Американские «независимые» аналитики постоянно выступают со сценариями превентивных внезапных глобальных ракетных ударов США по России, чтобы обезоружить «агрессора», которым Россия ими уже назначена, в интересах национальной безопасности США и Запада в целом. Причём «агрессором» Россия назначена и многими официальными лицами Запада и мировыми СМИ, Джо Байден даже заявил, что «Россия нагло штурмует основы западной демократии», так что внезапный глобальный удар Запада по России уже оправдывается, легитимизируется.
Последние с «аналитического фронта»: некий Дэн Плэш в издании The Conversation сообщает, что «дискуссии о возможной новой мировой войне достигли своего апогея». «Вероятно, американские лидеры полагают, что способны устранить ядерный потенциал России мощным ударом из обычного при поддержке ПРО. Ставится задача поразить любую цель на земле за 60 минут. Для уничтожения ядерных ракет России до их запуска США необходимо заглушить РЛС, возможно, кибернападением, уничтожить 200 стационарных и 200 мобильных ракет, десяток российских подводных лодок и стратегических бомбардировщиков». Скотт Саган из Стэнфордского университета сообщил результаты социологического опроса: «Американцы не будут выступать против предупредительного использования оружия, даже ядерного, при условии, что сами США не пострадают».
Учитывая такое развитие наших отношений с Западом, может ли Россия нанести превентивный глобальный обезоруживающий удар по Западу? Российская военная доктрина этого не предусматривает, поэтому этот вопрос нашими экспертами не рассматривается, наши официальные лица и СМИ ярлыки «агрессора» Западу не клеят, ограничиваясь упоминанием об «агрессивной политике» некоторых западных стран. Однако «независимым» обозревателям можно ведь пофантазировать на эту тему, или у нас меньше свободы, чем на Западе?
Итак, Запад во главе с США ведёт психологическую подготовку своего общественного мнения к войне с Россией, военная инфраструктура США и НАТО придвигаются к границам России, западные эксперты поговаривают о превентивном обезоруживающем ударе по России, это факт. Из этого можно сделать вывод, что нападение США и его сателлитов практически неизбежно, как только США сочтут, что для этого наступил удобный момент. Тогда стоит ли России ждать у моря погоды? Перед кем мы разыгрываем благородство?
В свете такой ситуации, России нужно готовиться к оборонительной войне, и стремиться занять выгодные позиции в будущем столкновении с США и НАТО, собственно, так же, как это делал СССР в преддверии неизбежной, хотя бы по идеологическим причинам, войны с нацистской гитлеровской Германией. То есть Россия должна стремиться отодвинуть максимально далеко от своих границ военную инфраструктуру США и НАТО. Что, собственно, Россия и делает на Донбассе, в Крыму и в Сирии, выставляет там свои передовые форпосты, не давая США сделать эти регионы своими военными плацдармами, разрывая военное кольцо НАТО вокруг России.
Операция ВКС РФ в Сирии дала России две базы на берегу Средиземного моря, этим мы как бы прорвали фронт НАТО в Турции. Сирийские базы России охватывают НАТО с юго-востока, Россия начинает сама окружать НАТО – в этом заключается стратегическое значение операции ВКС РФ в Сирии. Под ударом ВКС оказывается ВМФ США в восточном Средиземноморье, и он лишается возможности безнаказанно атаковать Россию ракетами из акватории Средиземного моря.
В свою очередь, сирийская операция была невозможна без воссоединения Крыма, потому что в противном случае американцы размещали там свою военную базу, о таких планах поведал тот же Джо Байден, после того как они были сорваны в 2014 году. Американская база в Крыму блокировала Черноморский флот в Новороссийске, и угрожала из Крыма ракетными ударами всему югу России. Военные поставки России в Сирию из Новороссийска также могли быть блокированы.
Политика США, начиная с расчленения Югославии, говорит о том, что они придерживаются стратегии постоянных управляемых провокаций, или «управляемого хаоса», который постепенно придвигается к границам России, в их череде стоит и бандеровский госпереворот на Украине, и попытки государственного переворота с помощью прозападных террористов в Сирии. Видимо, эта стратегия будет продолжена, но где и каким образом?
Политолог Дмитрий Евстафьев в программе Владимира Соловьёва высказал предположение, что на очереди дестабилизация США прибалтийского региона. Косвенных свидетельств о таком повороте событий уже слишком много, и английская пресса вдруг возбудилась: стала выходить с заголовками, что в 2018 году Россия может захватить прибалтийские республики. Ахинея? Но зачем она вбрасывается?
Если кто-то ставит своей целью сделать невозможным в принципе строительство газопровода СП – 2, и прекратить работу СП -1, то для этого нужно дестабилизировать прибалтийский регион. Это можно сделать по бандеровскому сценарию: привести к власти в Прибалтике местных неонацистов, чтобы затем обрушить репрессии на русскоязычное население, и вообще всех, не высказывающих враждебности по отношению к России. Как это происходит на Украине.
