От первого лица

Начальник Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия генерал-полковник Валерий КАПАШИН: «Чистая экология и современная инфраструктура — взамен «химической» угрозе»»

29 апреля 1997 года вступила в силу Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении. Подписав это международное соглашение, Российская Федерация приняла на себя ряд международных обязательств, важнейшим из которых является уничтожение накопленных запасов химического оружия. Практическая реализация указанных международных обязательств возложена на Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия при Министерстве промышленности и торговли Российской Федерации (далее в тексте — Федеральное управление. — Прим. редакции). Уже почти два десятилетия оно занимается этими важнейшими для государства задачами, несет благородную миссию очищения территории страны от смертоносного оружия. О том, что сделано за это время и что предстоит сделать рассказывает начальник Федерального управления генерал-полковник, доктор технических наук, профессор Валерий КАПАШИН.

Валерий Петрович Капашин родился 26 сентября 1950 г. в селе Руновщина Полтавской области (Украина). В Вооруженных Силах с 1968 года. Окончил Саратовское высшее военно-химическое командное училище, Военную академию химической защиты.

В войсках прошел должности от командира взвода до начальника управления ликвидации химического оружия, заместителя начальника войск РХБЗ МО РФ по ликвидации химического оружия. С 2001 года по настоящее время — начальник Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия.

Принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС в должности командира полка. Полк награжден вымпелом МО СССР «За мужество».

Награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» IV степени, «За военные заслуги», Почета, Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени, медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени, более 30 знаками отличия министерств и ведомств Российской Федерации.

Доктор технических наук, профессор, лауреат премии Правительства Российской Федерации.

Женат, имеет дочь.

— Валерий Петрович, 22 августа 2012 г. Федеральному управлению по безопасному хранению и уничтожению химического оружия исполняется 20 лет. Расскажите, пожалуйста, с чего все начиналось, какие проблемы пришлось решать на первоначальном этапе при создании этой принципиально новой для государства структуры?

— Федеральное управление создавалось не на пустом месте. Основой для него стал коллектив офицеров-профессионалов, пришедших в 1992 году в Управление ликвидации химического оружия, созданное в составе войск радиационной химической и биологической защиты Минобороны России. Учитывая, что в это время Россия готовилась к подписанию Конвенции о запрещении химического оружия, это было разумным и своевременным шагом. Ведь предстояло в кратчайший срок после подписания договора, в течение 10 лет уничтожить все накопленные запасы химического оружия, а это составляло ни много, ни мало — 40000 тонн.

Перед нами стояла действительно грандиозная проблема. Учтем тот факт, что еще не было опыта уничтожения химического оружия в промышленных масштабах, отсутствовали технологии детоксикации отравляющих веществ. Нужно было строить объекты, готовить специалистов, принимать необходимые законы. Ситуация осложнялась и тем, что имелся негативный опыт: в 1986 году, в городе Чапаевске Самарской области, был построен завод для уничтожения фосфорорганических отравляющих веществ, но в результате отсутствия правильного диалога с общественностью он не был введен в эксплуатацию. В итоге большие государственные деньги, вложенные в объект, как говорится, ушли в песок.

Конечно, этот неблагоприятный опыт был учтен, поэтому после подписания Конвенции проделали огромную работу по созданию правовой базы. Было принято свыше 400 нормативных актов, включая такие важные как Федеральный закон от 2 мая 1997 г. «Об уничтожении химического оружия» и Федеральный закон от 7 ноября 2000 г. «О социальной защите граждан, занятых на работах с химическим оружием». Это позволило перевести проблему уничтожения химического оружия в правовое русло, сделать ее обсуждаемой в обществе и научной среде.

Началась полноценная работа по информированию общественности и прежде всего населения, проживающего вблизи объектов по хранению химического оружия. Наши объекты посетили представители общественности и средств массовой информации, в газетах и на телевидении стало появляться все больше достоверной информации. В результате негативный ореол, возникающий вокруг проблемы уничтожения химического оружия, стал уходить в небытие, пришло объективное понимание необходимости ее конструктивного решения. Ведь ни для кого не секрет, что срок хранения многих боеприпасов уже превысил допустимый, и это представляет собой на сегодняшний день актуальную угрозу. У нас имеются специальные средства и подразделения, которые занимаются своевременным выявлением и уничтожением именно аварийных боеприпасов, а их со временем становится все больше. Но окончательно и бесповоротно проблему химического разоружения можно решить, только полностью уничтожив химическое оружие, обеспечивая при этом полную безопасность для окружающей среды и людей, работающих на объектах и живущих в районах их расположения.

— Когда началась активная практическая работа по строительству специальных объектов, предназначенных для уничтожения химического оружия?

— К строительству мы приступили в 2001 году. Это было связано прежде всего с выделением необходимых денежных средств из федерального бюджета. Нашим первенцем — пилотным российским объектом, введенным в эксплуатацию, — стал завод в поселке Горный Саратовской области. За три года работы, с 2002 по 2005, там было ликвидировано свыше 1143 тонн кожно-нарывных отравляющих веществ. Затем настала очередь объекта в г. Камбарка Удмуртской Республики. За четыре года работы, с 2005 по 2009, там было ликвидировано 6349 тонн ОВ. Оба объекта с честью выполнили свое предназначение.

В настоящее время процесс уничтожения химического оружия продолжается на четырех объектах. В сентябре 2006 года введен в эксплуатацию объект по уничтожению химического оружия в поселке Мирный Кировской области, в сентябре 2008 года — в поселке Леонидовка Пензенской области, в мае 2009 года — в г. Щучье Курганской области, в ноябре 2010 года — в г. Почеп Брянской области.

Доля уничтоженного химического оружия в период с 2002 по 2012 год составляет свыше 60 %. За этими цифрами стоит колоссальная работа коллектива Федерального управления — офицеров и гражданского персонала.

— Что представляет собой Федеральное управление сегодня, какова его структура?

— Без преувеличения могу сказать, что коллектив Федерального управления уникальный. Он вобрал в себя опыт и знания многих специалистов: военных, ученых, инженеров, проектировщиков, строителей и представителей других самых разных профессий.

Организационным центром Федерального управления является штаб и управление боевой подготовки и службы войск. Это своего рода организационный центр координации всех мероприятий, направленных на поддержание высокой боевой готовности и антитеррористической защищенности воинских частей, на предупреждение чрезвычайных ситуаций, на подготовку к ликвидации их последствий в случае возникновения. В штабе также осуществляется комплектование личным составом, а у нас служат как по призыву, так и по контракту. Первостепенными задачами также являются совершенствование охраны и обороны объектов по хранению и уничтожению химического оружия, обеспечение безопасных условий службы, поддержание устойчивой связи и т.д.

