии (1969-1971 гг.), Эквадоре (1972-1976 гг.), приступивших к экспроприации собственности американских компаний, провозгласивших антиолигархические внутренние преобразования и независимый внешнеполитический курс.
После того, как к ним в 1970 г. добавился социалистически ориентированный режим С. Альенде в Чили, в межамериканской системе впервые образовалась внутрисистемная оппозиция, которая выступила за пересмотр основ системы и освобождения ее от атрибутики «холодной войны». Система, по сути, стала политически гетерогенной, что существенно усилило в ней центробежные тенденции.
Факты свидетельствуют о том, что в начале 70-х годов США не просто теряли рычаги контроля над межамериканской системой. В условиях, когда ряд государств региона, искусно применяя коалиционную дипломатию, предпринял попытку превратить систему в коллективный рычаг нажима на Вашингтон, в правящих кругах США даже стал рассматриваться вопрос о выходе из ОАГ.
Во многом это было связано с началом работы Специальной комиссии по изучению межамериканской системы и выработке мер по ее реорганизации (СКИМС). Комиссия была создана решением III сессии Генеральной ассамблеи ОАГ (Вашингтон, апрель 1973 г.). Под нажимом целого ряда латиноамериканских государств, и в первую очередь Перу и Чили, была принята резолюция, выражавшая «общую неудовлетворенность результатами деятельности межамериканской системы».
В принятой на сессии «Декларации принципов межамериканских отношений» странам-инициаторам реформы межамериканской системы удалось впервые закрепить принцип «идеологического плюрализма». Этот принцип предполагал возможность сосуществования в межамериканской системе государств с различным общественно-политическим строем. Подтекстом
этого документа была не только и даже не столько заинтересованность левых режимов в отмене антикубинских санкций в ОАГ, сколько стремление обезопасить себя от рецидивов прямого вмешательства в случае, если тот или иной режим будет квалифицирован Вашингтоном как просоветский.
Перу и Чили при поддержке Венесуэлы, Колумбии и ряда других стран выступили также за коренной пересмотр концепции безопасности межамериканской системы. Ими было предложено внести в межамериканский юридический лексикон термин экономическая агрессия. Эти же страны предложили разработку механизма «коллективной экономической безопасности».
Очевидно, что своим острием эти инициативы были направлены против политики экономического нажима, особенно широко практиковавшегося Соединенными Штатами против левонационалистических режимов в конце 60 - начале 70-х годов. Идеи «коллективной экономической безопасности» благодаря усилиям латиноамериканской дипломатии получили дальнейшее развитие на сессии Генеральной ассамблеи ОАГ (Атланта, май 1974 г.), где в специальной резолюции вновь была обозначена задача обеспечения «интегрального развития и коллективной экономической безопасности».
Никогда еще латиноамериканский прессинг на США не был столь мощным. Госдепартамент пытался максимально заземлить латиноамериканские инициативы, растворив их в расплывчатых и необязывающих формулировках. Наиболее отчетливо это проявилось в позиции американской делегации именно в рамках работы СКИМС в 1973-1975 годах.
Однако в условиях, когда по вопросу создания системы «коллективной экономической безопасности» США оказались фактически «прижаты к стене», они вынуждены были внести определенность. США были единственным государством, проголосовавшим против внесения в МДВП положения о создании системы коллективной экономической безопасности, предусматривавшей распространение принципа «нападение на одного - нападение на всех» на область экономических отношений. И хотя на Специальной конференции по реформе договора (Сан-Хосе, апрель 1975 г.) в статью 11 было включено соответствующее положение, представитель США заявил, что его страна не возьмет на себя никаких обязательств по обсуждению, подписанию и ратификации каких-либо обязывающих документов по созданию подобной системы.
Подобного рода демарши оказывали деморализующее воздействие на межамериканские отношения, стимулировали центробежные тенденции. Это, в частности, находило выражение в растущей заинтересованности государств региона создавать свои, чисто латиноамериканские объединения, которые в известном смысле подменяли бы собой ОАГ.
Наиболее развитым из них в 70-е годы был, безусловно, Лидский пакт. Подписанное в 1969 г. Картахенское соглашение положило начало процессу интеграции шести андских стран (Боливия, Венесуэла, Колумбия, Перу, Эквадор, Чили). При ном в 70-е годы Андская группа вышла за рамки чисто экономического объединения. Структура организации включала Совет министров иностранных дел, Андский парламент, Анд-ский суд и ряд других органов, свидетельствовавших о стремлении создать объединение по типу Европейского сообщества.
