В ту весну по срочным телеграммам ко многим старикам приехали дети. Подходили к обрыву, мерили глазами расстояние, оставшееся до отцовских домов. Уже назавтра, скооперировавшись, начали раскатывать стариковские дома и куда-то увозить. К осени, когда засентябрило, в Назаркине осталось дворов семьдесят со старухами и стариками. Молодежи в селе не было. Тревога утонула в снегах до весны.
…ПОВОРОТА в душах московских чиновников в ту зиму старик Горянин не произвел. Надев тяжелый от орденов и медалей пиджак, фронтовик Сергей Кузьмич Горянин ездил в Москву «за правдой». Он рассказывал в столице, как посередине затерянной в сердце России деревушки Назаркино течет река Большой Ик. Весной «она ровно бешеная» - моет берега, унося дома и могилы.
Поворачивал по-всякому разговор одноглазый старик (выбило миной правый глаз на фронте). Рассказывал, что уже пятнадцать лет местные старики дают наказ депутатам сельсовета и Кугарчинского райсовета (по-нынешнему - администрации), Верховного Совета Башкирии - с просьбой помочь выкопать обводной канал. Бесполезно. Наша власть нам - мачеха.
Но и в столице старик получил поворот от московских ворот.
Сельчане все поняли без слов, когда Горянин вернулся.
ПОВОРОТ на очередную весну пришел быстро. В те мартовские дни Сергей Кузьмич Горянин задолго до ледохода выходил на пустынные по весенним дням берега Большого Ика. О чем-то думал, мерил шагами берега далеко за деревней, поворачивал назад.
Перед самым ледоходом Горянин предложил самим выкопать обводной канал, чтобы река обогнула деревню. Старики подняли Сергея Кузьмича на смех. После войны и позже, в 60-х годах, местные колхозники дважды пытались выкопать обводной канал - на каждый двор приходилось всего по три метра - и то не смогли. А тут чтоб полторы оставшихся в деревне калеки справились?
Ни с чем ушел Горянин от земляков.
В ту весну река унесла еще пять домов и сельский магазин.
И вот обычным весенним днем 62-летний инвалид Великой Отечественной войны Сергей Кузьмич Горянин в одиночку вышел за околицу родной деревушки Назаркино со штыковой лопатой в руках - под насмешки и издевательства земляков.
ПОВОРОТ в тот год река не сделала. Но Горянин прокопал первые 30 метров канала двухметровой глубины. Работал от темна до темна, до середины ноября, пока штык не перестал брать грунт. В октябре его засыпало дважды, и дважды его откапывала жена Матрена Григорьевна, носившая старику обед в сырую глиняную щель. Сотни кубов вынутой глины разрывали спину, стала ныть пустая глазница.
Следующей весной вода тоже не пошла по обводному каналу, только обрушила стенки и залила русло. Всю весну, лето и осень старик расчищал канал, поднимал его стенки. Он углубил его до четырех метров, дойдя до гранита.
…ПОВОРОТ в сознании горянинских земляков так и не произошел. Дня не проходило, чтобы кто-нибудь, отправляясь по грибы или на рыбалку, не завернул к Горянину на канал. Расстелив плащ на сырые отвалы глины, вывороченные стариком, начинали беседу.
Когда его в канале по грудь засыпало, я ему по-дружески говорил: Увезут тебя, Серега, отсюда «вперед ногами». А он мне кричит: Уйди, тунеядец, - один из земляков Горянина заразительно смеется, глядя на меня.
Бывало, идешь вечером с рыбалки, а он все роет. Уже темнеет, но он шутит: Я подопру солнышко, оно подождет, - рассказывает почти глухой сосед Горянина Алтухов.
Прознав о «каком-то старике с поворотом», задумавшем повернуть реку, на канал заворачивало с неодобрительным выражением на лицах и районное начальство. Особенно невзлюбил старика тогдашний председатель Кугарчинского райисполкома, всячески унижавший Горянина.
Упрямый старик рыл и рыл канал, уходя все дальше и дальше от деревни и отеческих гробов, по весне ежегодно уносимых Большим Иком. Прошло уже три года.
Свое 65-летие старик встретил на канале. Матрена Григорьевна подарила ему новую штыковую лопату.
На четвертый год, задолго до ледохода, Горянин выходил на заснеженный обрыв - за три года он прорыл по изгибу земного шара 80 метров канала и надеялся, что Большой Ик устремится в канал, расширяя и пробивая течением русло.
Этого не произошло. Старик понял, что времени, отпущенного Богом до конца жизни, может не хватить. Всю весну он провозился с какой-то фантастической машиной из ржавых металлических труб.
К лету необычная конструкция была установлена на краю канала, вызывая новые издевательства земляков.
ПОВОРОТ дел с установкой новой машины произошел кардинальный. Это был ручной кран с нависающей над каналом двухметровой стрелой.
Старик лез на четырехметровую глубину, наполнял ящик землей, вылезал по лесенке наверх, запускал самодельный бензиновый моторчик и поднимал ящик наверх. И так сотни раз, как старая белка: вверх - вниз, вверх - вниз…
Механизация только за один год помогла продвинуться старику на 150 метров с глубиной по всему руслу 4 метра.
…ПОВОРОТ от совхозных ворот получил старик Горянин, придя просить трактор у директора совхоза «Октябрьский» Ф. Халитова. Сергей Кузьмич понял, что не успевает. В шестую весну горянинской работы река унесла целую улицу и «съела» больше половины огородов Назаркина. Село впало в полнейшую прострацию и оцепенение.
Мы его всей семьей уговаривали - бросай копать, не выдержит сердце, - рассказывала мне дочь Горянина, Мария Сергеевна. У него правая сторона начала отниматься, надо было срочно переезжать оттуда.
Шестой год Горянин работал, как одержимый, продолжая по метру вгрызаться в землю. Дважды у него в тот год шла кровь горлом. Старик тогда понял, что вода не пойдет по обводному каналу, пока не будет перегорожено основное русло реки.
Несколько месяцев он от темна до темна рубил на берегу деревья, обрубал сучья, шкурил, скатывая по бревнышку к реке. Из бревен связал плот, вбил в его середину вертикально торчащее бревно с прибитым наверху роликом. Через ролик пропустил веревку с привязанной чуркой. За веревку поднимал чурку вверх, опускал веревку - чурка ухала вниз. Так Горянин начал вбивать колья поперек Большого Ика.
