Город Иркутск для Колчака был судьбоносным: когда-то именно в местной церкви он венчался со своей женой Софьей Омировой, и здесь же на смерть его провожала другая женщина, которую он считал своей гражданской женой - Анна Тимирева. Для него все закончилось 7 февраля 1920 года, для нее ее "Голгофа" только начиналась. Первый шаг на этом пути она сделала сама: добровольно самоарестовалась, чтобы разделить судьбу Александра Васильевича. На допросе его спросили: приходится ли госпожа Тимирева ему гражданской женой. Колчак дал отрицательный ответ, понимая, что спасает этим Анну от расстрела.

Его тело после расстрела было утоплено в проруби, а ее тогда отпустили. Чекисты любили игры в "кошки-мышки": поймать, поиграть, отпустить, а затем опять - по кругу...

Безоблачное детство

Аня Сафонова, в замужестве Анна Тимирева, родилась в семье директора Московской консерватории Василия Ильича Сафонова и Варвары Ивановны Вышнеградской. Дата и место рождения Анны - 18 июля 1893 года, Кисловодск.

Затем семья Сафоновых переехала в Петербург. Образование Анны было в основном гуманитарным: общее — в гимназии княгини Оболенской (с 1906 по 1911 год), и в тот же период она изучала искусство живописи у С. М. Зейденберга. К тому же Анна Сафонова в совершенстве владела французским и немецким языками. Девушка отличалась веселым характером, живостью ума и обаянием, так что недостатка в поклонниках не было.

Взрослая жизнь

В 18 лет Анна Сафонова вышла замуж. Она увлеклась своим троюродным братом Сергеем Николаевичем Тимиревым - капитаном I ранга. Он был старше ее на 18 лет. Это был умный деликатный человек и блестящий офицер, вся жизнь которого связана с морем.

После 1920 года, уже будучи в эмиграции в Шанхае, он напишет книгу "Воспоминания морского офицера". Она была издана дважды.

В 1914 году у супружеской пары родился сын. Назвали его Владимиром, а среди родных он был известен как Одя.

Позже Владимир Тимирев станет членом Союза художников СССР, а в 1938 году он будет расстрелян. В 1958 году, после многочисленных прошений Анны Тимиревой, Владимир Тимирев был реабилитирован.

Кочевая жизнь

Семья капитана I ранга С. Н. Тимирева часто меняла место жительства, что было связано со службой главы семьи. А в остальном все было как у всех офицерских семей: быт, ожидание, дети, мероприятия, где встречались семьи офицеров, отмечались праздники.

Вот на одном из таких офицерских собраний у Н. Л. Подгурского и познакомилась Анна Тимирева с адмиралом Александром Колчаком. Это было в 1915 году: С. Н. Тимирев был направлен в Гельсингфорс. В это же время там уже проживала семья Колчака.

А. В. Колчак был не только морским офицером. В сферу его интересов входили и полярные исследования, за которые он был удостоен высшей награды Русского географического общества. Он был душой любой компании: его истории можно было слушать часами.

Итак, они встретились в тот исторический период, который впоследствии назовут "предреволюционным". И эта встреча стала поворотным моментом в биографии Анны Тимиревой.

А в это время шла Первая мировая война, и все думали, что она продлится недолго. Однако начался 1916 год, и стало понятно, что военные действия затянулись на неопределенный период.

Две параллельные прямые

Согласно офицерскому кодексу чести, связь с женой своего товарища была недопустима. И потому никаких видимых изменений в жизни Анны и Александра Колчака не происходило.

Анна и С. Н. Тимирев воспитывали сына Володю, встречались с друзьями, в том числе и с семьей Колчака, у которого также подрастал сын Ростислав. Общение было вполне светским, не выходящим за рамки приличий. А мысли... да мало ли кто и о чем думает. Их встречи происходили редко, иногда раз в несколько месяцев, и чаще всего случайно: Александр Васильевич в то время руководил минной дивизией.

Шел 1916 год, Анна жила в своем мире, в мыслях о Колчаке, и революционные настроения в обществе скользили мимо ее сознания: просто быт стал тяжелее. Вероятно, все так бы и продолжалось, если бы не резкое изменение судьбы России, в результате которого многие жизни были перекроены до неузнаваемости.

Назначение и объяснение

28 июня 1916 года был подписан императором Николаем II указ о назначении вице-адмирала Колчака командующим Черноморским флотом. Это был карьерный взлет вопреки всем правилам. Таким образом, в 42 года Колчак стал самым молодым командующим флотом.

Необходимость переезда в Севастополь к новому месту службы означала фактически потерю возможности видеться с Тимиревой, а потому это назначение спровоцировало быстрое развитие событий в личной жизни адмирала.

В день, с которого все началось, супруги Тимиревы были приглашены на обед к Н. Л. Подгурскому. Колчака также ждали, но без особой надежды: он сдавал дела минной дивизии. Поэтому его появление с двумя букетами было неожиданным: один из букетов был вручен хозяйке дома, а второй - Анне. Они говорили до позднего вечера, а затем были и еще встречи - до самого его отъезда в Севастополь.

В одно из свиданий Анна первая сказала Колчаку о своих чувствах. Он даже не надеялся на взаимность: фото Анны Тимиревой вместе с ее утерянной перчаткой он хранил у себя в каюте многие месяцы.

И это ее внезапное признание просто потрясло его. Выразить свою любовь Колчак смог только словами: "Я Вас больше чем люблю".

Стороны "треугольника"

В начале сентября адмирал вместе с семьей переехал в Севастополь. Перед отъездом он попросил разрешения у Анны писать ей. Она согласилась, но не слишком надеялась: новые дела, заботы, знакомства могут стереть из его памяти воспоминания об их коротких встречах.