Для этого необходимо исподволь проводить нацификацию Прибалтики, как это происходило в постсоветской Украине. Именно это мы и видим сегодня в Прибалтике, где поражается в правах русскоязычное население, в Латвии, вопреки европейским ценностям, закрывают русские школы, а местные нацисты открыто проводят марши во всех прибалтийских республиках.
Запад не замечал и не замечает преследования русскоязычного населения на бандеровской Украине, не заметит и репрессий в Прибалтике. Молчит – значит поддерживает. Практически предрешено: русские школы в Латвии будут закрыты, несмотря на то, что это явно противоречит официальной позиции Брюсселя – он опять промолчит, потому что слово американского посла много весомее. Как на всё это реагировать России?
Вообще, все последние провокации Запада, от бандеровской на Украине до «русских хакерских атак» и «дела Скрипалей» - это всё возможные казус белли, поводы к войне, и Россия может сама воспользоваться одним из них. Если США опять где-нибудь «сменят режим» или нанесут ракетный удар, России тоже может где-нибудь ударить, особенно, если пострадают наши военные или русско-язычное население. При очередной американской провокации, Россия может нанести глобальный обезоруживающий удар на Украине, в Прибалтике, или в Сирии.
Стратегически оправдана локальная наступательная операция России в Европе для уничтожения американских баз ПРО: они реально угрожают безопасности России. То есть первоочередными целями российского глобального неядерного удара могут быть базы передового базирования ПРО США, приближенные к российским границам в Румынии и в Польше.
Поводом для такой операции России может послужить дестабилизация Прибалтики, где США могут организовать и "смену режимов" на откровенно националистические, и резонансные акции «русских террористов», с моментальной трансляцией этих событий в мировых СМИ, как они неоднократно инсценировали это в Сирии, последний раз в районе Восточная Гута. Целью этой глобальной провокации может быть дестабилизация региона по украинскому сценарию и создание предлога для размещения на его территории систем ПВО и ПРО США. Прибалтика входит в НАТО, в отличие от Украины.
Базы ПРО США в Прибалтике, как и на Украине, абсолютно не приемлемы для России, поскольку могут быть использованы для стрельбы крылатыми ракетами – эта угроза может стать поводом для кризиса, аналогичного Карибскому. Напомним, тогда американцы разместили свои ракеты в Турции, сейчас они уже разместили ПРО в Румынии, заканчивают размещение ПРО в Польше, и могут продолжить эту стратегию в Прибалтике, да и на Украине.
Для обезвреживания передовых американских систем вооружения, выдвинутых к нашим границам, когда США отказываются обсуждать этот вопрос, Россия может пойти на глобальный обезоруживающий удар по районам базирования ПРО США при дальнейшем обострении ситуации, поскольку эти базы ПРО становятся слишком опасными. Этот риск оправдан: всё равно война с американцами представляется неизбежной. Но этим глобальным ударом Россия уберёт непосредственную военную угрозу на своих границах.
Будут ли США рисковать своей собственной безопасностью, атакуя в ответ территорию России? Скорее всего, нет, поскольку для Трампа и его единомышленников «Америка прежде всего», а не далёкие колонии у границ России. К тому же потенциал ПРО для первого удара по России с близкого расстояния будет уничтожен.
Россия считает разработку в США систем быстрого глобального удара (Prompt global strike (PGS)) вызовом собственной национальной безопасности и фактором, подрывающим сложившийся в мире баланс сил. Об этом заявил представитель Минобороны России Александр Емельянов на совместном российско-китайском брифинге по противоракетной обороне в Нью-Йорке.
«Реализуя концепцию совместного использования наступательных и оборонительных вооружений, Пентагон приступил к созданию перспективных ударных комплексов мгновенного глобального удара. В неядерном оснащении эти комплексы должны решать те же задачи, что сегодня возложены на стратегические ядерные силы», — подчеркнул Емельянов.
«Это очень старая модель, в целом это концепция довольно устаревшая. Но так как в США сейчас реализуется программа модернизации вооружённых сил, реорганизация затронула и данную концепцию, — отметил в беседе с RT специалист Центра геополитических экспертиз Леонид Савин. — В целом речь идёт о том, чтобы создать носители и средства доставки оружия, которые бы достигали цели за очень короткое время».
- Reuters
Эта идея возникла в Соединённых Штатах Америки в начале 2000-х годов, в администрации президента Джорджа Буша — младшего. Её сторонники обосновывали необходимость создания таких систем изменением геополитической ситуации. Они утверждали, что США не могут полагаться в проведении наступательных операций только на сеть военных баз за рубежом, не в любой точке земного шара можно действовать с опорой на эти базы. Другой аргумент в пользу средств быстрого глобального удара — то, что они обеспечат американским вооружённым силам преимущество в скорости ведения боевых действий.