ПОВОРОТ всей работы был сделан на 180 градусов. К осени старик перегородил половину русла реки. Теперь этот частокол надо было переплести лозой, сделав «плетень» на реке.
Нарубив лозы, старик несколько месяцев, до начала ноября, нырял ко дну, ощупью переплетал лозу. Тогда он получил «правостороннее воспаление легких», как записала фельдшерица. Тогда же ему, по выражению Матрены Григорьевны, «захлыстнуло» лозой глаз. Поскольку другого глаза у Горянина не было, наступила тьма.
В тот день Матрена Григорьевна уже принесла мужу обед, а стало быть, помощи ждать было неоткуда (зеваки с наступлением холодов перестали ходить на канал). Старик просидел пару часов молча и пошел наугад к деревне. Он потерялся, проблудив до рассвета по лесу. Утром его нашли в сорока километрах от Назаркина, старик бесчувственно сидел, привалившись к громадному осокорю.
Всю зиму Горянин пролежал в больнице, зрение левому глазу частично вернули.
…На седьмой год расчеты старика оправдались: тихая вода за его плотиной промерзла почти до дна и вместе с самой плотиной застопорила весной основное русло. Паводок устремился по свободному каналу в обход деревни.
…ПОВОРОТ в тот седьмой год горянинской работы река наконец-то сделала, обогнув по Большой дуге канала деревню. Назаркино было пощажено. Но в нескольких километрах за деревней Большой Ик вдруг споткнулся о стену большого леса. Этого старик предусмотреть не мог. Уровень воды резко поднялся, снес стариковскую плотину, и вода снова хлынула по старому руслу в центре деревни, унося последние дома. В тот же день Горянин поехал в райцентр за топорами.
И три года старик в одиночку рубил лес, разговаривал с деревьями, как с людьми. Он почти полностью ослеп, сломал семь топоров, а просека становилась все длиннее и длиннее, уходя все дальше от родного Назаркина. Старик работал и зимой, с фермы, где он до этого был сторожем, пришлось уволиться.
…Спустя десять лет каторжный труд был окончен. Старику исполнилось ровно 72 года. Десять раз он встречал свои дни рождения на канале. Канал длиной 550 метров, глубиной 4 метра и шириной метр был готов.
Следующей весной, спустя десять лет с того дня, как старик впервые вышел со штыковой лопатой за околицу. Большой Ик устремился в направлении, указанном ему горянинской рукой, - окончательно и бесповоротно.
ПОВОРОТ всей жизни произошёл с тех пор в Назаркине. Здесь уже выросла целая новая улица. В спасённую Горянинным деревню вернулись беженцы из Таджикистана и Азербайджана, коренные жители, когда-то жившие в Назаркине. Повернув реку, старик спас громадное хозяйство фермера Клима Кильмухаметова – Большой Ик остановился отвесным обрывом в четырёх метрах от фермы и коровника. Продолжается дело Горянина – в ином, новом качестве.
Один великий старик написал «Как нам обустроить Россию». Другой великий уже начал её обустраивать, начав со своей деревни.
А самого старика Горянина мы уже не застали, он теперь в рати не земной, но небесной. В первый мой приезд в Назаркино я говорил с Матрёной Григорьевной, женой старика. Теперь и она лежит рядом с мужем за общей оградой...
Известный журналист Сергей БЛАГОДАРОВ пережил инсульт и смог восстановиться. О том, каково это - заглянуть за грань жизни и смерти, но остаться на этом свете, рассказал в своем дневнике. Мы публикуем выдержки из него.
Реанимация
Утром проснулся - язык еле ворочается, как у пьяного. Стал пить кофе, губы вдруг сами разжались, и изо рта кофе брызнул прямо на ковер. На другой день язык отнялся совсем. Я замычал. На третий все стало вываливаться изо рта. Подумал: может, инсульт? Но боялся поверить - страшно.
Доплелся до приемного отделения больницы им. Боткина. Врач поразился, что сам дошел. Поругался, что только на третий день (надо было обращаться в первые четыре часа, тогда последствия минимальные). Короче, раздели донага, накрыли простыней, хорошо, не с головой. Пока лежал в холодном коридоре на каталке, все равно обходили, словно неживого. Вдруг начали душить рыдания, слезы полились градом. Мозг работал, понимал, что случилось страшное, непоправимое.
Свет в реанимации безжизненный, зловещий, синий. Окон нет. Стоны, хрипы. Врач подходит регулярно, смотрит давление, которое автоматически меряется каждые 20 минут. Оно никак не опускается ниже 240. Хотя мне все время делают какие-то уколы.
Чего говорить, до инсульта довел мой образ жизни. Лет десять курю сигары, штук по пять в день. Не для понта, а для забивания дурной головы - чтобы отвлечься и не уйти в запой. Одно время я постоянно выпивал. А потом - давление, капельницы, доктора. Начинал разговаривать с неодушевленными предметами - шкафом или собственной рукой. В комнату заходили живые медведи. В четыре утра похмелялся.
Эта зараза перешла ко мне по наследству от папы-алкоголика, умершего в 46 лет «от сердца», читай, от пьянки. Мама, намучившись с ним, вскоре умерла от рака. На моей малой родине, в Алтайском крае, земляки до сих пор развлекаются кто как может. А именно - пьют. Они вымирают. Не спорьте со мной. Я знаю. Пьют так, как будто завтра никогда не наступит, пьют запойно, целыми улицами. Большинство отчаянных друзей моего детства давно или в могиле, сгорев от водки, как их отцы, или в тюрьме.
Наталья ГУНДАРЕВА работала на износ, в 50 с лишним сделала несколько пластических операций, без удержу загорала на жарком солнце. Сосуды не выдержали: после первого инсульта она полностью не оправилась, второй убил её в 56 лет (кадр из фильма «Сладкая женщина»)
Неврология
Через сутки давление удалось сбить. Низкий поклон реаниматологам. Меня перевели в неврологическое отделение. В палате шесть человек. После инсульта, все лежачие, все ходят только под себя. Бах - свет в три ночи по всей палате зажигается. Две нянечки переворачивают неподвижных больных, на которых одежды, как листьев на кочане капусты. Раздевают их с ловкостью, граничащей с колдовством. С прибаутками меняют памперсы, протирают тела влажными салфетками.