Но она ошибалась: четыре дня ушло у адмирала Колчака на первое письмо Анне. Он выкраивал время на него и во время боя, и в периоды мирных передышек. Получилось длинное письмо, которое доставил Тимиревой матрос. После первого письма началась их переписка. С Анной Тимиревой Колчак делился не только своими сокровенными чувствами, но и мыслями по поводу положения дел в Российской империи.

Еще в течение трех лет их общение состояло из коротких тайных свиданий, встреч на официальных приемах, а также писем. Их отношения уже ни для кого не тайна: Софья Колчак все понимала, Сергей Николаевич Тимирев также знал о другой жизни своей жены.

"Гордиев узел"

Это хождение "по лезвию бритвы" было невыносимо для всех сторон треугольника: кому-то необходимо было сделать первый шаг. И в конце 1918 года, после тяжелого разговора с мужем, Анна Тимирева получит развод. И теперь в ее жизни будут два любимых мужчины: Александр Колчак и сын Володя.

В это время на Колчака свалилось много политических вопросов, которые требовали немедленного реагирования. Одним из важных событий того периода было отречение государя. И командующий флотом должен был определиться со своими политическими взглядами. Надо сказать, что Колчак всегда был приверженцем монархии, хотя после 1919 года свои взгляды он высказывать не имел права.

И в этот период его переписка с Анной была полна горьких высказываний о судьбе России и предательстве в высших эшелонах власти.

Их отношения обрели определенность: с этого времени Анна Тимирева - гражданская жена Колчака. А его супруга Софья с сыном Ростиславом в это время находились в Париже, куда адмирал, боясь за их жизнь, успел их переправить.

Жизнь "до" и "после"

После развода с С. Н. Тимиревым Анна работала в 1918-1919 годах в Омске переводчицей. Там же шила белье и была раздатчицей пищи больным солдатам и офицерам. Когда в январе 1920 года был арестован Колчак, она пошла вместе с ним в Иркутскую тюрьму.

После его расстрела в феврале 1920 года Анна пробыла в тюрьме до октября, выйдя по амнистии. Но через полгода была снова взята под арест за прошение о выезде в Харбин. Это ей не забыли, и два последующих срока (1922 и 1925 годы) она получила "за связь с иностранцами и бывшими белыми офицерами".

В 1922 году Анна вышла замуж за Владимира Книпера, который впоследствии умрет в 1942 году от сердечного приступа: не смог выдержать "пристального внимания" властей к своей жене. А Анна Книппер-Тимирева будет носить эту двойную фамилию до 1957 года, пока не выйдет указ о реабилитации ее сына Владимира.

В общей сложности она пробыла в лагерях и поселениях около 40 лет. Занималась и неквалифицированным трудом, чтобы как-то выжить, но были и светлые моменты, когда ей позволили занять должность бутафора в Рыбинском театре. И здесь в полной мере пригодился ее талант и умение создавать прекрасные произведения искусства из подручных материалов. Иногда она появлялась на сцене в эпизодических ролях.

Ее реабилитация произойдет только в 1960 году. Видные деятели искусства добились для нее маленькой пенсии "За заслуги Василия Сафонова перед страной".

Проживала Анна Васильевна до своей смерти в 1970 году в коммунальной квартире на Плющихе, где ей выделили комнату.

Пенсии катастрофически не хватало, поэтому приходилось подрабатывать на киностудии "Мосфильм". Роли Анны Книппер-Тимиревой исключительно эпизодические: уборщица в "Бриллиантовой руке", подсказывающая сотруднику милиции номер машины. Фильм снят режиссером Гайдаем. И еще роль преклонного возраста аристократки в "Войне и мире" Сергея Бондарчука. Кстати, в этом фильме Анна Тимирева приняла участие в качестве консультанта по этикету.

До конца своих дней Анна Васильевна Тимирева помнила об адмирале Колчаке. Ему она посвятила свои стихи. Книга ее стихов и переписка с Колчаком были изданы в 2000-х годах.

На берегу извилистой речки Ушаковки из снега встает простой деревянный крест. Это памятник на месте расстрела адмирала Колчака - одной из самых ярких и противоречивых фигур расколотого революцией времени. Блестящий ученый, герой Порт-Артура, жестокий диктатор и мягкий до застенчивости человек. Жизнь и судьба адмирала Колчака обросли легендами, придающими его образу елейный блеск. О его роли в истории России - после долгого вынужденного молчания - жестко спорят историки и политики. В жизни Колчака было много побед и немало поражений. И одна любовь, пережившая его самого. Ее звали Анна Васильевна Тимирева.

Ушаковка впадает в Ангару, неподалеку - тюрьма, где адмирал провел последние дни. (Камере, где он содержался, недавно вернули прежний номер - пятый, сделав ее таким образом мемориальной.) "Его расстреляли здесь, под этим обрывом. Зима 1920 года выдалась суровой даже по сибирским меркам, на таком жестоком морозе даже при желании невозможно было выкопать могилу. А большевики спешили, им было не до церемоний", - рассказывает заместитель директора Иркутского областного краеведческого музея Владимир Свинин. Тело после расстрела погрузили на сани, увезли на Ушаковку и сбросили в прорубь. (Из многочисленных прорубей иркутяне всегда брали воду - водопровода, естественно, не было до 40-х годов, и проруби "оживлялись" постоянно.) Это варварское захоронение породило множество домыслов. Наиболее устойчивый: весной тело достали и похоронили в соответствии с христианским обрядом. "Ангара до мая подо льдом, и там мощное течение. А на дне живут мелкие рачки, которые способны за несколько часов оставить от тела скелет", - считает Владимир Свинин, несколько десятилетий занимающийся иркутским периодом жизни Колчака.