Последнее, по планам американских стратегов, должно было дать им возможность нейтрализовать противника ещё до того, как он успел бы развернуть свои силы и средства. В качестве предполагаемых мишеней значились жизненно важные объекты инфраструктуры и командные центры, а также пункты базирования стратегических ядерных сил противника.
Необходимость создания такой системы обосновывалась в многочисленных докладах аналитических центров Пентагона, начиная с 2001 года. В 2003 году ВВС США выпустили официальное заявление о необходимости создания сил быстрого глобального удара. В 2002 году Стратегическое командование Вооружённых сил США, отвечавшее за управление стратегическими ядерными силами и средствами ПРО, было объединено с Космическим командованием, а в 2003 году указом президента США на преобразованное командование возложили и задачи по обеспечению быстрого глобального удара.
Адмирал Джеймс Картрайт, возглавлявший Стратегическое командование ВС США в 2004—2007 годах, подчёркивал, что способность к нанесению глобального удара подразумевает нечто большее, чем возможность просто донести боевой заряд до цели. «Она включает в себя возможность быстро планировать, быть точными в разведке и собирать разведывательные данные быстро, а затем использовать эти данные при наведении на цели и понимать результат, которого мы хотим добиться», — заявлял он на слушаниях в комитете сената по вооружённым силам 4 апреля 2005 года.
«США стремятся создать единую интегрированную сеть датчиков, где бы концентрировалась информация со спутников и беспилотных летательных аппаратов, а также подводных, надводных и сухопутных средств слежения по всему миру. Это вытекает ещё из теории сетецентричной войны адмирала Артура Сибровски начала 2000-х, но практическое воплощение находит только сейчас», — комментирует разведывательную составляющую системы быстрого глобального удара Леонид Савин.
«Министерство обороны рассматривает некоторое количество систем, которые могут обеспечить Соединённые Штаты ударным потенциалом большой дальности: бомбардировщики, крылатые ракеты и технологии ускоряющего скольжения, которые позволят создать ракетный ускоритель для гиперзвукового оружия», — отмечает в своём докладе о состоянии систем быстрого глобального удара, подготовленном для конгресса США, специалист по политике в области ядерного оружия Эми Ф. Вульф.
Чудо-оружие
Во время пребывания у власти президента США Джорджа Буша — младшего главное значение придавалось проектам, связанным с модернизацией межконтинентальных баллистических ракет. Предполагалось, что они станут основой для систем быстрого глобального удара. Однако после 2008 года, при администрации Обамы, упор был сделан на исследования в области создания гиперзвукового оружия.
В 2003 году ВМС США начали работу над модернизацией головной части ракет Trident II, располагавшихся на подлодках. Целью было повысить точность разделяющихся боеголовок, что позволило бы оснастить их не ядерным, а конвенциональным боевым зарядом. В 2008 году конгресс отказал этой программе в финансировании, однако ВМС продолжили рассматривать возможность размещения на подлодках ракет с неядерным боезарядом.
Одним из вариантов, в частности, было размещение на ракетах Trident II разделяющихся боеголовок с вольфрамовыми стержнями. С 2005 года ВМС США работают над SLIRBM — программой размещения конвенциональных боезарядов высокой точности на баллистических ракетах средней дальности, находящихся на подводных лодках.
- Запуск американской ракеты Trident II
- Reuters
Согласно запросам Минобороны США на финансирование в рамках проектов бюджета на 2017 и 2018 год, испытания элементов системы мгновенного глобального удара подводного базирования должны состояться в конце 2017-го и в 2019 году.
Однако основные средства по созданной в 2008 году программе конвенционального глобального удара направляются на проекты ВВС и Сухопутных войск США: программу Falcon HTV-2 ВВС и DARPA (агентства передовых оборонных исследовательских проектов), создание ракет наземного базирования для нанесения конвенционального удара (CSM) в структурах ВВС и гиперзвукового оружия для Сухопутных войск США (AHW).
Работы над программой HTV-2 начались ещё в 2003 году. Её цель — создание оружия, способного развивать скорость, в пять раз превышающую скорость звука, и донести конвенциональный боезаряд из США в любую точку земного шара менее чем за два часа. Сверхзвуковой глайдер должен запускаться с помощью межконтинентальной баллистической ракеты, выйти на суборбитальную высоту и, двигаясь по скользящей траектории, поразить цель. Два испытания системы были проведены в 2010 и 2011 годах. Оба закончились неудачей. Главная проблема — управление полётом глайдера после его отделения от ракеты-носителя — пока не решена.