В пять утра - опять свет по всей палате. Кого-то кормят через зонд, засовывая длинную резиновую кишку прямо в желудок и выдавливая в нее какую-то коричневую массу.
Вот и хорошо, вот и покушал, - бормочет нянечка. Больной не реагирует, он второй месяц без сознания.
Под утро в нашу восьмую палату забрел «турист». Так здесь называют чокнутых пациентов. По коридорам отделения часто бродили голые безумные старики в памперсах, оставляя на полу цепочку пахучих следов. Однажды такой забрел в женскую палату и орал, склонившись над больной: «Раз! Раз! Прием! Николай из Тынды, отзовись. Прием!»
Вконец ошалевший от этих ночных картин, я поднялся с разбитой головой. Пошел умываться самостоятельно, но тут же с грохотом завалился между кроватями. Уже натурально разбил голову. Медленно, медленнее растущей травы, пополз к туалету. Прибежавшая сестра перевязала голову и довела до туалета. Сняла с меня трусы - тут никто никого не стесняется - деликатно вышла за дверь. Потом вставили болезненный катетер, на боковую спинку кровати подвесили утку. В туалет ходил только «по-тяжелому», с сопровождающим.
Операция
В один из дней мне сделали УЗИ сонных артерий. Оказалось, правая сонная артерия забита на 90 процентов холестериновыми бляшками. Кровь в мозг плохо поступала, отсюда и инсульт.
Нужна срочная операция на шее, - говорит врач. - Но можете умереть под наркозом. Летальный исход - 3 - 5 процентов.
А без операции нельзя? - спрашиваю.
Вам решать. Но не сделаете - повторный инсульт неизбежен. Согласился, подписал нужные бумаги. Перевели в хирургическое отделение. Стали готовить к операции. Сделали клизму, закачав несколько литров воды. Пробили паховую артерию, ввели в кровь контрастное вещество. Чтобы наверняка определить места закупорки сосудов. Я помню блестящую, сверкающую никелем операционную. Мне кладут руку на лоб, я напряженно улыбаюсь, и меня… будит девушка, говоря, что надо просыпаться.
Кажется, живой. Или на том свете? Неуверенно стал трогать себя. Да, живой. Потекли слезы. Шутка ли: разрезали шею, вплоть до уха, достали из нее сонную артерию. Отрезали эту артерию, вывернули, как чулок, почистили. Потом опять пришили, зашили шею. Переживи такое. Но пережил.
60-летний Виталий СОЛОМИН, несмотря на плохое самочувствие, вышел на сцену, в антракте его увезли в больницу. После инсульта он протянул лишь месяц. Его партнёр по картине «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» - Борислав БРОНДУКОВ скончался в 66 от третьего инсульта
Как дети малые
После Боткина меня ожидал Центр нейрореабилитации и патологии речи. Не хотелось больше никуда, но очень уж его хвалили еще в больнице. Дескать, после инсульта всех ставят на ноги. Я заметил, что после инсульта стал часто поминать Бога. Не я один такой. Почти у всех инсультников - и в больнице, и в центре реабилитации - в изголовье кровати стоят намоленные родственниками иконки. Но слаб человек и легкомыслен. Уповая на силы небесные, не исполняет даже земного. Врачи категорически запрещают инсультникам колбасу, сосиски, острое, соленое. Иначе повторный инсульт. Но в столовую пациенты таскали баночки с майонезом, кетчупом. Мой сосед по палате каждое утро съедал по четыре крутых яйца и упаковку сосисок. После инсульта нельзя пить. Но как благодарно возбудилась мужская половина отделения, когда прочитала на огромном плакате в вестибюле рекомендации по питанию: можно немного сухого красного вина. Мы внимательно вчитывались в текст, выискивая еще что-нибудь о пользе водки.
В 409-й палате инсультник Сережа пил три недели кряду, запершись в туалете, чтобы не видели. Однажды напился, закрылся изнутри и уснул. Уборщица приходит - закрыто. Через два часа - никто не отзывается. Началась паника - пациент умер в туалете. Вскрыли дверь. Сережа безмятежно спал, обняв унитаз. Все по фигу русскому человеку.
Столовка
Пациенты ржали часто без причины, как буденновские лошади. В столовой хохотали над омлетом - размером буквально в два спичечных коробка. Спорили, из чего сделаны котлеты. По вкусу и виду было похоже, что из оконной замазки.
А может, пластилин?- и опять хохот. Хотя, кажется, чего смешного. Многие, если нет платной сиделки, которая держит ложку, пытаются вылизывать кашу малоподвижным языком прямо из миски.
Вы, здоровые, этого, конечно, не понимаете. Как это так: мычать вместо разговора, не ходить свободно, не мочиться нормально в унитаз. Ведь это так просто, само собой получается. Не получается. У некоторых по 3-4 инсульта. Мы ходим, подпрыгивая на негнущейся ноге, или волочим ногу по дуге при каждом шаге. У нас висят плетьми руки. Бывший начальник ГАИ Москвы ходил с вывернутой рукой, ладошкой вверх. Как будто ждал, что в нее что-нибудь положат.
Не оставляет прежних привычек, - хохотали мы. Хотя через одного сами были такими же. Я еще легко отделался. Пока. Не оставляет страх повторного инсульта и состояния «овоща», когда мучаешь себя и родных.
Официальной причиной смерти Николая ЕРЕМЕНКО-младшего назвали инсульт. И только близкие знали, что привели к этому 52-летнего актера бесконечные запои (на фото Николай и Талгат НИГМАТУЛЛИН в «Пиратах ХХ века»)
Занятия
Загружены мы были занятиями от подъема до отбоя - не продохнуть. С утра подтягивались в спортзал на лечебную физкультуру. Во время групповых занятий перед огромным зеркалом многие с грохотом заваливались на пол. Зеркало отражало, какие мы на самом деле уроды. Основные занятия были с логопедами. Из всех палат с утра до вечера доносились звонкие голоса:
Корабли лавировали, лавировали, да не вылавировали… На мели мы лениво налима ловили. Для меня вы ловили линя. О любви не меня ли вы мило молили…
Пациенты бубнили: колобли ловиловали, ловиловали, да не выловиловали. Нас заставляли читать вслух басни и потом пересказывать - тренировали речь и память. На групповых занятиях развивали пораженный мозг, заставляя придумывать предложения на заданные слова. Но у многих речь даже за 45 дней - срок реабилитации в центре - не восстанавливалась.