Более того, в начале десятилетия именно Андская группа стала главным оппонентом США в стремлении перестроить межамериканскую систему, о чем уже говорилось выше, а также инициатором ряда коллективных акций, направленных на ущемление интересов северо-американских сырьевых корпораций. Принятое в 1971 г. «решение 24» Комиссии Карта-хенского соглашения существенно ограничило перевод прибылей за границу иностранными инвесторами.
Даже проблематика региональной безопасности, являвшаяся ранее традиционной вотчиной межамериканских форумов, стала выноситься на субрегиональный уровень и рассматриваться без участия США. Об этом наглядно свидетельствовал процесс Айакучо. В 1974 г. в г. Айакучо (Перу) лидеры восьми латиноамериканских государств - Аргентины, Боливии, Венесуэлы, Колумбии, Панамы, Перу, Чили и Эквадора - подписали «Декларацию Айакучо», в которой взяли на себя обязательство создать условия для ограничения гонки вооружений и направления высвободившихся средств на нужды социально-экономического развития.
В условиях, когда реальные внешнеполитические возможности США в регионе оказались существенно ограниченными, а конфликтный потенциал межамериканских отношений резко возрос, центр системы предпринял попытку, не отступая от политики скрытой дестабилизации, разрядить обстановку активным внешнеполитическим маневрированием и снижением реального присутствия в регионе. В 1974 г. госсекретарем Г. Киссинджером был провозглашен «новый диалог» с Латинской Америкой, основанный на зрелом партнерстве. На деле речь шла в общем-то о единственно возможном в тех условиях маневре - снижении политического присутствия в регионе за счет сокращения численности дипломатических, торговых и военных миссий, свертывании объемов помощи (если в 1970 г. на долю Латинской Америки приходилось около 70% помощи США иностранным государствам, то в 1985 г. - лишь 22%). В условиях сильно развитых националистических антиамериканских настроений была предпринята попытка свернуть формальное присутствие и проявлять куда большую толерантность к антиимпериалистической риторике, в 70-е годы активно экс плуатировавшейся не только военными режимами Перу, Панамы, Боливии (1969-1971 гг.) и Эквадора (1972-1976 гг.), но и правящими элитами Мексики, Аргентины, Венесуэлы.
Следует признать, что этот маневр во многом удался. Национализации собственности американских компаний в 70-е годы практически не было. Более того, несмотря на обострение конкурентной борьбы за латиноамериканские рынки со стороны западно-европейских государств и Японии, объемы американских инвестиций в регионе неуклонно росли, о чем свидетельствуют цифры. За 70-е годы объем американских инвестиций в Латинской Америке утроился. Если в 1970 г. они составляли 13 млрд дол., то в 1980 г. - уже 39,6 млрд долл.
В целом же США продемонстрировали в этот непростой для себя период высокие адаптационные возможности, благодаря которым неоднократно удавалось снять остроту кризисных явлений межамериканских отношений. Однако в этой политике практически отсутствовало конструктивное начало. И хотя острота конфликтных ситуаций снималась, межамериканская система стремительно теряла свою дееспособность, по сути, превращаясь в форум диалога между США, с одной стороны, и Латино-Карибским* регионом с другой.
Правление администрации демократов во главе с Дж. Картером (1976-1980 гг.) являло собой вторую после политики «новых рубежей» Дж. Кеннеди за послевоенные годы серьезную попытку США внести конструктивное начало в межамериканские отношения, восстановить их лидерство в регионе.
Перестройка латиноамериканского курса началась с ряда крупных внешнеполитических акций администрации Дж. Картера. Речь прежде всего шла о решении проблемы Панамского канала. Администрация Дж. Картера выступила за пересмотр договора о Панамском канале 1903 г., предоставлявшего США право контроля над зоной канала на вечные времена, и за заключение нового договора, учитывавшего бы интересы Панамы, США и латиноамериканских стран. Несмотря на мощное сопротивление консервативно настроенного американского истэблишмента, правительство демократов предприняло весьма эффектную, а главное результативную попытку устранить из межамериканских отношений один из традиционных объектов противоречий, который стал в XX в. своеобразным символом гегемонии США в регионе. Седьмого сентября 1977 г. президент США Дж. Картер и лидер Панамы генерал О. Торрихос в присутствии глав государств большинства стран Западного полушария подписали новые договоры о Панамском канале,
* В 70-е годы в ОАГ вступила большая группа англоговорящих островных карибских государств. В 1990 г. членом ОАГ стала Канада.