Стоит еще отметить, что офицеры управления боевой подготовки и службы войск принимают участие в деятельности по установлению и осуществлению режимов международной проверки процесса уничтожения химического оружия на российских объектах согласно положениям Конвенции.

Основная нагрузка по обеспечению процесса эксплуатации объектов лежит на управлении уничтожения и безопасного хранения химического оружия. Деятельность данного управления направлена на проведение комплекса мероприятий, обеспечивающих безаварийное уничтожение и безопасное хранение химического оружия. Система комплексной безопасности реализуется за счет новейших научных достижений, все делается на надежном уровне.

Другим важным направлением деятельности управления является обеспечение безопасного хранения химических боеприпасов на специализированных объектах Федерального управления. Происходит постоянный мониторинг их технического состояния, проводятся регламентные работы и техническое обслуживание. Конечно же, своевременно уничтожаются аварийные химические боеприпасы.

Вопросами проектирования и строительства объектов по уничтожению химического оружия занимается управление (организации строительства и эксплуатации объектов по уничтожению химического оружия). Здесь разрабатываются проектная и предпроектная документация, и здесь же она согласуется и утверждается. Но это далеко не все, чем занимается управление. В сфере его деятельности — комплектование и поставка оборудования на объекты строительства, организация контроля сроков и качества в местах строительно-монтажных и пусконаладочных работ, организация капитального и текущего ремонта. Специалисты этого управления выезжают на объекты для согласования участков строительства, сопровождения и координации строительных работ, осуществления технического надзора и т.д. На них лежит большая ответственность.

Одной из важных сфер практической деятельности Федерального управления является участие в мероприятиях, связанных с международным сотрудничеством в области химического разоружения. Решение этой задачи возложено на отдел (организации взаимодействия с государствами — участниками Конвенции). За время выполнения Конвенции 16 иностранных государств, включая ФРГ, США, Италию, Великобританию, Норвегию, Нидерланды, Финляндию, Швецию, Канаду, Швейцарию, Новую Зеландию, Польшу, Чехию, Ирландию, Бельгию, Францию, а также государственное объединение Европейский Союз и неправительственный американский фонд «Инициатива по уменьшению ядерной угрозы», оказывали практическую помощь России в виде поставок оборудования, предоставления финансовых средств и оказания различных услуг.

Реализация международных обязательств в области химического разоружения потребовала проведения широкомасштабных научных исследований. Задача сопровождения научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ возложена на научно-исследовательский центр Федерального управления. За более чем 10-летний период существования этого центра сформировался полноценный научный коллектив, который на высококачественном уровне осуществляет формирование научно-технической политики в области химического разоружения.

Помимо семи объектов по уничтожению химического оружия в непосредственном подчинении Федерального управления находятся полки охраны и ликвидации последствий аварий. Они предназначены для обеспечения надежной охраны и обороны объекта по уничтожению химического оружия, а также ликвидации последствий возможных аварийных ситуаций. Общая численность личного состава воинских частей и подразделений достигает порядка десяти тысяч человек.

— Давайте вернемся к уже затронутому выше вопросу о том, как воспринимает население регионов, где располагаются объекты по уничтожению химического оружия, такое опасное соседство. Ведь это одна из важнейших проблем, учитывая, что объекты располагаются в глубинке России…

— Опасения людей мне понятны. Во времена СССР эта тема была секретной. Поэтому, когда в начале 90-х годов прошлого века проблема уничтожения химического оружия стала достоянием гласности, для многих людей, проживающих в Брянской, Пензенской, Курганской, Саратовской областях и Удмуртской Республике это стало настоящим шоком.

По роду деятельности я много времени провожу в этих регионах, встречаюсь с людьми, проживающими и работающими на наших объектах. Непосредственное общение с ними позволяет взглянуть на проблему не только глазами специалиста. Замечу, что отношение людей заметно меняется в лучшую сторону. На то есть очень существенные объективные причины.

Во-первых, создана и функционирует система информирования общественности, благодаря которой население получает достоверную информацию о процессе уничтожения химического оружия. На каждом нашем объекте имеются специально созданные группы по связям с общественностью, куда человек может прийти и получить всю необходимую информацию. Сотрудники группы дважды в месяц проводят выездные мероприятия, целью которых является доведение необходимой информации. Для населения ежегодно проводятся горячие телефонные линии с участием представителей администрации районов, объекта и надзорных органов. Любой гражданин может позвонить и задать вопрос ответственным лицам. Для представителей средств массовой информации организуются посещения объектов, проводятся «круглые столы» и другие мероприятия.

Во-вторых, население получает ощутимую пользу от реализации федеральной целевой программы «Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации» в виде развития социальной инфраструктуры в своих районах. До 10% стоимости объекта выделяется на эти цели. В результате за прошедшие годы было построено значительное количество объектов социальной инфраструктуры.

Давайте обратимся к фактам, что конкретно сделано для благосостояния населения в местах возведения наших объектов. Думаю, что наглядные примеры скажут сами за себя лучше всяких слов. Начнем с Камбарского района Удмуртской Республики. Там проведен газопровод-отвод к городу Камбарка протяженностью около сорока километров, построены два 60-квартирных жилых дома и общежитие вместимостью около ста мест, административное здание отдела внутренних дел, другие объекты, проведены уличные сети газоснабжения и газораспределительной подстанции.

В Кировской области построены 5 жилых многоквартирных домов, школа вместимостью более 500 учащихся, проведена реконструкция тепловых сетей, построены водозаборные сооружения, магистральные тепловые сети.

В Пензенской области введены в эксплуатацию газопроводы высокого и низкого давления, очистные сооружения в поселке Золотаревка, проведена газификация поселка Леонидовка, осуществлено его водоснабжение, реконструирована местная автодорога, соединяющая эти два поселка, проведена их телефонизация. Также реконструирован областной центр для детей и подростков с ограниченными возможностями в селе Кичкилейка, дворец водного спорта в городе Пензе.

Аналогичная работа по строительству и реконструкции инфраструктуры для населения проведена в Курганской и Брянской областях, в Кизнерском районе Удмуртской Республики.

Самое главное, что на сегодняшний день у нас имеется опыт безаварийной эксплуатации шести объектов по уничтожению химического оружия. Это говорит о надежности российских технологий уничтожения отравляющих веществ, профессионализме персонала и эффективности системы управления.

Подводя итоги проделанной работы, еще раз хочется подчеркнуть, что благодаря федеральной целевой программе «Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации» российские регионы не только избавляются от химического оружия, но и получают современную инфраструктуру, чистую экологию, рабочие места и надежду на будущее.