Мне 58 лет. Мужики в России по статистике живут в среднем шестьдесят пять. Осталось шесть-семь лет. В лучшем случае. С моим-то образом жизни. Эти годы прошуршат, как семь минут: жизнь - не заметил, как пролетела. С любопытством стал заглядываться на стариков: неужели не боятся, что смерть ждет каждую минуту? Малейшее недомогание стал воспринимать, как катастрофу, - боялся уже никогда не встать с постели. Но постепенно начал оживать. Меня направили в санаторий для окончательного восстановления.
Выть на Волгу
Называлось это место - санаторий «Игуменка», оно в 136 километрах от Москвы. Санаторий стоял на берегу Волги. Как оказалось, в 58 лет я был там самый молодой. За обедом вдруг обнаружились для меня явные выгоды. Бабки отдавали нетронутые куски говядины:
Не можем прожевать протезными зубами.
Наелся мяса до отвала, очень рассчитывал на яблоки в ужин. В благодарность приходилось выслушивать их бесконечные истории. Вообще эти старухи были как будто в чем-то виноваты перед государством. Заискивали перед персоналом. Хотя это им, русским старухам, которых жизнь жамкала, как мякиш в ладони, государство должно виновато заглядывать в глаза. За все - за дешевые пластмассовые челюсти на присосках, за грошовые брезентовые сумки на животе, за позорные пенсии в 8 тысяч, за вредные синтетические блузки по триста рублей. Корпуса санатория, облезлые, приземистые, были похожи на бараки для военнопленных. Внутри ремонта не было с советских времен. Дырявый линолеум в убогих комнатах. Нищета, обыденная, как сырость. Сюда бы «бюджетных патриотов» с их казенными и частными дворцами. Сюда бы их матерей. Обитателей санаториев Управделами президента или Госдумы. И все же старухи были довольны. Много ли русскому человеку надо? Нищенская пенсия экономится, путевки бесплатные, большинство одиноки, а тут общаются друг с другом.
Николая ТРОФИМОВА инсульт сразил в 85. Владимир БАСОВ пережил первый в 60, тогда у него парализовало левую сторону. Второй случился через четыре года и стал фатальным (кадр из фильма «Про Красную Шапочку»)
Смерти подобно
Инсульт - по-научному, острое нарушение мозгового кровообращения. Это самое тяжелое сосудистое заболевание головного мозга, поэтому и смертность от него высока:
В первые сутки умирает 20 процентов пациентов;
В первые три недели - до 35 процентов;
В течение года - доля летальных исходов достигает 50 процентов.
В России лишь 10 процентов перенесших инсульт восстанавливаются и возвращаются к трудовой деятельности. 25 процентов становятся глубокими инвалидами до конца жизни.
Будет хуже
Ежегодно в России регистрируется в среднем 450 тысяч инсультов. Их количество неуклонно растет. После массового закрытия сельских медучреждений специалисты заговорили о скачке заболевания в деревнях. Люди лишились профилактики и ранней помощи - в больницу за 200 километров по любому поводу не набегаешься. Поэтому все гипертоники, диабетики нынче в повышенной группе риска. И когда инсульт случается, довезти туда, где окажут квалифицированную помощь, их, как правило, не успевают.
Болезнь молодеет
Раньше случаи острого нарушения мозгового кровообращения в 40 - 50 лет были единичными. Теперь это чуть ли не норма. На 100 тысяч жителей приходится:
10,2 случая для возрастной группы 20 - 30 лет;
39 случаев для людей в возрасте 30 - 40 лет;
109 случаев для 40 - 50-летних.
Основные факторы риска:
Гипертония;
Ожирение;
Сахарный диабет;
Курение и злоупотребление алкоголем;
Малоподвижный образ жизни;
Постоянный стресс.
Также способствовать инсульту может погода. Самые опасные - зима и осень. Мозговое кровообращение ухудшается не из-за низкого или высокого атмосферного давления, а когда происходят резкие его скачки и перепады температур.
Чуть помедленнее
У гипертоников самый высокий риск инсульта - в семь раз больше, чем у остальных. Многие из них считают, что, если давление скакнуло, нужно быстро его сбить. Врачи предостерегают: резкое снижение давления еще быстрее приведет к нарушению кровообращения в мозге. Гипертонию нужно лечить под наблюдением врача, медленно, но верно нормализуя кровоток.
Инсульт – страшная болезнь и, увы, слишком распространенная в нашей стране: за год 450 тысяч случаев – в четыре раза больше, чем в США и Канаде. Только 10–13% перенесших инсульт полностью выздоравливают, остальные умирают или становятся инвалидами. Редко кому удается выкарабкаться, сохранив ясный ум и возможность двигаться. Такая история произошла с известным московским журналистом Сергеем Благодаровым.
После инсульта Сергей оказался в реанимации Боткинской больницы. Дальше были долгое лечение и еще более долгая реабилитация. Через какие круги пришлось пройти – в записках Сергея, которые он сделал после выздоровления. Операция В один из дней моего лежания в больнице им. Боткина мне сделали УЗИ сонных артерий. Это фантастическая штука. Биение сердца и тока крови переводят в звук. Внутри нас, оказывается, пульсирует настоящий космос. Главный пульсар – сердце. Отчетливо понимаешь: остановится оно, и всё – конец… Стучи, стучи, мое сердце, пожалуйста! Оказалось, правая сонная артерия забита на 90 процентов холестериновыми бляшками. Кровь в мозг плохо поступала, отсюда и инсульт.
– Нужна срочная операция на шее, – говорит врач. – Но можете умереть под наркозом. Летальный исход – 3–5 про-центов.
– А без операции нельзя? – спрашиваю.
– Вам решать. Но не сделаете – повторный инсульт неизбежен. Согласился, подписал нужные бумаги. Перевели в хирургическое отделение. Моим соседом по палате оказался мужик, похожий на Олега Янковского. Красивый, высокий. У него были забиты обе сонные артерии.
– Через три дня сделают две операции на шее, почистят артерии, и поеду в другое место – мотор менять, – говорит Николай.
– Какой мотор?
– Другое сердце будут ставить в Центре Шумакова, от подходящего покойника. Мое износилось. Года не протяну, если не поменяю. Я там на очереди.