сутью которых являлся постепенный демонтаж американского поенного присутствия в зоне канала и передача его под полную юрисдикцию и управление Республики Панама к 31 декабря 1999 года.
Существенные сложности возникли у администрации Дж. Картера с практической реализацией политики «прав человека», в особенности в таком близлежащем и геополитически важном районе, как, например, Центральная Америка, где в течение десятилетий политика США находилась в «прокрусто-ном ложе» альянса с репрессивными диктатурами, обеспечивавшими столь необходимое «статус-кво». Белый дом неоднократно публично критиковал режимы и Центральной Америки, и Южного конуса за нарушения прав человека. Были установлены связи с оппозиционными политическими силами в этих странах. В августе 1977 г. Вашингтон ввел эмбарго на поставки современных, технически сложных вооружений военным режимам Аргентины, Чили, Уругвая и Парагвая*. В феврале-марте 1977 г. военные режимы Гватемалы и Сальвадора вслед за Аргентиной, Уругваем и Бразилией заявили об отказе от американской военной помощи в знак протеста против вмешательства Вашингтона в их внутренние дела.
Не была реализована установка направить развитие событий в Никарагуа в русло плавного и ненасильственного демонтажа режима А. Сомосы. В тех условиях администрация Дж. Картера сделала максимум возможного в этом направлении, активно поддерживая легальную оппозицию, привлекая к посреднической миссии ОАГ, а также правительства Венесуэлы, Панамы и Коста-Рики. В частности, в рамках сформированной из представителей США, Гватемалы и Доминиканской Республики посреднической группы Вашингтон оказал нажим на диктатора с тем, чтобы он ушел в отставку".
Для продвижения ненасильственного варианта урегулирования конфликта в Никарагуа США попытались активно задействовать межамериканскую систему. Выдвинутый ими на Консультативном совещании министров иностранных дел стран-членов ОАГ в Вашингтоне (20-25 июня 1979 г.) план урегулирования носил комплексный характер и включал прекращение огня, введение эмбарго на поставки оружия в Никарагуа, создание и посылку в страну Межамериканских сил мира, направление в Манагуа делегации ОАГ для мониторинга мирного процесса, разработку в рамках этой организации специальной программы гуманитарной помощи населению страны. Не
Эмбарго просуществовало 20 лет и было снято администрацией У. Клинтона в августе 1997 г.
" Нажим, в частности, выразился в отсрочке займа в 20 млн долл. по линии МВФ.
исключено, что если бы план был принят и, главное, реализован, то это в дальнейшем могло предотвратить регионализацию никарагуанского конфликта, имевшую место в 80-е годы, и в целом направить развитие событий в Центральной Америке в иное русло.
Идея «коллективного вмешательства» под эгидой ОАГ во внутренний конфликт в Никарагуа, как и ожидалось, была достаточно эффектно заблокирована ведущими странами региона. Страны-члены Андской группы внесли контрпроект резолюции, которая наряду с общими пожеланиями ухода Сомосы, создания коалиционного правительства и скорейшего проведения выборов в Никарагуа на первый план выдвигала «скрупулезное уважение принципа невмешательства».
То, что в те годы интерпретировалось как крупная победа латиноамериканской дипломатии, не допустившей вмешательства США в конфликт с целью воспрепятствовать победе Сан-динистской революции, представляется корректным лишь отчасти. Ведь ситуацию можно представить, в особенности обладая знанием того, как развивались события в Центральной Америке в дальнейшем, и иным образом. ОАГ и межамериканская система в целом продемонстрировала свою неспособность, за исключением отстаивания принципа невмешательства и суверенитета, предложить сколь-либо конструктивное решение. Попытка администрации Дж. Картера реанимировать эту организацию, вывести ОАГ за рамки форума-диалога и «перетягивания каната» между двумя Америками, вернуть ей изначально заложенные в Уставе, но мало реализованные функции гаранта мира и. безопасности в регионе, окончились безрезультатно.