— Какие основные задачи стоят перед Федеральным управлением в ближайшем будущем?

— В настоящее время выполняется четвертый, завершающий этап Конвенции о запрещении химического оружия. В соответствии с действующей редакцией программы, утвержденной Постановлением Правительства Российской Федерации от 9 декабря 2010 года, окончательный срок уничтожения всех запасов химического оружия продлен до 31 декабря 2015 года.

В связи с этим продолжается строительство последнего объекта по уничтожению химического оружия в поселке Кизнер Удмуртской Республики. При условии достаточного бюджетного финансирования планируется ввести объект в эксплуатацию во втором квартале 2013 года. Там предстоит уничтожить 5744 тонны отравляющих веществ зарин, зоман, ОВ типа Ви-икс, люизит.

Два объекта — в поселке Горный и в городе Камбарка — завершили уничтожение отравляющих веществ, поэтому выполнение заключительного этапа будет осуществляться на оставшихся пяти объектах. Кроме того, продолжается строительство корпусов для уничтожения изделий сложной конструкции на объектах по уничтожению химического оружия в г. Щучье Курганской области, поселке Леонидовка Пензенской области и поселке Мирный Кировской области. До конца 2015 года остается не так уж много времени, учитывая, сколько химического оружия нам еще предстоит уничтожить. Но все идет по плану. Главное, я уверен в своем коллективе. У нас работают настоящие профессионалы, и они обязательно справятся со всеми поставленными задачами.

Пользуясь случаем, выражаю слова искренней благодарности за нелегкий труд всем ветеранам, военнослужащим и гражданскому персоналу Федерального управления, объектов по уничтожению химического оружия и полков охраны и ликвидации последствий аварий. Их работа заслуживает высокой оценки.

Интервью провела Юлия КУЗНЕЦОВА

Выполняя взятые на себя обязательства по международной Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении, Россия ликвидировала 95 процентов имевшихся запасов боевых отравляющих веществ – 37 950 тонн. О ситуации на режимных объектах и перспективах их использования в народном хозяйстве «Военно-промышленному курьеру» рассказал начальник Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия генерал-полковник Валерий Капашин.

– Долго, в сложной политической и экономической обстановке наша страна развертывала процесс промышленного уничтожения запасов химического оружия и досрочно завершает эту работу. Валерий Петрович, очередное подтверждение того, что русские медленно запрягают, но быстро едут?

“ В Курганской области инвесторы готовы хоть завтра задействовать несколько корпусов объекта «Щучье» в организации фармацевтического производства ”

– Это закономерно, так и должно быть. Федеральная целевая программа «Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации», которой в текущем году исполнилось 20 лет, реализуется поступательно в соответствии с заданиями гособоронзаказа на каждый год. Первые пять лет были чисто подготовительными, уничтожение отравляющих веществ даже не началось. Объект в поселке Горный Саратовской области был введен в эксплуатацию только зимой 2002 года. Еще пять лет нам потребовалось, чтобы уничтожить 20 процентов имевшихся запасов ОВ. Затем темпы резко увеличились, и за последующие пять лет мы уничтожили более 60 процентов. Но в настоящее время этот процесс вновь замедлился, потому что из семи созданных объектов шесть полностью выполнили поставленные им задачи, и с 2016 года у нас остается только один – в поселке Кизнер Удмуртской Республики.

Определенные проблемы возникали на каждом этапе, и естественно, что их было больше вначале. Тогда мы не имели никакого опыта в организации промышленного уничтожения химического оружия, не было подготовленных кадров, с нуля разрабатывалась нормативно-правовая база, проверялись технологии, строились сами объекты. Все это осуществлялось параллельно наряду с просвещением населения в регионах. А когда механизм был создан и отлажен, «поехали быстро», что также естественно. Но никогда никакой спешки, тем более нарушений технологической или производственной дисциплины, мы не допускали. Процесс уничтожения химического оружия в России проходит под контролем, и он управляем.

– Остается пять процентов общего объема имевшихся в стране запасов химического оружия, около двух тысяч тонн ОВ. Программа рассчитана до декабря 2018-го. То есть можно спокойно уничтожать по 2,5 процента запасов в год, а Федеральное управление предлагает ускорить этот процесс и завершить его до конца 2017-го?

– Да. И при этом не будет допущено никакой спешки. Если по технологии положено выдерживать ОВ с реагентами в реакторе-дозревателе определенное время, то оно ни на секунду сокращено не будет. На нашем последнем действующем объекте в Кизнере хранятся артиллерийские химические боеприпасы, а они требуют больших трудозатрат. К примеру, в авиабомбу снаряжено полтонны ОВ. А в артиллерийском химическом боеприпасе содержится всего три или пять килограммов. Сколько их нужно подать на линию расснаряжения, чтобы уничтожить 500 килограммов? У нас есть резерв – можем привлечь много людей, использовать одновременно две поточные линии, организуем работу круглосуточно, в три смены и так далее. То есть без суеты и спешки опытные специалисты ни в коем случае не в ущерб безопасности могут уничтожить остатки химического оружия к декабрю 2017 года. Мы все просчитали. Свои выкладки и предложения направили в Государственную комиссию по химическому разоружению и в Министерство промышленности и торговли.

– Чем вызвана такая необходимость? Президентская программа химического разоружения тоже попала под секвестр?

– Сокращение финансирования коснулось всех федеральных программ и наша не исключение. Мы недополучили в текущем году значительную сумму. Помимо этого, Федеральному управлению поручено выполнить работы по ликвидации последствий деятельности объектов по хранению и уничтожению химического оружия после завершения программы. Эти мероприятия уже проводятся на двух объектах («Горный» в Саратовской области и «Камбарка» в Удмуртской Республике), на четырех мы к ним приступаем («Почеп» в Брянской, «Щучье» в Курганской, «Леонидовка» в Пензенской и «Марадыковский» в Кировской области). Программа ликвидации последствий деятельности также довольно затратная, на ее выполнение потребуется несколько десятков миллиардов рублей. Необходимо построить дополнительные производственные мощности – дробилки, термопечи, а что-то, наоборот, демонтировать. Предстоит дегазация оборудования и производственных корпусов. Такая программа нами разработана, прошла согласование в большинстве министерств и ведомств, но ее принятие по известной причине, связанной с бюджетом, задерживается. Я считаю, что сегодня никому не позволено сидеть, почивая на лаврах, и требовать финансирования. Каждый должен искать возможности для оптимизации расходов. В нашем случае это еще и судьбы тысяч людей, честно и самоотверженно выполнивших поставленную задачу. Мы не можем сократить коллективы объектов, на которых завершена основная работа, потому что только трудившиеся там высокопрофессиональные специалисты могут грамотно и безопасно провести ликвидацию последствий деятельности. Столь же качественно этого не сделает никто. А без приведения объектов в безопасное состояние на них невозможно организовать новые производства. Такая задача поставлена, создана специальная комиссия по поиску инвесторов для перепрофилирования всех наших объектов. Есть конкретные предложения на этот счет. Более того, нас уже торопят некоторые инвесторы, например в Курганской области. Они готовы хоть завтра задействовать несколько корпусов объекта «Щучье» в организации фармацевтического производства. Но как я могу пустить их на территорию объекта, если там еще нужно провести мероприятия по ликвидации последствий деятельности. Эти факторы и сподвигли нас разработать предложение по ускорению завершения процесса уничтожения химического оружия, оптимизации расходов, чтобы сохранить коллективы и приступить к ликвидационным работам.