Говорил он это спокойно, даже с юмором. Я удивлялся и восхищался: есть же настоящие мужики! Стали и меня готовить к операции. Сделали клизму, закачав несколько литров воды. Пробили паховую артерию, ввели в кровь контрастное вещество. Чтобы наверняка определить места закупорки сосудов. Я помню блестящую, сверкающую никелем операционную. Склонившихся надо мной людей в зеленых масках. Себя, лежащего на возвышении в центре операционного зала. Мне кладут руку на лоб, я напряженно улыбаюсь, и меня… будит девушка, говоря, что надо просыпаться.
– Операция уже кончилась? – слышу я собственный голос. Открываю глаза и обнаруживаю себя лежащим на кровати в реанимации, сознание путается. Кажется, живой. Или на том свете?
Помню, что перед операцией, теряя сознание после наркоза, успел подумать, что, может быть, нахожусь последние секунды на этом свете. И что будет со мной на том, если операция пройдет неудачно? И будет ли что-то вообще? Неуверенно стал трогать себя. Да, живой. Потекли слезы. Шутка ли: разрезали шею, вплоть до уха, достали из нее сонную артерию. Отрезали эту артерию, вывернули, как чулок, почистили. Потом опять пришили, зашили шею. Переживи такое. Но пережил.
После Боткина меня ожидал Центр нейрореабилитации и патологии речи. Не хотелось больше никуда, но очень уж его хвалили еще в больнице. Дескать, после инсульта всех ставят на ноги. Я заметил, что после инсульта стал часто поминать Бога. Не я один такой.
Почти у всех инсультников – и в больнице, и в центре реабилитации – в изголовье кровати стоят намоленные родственниками иконки. Я даже молитву выучил. Но слаб человек и легкомыслен. Уповая на силы небесные, не исполняет даже земного. Врачи категорически запрещают инсультникам колбасу, сосиски, острое, соленое. Иначе повторный инсульт. Но в столовую пациенты таскали баночки с майонезом, кетчупом. Рекомендуют есть овощи, фрукты. Мой сосед по палате каждое утро съедал по четыре крутых яйца и упаковку сосисок.
После инсульта нельзя пить. Но как благодарно возбудилась мужская половина отделения, когда прочитала на огромном плакате в вестибюле рекомендации по питанию: можно немного сухого красного вина. Мы внимательно вчитывались в текст, выискивая еще что-нибудь о пользе водки. Даже заглянули на оборотную сторону плаката. – Странно, странно, – бормотали пациенты, ничего не найдя. Я сам в свое время пил так, что рюмку поднимал 10-го, а опускал 20-го. В 409-й палате инсультник Сережа пил три недели кряду, запершись в туалете, чтобы не видели. Однажды напился, закрылся изнутри и уснул. Уборщица приходит – закрыто. Через два часа – никто не отзывается. Началась паника – пациент умер в туалете. Вскрыли дверь. Сережа безмятежно спал, обняв унитаз.
Его немедленно выписали. Ранним утром, пока все пациенты спали, за ним приехала старушка-мать. Я уже встал и видел, как маленькая сгорбленная женщина бережно ведет под руки по коридору дрожащего похмельного сына. Я вследствие появившейся привычки искренне плакал, глядя вслед двум горемыкам. После инсульта, надо вам знать, что-то нарушается в мозгу и человек без видимой причины начинает легко плакать или смеяться. Столовка Пациенты ржали часто без причины, как буденновские лошади. В столовой хохотали над омлетом – размером буквально в два спичечных коробка. – После Крыма стало похуже с питанием, – бормотала буфетчица. Спорили, из чего сделаны котлеты. По вкусу и виду было похоже, что из оконной замазки.
– А может, пластилин? – И опять хохот. Хотя, кажется, чего смеш-ного. Многие, если нет платной сиделки, которая держит ложку, пытаются вылизывать кашу малоподвижным языком прямо из миски. Диетчики поднимают страшный вой, когда им вместо черного хлеба кладут белый. Этим диетический стол отличался от общего. Разговаривать они не могли, поэтому выли, как волки, глядя на куски белого хлеба. Пока не прибегала буфетчица и не меняла хлеб. Я в столовку специально пораньше приходил, чтобы не противно было. Якобы спешил на процедуры. Ел один. Вы, здоровые, этого, конечно, не понимаете. Как англичане не замечают, что читают по-английски. Как это так: мычать вместо разговора, не ходить свободно, не мочиться нормально в унитаз.
Ведь это так просто, само собой получается. Не получается. У некоторых по 3–4 инсульта. Мы ходим, подпрыгивая на негнущейся ноге. Как заводные болванчики. Или волочим ногу по дуге при каждом шаге. У нас висят плетьми руки, вывернутые инсультом. Бывший начальник ГАИ Москвы ходил с вывернутой рукой, ладошкой вверх. Как будто ждал, что в нее что-нибудь положат. – Не оставляет прежних привычек, – хохотали мы. Хотя через одного сами были такими же. Я еще легко отделался. Пока. Не оставляет страх повторного инсульта и состояния «овоща», когда мучаешь себя и родных. Занятия Загружены мы были занятиями от подъема до отбоя – не продохнуть. С утра подтягивались в спортзал на лечебную физкультуру. Во время групповых занятий перед огромным зеркалом многие с грохотом заваливались на пол. Зеркало отражало, какие мы на самом деле уроды.
Основные занятия, кстати сказать, были с логопедами. По два индивидуальных и по два групповых. На каждого и каждый день. Из всех палат с утра до вечера доносились звонкие голоса логопедов: – Корабли лавировали, лавировали, да не вылавировали… На мели мы лениво налима ловили. Для меня вы ловили линя. О любви не меня ли вы мило молили… Пациенты бубнили: колобли ловиловали, ловиловали, да не выловиловали… Нас заставляли читать вслух басни и потом пересказывать – тренировали речь и память. Мучили произношением обратных слогов: птя-тпя, сря-рся… На групповых занятиях развивали пораженный мозг, часами заставляя придумывать предложения на заданные слова. Но у многих речь оставалась проста, как мычание. Собственно, это и было мычание. Даже за 45 дней – срок реабилитации в центре – она не восстанавливалась.