Еще в 60-е годы Свинину удалось встретиться с одним из тех, кто приводил приговор в исполнение. Опубликовать или хотя бы зафиксировать рассказ на бумаге ученый по понятным причинам не решился. "Мой тогдашний собеседник говорил вполголоса, непонятно было, гордился он содеянным или все-таки был смущен". Когда за адмиралом пришли и объявили, что будет расстрелян, он спросил, кажется, вовсе не удивившись: "Вот так? Без суда?"

Перед расстрелом молиться отказался, стоял спокойно, скрестив руки на груди. Попросил лишь передать благословение жене и сыну. Об Анне Тимиревой, добровольно пошедшей под арест, чтобы до конца не расставаться с ним, - ни слова. Наверное, не хотел, чтобы его последние слова, обращенные к ней, Анна Васильевна слышала от приводивших приговор в исполнение. За несколько часов до расстрела Колчак написал ей записку, так до нее и не дошедшую. Десятки лет листок кочевал по папкам следственных дел.

"Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне... Не беспокойся обо мне. Я чувствую себя лучше, мои простуды проходят. Думаю, что перевод в другую камеру невозможен. Я думаю только о тебе и твоей участи... О себе не беспокоюсь - все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне очень трудно писать... Пиши мне. Твои записки - единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя... До свидания, целую твои руки". Свидания больше не было. Его расстреляли 7 февраля 1920 года, на следующие сутки после дня рождения.

"Прошу чрезвычайную следственную комиссию мне сообщить, где и в силу какого приговора был расстрелян адмирал Колчак и будет ли мне, как самому ему близкому человеку, выдано его тело для предания земле по обрядам православной церкви. Анна Тимирева".

Резолюция на письме: "Ответить, что тело Колчака погребено и никому не будет выдано". А приговора никакого не было. Только записка в реввоенсовет 5-й армии: "Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснением, что местные власти до нашего прихода поступили так под влиянием... опасности белогвардейских заговоров в Иркутске. Ленин". Записка выпускника юридического факультета Петербургского университета, адвоката, пусть и несостоявшегося. Колчак, юридического образования не имевший, писал в 1919-м: "У меня полнота власти, я фактически могу расстрелять преступников, но я отдаю их под суд, и дела затягиваются".

Харлампиевский храм, где в 1904 году венчался Колчак, по злой иронии судьбы находится на улице 5-й армии - той самой, что сделала Иркутск советским. В церкви, когда-то грациозно красивой, в советское время было общежитие... Теперь серо-бежевые руины храма реставрируются.

"Она, возможно, была сильнее его как личность"

С момента знакомства до расстрела прошло пять лет. Большую часть времени они жили порознь - у каждого семья, у обоих - сыновья. Не виделись месяцами, однажды - год. На кост

юмированном балу она подарит ему (и еще нескольким знакомым) свое фото "в русском костюме" - его мы публикуем сегодня. И много месяцев спустя друг дома расскажет Анне Васильевне, что этот снимок висит в каюте Колчака. А еще он всюду возит с собой ее перчатку.

Она первой призналась ему в любви - с откровенностью пушкинской Татьяны и решительностью своей тезки Карениной. "Я сказала ему, что люблю его". И он, уже давно и, как ему казалось, безнадежно влюбленный, ответил: "Я не говорил вам, что люблю вас". - "Нет, это я говорю: я всегда хочу вас видеть, всегда о вас думаю, для меня такая радость видеть вас". И он, смутившись до спазма в горле: "Я вас больше чем люблю". Пройдет еще три года, и они будут видеться - на глазах у всех и тайно, урывками. И все будут знать об этой любви, а Софья Колчак, жена адмирала, признается подруге: "Вот увидишь, он разведется со мной и женится на Анне Васильевне". Тимирева разведется с мужем в 1918 году и с этого момента станет его гражданской женой. Ей было 25 лет, ему - 44. Его семья уже давно во Франции...

"Тимирева была очень живой, остроумной и обаятельной женщиной. Помимо женского очарования Колчака, любившего ее восторженной, чуть пугливой даже любовью, восхищали ее острый ум и интерес к политике", - говорит профессор кафедры истории России РГПУ им. Герцена Анатолий Смолин, готовивший к изданию письма Тимиревой к Колчаку.

"Она, возможно, была сильнее его как личность, умея не падать духом даже в запредельных обстоятельствах. Она и в тюрьму Иркутска пошла за Колчаком, самоарестовавшись, чтобы поддержать, - считает Смолин. - Чтобы помочь ему и в последние дни сохранить достоинство - она уже тогда чувствовала, что он станет символом. И стремилась к тому, чтобы этот символ не был "затенен" даже минутной слабостью перед концом". "Наконец находится узда на Совет солдатских и рабочих депутатов, и с ним начинают разговаривать надлежащим тоном, у меня Ваше письмо, такое милое... а днем - сильная весенняя оттепель с ярким солнцем - все вместе привело меня в прекрасное состояние духа, и так хочется верить, что ничего - мы еще повоюем!" - письмо Анны Тимиревой от 17 марта 1917 года. "От чтения газет, рассуждений о коалиционном правительстве, об утешительных событиях на флоте, о Ленине, анархистах и тому подобной прелести голова окончательно приходит в негодность..." - письмо от 7 мая 1917-го.