– Если принятие новой программы по ликвидации последствий деятельности объектов задерживается, чем сегодня занимаются ваши филиалы?

– Как я уже сказал, на шести из семи наших объектов в настоящее время запасы химического оружия полностью уничтожены. Четыре из них справились со своими задачами в конце 2015-го, «Горный» и «Камбарка» завершили уничтожение своих запасов отравляющих веществ в 2005 и 2009 годах соответственно. Там мы приступили к проведению ликвидационных работ раньше и первый этап уже завершили. Производственные площадки и в Горном, и в Камбарке санированы, они чисты, безопасны и готовы к приходу инвесторов. Остается провести работы по выводу из эксплуатации складов хранения химического оружия.

На объектах, завершивших уничтожение отравляющих веществ в прошлом году, из-за отсутствия финансирования мы вынуждены были сократить весной часть гражданского персонала. Видя наши трудности, председатель правительства летом подписал распоряжение о выделении на проведение работ по ликвидации последствий деятельности объектов по хранению и уничтожению химического оружия 2,7 миллиарда рублей. Мы вернули уволенных специалистов, можем содержать имущество, внося коммунальные и иные платежи. На этих объектах сейчас разворачиваются работы по ликвидации последствий деятельности. Понятно, что у нас нет возможности строить необходимые для этого капитальные сооружения, но подготовка – та, которая возможна в данных условиях, – проводится.

– Какова судьба военнослужащих подразделений, несших охрану и находившихся в постоянной готовности ликвидировать последствия чрезвычайных ситуаций, которых, к счастью, не случилось? Ведь их миссия на шести объектах завершилась.

– Военнослужащие с честью выполнили свой долг. Ни одного несанкционированного проникновения посторонних лиц не допущено, не было других нештатных ситуаций, связанных с обеспечением охраны режимных территорий. На шести объектах воинские подразделения расформированы, всем предоставлены новые места для дальнейшего прохождения службы в войсках РХБЗ и частях других родов войск. Наших офицеров мы торжественно проводили на общем собрании в Федеральном управлении в Москве. Не сомневаюсь, что они будут достойно нести службу в тех местах, куда их направила Родина. Это опытные, прошедшие отличную школу офицеры, многие из них, несомненно, достигнут больших высот в военной карьере. Спасибо им еще раз за службу, за ту историческую миссию по уничтожению запасов химического оружия, которую они успешно выполнили.

– А военные городки, которые они занимали, тоже кому-то переданы? Приходилось бывать в них и видеть, как по-современному они обустроены.

– Там действительно созданы все необходимые условия для несения воинской службы. Мы построили новые системы охраны, казарменный фонд, штабные помещения, плацы, столовые. Занимающие городки военнослужащие очень высоко все это оценивают, мне лично поступают слова благодарности от командиров за то, какое наследство им передаем.

– Какова дальнейшая судьба Федерального управления и его специалистов?

– Наши офицеры и гражданский персонал на деле продемонстрировали умение работать в условиях строжайшего соблюдения технологической и производственной дисциплины, высокий профессионализм и мужество. Накопленный ими опыт можно и нужно использовать на благо страны. Не случайно нам поручено провести ликвидацию последствий деятельности объектов. Выполнение этой программы займет еще несколько лет, так что Федеральному управлению на ближайшие годы есть чем заниматься.

– Как складываются отношения с региональными властями. Чувствуете их поддержку?

– Я постоянно общаюсь с руководителями регионов, в которых расположены наши объекты. Совсем недавно состоялась встреча с исполняющим обязанности губернатора Кировской области Игорем Васильевым. Увидел заинтересованность в поиске дальнейшего пути использования созданного высокотехнологичного объекта «Марадыковский». Такую же позицию занимают руководители Брянской, Пензенской, Курганской областей и Удмуртской Республики. Они готовы предоставить все имеющиеся у них ресурсы и возможности для привлечения на созданные производственные мощности инвесторов, чтобы объекты были перепрофилированы, а местные жители имели хорошо оплачиваемые рабочие места. Однако предварительно нам нужно привести площадки в безопасное состояние. Чтобы это не стало тормозом, нужно принимать программу ликвидации последствий деятельности и открывать финансирование. Над этим мы вместе с региональными властями и работаем.

– В центре Кирова торжественно открыли стелу в память об успешном уничтожении запасов химического оружия на Вятской земле. Это дань четко и безопасно проведенной работе. Мы видим разворот общественного мнения местного населения – вначале большинство было против того, чтобы химическое оружие уничтожалось в местах его хранения, а сегодня монументы воздвигают.

– Это уже четвертая подобная стела, такие же установлены в Курганской, Пензенской и Брянской областях. Мы благодарны людям за эту память. Я считаю, что выполненная Федеральным управлением и коллективами наших филиалов-объектов работа того заслуживает. Они трудились самоотверженно, героически, не допустили при выполнении столь опасной задачи загрязнения окружающей среды.

– Федеральное управление расформировывает свои полки, сокращается число военнослужащих в других подразделениях, а победителями конкурса «Воин Содружества-2016» среди армий стран СНГ вновь стали представители ваших частей, причем как среди мужчин, так и среди женщин. И это не в первый раз…

– В восьмой раз подряд наши воины занимают первые места сначала во всеармейском конкурсе, проводимом среди призванных на службу по контракту, а затем становятся победителями и международного конкурса. Кстати, и в спартакиаде Вооруженных Сил Российской Федерации наш небольшой по меркам ВС коллектив неоднократно становился чемпионом.

Год назад, 27 сентября 2017 г., в России было завершено уничтожение всех имевшихся запасов химического оружия (ХО). Оно проводилось в рамках выполнения международных обязательств по Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления, применения химического оружия и о его уничтожении (Конвенция).