…Мне 58 лет. Мужики в России по статистике живут в среднем шестьдесят пять. Осталось шесть-семь лет. В лучшем случае. С моим-то образом жизни. Эти годы прошуршат, как семь минут: жизнь – не заметил, как пролетела. С любопытством стал заглядываться на стариков: неужели не боятся, что смерть ждет каждую минуту? Малейшее недомогание стал воспринимать, как катастрофу, – боялся уже никогда не встать с постели. Но постепенно начал оживать. Меня направили в санаторий для окончательного восстановления. Выть на Волгу Называлось это место – санаторий «Игуменка», оно в 136 километрах от Москвы. Санаторий стоял на берегу Волги и весь сверкал в лучах заходящего весеннего солнца. На реке ни души. Тишина, как в первый день творения. И воздух! Я тогда впервые понял, что от чистого воздуха действительно кружится голова. Я забавлялся, орал: «А-а-а» – и с того берега, из соснового бора, эхо откликалось, перекатываясь, точно по ухабам. Так простоял до звезд, до луны. …Утром началось отрезвление. На завтрак потянулись обитатели санатория. Я подумал, что попал в дом престарелых и дом инвалидов одновременно.
Как оказалось, в 58 лет я был самый молодой в санатории. Юноша… В столовую тянулись старики и старухи в одинаковых черных одеждах. Они не шли – ползли густыми темными колоннами, как военнопленные, только без конвоя. Я шел в их толпе и слышал, как у многих в груди словно работали какие-то механизмы, слышались клокотание, хрипы. По пандусам катились колясочники. Подползали каждый день примерно за полчаса до открытия, словно боясь, что им не хватит еды. Одевшись и выйдя из столовой, горемыки нередко забывали, в какую сторону идти. Стеснялись, делали вид после подсказки, что и сами вспомнили: «А, да-да – там пятый корпус». И… шагали в другую сторону.
Мне тогда остро захотелось обладать сокровищем, которое вмещает в себя всё. Мне захотелось молодости! Не знаю, почему я не уехал в первый же день. За обедом вдруг обнаружились для меня явные выгоды. Бабки отдавали нетронутые куски говядины: – Не можем прожевать протезными зубами… Наелся мяса до отвала, очень рассчитывал на яблоки в ужин. В благодарность приходилось выслушивать их бесконечные истории за столом.
– Мне радон нельзя, у меня грудь отняли пятнадцать лет назад, онкология, – рассказывала Нина Семеновна, самая молодая за нашим столом, 78 лет. Вообще эти старухи были как будто в чем-то виноваты перед государством. Заискивали перед персоналом. Хотя это им, русским старухам, которых жизнь жамкала, как мякиш в ладони, государство должно виновато заглядывать в глаза.
За всё – за дешевые пластмассовые челюсти на присосках, за грошовые брезентовые сумки на животе, за позорные пенсии в 8 тысяч, за вредные синтетические блузки по триста рублей. Корпуса санатория, облезлые, приземистые, были похожи на бараки для военнопленных. Внутри ремонта не было с советских времен. Дырявый линолеум в убогих комнатах. Между кроватями, застеленными вонючими вытертыми одеялами, двоим не разойтись, узко. Нищета, обыденная, как сырость… Сюда бы «бюджетных патриотов» Володина, Шувалова, Медведева с их казенными и частными дворцами, похожими на Версаль. Сюда бы их матерей. Обитателей санаториев Управделами президента или Госдумы. И все же старухи были довольны. Много ли русскому человеку надо? Нищенская пенсия экономится, путевки бесплатные, большинство одиноки, а тут общаются друг с другом. Беспокойный сосед Вода в «Игуменке» была с тяжелым запахом сероводорода. Мой сосед по комнате торчал в туалете по часу, мучаясь животом.
– Сейчас, сейчас, – кричал он с толчка, когда я деликатно скребся в дверь. Но оттуда доносились новые взрывы бунтующего живота. Юре было 76 лет, но бухал он больше молодого. Всегда был пьян и неспокоен, как студень. С вечера напивался и шарахался всю ночь по номеру. А днем спал. – Юра, имей совесть. Дай мне спокойно жить, – совестил я старика, когда он просыпался. Но он топал в деревенский магазин. Его там хорошо знали, давали водку в семь утра, хотя спиртное продавалось с одиннадцати. Он выпивал бутылку по дороге назад и возвращался в номер уже гибельно пьян.
Однажды было вот что. Уснул горемыка в одежде. А ночью произошло центральное событие – он обделался. Я это понял не сразу. Хитрец сунул обгаженные штаны под кровать. Но аромат-то все равно стоял. Точнее, не аромат, не запах и даже не вонь, а смердящее зловоние. Но я не мог понять, откуда. Утром пришла уборщица – и все разъяснилось. Юра замочил обосранные трусы в раковине, раковина забилась, и в стоячей воде плавали крупинки дерьма, как в жидкой гречневой каше. А я, между прочим, здесь зубы чищу… Ему было мало, что однажды его вставные пластмассовые челюсти уже пугали меня. Я на ночь ставил себе стакан с водой. И старик положил в него свои челюсти. Я утром выпил воду в темноте, вставные челюсти стукнулись мне о зубы, и меня чуть не вырвало.
– Ничего, ничего, я вечером их промывал, когда вынул изо рта, – успокаивал меня Юра. Водка, если верить врачам, очень плохо действует на печень, но хорошо на голову. Так думал я раньше. После Юры понял: водка плохо действует и на печень, и на голову, и на живот. Детдомовцы В 7-м корпусе на весенних каникулах жили детдомовские дети. Коротко стриженные, с глазами, обращенными внутрь себя, с жесткими, не домашними лицами. Они на морозе ходили без шапок, в дешевых спортивных костюмах из синтетики.
– Ты куда копыта протягиваешь, тварь, – кричали друг другу десятилетние пацаны. – Ра- зуй глаза… Берегов не видишь. Я их понимал, я ведь тоже из этих, из детдомовских. Когда отец сгорел от водки, а мать догорала от онкологии, меня определили в школу-интернат №3 г. Барнаула Алтайского края. В детдомовскую группу. Мы, подрастающие волчата-детдомовцы, с завистью лютой смотрели на детей, уезжавших на выходные к родителям. И в гулком, опустевшем на выходные интернате оставшиеся плакали по ночам в казенные подушки тяжелыми злыми слезами. …Стриженые детдомовцы «Игуменки» с зоркими волчьими глазами и полуслепые старухи санатория были похожи в главном. Они были не нужны своему государству. Круг замкнулся. Все они жили в своей стране, как под оккупацией. Правда, одни только начинали, другие уже заканчивали…
1. Торговля по тренду
Первое о чем хочется сказать - торгуйте всегда по тренду . Это не пустые слова и избитые истины.Любой профи Вам скажет, что такая торговля самая прибыльная. Ни контртрендовая торговля, ни торговля в коридоре/флэте не сравнится с эффективностью и доходностью с трендовой торговлей.