"Арестована бывшая куртизанка - жена Колчака"

Тимиреву после расстрела Колчака выпустили из тюрьмы - ненадолго. Уже в июне 1920-го ее отправляют "сроком на два года без права применения к ней амнистии в Омский концентрационный лагерь принудительных работ". Освободившись из лагеря, она выходит замуж - от отчаяния, от безвыходности, и с тех пор носит двойную фамилию. "За контрреволюционную деятельность, выразившуюся в проявлении среди своего окружения злобных и враждебных выпадов против Советской власти, ОО УГБ НКВД арестована бывшая куртизанка - жена Колчака, Книпер-Тимирева Анна Васильева... Обвиняется в том, что, будучи враждебно настроенной к Советской власти, в прошлом являлась женой Колчака, находилась весь период активной борьбы Колчака против Советской власти при последнем... до его расстрела... На данный период Книпер, не разделяя политики Соввласти по отдельным вопросам, проявляла свою враждебность и озлобленность по отношению к существующему строю, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 58, п. 10 УК. Виновной Книпер себя признала". Срок - пять лет.

Хождение по мукам продолжается. "Освобождать ее ни в коем случае нельзя - она связана с верхушкой колчаковской военщины и баба активная", - с истинно большевистской галантностью оценивает характер своей "подопечной" представитель Сибирской ВЧК. Сын Анны Васильевны от первого брака Володя Тимирев за переписку с отцом, находящимся за границей, будет расстрелян в 1938-м.

"Химера в адмиральском мундире"

"С моей точки зрения, Колчак был прирожденным ученым. 50 лет назад, когда я пришел в музей, мы с коллегами-палеонтологами работали с коллекциями, привезенными Колчаком. Они и теперь безупречны - четкая систематизация, огромный, блестяще сформированный научный аппарат. Я был связан с членами Географического общества, и они даже

в советское время с благоговением говорили об этой его деятельности. Но это лишь одна сторона медали", - мы беседуем с Владимиром Свининым в огромном холодном зале краеведческого музея, где когда-то с отчетом об экспедиции выступал адмирал Колчак...

Иркутское буржуазное правительство было расстреляно колчаковцами, а тех, кого не расстреляли, вынудили уехать - в 24 часа. Значительная часть местного населения ненавидела Колчака больше, чем большевики... Здесь не знали крепостного права, и крестьянство было по среднероссийским меркам зажиточным. "Кто был в окружении Колчака? Офицеры, потерявшие свои поместья в России, потомственные крепостники. Они относились к крестьянам как к крепостным, за людей не считали. И натолкнулись на ненависть, которой могло бы и не быть. Пороть крестьян у них было почти привычкой". Сегодняшнее отношение к "Верховному правителю России" в Иркутске трудно назвать однозначным: "Колчак - это исключительно многогранная личность, это истинный бриллиант, который постоянно открывается новой гранью: то полярный ученый, то знаменитый военный теоретик... Гражданская война выдвинула на первый план людей иного склада - атаманов. Колчак не сумел распознать пятую колонну в лице эсеров, не смог наладить отношения с интервентами - то есть с союзниками. Но его несомненная заслуга в том, что белое знамя оказалось в чистых руках. Пусть он проиграл, но он достоин быть примером, его трудно в чем-либо упрекнуть". Пафосно апологетическая точка зрения, сторонником которой является доцент кафедры истории Иркутского технического университета Павел Новиков, крепнет нынче в среде интеллектуальной молодежи Иркутска. И активно поддерживается казачеством и политическими организациями, именующими себя "патриотическими". Сторонникам подобной "канонизации" противостоят историки и представители старшего поколения, весьма далекие от политики, для которых эпоха правления Колчака - часть их собственного жизненного опыта. "Не стоит воспринимать сегодняшнюю нашу критичность отношения к Колчаку как следствие коммунистического воспитания, - объясняет эту точку зрения Свинин. - Просто среди нас живет много людей, чьи семьи пострадали от жестокости колчаковщины. Мой дядька еще легко отделался - ему только все ребра переломали, пока искали "красных"... Многие крестьяне, переселившиеся в нашу губернию во времена Столыпинской реформы, были вынуждены целыми деревнями спасаться в лесах. Их деревни просто сжигали". Партизанский отряд тестя Свинина конвоировал золотой запас армии Колчака до Иркутска. "Они шли в партизаны, поскольку боялись, что колчаковцы их уничтожат. Партизанское движение, организованное большевиками в Сибири, - миф советского времени. Оно возникло стихийно - как реакция на палочную дисциплину, безумные репрессии и реквизиции. "Красных" тогда считали меньшим злом. Так что колчаковцы собственной жестокостью, увы, только помогли коммунистам. Удача компартии - что она смогла стихийное движение недовольных взять в свои руки". Они выбрали "красных", поскольку уже хорошо знали "белых". А потом сопротивляться было уже поздно.

Сам Колчак свои политические убеждения в письмах к любимой женщине обрисовывает предельно внятно: "Будем называть вещи своими именами, как это ни тяжело для нашего отечества: ведь в основе гуманности, пасифизма, братства рас лежит простейшая животная трусость... "Товарищ" - это синоним труса прежде всего". Еще одна предельно внятная оценка: "Что такое демократия? - Это развращенная народная масса, желающая власти. Власть не может принадлежать массам в силу закона глупости числа: каждый практический политический деятель, если он не шарлатан, знает, что решение двух людей всегда хуже одного /.../, наконец, уже 20-30 человек не могут вынести никаких разумных решений, кроме глупостей". Это сказано в 1919-м.

Поиски красных и их пособников по деревням, переходившие в резню и побои, политика "выжженных деревень" порождали ненависть. Многие крестьяне только что сняли шинели солдат Первой мировой войны, они устали воевать и, по большому счету, были вообще равнодушны к любой власти. Но Колчак начал мобилизовывать крестьян. "Винтовка рождает власть - эта формула Мао Цзэдуна очень подходит для характеристики происх

одившего здесь в революцию и Гражданскую войну. Колчак не контролировал, не мог контролировать военные формирования. Многое зависело от командиров, среди которых, как в любой добровольческой армии, было много авантюристов. Они играли с судьбой, - размышляет заведующий кафедрой истории Иркутского технического университета профессор Игорь Наумов. - Если самого Колчака можно считать идеалистом, то в его близком окружении были люди, стремившиеся сделать карьеру любой ценой. Колчак оказался зависимым от них. Он стал заложником ситуации, предопределившей его гибель".