Однако досужие домыслы вокруг российского химического арсенала не прекратились, наоборот, их пытаются раздувать с новой силой. В преамбуле, к введенным Соединенными Штатами месяц назад очередным «химическим» санкциям, от нашей страны требуется взять на себя некие обязательства «не использовать в дальнейшем химическое оружие». Чтобы разобраться, где здесь правда, еще раз вспомнить о том, как уничтожались российские запасы ХО, и какая судьба ждет объекты, построенные для уничтожения боевых отравляющих веществ (ОВ), мы беседуем с начальником Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия (Федеральное управление) генерал-полковником Валерием Капашиным.

Генерал-полковник Валерий Капашин

– Валерий Петрович, так всё или не всё имевшееся в России химическое оружие уничтожено?

– Еще раз со всей ответственностью заявляю, что все имевшиеся запасы химического оружия в Российской Федерации были полностью и безвозвратно уничтожены. Об этом у нас имеется сертификат, выданный организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО) в Гааге.

– И об этом не могут не знать те, кто вновь пытается представить нашу страну как не исполняющую взятые на себя международные обязательства.

– Безусловно, они все прекрасно знают. Все голословные обвинения или намеки являются производными продолжающейся многие годы политики двойных стандартов. Правда же состоит в том, что наша страна изначально выступала одним из основных инициаторов химического разоружения. Еще Советский Союз в одностороннем порядке в 1987 году прекратил производство боевых отравляющих веществ и часть мощностей по их выпуску закрыл или перепрофилировал на выпуск мирной продукции. Договорившись между собой о химическом разоружении, именно Россия и США дали зеленый свет подписанию Конвенции в 1993 году. Еще ранее мы открыли все арсеналы химического оружия и заводы по его производству для международных инспекторов. Иностранные наблюдатели были допущены всюду, утаить что-то в начале 90-х годов, даже если бы кто и захотел, было невозможно. Американцы, как выразился Президент В.В. Путин, чувствовали себя хозяевами даже в святая святых нашей оборонки – в ядерных центрах. Вспомните, как тогда некоторые рьяные политики-демократы сдавали все секреты.

Повторяю, все российское химическое оружие уничтожено под непрерывным многоуровневым контролем международных инспекторов. Все технологические линии по его производству, средства доставки химических боеприпасов, взрыватели химических боеприпасов демонтированы и также уничтожены.

– В отличие от тех же США, которые заявили, что еще как минимум 5 лет будут уничтожать свой арсенал боевой химии.

– У американцев было на 25 % меньше запасов боевых отравляющих веществ, чем у нас. Они раньше приступили к их промышленному уничтожению, но завершат этот процесс позже. Кстати, они не верили, что мы сможем выполнить конвенционные обязательства так оперативно, не причинив ущерба окружающей среде и людям. Но Россия еще раз продемонстрировала, что у неё есть и технологии, и специалисты, способные решать самые сложные задачи современности.

– Что Вы, как специалист, доктор наук, профессор, всю жизнь прослуживший в войсках РХБЗ, возглавлявший испытательный полигон химического оружия, можете сказать об обвинениях России в химической атаке в английском Солсбери?

– У нас достаточно своих забот, чтобы отвлекаться на комментарии к этим событиям, да это и не входит в мою компетенцию. Однако мы с коллегами, конечно же, обсуждали тему. Пару фактов хочу отметить. Во-первых, никаких доказательств о причастности к ним России так и не предъявлено, ни единого, одни слова. Во-вторых, если бы в современном многолюдном городе, таком как Солсбери, было применено боевое ОВ, то результаты были бы совершенно иные. Я даже не хочу пугать читателей, что там могло быть. Ни о каких выживших котах речи бы не шло.

– Как же Федеральному управлению удалось уничтожить 40 тысяч тонн боевых ОВ, не допустив при этом ни одного случая прорыва их или продуктов их деструкции в окружающую среду?

– Безопасность изначально была определена как главный принцип в нашей работе. Заметьте, что мы даже организацию свою назвали Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия. Вести работы в неспешном режиме, не прибегая к использованию высоких температур (в отличие от США, где сжигали ОВ), позволили уникальные двухстадийные технологии уничтожения, которые разработали отечественные ученые. Все необходимое для обеспечения безопасности было предусмотрено заранее, на это мы ресурсов не жалели. Приведу такой пример, что при создании объектов по уничтожению химического оружия до 70 % средств тратилось на системы безопасности (не только экологической, но и технической, технологической, антитеррористической, информационной и т.д.). Высочайший профессионализм, мужество и ответственность наших специалистов также способствовали выполнению поставленной задачи без чрезвычайных происшествий. В течение 15 лет, с 2002 по 2017 год, почти 5 500 дней и ночей практически без выходных и остановок, работая в несколько смен, мы уничтожали опаснейшие вещества. Слава Богу и тем людям, кто это делал, все прошло, теперь уже можно сказать, образцово. Мы справились со сложной и опасной задачей, не уронили чести страны и авторитета войск радиационной химической и биологической защиты, из которых вышло Федеральное управление. Я горжусь своими подчиненными и счастлив тем, что судьба предоставила мне возможность командовать ими.

– В какую сумму обошлась государству программа химического разоружения?

– Порядка 320 миллиардов рублей, но эти средства никоим образом нельзя считать потраченными безвозвратно. Конечно же, главным является то, что устранена опасность несанкционированного прорыва ОВ вследствие разгерметизации химических боеприпасов. Все они в количестве 4 353 067 единиц к началу уничтожения выслужили гарантийные сроки хранения.

Нужно учитывать и то, что деньги были освоены отечественными организациями: научными, проектными, строительными, промышленными, медицинскими, управленческими и иными. Многие из них выжили в трудные времена только благодаря нашим заказам. Десятки тысяч российских граждан были обеспечены работой с достойной заработной платой. В регионах хранения и уничтожения химического оружия: Удмуртской Республике, Брянской, Кировской, Курганской, Пензенской и Саратовской областях – построены сотни объектов инфраструктуры. В их числе больницы, школы, детские сады, Дома культуры и Дворцы спорта, жилые дома, газопроводы, путепроводы, автодороги, водопроводы, линии электропередач и т.д. общей стоимостью более 12 миллиардов рублей. Наконец, созданные объекты по уничтожению химического оружия являются современными высокотехнологичными промышленными предприятиями с самыми передовыми цехами по утилизации отходов. Их можно и нужно использовать в дальнейшем, наладив на их базе выпуск востребованной на рынке продукции. Так что программа по уничтожению химического оружия придала мощный толчок социально-экономическому развитию регионов и окажет положительное влияние и на развитие страны в целом.