С 2008 года ВВС США начали разрабатывать ракетные системы наземного базирования, которые могли бы нести конвенциональный боезаряд. Их отличием от обычных баллистических ракет должна стать другая траектория полёта — более низкая, чем применяется на ракетах с ядерным боезарядом. Боеголовка после отделения от ракеты-носителя должна маневрировать при заходе на цель. В 2012 и 2015 году планировались испытания этого оружия, однако тесты были перенесены на неопределённый срок. Пентагон отмечает, что они не начнутся ранее, чем завершатся общие исследовательские работы и тестирование боевой части, к которому ещё не приступали. По мнению Эми Ф. Вульф, испытания начнутся после 2020 года.
AHW (Advanced Hypersonic Weapon) — «перспективное гиперзвуковое оружие» — проект, который реализуется сухопутными войсками США. Он аналогичен проекту HTV-2 ВВС и DARPA. Финансирование разработки началось в 2006 году. Как и HTV-2 AHW, это сочетание гиперзвукового глайдера и ракеты-носителя. Однако последняя будет иметь меньшую дальность. В дизайне глайдера также планируются отличия от аналога ВВС: он будет конусовидным, а не клиновидным. Первое лётное испытание этого оружия в ноябре 2011 года завершилось успешно. Стартовавшая с Гавайских островов ракета запустила гиперзвуковой планирующий аппарат, приземлившийся в районе Маршалловых островов — в 3700 км от точки пуска. Второе испытание в августе 2014 года закончилось неудачей — ракета-носитель была уничтожена при запуске из-за проблем с системой.
Ещё один тип оружия, который может использоваться в системе быстрого глобального удара, — гиперзвуковые ракеты, запускающиеся со стратегических бомбардировщиков. X-51A Waverider — одна из таких разработок, плод совместного труда DARPA, ВВС США и Boeing. Ракета прошла испытания в 2009, 2010 и 2013 годах. Последний тест был признан относительно успешным. На вооружение ВВС США изделие поступит в середине 2020-х годов. Ожидается, что его скорость будет достигать 6,5—7,5 тыс. км/ч, а дальность полёта составит 760 км.
- Американская сверхзвуковая ракета X-51A Waverider
Помимо этих «официально» признанных США элементов системы быстрого глобального удара, в СМИ ведутся спекуляции на тему ещё одного его вида — так называемого проекта «Тор». Речь идёт об идее размещения в космосе кинетического оружия, например ракет с боеголовками с вольфрамовыми игольчатыми боеприпасами длиной до шести метров, испаряющими цель при столкновении. Необходимую энергию эти «стержни Бога», как их окрестили в популярной литературе, приобретают в ходе полёта к цели. Американцы подчёркивают, что Договор о космосе 1967 года не запрещает размещение на околоземной орбите обычных вооружений, в отличие от оружия массового уничтожения.
«В космос выводится какое-то количество ударных спутников, и в определённый момент они атакуют наземные цели», — объяснил RT принцип действия этой системы военный эксперт Виктор Литовкин. По его словам, именно позиция США мешает ООН запретить полное размещение оружия на околоземной орбите, несмотря на попытки России демилитаризовать космическое пространство.
Зеркальный ответ
В 2010 году при подготовке договора между Россией и США о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-3), российская сторона выразила озабоченность созданием систем быстрого глобального удара со стороны США. Согласно статье 6 Договора, под ограничения, аналогичные действующим в отношении ядерного оружия, подпадает конвенциональное оружие, если для его запуска используются баллистические ракеты с дальностью свыше 5500 км (для ракет морского базирования — свыше 600 км).
То есть для того, чтобы разместить на обычной межконтинентальной баллистической ракете наземного базирования или любой баллистической ракете морского базирования конвенциональную боеголовку, США должны снять с вооружения боеголовку ядерную. Однако другие элементы системы быстрого глобального удара не подпадают под ограничения действующего договора.
«В целом американское перевооружение не может не беспокоить другие суверенные страны, такие как Россия и Китай. Есть два пути противодействия: дипломатия и создание собственных аналогичных систем, но это может привести к гонке вооружений», — подчёркивает Леонид Савин.
Помимо заявлений, Россия может предъявить американцам свои средства сдерживания.
«У нас есть необходимое и достаточное количество систем и вооружений, которые могут нейтрализовать попытки США получить одностороннее преимущество как в космосе, так и на земле, и в океане», — отмечает Виктор Литовкин.