Ниже на скриншотах примеры точек входа по моей ТС "Master Trend Forex" на валютных парах GBPUSD и EURUSD.
2. Торговля внутри дня!
Я не являюсь каким-нибудь маркетмейкером и не имею доступа к инсайдерской информации.Я обычный трейдер. Поэтому мне сложно говорить куда пойдет рынок в далекой перспективе.
Но, зато я знаю когда и при каких условиях рынок начинает двигаться. Именно тогда и торгую.
Имея же в довесок статистически выверенные сигналы, - торговля начинает приносить стабильную прибыль.
Просто следуя сигналам, я беру мощные внутридневные движения, которые есть практически всегда!
Таким образом, в месяц по ТС "Master Trend Forex" я беру порядка 300-1000 пунктов!
3. Время для торговли
Торговать стоит только лишь тогда, когда есть тренд!Для торговли внутри дня все просто: это Европейская и Американская торговые сессии .
Именно в это время на рынке высокая волатильность и можно стабильно брать профит.
В ночное время не торгуйте! В это время хоть и бывают тренды, но это скорее исключение, чем правило. Сэкономите свое время и деньги!
4. Работайте с инвесторами
Дорогой друг, Вы должны хорошо уяснить, что работать с чужими средствами - это замечательно.Если Вы не крупный бизнесмен, имеющий большой капитал, не рассчитывайте, что Вы сможете "разогнать" счет до сотен тысяч долларов. Выбросьте эту мысль из головы! Потеряете только нервы и деньги, да и торговать нормально не научитесь!
Делайте спокойно, без нервов 10-20 % в месяц и у Вас не будет отбоя от серьезных, крупынх инвесторов. Так работать намного надежнее и перспективнее, чем пытаться разогнать жалкие 100$ в сотни раз.
5. Жестко контролируйте риски
Это очень важный элемент прибыльной торговли! Грамотному управлению капиталом необходимо учиться сразу же! Большинство трейдеров теряют свои депозиты именно из-за высоких рисков и попадания в тильт! Ограничивайте дневные, недельные и месячные риски!Ни один серьезный инвестор не захочет с Вами работать, если у Вас будут высокие просадки! Я думаю, имея большие деньги Вы бы тоже не хотели, чтобы Ваш счет мог всего за один день уменьшится на 10-20 %, а то и больше!
На территории Подмосковья возникла страна «Постригания»
Сергей Благодаров
Для современной России передел собственности – явление будничное. Вроде бы и делить-то уже нечего: «проснулись», как говаривал Черномырдин. И все же, делить – не переделить: велика Россия, да и жизнь, простите за банальность, не стоит на месте. Не для кого не секрет, что передел собственности давно стал рутинной, повседневной работой не только для участников всевозможных ФПГ и ОПГ, но и для чиновников самого разного ранга, которых не устраивает государственная зарплата. В том числе, для мэров российских городов. Правда, в последнее время жизнь у многих из них стала не сладкой: то на одного уголовное дело заведут, то на второго: мэр Волгограда, мэр Архангельска, мэр Владивостока. Из-под правоохранительного пресса едва выскочили мэры Екатеринбурга и Самары. В общем, непросто в наше время быть мэром…
Когда Александр Постригань в июле смутного гайдаровского девяносто второго стал главой администрации Клинского района, никто из клинчан и подумать не мог, что это будет настолько всерьез и настолько надолго.
По окончании Краснодарского политеха уроженец станицы Брюховецкой Александр Постригань десять лет работал начальником смены, а затем – и директором теплоэлектроцентрали на «Химволокне» в подмосковном городе Клин. После службы в Вооруженных силах и работы в Монгольской Народной Республике, вернулся в Клин и трудился там в строительно-монтажных управлениях. В феврале девяносто второго его назначили замом главы администрации, а в июле Постригань стал мэром города и главой приписанного к городу района. В 1996 году Александра Николаевича клинчане избрали главой района, которым он работает и по сей день.
Чем Постригань так очаровал избирателей – вопрос не столько к социальным психологам, сколько к правоохранительным органам. А этих вопросов у стражей порядка к клинскому мэру накопилось ой как много.
Редкий мэр не позаботится о ближних своих. Не стал исключением и клинский.
Сын его Валерий стал предпринимателем. Совместно с родственниками (двоюродным братом Ермошкиным и женой) ныне владеет Клинским машзаводом, долями и акциями в других предприятиях - ООО «Алые паруса», ООО «Мастер-Класс», ООО «Частное охранное предприятие «Пантера», ООО «Управление инвестиционными ресурсами», ООО «Ренессанс К» и прочими многочисленными объектами недвижимости, оформленными на третьих лиц, а также – сети магазинов «Континент» (в настоящее время сданы в аренду торговой фирме под маркой «Квартал», где до сих пор казино и рестораны «Казачий курень» и «Гавана»), имеет недвижимость за границей на Кубе и в Чехии, а также на территории Краснодарского края.
Если кто-то скажет, что Валерий Постригань достиг бизнес-вершин исключительно благодаря своей сметке, то, безусловно, ошибется. Все успехи молодого бизнесмена обеспечил его отец.
В «Постригании», своеобразном анклаве, возникшем рядышком с сиятельной Москвой, давно действуют законы, заметно отличающиеся от федеральных. В декабре 2000 г. мэра, что называется, взяли «за лапу» при получении взятки в размере десять тысяч долларов за предоставление участка на Ленинградском шоссе под строительство магазина «Стройматериалы». Однако в итоге сами правоохранители были вынуждены заплатить не обремененному моралью истцу две тысячи рублей – за моральный ущерб. Ходят слухи, что такой приятный вердикт обошелся мэру в «лимон баксов».
В ответ на решительный отказ администрацией Клинского района было инициировано банкротство «Клинволокна» под надуманным и формальным предлогом. Противостояние длилось более пяти лет, вплоть до 28 сентября 2001 года, когда группой неизвестных лиц было совершено вооруженное нападение на руководителей ОАО «Клинволокно», в результате которого Петрова погибла на месте, а Сухоруков получил три огнестрельных ранения. Теперь банкротству предприятия уже ничто не мешало. Имущество «Клинволокна» перешло в собственность подконтрольных администрации предприятий или продано за условную цену, а более десяти тысяч работников предприятия пополнили ряды безработных.