Барон Будберг так описывал Колчака, "испитого и сурового на вид": "Несомненно, очень нервный, порывистый, но искренний человек". "Жалко смотреть на несчастного адмирала, помыкаемого разными советчиками и докладчиками, он болтается по воле тех, кто сумел привести его доверие". А вот выдержки из дневника Н.В. Устрялова за 1919 год: "Можно, пожалуй, сказать, что чувствуется на этом лице некая печать рока, обреченности".

Адмирал, провозглашенный Верховным правителем России, остро чувствовал ответственность за страну и свое бессилие: "Быть русским... быть соотечественником Керенского, Ленина, Дыбенко и Крыленко... ведь целый мир смотрит именно так: ведь Иуда Искариот на целые столетия символизировал евреев, а какую коллекцию подобных индивидуумов дала наша демократия, наш "народ-богоносец".

"Как вы думаете, Колчак - бренд для нашего региона?" - поинтересовался у меня иркутский коллега, озабоченный модной нынче здесь темой установки памятника "Верховному правителю России". Поистине - трагедия повторяется как фарс. "Химерой в адмиральской форме" в шутку называла Анна Тимирева Колчака. Сегодня эта метафора звучит как нельзя более актуально.

Справка

Колчак Александр Васильевич родился в 1874 году в офицерской семье, окончил Морской кадетский корпус. Получил известность как исследователь сибирской Арктики. Участник русско-японской войны, командовал миноносцем "Сердитый", затем артиллерийской батареей в Порт-Артуре, был награжден золотым оружием "За храбрость". В начале Первой мировой войны служил в штабе Балтийского флота, организатор успешной минной войны на море. В 1916 году произведен в контр-адмиралы, затем в вице-адмиралы и назначен командующим Черноморским флотом. Поддержал Февральскую революцию. В июне 1917 года ушел в отставку в знак протеста против развала русского флота. При этом произнес перед матросами гневную речь и выбросил в море золотое оружие. В августе-октябре 1917 года консультант ВМФ США, затем поступил на службу в ВМФ Великобритании, но к своим обязанностям не приступил. В апреле-мае 1918 года занимался формированием белых войск в Маньчжурии. В ноябре того же года был назначен военным министром Директории. После военного переворота 17-19 ноября - Верховный правитель России с диктаторскими полномочиями. Арестован белочехами под Иркутском. Расстрелян в феврале 1920 года в Иркутске по личному распоряжению Ленина.

Тимирева Анна Васильевна родилась в 1893 году в Кисловодске, в семье известного музыканта Сафонова. В 1906 году семья переехала в Петербург, где Анна Васильевна окончила гимназию княгини Оболенской (1911 г.) и занималась рисунком и живописью в частной студии С.М. Зейденберга. Свободно владела французским и немецким. В 1911-1918 гг. - замужем за С.М. Тимиревым. В 1918-1919 годах - переводчица Отдела печати при Управлении делами Совета министров и Верховного правителя. Самоарестовалась после ареста Колчака в январе 1920 года. Освобождена в том же году по октябрьской амнистии. В мае 1921 года вторично арестована. Аресты и ссылки в 1922, 1925, 1935, 1938 и 1949 годах. До 1960-го - в "минусе" без права проживания в 15 крупных городах СССР. В промежутках между арестами работала библиотекарем, архивариусом, маляром, бутафором в театре, чертежницей. Реабилитирована в марте 1960 года. Умерла в 1975 году.

Седьмое февраля

Икаждый год Седьмого февраля

Одна с упорной памятью моей

Твою опять встречаю годовщину.

А тех, кто знал тебя, - давно уж нет,

А те, кто живы, - все давно забыли.

И этот, для меня тягчайший, день -

Для них такой же, как и все, -

Оторванный листок календаря.

К моменту знакомства Колчака и Тимиревой у обоих были семьи

Их первая встреча произошла в 1915 году на перроне вокзала. Он — русский военный, отправляющийся в служебную командировку в Гельсингфорс, она — жена его старого приятеля, офицера Сергея Тимирева. Их столкновение еще не предвещало бурных событий будущего. Более того, между ними ничего не могло случиться, у каждого были семьи. К тому моменту Александр Колчак был женат одиннадцать лет, Анна — четыре года, но у обоих уже были дети. Да и кодекс офицерской чести не допускал и мысли о тайных романах с женами друзей. Но судьба сложилась вопреки всем представлениям.

Тимирева с мужем и сыном

Вторая их встреча оказалась куда более очевидной. Тимирева приехала навестить мужа в Гельсингфорс, там и произошло ее официальное знакомство с Колчаком. Они были в гостях у общего товарища и случайным образом весь вечер провели вблизи друг друга. Именно тогда между ними возник негласный общий интерес и притяжение.

Ей было всего 22, ему же — 41

Ей было всего 22, ему же — 41, но с каждой встречей они понимали, что им совсем не хочется расставаться. Кстати, свидания их были совсем редкими, ведь он был флаг-офицером по оперативной части в штабе Эссена и лично принимал участие в операциях на море, а потом и вовсе стал командовать Минной дивизией, что еще больше сократило их шансы на встречи. Между тем, когда им удавалось попасть на один и тот же прием, они всегда оказывались рядом друг с другом и не могли наговориться. Со стороны это было обычное светское общение, не выходящее за рамки дозволенного — встречи только на людях и ничего лишнего ни во взглядах, ни в движениях. Однако каждый из них понимал — все, что происходит между ними намного больше, чем кажется.