Так, в нашей стране идёт активная работа по созданию своего гиперзвукового оружия. В апреле 2017 года прошли успешные испытания гиперзвуковой ракеты «Циркон»», запущенной с морской платформы. Сообщается, что она может стартовать с тех же пусковых установок, что и уже стоящие на вооружении ракеты «Калибр» и «Оникс». Дальность действия «Циркона» — 400 км, скорость равна восьми числам Маха — это ориентировочно 9600 км/ч (число Маха усреднённо соответствует скорости звука. - RT ). Ранее сообщалось о запусках с космодрома Плесецк баллистических ракет с глайдером Ю-71 — это тоже аналог американских гиперзвуковых систем, развивающий скорость в 10 чисел Маха.
- ЗРС С-500 «Прометей»
- Пресс-служба Минобороны РФ
Наконец, на вооружение российских войск в 2018 году должны поступить ЗРК С-500 «Прометей», способные уничтожать гиперзвуковые цели, низкоорбитальные спутники и космические средства поражения.
По мнению Виктора Литовкина, нельзя снимать со счетов и российские средства ядерного сдерживания.
«Американцы наивно полагают, что если они нанесут удар неядерными средствами, например, по России, то Россия не сможет ответить. Но надо понимать, что в российской военной доктрине записано, что при нападении на нашу страну государства или коалиции государств, обладающих ядерным оружием, наша страна может в ответ применить своё ядерное оружие. Так что США не отвертятся от всесокрушающего удара России», — подчёркивает эксперт.
Не спасёт американцев и их глобальная система ПРО.
«Это наивное заблуждение, перехватить все ракеты невозможно», — резюмирует Виктор Литовкин.
«Мгновенный глобальный удар» требует достойного ответа
Вырабатывать меры противодействия новым средствам воздушно-космического нападения США нужно уже сегодня
|
В США уже не первый год разрабатывается концепция «Мгновенного глобального удара» (МГУ). Военно-политическое руководство Российской Федерации видит в этих работах прямую угрозу для нашей страны. Президент России Владимир Путин прямо говорил об этом в своем Послании Федеральному собранию еще в 2013 г., когда кризис в отношениях между РФ и США только назревал: «Мы внимательно следим за так называемой концепцией «Обезоруживающего мгновенного глобального удара», которая может иметь негативные последствия... Ни у кого не должно быть иллюзий относительно возможности добиться военного превосходства над Россией. Мы этого никогда не допустим». Сегодня, когда конфронтация по линии Россия-Запад достигла самого серьезного за постсоветский период уровня, эти слова президента не менее актуальны. |
В связи с этим необходимо провести анализ целей, задач, состава и боевых возможностей ударных средств МГУ, а также подготовить предложения по мерам противодействия данной угрозе.
Согласно зарубежным информационным материалам основной целью нанесения МГУ является придание ВС США возможностей по высокоточному и глобальному неядерному поражению критически важных объектов в любой точке Земного шара в течение одного часа с момента выявления объекта и принятия решения военно-политическим руководством США. Оперативность нанесения МГУ и дальность поражения объектов предусматривается обеспечить применением гиперзвуковых систем вооружений (ГЗСВ), способных развивать скорость до 18 тыс. км/ч с дальностью стрельбы до 15 тысяч километров.
Следует подчеркнуть, что практическая реализация концепции «Глобальный удар» осуществляется в рамках комплексной технической программы «Мгновенный глобальный удар», которая направлена на создание и формирование группировок ГЗСВ с включением их в состав новой стратегической триады США.
ЕЩЕ РАЗ О ПЕРСПЕКТИВНОЙ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ТРИАДЕ
В соответствии с положениями ядерной стратегии США основу перспективной стратегической триады составят три следующих компонента:
1. развернутые ударные средства в составе: стратегическое и нестратегическое ядерное оружие; ГЗСВ; высокоточное оружие большой дальности (ВТО БД) различных видов базирования; оружие на новых физических принципах;
2. стратегические оборонительные силы в составе глобальной системы ПРО, обеспечивающей защиту территории США, и ее региональные сегменты (ЕвроПРО, ПРО на Ближнем Востоке, ПРО Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе);
3. инфраструктура промышленной и научно-исследовательской базы, предназначенной для поддержания, модернизации и создания новых видов СНВ, а также подтверждения надежности и безопасности эксплуатации ядерных боеприпасов в условиях действия моратория на проведение ядерных испытаний.
В ядерной стратегии США отмечено, что в условиях реализации Договора о СНВ представляется целесообразным возложить решение части задач по поражению важных объектов противника на ВТО БД из состава ВВС и ВМС США, ГЗСВ и другие ударные средства в обычном оснащении. В Вашингтоне считают, что безопасность государства может быть обеспечена и меньшим количеством стратегических наступательных сил, что существенно снизит затраты на их содержание. В документе подчеркнуто, что «расширенные возможности Пентагона по нанесению неядерных мгновенных глобальных ударов представляют собой одно из средств противодействия растущим угрозам передовому присутствию ВС США и обеспечивают потребности американских войск (сил) в глобальном проецировании силы». Характерна также и позиция вице-президента США Джо Байдена, высказанная в феврале 2010 г. в Национальном университете обороны: «Разрабатываемые нами обычные вооружения со стратегическим радиусом действия позволяют нам уменьшить роль ядерного оружия. С такими современными вооружениями наша мощь останется неоспоримой, даже в случае далеко идущих ядерных сокращений».