В условиях, когда в межамериканских отношениях в 70-е годы резко усилился конфликтный заряд и окрепли центробежные тенденции, иной исход вряд ли был возможен. Тем более именно военно-политические аспекты межамериканской системы после короткого периода взлета в 60-е годы первыми вступили в период нарастающего кризиса и распада. Противопоставить этой тенденции что-то реальное и выдвинуть новую концепцию региональной безопасности администрация Дж. Картера оказалась не в состоянии, тем более что политикой «прав человека» она обострила отношения с военными режимами региона. В этих условиях включенное в американский план урегулирования по настоянию советника президента по национальной безопасности 36. Бжезинского создание «межамериканских сил по поддержанию мира» оказалось не просто контрпродуктивно, а сработало как красная тряпка для быка, породив взрыв протеста в Латинской Америке.
Конец 70-х годов охарактеризовался началом фрагментации межамериканской системы. Просуществовав более тридцати лет, она в известном смысле оказалась невостребованной ни Соединенными Штатами, ни Латинской Америкой. Большинтво южно-американских государств вне зависимости от политической ориентации почти однозначно отказались следовать принципам континентальной солидарности и высказались за наполнение системы безопасности экономическим содержанием, а также резкое ограничение военно-политических функций. США, в течение нескольких десятилетий более или менее спешно противостоя именно такому сценарию развития межамериканских отношений, оказались, по сути; в одиночестве и известном смысле сами стали вносить все больший вклад, если не в целенаправленную дезартикуляцию ОАГ и МДВП, о, по крайней мере, в ограничение их реальной дееспособноси. Попытки администрации Дж. Картера вывести межамерианские отношения из тупиковой ситуации были мало результативными. Слишком мощными оказались центробежные силы, которые как бы разрывали систему на отдельные мало-низанные между собой блоки отношений. США все больше замыкались на «карибском кризисном круге». Южно-америанские гиганты - Бразилия и Аргентина - активизировали усилия по созданию Южно-атлантического пакта (САТО)*, что конце 70-х годов, как писал Дж. Чайлд, делало вполне реальным сценарий «выпадения этого блока» из Межамериканского оговора о взаимной помощи. Стремительно нарастал конфликтный потенциал американо-мексиканских отношений.
Вступление межамериканских отношений в фазу глубокого кризиса было многократно усилено очередным витком конфронтации «Восток - Запад» и стремлением пришедшей к власти в 1980 г. республиканской администрации Р. Рейгана максимально интегрировать регион в стратегию неоглобализма. Напомним, что латиноамериканской дипломатии в 70-е годы удалось достаточно эффективно «очистить» межамериканскую систему от атрибутики «холодной войны», успешно дистанцироваться от противоборства сверхдержав и даже порой играть на их противоречиях.
И вот спустя почти полтора десятилетия, в течение которых США пытались адаптироваться к новым латиноамериканским реальностям, и, в первую очередь, к снижению собственного влияния в этом районе мира, новой республиканской администрацией был взят курс на силовое восстановление присутствия и регионе. Возврат к идеологической гармонии и укрепление межамериканских институтов мыслились идеологами «новых
Впервые идея военно-политического блока в Южной Атлантике возникла еще в 1957 г. и в последующие два десятилетия неоднократно «озвучивалась» и Соединенными Штатами, и Аргентиной, однако практически так и осталась нереализованной. правых» через подключение Латинской Америки к очередному витку конфронтации «Восток - Запад», одним из центров которой в начале 80-х годов стали Центральная Америка и Карибский бассейн. В этом была суть «Новой межамериканской политики на 80-е годы», положенной в основу курса администрации Р. Рейгана в латиноамериканском регионе.
Ее главным достижением стало превращение центральноамериканского конфликта в один из наиболее взрывоопасных и трудно поддающихся урегулированию региональных конфликтов послевоенного периода. Не менее значимым оказался и другой результат. Односторонний силовой курс в Центральной Америке не только не привел к обновлению межамериканской системы, а имел своим последствием ускоренную утерю ею своей дееспособности. Заложенные в системе функции миротворчества и конфликторазрешения оказались заблокированы политикой ее «центра». Потерпела откровенную неудачу попытка восстановления политической дисциплины через подключение ведущих латиноамериканских государств на стороне США не только к центрально-американскому конфлик