Софья Колчак с сыном и внуком

Анна Васильевна первая решилась на признание. В своих воспоминаниях она писала: «Я сказала, что люблю его». И он, уже давно и, как ему казалось, безнадежно влюбленный, ответил: «Я не говорил вам, что люблю вас. Я вас больше чем люблю». Общение и редкие встречи с Колчаком стали для Тимиревой всем, за ним она была готова идти куда угодно, что и сделала, но об этом немного позже. Для него же она была той, ради которой преодолеваются все трудности и покоряется весь мир. Несмотря на это, они не позволяли себе ничего лишнего и с большим уважением и трепетом выстраивали свои отношения.

За четыре года переписки они отправили друг другу 53 письма

Спасение от постоянной разлуки они нашли в письмах, адресованных друг другу. Всего насчитывается около пятидесяти трех писем, за четыре года переписки. Некоторые письма Александр Колчак писал и не отправлял, они могли доходить до сорока страниц. Эти записи были сохранены в его дневниках. Она же временами отвечала более сдержанно, боясь показаться навязчивой и надоесть.

Вскоре Анна Тимирева поняла, что больше не может выносить постоянной разлуки с любимым и решила уйти от мужа. Это было серьезное решение, за которым следовали злословие, бесчестье и осуждение. Муж Анны пытался даже отговорить молодую девушку, но она и слышать ничего не желала. Ей хотелось счастья, любви, которую, как ей казалось, она не сможет получить оставив все, как есть. В 1918 году Тимирева получила развод и тут же отправилась вслед за Александром Васильевичем.

Анна Тимирева и слева от нее Колчак

На тот момент, Колчак находился в Омске, этот период времени можно назвать расцветом его деятельности — он был провозглашен Верховным правителем России. Анна приехала именно туда. Конечно, они не афишировали свои взаимоотношения в полной мере, к тому же Александр Васильевич не спешил с разводом. Однако те, кто находился вблизи к ним, ясно понимали, что между ними происходит. Доходили слухи и до жены, которая была вынуждена бежать с сыном в Европу.

В 1918 году Колчак был провозглашен Верховным правителем России

После приезда Анны Васильевны, какое-то время пара жила раздельно, но даже после того, как Тимирева переехала в личную резиденцию Колчака, виделись они не так часто, как мечталось. Александр Васильевич постоянно был в разъездах.

Благо Тимирева имела хорошее образование, поэтому за время пребывания в Омске ей удалось поработать переводчицей Отдела печати при Управлении делами совета и Верховном правителе. Позже она примерила на себя еще одну роль — сестры милосердия.

Колчак справа и слева Тимирева

В 1919 году положение дел Колчака изменились в худшую сторону. Упомянем лишь то, что его несколько раз попросили передать все свои права и полномочия другому офицеру. В 1920 году он издал последний свой указ, после чего стал обычным гражданским. Для Александра Васильевича это было настоящим потрясением. Дальше было предательство союзников и арест. Тимирева безоговорочно пошла за ним. Ей было все нипочем, если он рядом, поэтому она добровольно отправилась в тюрьму за ним.

Когда же на допросе у Колчака спросили, какое отношение к нему имеет Анна Васильевна, он ответил, то это просто давнишняя знакомая.

Полный эпизод разговора:

«Член комиссии. Здесь добровольно арестовалась госпожа Тимирева. Какое она имеет отношение к вам?

Колчак. Она моя давнишняя хорошая знакомая; она находилась в Омске, где работала в моей мастерской по шитью белья и по раздаче его воинским чинам — больным и раненым. Она оставалась в Омске до последних дней, и затем, когда я должен был уехать по военным обстоятельствам, она поехала со мной в поезде. В этом поезде она доехала сюда до того времени, когда я был задержан чехами. Когда я ехал сюда, она захотела разделить участь со мной.

ЧК. Скажите, адмирал, она не является вашей гражданской женой? Мы имеем право зафиксировать это?

Они всегда обращались к друг другу на «Вы» и по имени-отчеству

Писать друг другу они продолжали вплоть до последнего дня. Письма передавались через работников тюрьмы. Интересно то, что все это время их обращение было только на «Вы» и по имени-отчеству.

Александр Васильевич Колчак был расстрелян большевиками в Иркутске, в 1920 году. Она же после этого была осуждена за свою любовь, и 37 лет провела в тюрьмах и ссылках. Реабилитирована в 1960 году, а через еще 15 лет оставила этот мир.

В конце жизни она написала: «Но если я еще жива, наперекор судьбе,

То только как любовь твоя

Когда речь заходит о Гражданской войне, многие вспоминают белых генералов Деникина, Юденича, Корнилова, Каппеля, красных командиров Буденного, Котовского, Миронова, Лазо, Фрунзе. И спорам, кто в той войне был прав, а кто виноват, и сегодня нет конца. Но есть в истории Гражданской войны особое имя - Анна Тимирёва, возлюбленная Александра Колчака в то время Верховного правителя России.

Анна Васильевна Сафонова из дворян. Она родилась в Кисловодске в 1893 году. Когда ей исполнилось 13, семья переехала в Санкт-Петербург. Там Анна обучалась в гимназии княгини Оболенской и закончила её весьма успешно в 1911 году. Анна была весьма образованной дамой, свободно владела немецким и французским. В 18 лет она вышла замуж за морского офицера и через 3 года родила ему сына Владимира. Но счастливым этот брак лишь до того момента, как Тимирёва познакомилась в Колчаком.