Важно подчеркнуть, что эти положения ядерной стратегии были уточнены в новом «Докладе о стратегии применения ядерного оружия США» от июня 2013 г.
Между тем стратегические наступательные вооружения, сокращаемые в соответствии с Договором о СНВ, американцы не ликвидируют, а направляют на формирование «возвратного» потенциала по носителям и боезарядам, который может быть задействован при возникновении форс-мажорных обстоятельств, затрагивающих интересы США и их союзников. Более того, часть задач по ядерному поражению объектов вероятных противников перераспределяется между ядерными силами США, Великобритании и Франции в ходе ежегодного уточнения ядерного планирования НАТО.
Уместно напомнить, что все компоненты новой стратегической триады в организационно-штатном плане интегрированы в состав Объединенного стратегического командования (USSTRATCOM) ВС США (авиабаза Оффут, шт. Небраска). Развернуты работы по наращиванию возможностей системы боевого управления и связи, разведки и оперативного планирования. Одновременно на руководство USSTRATCOM возложены новые задачи по организации адаптивного планирования и нанесения глобальных ударов, что потребовало уточнения структуры, содержания и порядка разработки (уточнения) оперативного плана №8010 применения ядерных сил США.
По взглядам военно-политического руководства США созданный ударно-оборонительный комплекс обеспечивает существенное сокращение сроков принятия и реализации решения президентом США на ответные действия при внезапном воздушно-космическом нападении вероятных противников и в случае террористических атаках.
ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ МГНОВЕННОГО ГЛОБАЛЬНОГО УДАРА
В руководящих документах США отмечается, что главная цель МГУ и создаваемых ГЗСВ – это поиск и уничтожение руководителей террористических организаций, обычно находящихся в высокозащищенных бункерах, ликвидация караванов с оружием, наркотиками и радиоактивными материалами, уничтожение объектов по производству ОМП и др.
В дальнейшем выяснилось, что реальная цель разработки ГЗСВ заключается в высокоточном глобальном неядерном поражении критически важных объектов вероятных противников в любой точке Земного шара в течение одного часа с момента выявления объекта и принятия решения на его ликвидацию.
Российские и зарубежные специалисты считают, что ГЗСВ обладают следующими достоинствами: гиперзвуковая скорость подлета к цели, затрудняющая их обнаружение и уничтожение; способность ударных средств поражать высокозащищенные и заглубленные пункты управления; возможность некоторых типов ГЗСВ осуществлять барражирование, поиск и оперативное поражение мобильных ракетных комплексов; реализация наземного, воздушного, морского и космического способов базирования платформ; сложность перехвата гиперзвуковых ударных средств из-за несовершенства тактико-технических характеристик противоракет.
В руководящих документах ВС США в рамках мирного времени и непосредственной угрозы агрессии определены следующие основные задачи, возлагаемые на гиперзвуковые средства вооружения: демонстративные действия по применению ГЗСВ; уничтожение высокозащищенных и заглубленных объектов размещения руководителей террористических организаций и лидеров международных преступных группировок в странах, доступ к которым ограничен; выявление и ликвидация караванов террористических организаций с оружием, наркотиками, расщепляющимися радиоактивными материалами, необходимыми для создания «грязных» ядерных бомб; ликвидация террористических баз, складов хранения ОМП и средств транспортировки оружия и наркотиков; оказание непосредственной военной помощи дружественным режимам или оппозиционным движениям в их вооруженном противостоянии в ходе внутреннего конфликта; пресечение нарушений режимов эмбарго или экономической блокады стран-изгоев или спонсоров международного терроризма.
В условиях военного времени ГЗСВ будут привлекаться для решения таких задач, как: нанесение превентивных ударов и поражение органов и пунктов государственного и военного управления и объектов контрсиловой группировки СЯС вероятных противников; уничтожение объектов СПРН, СККП, ПРО, ПВО, орбитальной группировки космических аппаратов противников; вывод из строя объектов системы боевого управления и связи противников до начала военных действий; нанесение заданного ущерба экономическим объектам инфраструктуры без существенных потерь среди населения; поражение объектов энергетической и другой инфраструктуры обеспечения жизнедеятельности государства, а также используемой противником в интересах материально-технического обеспечения войск (сил); уничтожение объектов, поражение которых другими ударными средствами не представляется возможным и др.