Вряд ли кто-то из «кинутых» Постриганем предпринимателей мог бы назвать себя его другом. Сергей Ильинский называл себя им на протяжении многих лет, пока жадность мэра не пересилила дружеские чувства.
В начале девяностых Сергей Ильинский делал свой бизнес вместе с Постриганем. Довольно развитым бизнесом – магазины, рынки, офисы, земельные участки и прочее – руководил Ильинский, Постригань же решал административные вопросы. Участие в прибылях по устной договоренности распределялось 50 на 50.
Однако уже через несколько лет дороги бывших компаньонов начали расходиться. С 1996 года Постригань, заручившись помощью своей жены Елены Постригань – руководителя регистрационной палаты МО по Клинскому району – начинает изъятие собственности в районе. Не желая участвовать в таком переделе, Ильинский предложил Постриганю разделить бизнес. И тут, по всем канонам гангстерского жанра мэр просто «кинул» своего партнера и друга семьи. После того, как Ильинский переоформил собственность на Постриганя-младшего, мэр предъявил претензию и на прочее имущество Ильинского.
В 2001 году, после назначения Ильинского заместителем главы администрации Ульяновской администрации, Постригань на время приостановил активные действия – аккурат до декабря 2002 года, когда Ильинский вернулся в Клин. В марте 2003 года Ильинского похищают и принуждают переоформить оставшееся имущество. На сына мэра, Постриганя В.А оформляются доли в коммерческих предприятиях – три здания в г. Клин, по адресам: ул. Театральная д.З, ул. Молодежная д.11, ул. Дзержинского д. 5, контрольный пакет уставного капитала ООО «УПТК», ул. Ленинградское шоссе 21, 51% прав собственности на автостоянку по ул. Крюкова д.6. Через три месяца на оставшееся имущество Постригань снова заявляет имущественные претензии, ставя целью все отнять у бывшего партнера.
21 мая 2005 года до Ильинского дошла информация, что мэр Постригань заказал его убить. И надо же, совпадение: человек, от которого пришла такая информация, Михаил Радько, был убит через три дня. Чтобы не испытывать судьбу, Ильинский с семьёй срочно отбыл за границу, что оказалось только на руку его бывшему другу, а теперь – злейшему ненавистнику.
Через помощника заместителя Генпрокурора РФ, теперь уже бывшего, Постригань пытается «притянуть» Ильинского к реальному уголовному делу № 22300076 по ст.201 УК РФ, возбуждённому Прокуратурой Ульяновской области. Целью было объявление Ильинского в розыск и тем самым сделать невозможным его возвращение в страну. А тем временем забрать у него все оставшееся. Что с успехом и предпринимается. В ночь с 8 января на 9 января 2007 года группа вооружённых людей захватила принадлежащую Ильинскому автостоянку в центре города по адресу: г. Клин, ул. Литейная стр. 29.
Банальным стремлением всех, сколько их ни есть на свете, мэров, захватить центральный рынок города можно объяснить и борьбу клинского сорвиголовы против руководителя местного РАЙПО Отара Маллаева.
Крупнейшему в Клину продовольственному и вещевому рынку РАЙПО более 60 лет. Здесь арендуют рабочие места около 1300 предпринимателей, которые дают работу еще более чем полутора тысячам человек. Очевидно, что участок земли в 2,5 га, расположенный в самом центре города – кусочек очень даже лакомый.
Первая атака на рынок со стороны клинского мэра последовала еще пятнадцать лет назад. 19 августа 1992 года местный Малый Совет своим постановлением сделал его муниципальной собственностью, что было совершенно незаконно: Клинский колхозный рынок принадлежал РАЙПО, что было зарегистрировано 10.06.87 .
Естественно, что постановление Малого Совета впоследствии было признано незаконным и отменено Арбитражным судом Московской области.
В мае 1995 года Постригань подписал постановление «О изъятии земельного участка Клинского колхозного рынка у правления Клинского РАЙПО», как объяснялось, в целях упорядочения предоставления земельных участков на территории Московской области. И вновь апелляционная инстанция Московского областного арбитражного суда признала постановление главы администрации недействительным как принятое в нарушение требований законодательства.
Но 11 июня 1997 года было принято решение «О принятии в муниципальную собственность комплекса «Клинский колхозный рынок», по которому имущество рынка надлежало передать МУПу «Центральный рынок», созданный специально для этого постановлением администрации Клинского района от 05.08.1998 г. Стоит ли говорить о том, что и это решение местных властей арбитражный суд тоже отменил?
Однако непрекращающееся административное давление все е сыграло свою роль, и Клинское РАЙПО было вынуждено выкупить у Администрации Клинского района сначала имущество рынка (Договор от 20.11.1998 г.), а затем и земельный участок под ним (Договор от 13.08.2002г.).
Деньги в сумме 3,8 млн. руб. были заплачены, и в феврале 2003 года Клинское РАЙПО обратилось в Регистрационную палату с заявлением о регистрации перехода права собственности на данный земельный участок. И получило… отказ. Объяснение банально до предела: просто напомним, что руководит Клинской регистрационной палатой Елена Постригань, законная супруга клинского мэра.
Не помогли разрешить проблему и решения трех арбитражных инстанций районного, областного и даже федерального уровня, призвавших признать недействительным отказ РАЙПО в государственной регистрации. Право собственности РАЙПО на свое имущество так и не зарегистрировано. Тем временем, Постригань уже разрабатывает планы переноса рынка на окраину города, на участок прямо под линией высоковольтных передач, и строительства на месте рынка торгового центра.
Все это было бы, наверное, трогательно и даже смешно, если бы вся эта клинская история не продолжалась бы несколько лет и не сопровождалась бы убийствами. Пристрелили даже воровского авторитета Радько, сотрудничавшего с градоначальником. С которым до сих пор тесно сотрудничают и другие бандиты.
До тех из них, кто до сих пор гуляет на свободе, карающая длань правосудия рано или поздно, будем надеяться, дойдет. Но кто и, главное, когда отметит по достоинству заслуги мэра подмосковного города Клин?