– Желающие заняться перепрофилированием объектов по уничтожению химического оружия находятся?

– Чтобы выполнить поставленные президентом страны задачи по импортозамещению, бизнес должен строить новые предприятия, потому, конечно же, готов задействовать уже созданные. Так что инвесторы проявляют повышенный интерес к нашим объектам, и некоторые их будущие владельцы уже определились твердо. В первом полугодии 2019 года мы передаем первый объект («Почеп» в Брянской области) Московскому эндокринному заводу. Там будут производиться активные субстанции для изготовления медицинских препаратов. В настоящее время такие субстанции закупаются за рубежом.

– На объекте «Почеп» уничтожение химического оружия было завершено в 2015 году, а передавать новому владельцу Вы его будете только в 2019-м. Чем в этот период там занимаются работники?

– На всех объектах, участвовавших в уничтожении химического оружия, нам предстоит выполнить работы (и они активно ведутся) по ликвидации последствий их деятельности. Иными словами, привести все оборудование и цехи в гарантированно безопасное состояние. Эта задача не такая масштабная, как уничтожение ХО, однако не менее опасная. Даже микроскопические остатки отравляющих веществ в трубопроводах, кранах, реакторах-дозревателях или каких-то других участках технологических линий представляют смертельную опасность. Выполнять работы должны подготовленные специалисты, набрать людей с улицы нельзя. Думаю, в 2024-2025 годах мы передадим последний объект новому владельцу.

– Спасибо, успехов Вам!

Беседу вел П. Чачило

На фото генерал-полковник В.П. Капашин.

Год назад 27 сентября 2017 г. в России было завершено уничтожение всех имевшихся запасов химического оружия (ХО). Оно проводилось в рамках выполнения международных обязательств по Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления, применения химического оружия и о его уничтожении (Конвенция).

Однако досужие домыслы вокруг российского химического арсенала не прекратились, наоборот, их пытаются раздувать с новой силой. В преамбуле, к введенным Соединенными Штатами месяц назад очередным «химическим» санкциям, от нашей страны требуется взять на себя некие обязательства «не использовать в дальнейшем химическое оружие». Чтобы разобраться, где здесь правда, еще раз вспомнить о том, как уничтожались российские запасы ХО, и какая судьба ждет объекты, построенные для уничтожения боевых отравляющих веществ (ОВ), мы беседуем с начальником Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия (Федеральное управление) генерал-полковником Валерием Капашиным.

Валерий Петрович, так всё или не всё имевшееся в России химическое оружие уничтожено?

Еще раз со всей ответственностью заявляю, что все имевшиеся запасы химического оружия в Российской Федерации были полностью и безвозвратно уничтожены. Об этом у нас имеется сертификат, выданный организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО) в Гааге.

И об этом не могут не знать те, кто вновь пытается представить нашу страну как не исполняющую взятые на себя международные обязательства.

Безусловно, они все прекрасно знают. Все голословные обвинения или намеки являются производными продолжающейся многие годы политики двойных стандартов. Правда же состоит в том, что наша страна изначально выступала одним из основных инициаторов химического разоружения. Еще Советский Союз в одностороннем порядке в 1987 году прекратил производство боевых отравляющих веществ и часть мощностей по их выпуску закрыл или перепрофилировал на выпуск мирной продукции. Договорившись между собой о химическом разоружении, именно Россия и США дали зеленый свет подписанию Конвенции в 1993 году. Еще ранее мы открыли все арсеналы химического оружия и заводы по его производству для международных инспекторов. Иностранные наблюдатели были допущены всюду, утаить что-то в начале 90-х годов, даже если бы кто и захотел, было невозможно. Американцы, как выразился Президент В.В. Путин, чувствовали себя хозяевами даже в святая святых нашей оборонки – в ядерных центрах. Вспомните, как тогда некоторые рьяные политики-демократы сдавали все секреты.

Повторяю, все российское химическое оружие уничтожено под непрерывным многоуровневым контролем международных инспекторов. Все технологические линии по его производству, средства доставки химических боеприпасов, взрыватели химических боеприпасов демонтированы и также уничтожены.

В отличие от тех же США, которые заявили, что еще как минимум 5 лет будут уничтожать свой арсенал боевой химии.

У американцев было на 25 % меньше запасов боевых отравляющих веществ, чем у нас. Они раньше приступили к их промышленному уничтожению, но завершат этот процесс позже. Кстати, они не верили, что мы сможем выполнить конвенционные обязательства так оперативно, не причинив ущерба окружающей среде и людям. Но Россия еще раз продемонстрировала, что у неё есть и технологии, и специалисты, способные решать самые сложные задачи современности.

Что Вы, как специалист, доктор наук, профессор, всю жизнь прослуживший в войсках РХБЗ, возглавлявший испытательный полигон химического оружия, можете сказать об обвинениях России в химической атаке в английском Солсбери?

У нас достаточно своих забот, чтобы отвлекаться на комментарии к этим событиям, да это и не входит в мою компетенцию. Однако мы с коллегами, конечно же, обсуждали тему. Пару фактов хочу отметить. Во-первых, никаких доказательств о причастности к ним России так и не предъявлено, ни единого, одни слова. Во-вторых, если бы в современном многолюдном городе, таком как Солсбери, было применено боевое ОВ, то результаты были бы совершенно иные. Я даже не хочу пугать читателей, что там могло быть. Ни о каких выживших котах речи бы не шло.

Как же Федеральному управлению удалось уничтожить 40 тысяч тонн боевых ОВ, не допустив при этом ни одного случая прорыва их или продуктов их деструкции в окружающую среду?

Безопасность изначально была определена как главный принцип в нашей работе. Заметьте, что мы даже организацию свою назвали Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия. Вести работы в неспешном режиме, не прибегая к использованию высоких температур (в отличие от США, где сжигали ОВ), позволили уникальные двухстадийные технологии уничтожения, которые разработали отечественные ученые. Все необходимое для обеспечения безопасности было предусмотрено заранее, на это мы ресурсов не жалели. Приведу такой пример, что при создании объектов по уничтожению химического оружия до 70 % средств тратилось на системы безопасности (не только экологической, но и технической, технологической, антитеррористической, информационной и т.д.). Высочайший профессионализм, мужество и ответственность наших специалистов также способствовали выполнению поставленной задачи без чрезвычайных происшествий. В течение 15 лет, с 2002 по 2017 год, почти 5 500 дней и ночей практически без выходных и остановок, работая в несколько смен, мы уничтожали опаснейшие вещества. Слава Богу и тем людям, кто это делал, все прошло, теперь уже можно сказать, образцово. Мы справились со сложной и опасной задачей, не уронили чести страны и авторитета войск радиационной химической и биологической защиты, из которых вышло Федеральное управление. Я горжусь своими подчиненными и счастлив тем, что судьба предоставила мне возможность командовать ими.