ОСНОВНЫЕ ПРОЕКТЫ ГЗСВ, ВОЗМОЖНЫЕ ФОРМЫ И СПОСОБЫ ИХ ПРИМЕНЕНИЯ
Для разработки ГЗСВ различного предназначения в США реализуется комплексная техническая программа «Мгновенный глобальный удар» (Program Element: Prompt Global Strike Capability Development), которая является составной частью концепции «Глобального удара». Так, в ВВС США создается ракетный комплекс с МБР в неядерном оснащении в составе стратегической ракеты-носителя Minotaur различных модификаций и гиперзвукового планирующего летательного аппарата HTV-2. Для сборки ракет типа Minotaur используются модернизированные ступени МБР Minuteman II и МХ, ранее не ликвидированные в нарушение Договора о СНВ-1. Развертывание группировки этих ракетных комплексов планируется на авиабазе Ванденберг (Западное побережье США) и на мысе Канаверал (Восточное побережье), т.е. в пунктах, достаточно удаленных от существующих ракетных баз МБР.
Удовлетворительные результаты получены в ходе летно-конструкторских испытаний гиперзвуковой авиационной управляемой ракеты Х-51А и многоразового космического аппарата Х-37В. Срок принятия на вооружение и вывода на орбиту космического аппарата Х-37В возможен уже к 2016 г.
Космическое и противоракетное командование Армии США разрабатывает ГЗСВ на основе двухступенчатой баллистической ракеты и гиперзвуковой управляемой планирующей головной части AHW, результаты испытаний которых неизвестны. При этом баллистическая ракета создана в нарушение действующих Договоров о РСМД и СНВ: тактико-технические характеристики российской стороне не предъявлены, предварительный показ ракеты не проводился, необходимые уведомления не представлялись, место развертывания ракетного комплекса не заявлено и т.д.
В ВМС США на всех двенадцати ПЛАРБ планируется доработать две из 24 БРПЛ Trident II для доставки четырех корректируемых неядерных боеголовок. Однако работы по данному проекту приостановлены Конгрессом США, а необходимые финансовые ресурсы не назначены, поскольку Пентагон не может представить убедительных доказательств идентификации стартов ядерных и неядерных БРПЛ. Тем не менее работы в этом направлении ведутся за счет собственных ресурсов МО США. Кроме того, разрабатывается вариант двухступенчатой БРПЛ Trident II средней дальности с планирующей головной частью в неядерном оснащении, имеющей подлетное время около 13 минут. В качестве основного носителя БРПЛ этого типа испытывается одна из многоцелевых атомных подводных лодок.
По оценкам российских и зарубежных специалистов принятие на вооружение некоторых ударных средств, близких по ТТХ к гиперзвуковым системам, возможно к 2025 г. Предположительно, определенное их количество будет развернуто в составе действующих группировок ВВС, ВМС, тактической авиации ОВВС НАТО в Европе и других ТВД.
При успешном завершении программы «Мгновенного глобального удара», гиперзвуковые средства вооружения, обладающие реальными возможностями по поражению в течение часа критически важных объектов вероятных противников, могут быть развернуты после 2025 г. Места их дислокации будут выбраны на континентальной части США и удаленных от США театрах военных действий, на американских авиабазах, расположенных на территориях других государств. В качестве районов боевого патрулирования носителей ГЗСВ морского базирования рассматриваются все пригодные судоходные зоны океанских ТВД.
Военное руководство США одновременно с созданием ГЗСВ разрабатывает основы боевого применения гиперзвуковых средств вооружения, уделяя особое внимание поиску эффективных форм и способов их боевого применения в различных условиях обстановки. Предположительно, формирования ГЗСВ, совместно с другими ударными средствами, будут участвовать в военных действиях в форме стратегического воздушно-космического наступления, воздушных кампаний, наступательных воздушно-космических операций, находясь в первых эшелонах ударных группировок для поражения объектов СПРН, ПРО, ПВО, объектов систем боевого управления и связи. Цель – «вышибание дверей» в эшелонированной обороне противника и обеспечение доступа в его боевое пространство. При этом нанесение глобального удара будет сопровождаться информационными операциями, радиоэлектронными и психологическими действиями и акциями.
В качестве возможных способов применения ГЗСВ предусматривается одновременное, последовательное, комбинированное или выборочное нанесение глобальных ударов по всем или части важных объектов вероятных противников на одном или нескольких стратегических воздушно-космических направлениях.
Необходимо подчеркнуть, что выбор форм и способов нанесения глобальных ударов будут зависеть от сроков выполнения поставленных задач, удаленности объектов, физико-географических и климатических условий и других факторов. Поэтому жесткие требования будут предъявлены к функционированию системы боевого управления и связи; организации адаптивного планирования ударов; целераспределения и целеуказания; наведения ударных средств и оценки результатов их боевого применения. Потребуется развертывание группировки гиперзвуковых средств космического базирования в период непосредственной угрозы агрессии и при возникновении условий для развязывания военных действий против США и их союзников.