Они впервые встретились в 1915 году в Гельсингфорсе. Там служил муж Анны, капитан первого ранга. Это была настоящая страсть! Анну Васильевну и Александра Васильевича не остановило даже то, что оба они были не свободны. Встречи из стали частыми, а страсть со временем превратилась в любовь.Тимирёва просто боготворила тогда ещё вице-адмирала, а он часто писал ей трогательные письма.

В 1917 году, практически сразу после революции, супруг Тимирёвой эмигрировал, жена и сын Колчака остались в Париже. Как только Колчак вернулся из Англии, Анна Васильевна приехала к нему. В 1918-1919 годах Тимирёва работала в Омске переводчицей Отдела печати при Управлении делами Совета министров и Верховного правителя (так теперь величали Колчака). Частенько её видели в больнице возле раненных и в мастерской по пошиву белья для солдат.

Анна Васильевна оставалась с Колчаком при любых обстоятельствах: и когда его армию разбили красные, и когда руководство чехословацкого корпуса, при молчаливом согласии французского генерала Жанена, согласилось выдать Колчака Военно-революционному комитету. Когда ЧК на протяжении двух недель допрашивала белого адмирала, Анна не только сама добровольно пошла под арест, но и смогла трижды прорваться к нему на свидание - как могла поддерживала своего возлюбленного перед неминуемой смертью.

После расстрела Колчака Анну Тимирёву из тюрьмы выпустили, но именно с этого времени и начался её настоящий крестный путь. Уже в июне 1920 года её отправили на принудительные работы на 2 года в Омский концентрационный лагерь. После выхода из тюрьмы она подала властям прошение о выезде из страны в Харбин, там жил её первый супруг. Но в ответ пришла резолюция - «Отказать» и ещё год тюремного заключения. В 1922 году её арестовали в третий раз, а в 1925 отправили в тюрьму ещё на три года «за связь с иностранцами и бывшими белыми офицерами».

После освобождения Анна Васильевна выходит замуж за Владимира Книпера, инженера-путейца. Но весна 1935 года принесла новый арест «за сокрытие своего прошлого». Паврда, лагерь через некоторое время заменили поднадзорным проживанием в Вышнем Волочке. Она работала дворничихой и швеёй. В 1938 году уже шестой по счёту арест. Но свободу она вышла только после окончания войны. К тому времени из родный у неё никого не осталось. 24-летнего сына Володю расстреляли 17 мая 1938 года. Владимир Книпер не выдержал травли жены и в 1942 году умер от инфаркта. Жить в Москве Анне не разрешают, и она перебралась в Рыбинск (тогда Щербаков), где работала бутафором в местном драмтеатре.

В декабре 1949 года Анну Васильевну снова арестовали. На этот раз за антисоветскую пропаганду. Её оклеветали коллеги по цеху. Десять месяцев Ярославской тюрьмы и этап в Енисейск. Снова возвращение в Рыбинск и снова работа в драмтеатре.

К тому времени она уже интеллигентная аккуратная старушка с яркими живыми глазами. В театре никто не знал историю Анны Васильевны, связанную с Колчаком. Вот только все удивлялись, почему режиссер театра (поговаривали, что из дворян) всякий раз, когда видел Анну Васильевну, подходил и целовал ей руку.

Реабилитировали Анну Васильевну только в 1960-м. Она сразу переехала в Москву и поселилась в коммунальной квартире на Плющихе. Ойстрах и Шостакович выхлопотали ей пенсию в 45 рублей. Иногда ей приглашали в массовку на «Мосфильм» - в «Бриллиантовой руке» Гайдая мелькнула в роли уборщицы, а в «Войне и мире» Бондарчука — на первом балу Наташи Ростовой в образе благородной пожилой дамы.

За пять лет до смерти, в 1970-м, она пишет строчки, посвященные главной любви своей жизни — Александру Колчаку:

Полвека не могу принять -
Ничем нельзя помочь:
И все уходишь ты опять
В ту роковую ночь.
А я осуждена идти,
Пока не минет срок,
И перепутаны пути
Исхоженных дорог...
Но если я еще жива
Наперекор судьбе,
То только как любовь твоя
И память о тебе.

Об этой женщине современные люди, далекие от истории, узнали благодаря очаровательной Елизавете Боярской, талантливо воплотившей ее образ на экране в телесериале «Адмиралъ». Неизвестно, обладала ли настоящая Анна Тимирева обаянием и непосредственностью молодой российской актрисы, но ей не помешал ни ее собственный муж, ни жена Александра Колчака для того, чтобы стать главной в жизни любовью самого известного в России адмирала.

Юная гимназистка

Анна Васильевна Сафонова родилась в 1893 г. в Кисловодске в семье терских казаков.

После переезда семьи в Петербург в 1906 г. обучалась в гимназии княгини Оболенской (закончила в 1911) и занималась рисунком и живописью в частной студии С. М. Зейденберга.

Свободно владела французским и немецким.

Замужество

В 1911–1918 гг. Анна была замужем за морским офицером Сергем Николаевичем Тимирёвым. В 1914 у них родился сын Владимир.

Начав семейную жизнь сразу после окончания гимназии, она была примерной женой и матерью. И пробыла бы ей до конца жизни, но ей была уготована совершенно другая судьба…

Знакомство с Колчаком

Анна Тимирева и Александр Колчак познакомились в 1915 году в Гельсингфорсе, куда перевели из Петрограда ее мужа, капитана I ранга Сергея Тимирева.

Первая встреча – в доме контр-адмирала Николая Подгурского, общего знакомого Колчака и Тимирева, – оказалась фатальной. «Нас несло, как на гребне волны», – писала Тимирева впоследствии.