В какую сумму обошлась государству программа химического разоружения?

Порядка 320 миллиардов рублей, но эти средства никоим образом нельзя считать потраченными безвозвратно. Конечно же, главным является то, что устранена опасность несанкционированного прорыва ОВ вследствие разгерметизации химических боеприпасов. Все они в количестве 4 353 067 единиц к началу уничтожения выслужили гарантийные сроки хранения.

Нужно учитывать и то, что деньги были освоены отечественными организациями: научными, проектными, строительными, промышленными, медицинскими, управленческими и иными. Многие из них выжили в трудные времена только благодаря нашим заказам. Десятки тысяч российских граждан были обеспечены работой с достойной заработной платой. В регионах хранения и уничтожения химического оружия: Удмуртской Республике, Брянской, Кировской, Курганской, Пензенской и Саратовской областях - построены сотни объектов инфраструктуры. В их числе больницы, школы, детские сады, Дома культуры и Дворцы спорта, жилые дома, газопроводы, путепроводы, автодороги, водопроводы, линии электропередач и т.д. общей стоимостью более 12 миллиардов рублей. Наконец, созданные объекты по уничтожению химического оружия являются современными высокотехнологичными промышленными предприятиями с самыми передовыми цехами по утилизации отходов. Их можно и нужно использовать в дальнейшем, наладив на их базе выпуск востребованной на рынке продукции. Так что программа по уничтожению химического оружия придала мощный толчок социально-экономическому развитию регионов и окажет положительное влияние и на развитие страны в целом.

Желающие заняться перепрофилированием объектов по уничтожению химического оружия находятся?

Чтобы выполнить поставленные президентом страны задачи по импортозамещению, бизнес должен строить новые предприятия, потому, конечно же, готов задействовать уже созданные. Так что инвесторы проявляют повышенный интерес к нашим объектам, и некоторые их будущие владельцы уже определились твердо. В первом полугодии 2019 года мы передаем первый объект («Почеп» в Брянской области) Московскому эндокринному заводу. Там будут производиться активные субстанции для изготовления медицинских препаратов. В настоящее время такие субстанции закупаются за рубежом.

На объекте «Почеп» уничтожение химического оружия было завершено в 2015 году, а передавать новому владельцу Вы его будете только в 2019-м. Чем в этот период там занимаются работники?

На всех объектах, участвовавших в уничтожении химического оружия, нам предстоит выполнить работы (и они активно ведутся) по ликвидации последствий их деятельности. Иными словами, привести все оборудование и цехи в гарантированно безопасное состояние. Эта задача не такая масштабная, как уничтожение ХО, однако не менее опасная. Даже микроскопические остатки отравляющих веществ в трубопроводах, кранах, реакторах-дозревателях или каких-то других участках технологических линий представляют смертельную опасность. Выполнять работы должны подготовленные специалисты, набрать людей с улицы нельзя. Думаю, в 2024-2025 годах мы передадим последний объект новому владельцу.

Спасибо, успехов Вам!

Беседу вел П. Чачило

На фото генерал-полковник В.П. Капашин

В Удмуртии хранится 30 процентов всего российского химического оружия, которое должно быть уничтожено к 2012 году. Российская Федерация выполняет свои обязательства, определенные Конвенцией по уничтожению химического оружия. Второй этап этих работ связан с пуском в 2006 году двух объектов – в Камбарке и поселке Марадыковском Кировской области.

Сегодня в нашей “Гостиной” – руководитель Федерального управления по уничтожению химического оружия, генерал – лейтенант Валерий Капашин, под руководством которого созданы и создаются все российские объекты по уничтожению химического оружия.

Валерий Петрович, в ближайшие месяцы начнет работу завод в Камбарке. В чем уникальность этого объекта?

- – Во-первых, там будет проведена только одна стадия уничтожения люизита. Образовавшиеся реакционные массы будут переведены в сухие соли и вывезены в поселок Горный Саратовской области. После их переработки получиться технический мышьяк – ценное сырье для электронной промышленности. Во-вторых, камбарский объект строился после того, как мы отработали технологию уничтожения люизита, иприта, двойных и тройных смесей на опытно-промышленном объекте в Горном. Еще российской программой 1996 года по уничтожению химического оружия предполагалось, что, если эта технология покажет хорошие результаты, ее используют на камбарском объекте, где хранятся большие запасы люизита. В Горном мы проработали год, и никаких вопросов по технологии не возникало. Уничтожение отравляющих веществ идет под строгим международным контролем, и за это время не было ни одного случая выбросов в атмосферу.

На сегодня объект практически готов. Мы ожидаем приказа о создании Государственной комиссии. Есть некоторые проблемы, связанные с оборудованием, но до 25 ноября они должны решиться.

- – Чем отличается российская система уничтожения химического оружия от американской. Правда ли, что российская система лучше?

- – Американцы сжигают отравляющие вещества в высокотемпературных печах. Несмотря на высокую надежность системы сжигания и очистки, у них было зарегистрировано 50 выбросов отравляющих веществ, произошедших во время остановки печей. Это очень много. Сейчас после протестов местных экологических организаций американцы тоже переходят на “мокрую” технологию, которую мы используем с самого начала. Она прошла все экспертизы и была опробована еще в 1994 году. В России разработана двухстадийная технология уничтожения химического оружия. На первой стадии производится полная детоксикация отравляющих веществ. Реакция с использованием специальных химических реагентов происходит под контролем специалистов. В результате отравляющие вещества превращаются в нетоксичные продукты, пригодные для последующей утилизации. Этот процесс идет в периодическом режиме и позволяет надежно разложить отравляющее вещество, предотвратив любую аварийную ситуацию. На второй стадии реакционные массы перерабатываются для использования в народном хозяйстве. В результате создается двойной заслон, гарантирующий не только полноту детоксикации, но главное – безопасность и экологическую чистоту процесса.

- – Валерий Петрович, что будет с камбарским объектом после завершения уничтожения химического оружия?

- – По моим прикидкам, он закончит работу в апреле-мае 2008 года. В третьей редакции российской программы уничтожения химического оружия, принятой 24 октября 2005 года, предусматривается, что за два года до окончания срока работы объекта, руководители республики и района должны представить свои предложения по перепрофилированию объекта. Насколько мне известно, сейчас у Холстова уже есть предложения из Удмуртии. Не сомневаюсь, что перспективы камбарского объекта будут хорошими, во многом и потому, что руководство Удмуртии согласилось с нашими предложениями, и строительство завода началось не в 12 километрах от хранилища, как предполагалось сначала, а внутри самого объекта по уничтожению химоружия. Это позволит исключить риск при перевозке снарядов, гарантийный срок хранения которых истек, а после завершения работ военными и передачи объекта в собственность республики, его достаточно легко перепрофилировать в коммерческое производство, которое будет приносить прибыль. С таким объектом, если нормально им распорядиться, район не будет бедствовать.

- – В 2009 году должен начать работу седьмой и последний российский завод по утилизации химоружия в Кизнере…

- – Сроки очень жесткие. В 2006 году мы должны получить положительное заключение на технико-экономическое обоснование, и параллельно проектный институт должен сделать рабочую документацию. Миноэкономразвитя РФ не выделяет деньги, если не имеет материалов ТЭО и рабочей документации. В ноябре следующего года нам уже нужно планировать средства в оборонный заказ 2007 года. Десять процентов от суммы, выделяемой на строительство объекта, должно быть израсходовано на строительство социальных объектов. Сегодня мы имеем акт выбора участка для будущего строительства объекта. Правда, участок расположен далеко от Кизнера, и не устраивает нас, а в перспективе, думаю, республику и район. Свои предложения мы разослали во все надзорные инстанции и предлагаем другой вариант: разместить промышленную зону в непосредственной близости от объекта хранения. Это исключит перевозки боеприпасов, не нужно будет строить терминал снаряжения контейнеров с боеприпасами, уменьшится площадь земельных участков под строительство, а также меньше населенных пунктов и территорий попадет в зону защитных мероприятий. После окончания работ этот объект можно будет использовать для организации каких-то промышленных производств.

Валерий Петрович, в вашей работе немало зависит и от взаимопонимания с руководителем региона. Как вам работается в Удмуртии?

У нас сложились хорошие товарищеские отношения и с Александром Волковым, и с Юрием Питкевичем. Мы познакомились в 1997 году, когда я был еще только назначен на должность начальника федерального управления по уничтожению химического оружия. И президент Удмуртии, и председатель правительства давно и хорошо знают эту проблему, и владеют обстановкой. Мы легко находим взаимопонимание. Рабочие проблемы возникают, но они разрешимы.

У нас есть приказ, который нужно выполнить. Россия все обязательства по Конвенции выполняет, благодаря труду офицеров федерального управления. Я горжусь своими людьми!

- – О вас пишут как о человеке, несущем персональную ответственность за создание объектов, безопасное хранение, перевозку и уничтожение химического оружия. Какие полномочия дает вам этот статус?

- – Никаких особенных. Полномочия определены постановлением российского правительства № 87 от 5 февраля 2001 года. Есть еще воинский устав по отношению к каждому офицеру: я имею право наказать, поощрить, представить к ордену, с должности снять…

- – Вы – суровый начальник?

- – Об этом нужно подчиненных спросить. Я очень требователен не только к себе, но и к подчиненным, но справедливый. Могу понять все, но не могу простить неисполнительности!

Примерно 40 процентов офицеров со мной служат очень давно, еще с лейтенантов. Я требую от всех, а от них еще больше, понимаете. Они со мной служили и на Дальнем Востоке, и в Москве. За плохим начальником, наверное, не поехали бы?

- – Тяжело попасть к вам на работу?

- – Все вакансии в управлении заняты.

- – Валерий Петрович, среди генералов есть дедовщина?

- – Уважение есть.

- – Вы награждены пятью правительственными наградами. Какая из них самая дорогая?

- – Орден Красной Звезды – за Чернобыль. Мой полк отработал там шесть месяцев и выполнил поставленную задачу. В нем служили уральцы, очень хорошие люди. Полк одним из первых получил вымпел министра обороны “За мужество”. Я был строгим: у меня не было ни пьянства, ни аварий. Один несчастный случай произошел по вине гражданских: погиб водитель “скорой помощи” – трактор тащили, и (не расслышала).

- – За время военной карьеры вы сменили 13 мест службы и в России, и за границей. У вас есть любимые места, куда постоянно хочется возвращаться?

- – Москва. Мне не понравился этот город, когда приехал с Дальнего Востока – шумный такой! Но пожил там, и, наверное, привык: он затягивает и заряжает энергией. И – родина. Внук там живет, он часто приезжает.

- – Теперь Полтавщина – другая страна…

- – Я очень сожалею о развале Союза. И когда еду домой или возвращаюсь обратно, меня очень угнетает прохождение таможенного досмотра. Что запрещенное можно вести, когда едешь на родину или из дома? Думаю, когда-нибудь наши государства снова будут вместе.

Меня приглашали возглавить войска химической защиты Министерства обороны Украины. Я бы с удовольствием поехал в Киев, но принимать присягу второй раз для меня неприемлемо.

- – Кого вы считаете своими учителями?

- – Их много. Это Владимир Карпович Пикалов – великий военный химик, в Чернобыле здоровье потерял. Он меня заметил, когда я был страшим лейтенантом. Дальневосточник Виктор Степанович Чичеватов, генерал армии Постников, Адыков? (нечетко слышно фамилию), Мищенков. Мне повезло служить с великим полководцем Владимиром Петровичем Бурнаковым? (или Бурлаковым?).

- – Валерий Петрович, как вы поддерживаете свою спортивную форму?

- – Я мастер спорта по борьбе, имею первый разряд по лыжам. Правда, при такой напряженной работе, как сейчас, – уже три года без отпуска, нет времени для занятий спортом. Рабочий день начинается в половине восьмого утра и завершается примерно в половине десятого вечера.

В федеральном управлении регулярно бывают проверки, но троек по физической подготовке мои офицеры ни разу не получали, всегда четверки. Рядом с управлением у нас есть бассейн и хороший спортзал. Когда офицеры бывают в Москве, они ходят туда или играют на спортплощадке в футбол.

- – У вас есть хобби?

- – Я очень люблю рыбалку, но на нее пока тоже нет времени. В Удмуртии удалось дважды порыбачить по приглашению Александра Волкова. Год назад мы выехали небольшой компанией и наловили полную лодку окуней!

- – Мы встречаемся после празднования Дня войск радиационной и химической защиты…

- – Это великий день, и для нашего федерального управления тоже – 95 процентов офицеров – выходцы из войск радиационной и химической защиты.

- – Какой тост произносят военные химики в свой профессиональный праздник?

- – В Федеральном управлении – за женщин, настоящих жен офицеров.

Слава Богу, что химическое оружие пока нигде не применялось. Мы сделаем все, чтобы оно было уничтожено в срок.