Она вспоминала: «Мы жили в Петрограде, ему пришлось ехать в Гельсингфорс. Когда я провожала его на вокзале, мимо нас стремительно прошел невысокий, широкоплечий офицер. Муж сказал мне: «Ты знаешь, кто это? Это Колчак-Полярный. Он недавно вернулся из северной экспедиции». У меня осталось только впечатление стремительной походки, энергичного шага».

Она первой призналась ему в любви: «Я сказала ему, что люблю его». И он, уже давно и, как ему казалось, безнадежно влюбленный, ответил: «Я не говорил вам, что люблю вас. Я вас больше чем люблю».

5 счастливых лет

Ей было 22 года, ему – 41 и к моменту их встречи Колчак успел исследовать воды четырех океанов и двадцати морей, объехал (первый раз) вокруг Земли, выпустил две книги, заслужил ряд русских и иностранных орденов. Между их первой встречей и последней – пять лет.

Бoльшую часть этого времени они жили порознь, у каждого – своя семья. Месяцами и даже годами не виделись. Окончательно решив соединиться с Колчаком, Тимирева объявила мужу о своем намерении «всегда быть вблизи Александра Васильевича».

В августе 1918 года постановлением Владивостокской консистории она была официально разведена с мужем и после этого считала себя женой Колчака.

В 1918-1919 гг. в Омске Анна - переводчица Отдела печати при Управлении делами Совета министров и Верховного правителя; работала в мастерской по шитью белья и на раздаче пищи больным и раненым воинам.

Арест

«Я была арестована в поезде адмирала Колчака и вместе с ним. Мне было тогда 26 лет, я любила его и была с ним близка и не могла оставить его в последние годы его жизни. Вот, в сущности, и все. Я никогда не была политической фигурой, и ко мне лично никаких обвинений не предъявлялось», – писала Анна Васильевна в своих заявлениях о реабилитации.

За несколько часов до расстрела Колчак написал Анне Васильевне записку, так до нее и не дошедшую: «Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне… Не беспокойся обо мне. Я чувствую себя лучше, мои простуды проходят. Думаю, что перевод в другую камеру невозможен. Я думаю только о тебе и твоей участи… О себе не беспокоюсь – все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне очень трудно писать… Пиши мне. Твои записки – единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя… До свидания, целую твои руки».

Жизнь после него — от ареста до ареста

В мае 1921-го Анна была вторично арестована. Находилась в тюрьмах Иркутска и Новониколаевска, освобождена летом 1922 г. в Москве из Бутырской тюрьмы.

Анна вторично вышла замуж за В.К. Книпером с 1922 г.; до получения ответа прокурора о гибели и реабилитации сына (1956), В.С. Тимирева, носила двойную фамилию.

В 1925 г. арестована и административно выслана из Москвы на три года, жила в Тарусе. В четвертый раз взята в апреле 1935 г., в мае получила по статье 58 п. 10 пять лет лагерей, которые через три месяца при пересмотре дела заменены ограничением проживания («минус 15») на три года. Возвращена из Забайкальского лагеря, где начала отбывать срок, жила в Вышнем Волочке, Верее, Малоярославце.

25 марта 1938 г., за несколько дней до окончания срока «минуса», она еще раз была арестована в Малоярославце и в апреле 1939-го осуждена по прежней статье на восемь лет лагерей; в Карагандинских лагерях была сначала на общих работах, потом – художницей клуба Бурминского отделения.

После освобождения жила за 100-м километром от Москвы (станция Завидово Октябрьской железной дороги). Тогда же арестовали и ее 24-летнего сына от брака с Тимиревым ― Володю, талантливого художника. Он был осужден по 58-й статье и расстрелян 17 мая 1938 года. Реабилитирован в 1957 году.

21 декабря 1949 г. арестована в Щербакове как повторница без предъявления нового обвинения. Десять месяцев провела в тюрьме Ярославля и в октябре 1950 г. отправлена этапом в Енисейск до особого распоряжения; ссылка снята в 1954-м. Затем в «минусе» до 1960 г. (Рыбинск).

В промежутках между арестами работала библиотекарем, архивариусом, дошкольным воспитателем, чертежником, ретушером, картографом (Москва), членом артели вышивальщиц (Таруса), инструктором по росписи игрушек (Завидово), маляром (в енисейской ссылке), бутафором и художником в театре (Рыбинск); подолгу оставалась безработной или перебивалась случайными заработками. Реабилитирована в марте 1960 г., с сентября того же года на пенсии.

Смерть

В 1960 году, после реабилитации, поселилась в Москве. Работала консультантом по этикету на съёмках фильма Сергея Бондарчука «Война и мир», где снялась в эпизоде.

На экране

Кинематографические образы возлюбленной Александра Колчака создали российские актрисы Вероника Изотова в сериале «Конь белый» (1993) и Елизавета Боярская в фильме «Адмиралъ» (2008).

Вероника Изотова: «Тон тогда мне клали чуть ли не кирпичом, грязное лицо, синяки под глазами, спутанные волосы, рваная одежда, жуткая походка… И такой характер мне нравилось играть больше, чем „снежную королеву». Меня всегда тянет к более эмоциональному и открытому темпераменту, чем ко внутреннему, сдержанному».

Елизавета Боярская: «Это была женщина такой силы, такой воли, такой широкой души… Мне кажется, что не стою её ногтя. И при этом я чувствую удивительную схожесть с ней… Когда я прочла сценарий, мне даже немного страшно стало, потому что поняла: эта история словно происходила со мной. И, во всяком случае, она со мной может случиться. И когда я играла, нет, не играла - жила образом моей Анны, я испытывала гармонию. Все два года, что снимали картину. Потому что это мое время, моя эпоха, мое отношение к любви, мое умение так любить».