Вместе с тем представляется маловероятным принятие решений военно-политическим руководством США на применение ГЗСВ по объектам СЯС, СПРН, ПРО, ПВО, пунктам государственного и военного управления, группировкам войск (сил) и другим стратегическим и критически важным объектам РФ.
РАЗРАБОТКА В США ГИПЕРЗВУКОВОГО ОРУЖИЯ КАК ДЕСТАБИЛИЗИРУЮЩИЙ ФАКТОР
В преамбуле Договора о СНВ подчеркивается, что Российская Федерация и Соединенные Штаты Америки, заключая Договор о СНВ, «учитывают влияние МБР и БРПЛ в обычном оснащении на стратегическую стабильность». Однако дестабилизирующее влияние МБР и БРПЛ этого типа уже обозначилось, что подтверждается следующими аргументами.
Как уже отмечалось, основу неядерного наземного ракетного комплекса составляют МБР типа Minotaur различных модификаций, разработанных с использованием маршевых ступеней МБР Minuteman II и МХ, которые в нарушение Договора о СНВ-1 оказались не ликвидированными. Кроме того, МБР типа Minotaur не заявлены в качестве ракет нового типа, проведение инспекции этих ракет российскими экспертами не регламентировано, предварительного показа ракет не было, отличительные признаки не представлены и т.д.
В ВМС США, как уже отмечалось, две БРПЛ Trident II на каждой лодке планируется оснастить неядерными головными частями. Высокая точность наведения боеголовок на конечном участке траектории полета будет обеспечиваться за счет коррекции по данным космической радионавигационной системы NAVSTAR (GPS).
Дестабилизирующий характер применения ракет в неядерном оснащении заключается в реальной возможности возникновения ядерных инцидентов между США, Россией и Китаем. Так, взаимные уведомления по учебно-боевым, испытательным, несанкционированным и случайным пускам МБР и БРПЛ осуществляются только между Россией и США. Вызывает сомнения тот факт, что американцы будут предварительно информировать военное руководство России и других государств о подготовке к нанесению превентивных ударов неядерными МБР и БРПЛ для оперативного поражения критичных по времени целей в любой точке Земного шара, например, по КНДР, Ирану или Сирии. Способов идентификации стартов МБР и БРПЛ с неядерными головными частями не существует, и каких-либо исследований в этом направлении не проводится. Каналы прямой связи организованы только между руководителями России и США, а их задействование в интересах информирования других государств не проработано. Из-за отсутствия международно-договорной базы существует проблема оперативного оповещения глав государств о незаявленных пусках МБР и БРПЛ США, согласования трасс полета ракет через их территорию, уточнения районов падения первой и второй ступеней ракет в океан, а третьей ступени – на территорию других стран, что неизбежно вызовет осложнение отношений между государствами. Вполне реальным является скрытое обратное переоснащение МБР и БРПЛ на ядерные средства поражения. Тем более, в Договоре о СНВ не определены контрольно-инспекционные процедуры и не предусмотрено представление уведомлений и телеметрической информации. Под предлогом проведения испытательных пусков ракет в неядерном оснащении вполне реальным является неконтролируемое совершенствование характеристик МБР, БРПЛ и испытаний новых ядерных боеголовок. По оценкам специалистов, пуски с ПЛАРБ баллистических ракет в неядерном снаряжении будут демаскировать районы боевого патрулирования подводных лодок. Одновременно высказываются опасения, что в результате применения БРПЛ в обычном снаряжении может быть затруднено выполнение ПЛАРБ боевых задач, связанных с подготовкой и нанесением ракетно-ядерных ударов по стратегическим объектам противника. Вполне возможными являются предпосылки к проведению случайных или несанкционированных пусков БРПЛ, оснащенных ядерными боеголовками, что требует реализации комплекса оперативных и организационных мер по их гарантированному предотвращению и высокого уровня подготовки ракетных экипажей ПЛАРБ.
Следует отметить, что проблему «ошибочного толкования» другими ядерными державами пусков переоснащенных ракет пыталась решать даже Исследовательская служба Конгресса США, которая выдвинула ряд примитивных предложений для смягчения рисков. Так, проблему идентификации стартов МБР и БРПЛ рекомендовано разрешать путем оперативных консультаций с иностранными партнерами на военном и дипломатическом экспертных уровнях. Для выработки мер взаимного доверия предложено внедрить систему гарантированного уведомления о планируемых пусках. Для исключения возможных попыток переоснащения обычных боеголовок на ядерные предложено разработать процедуры технического контроля за счет постоянно действующих инспекторов сторон.
Таким образом, действия американцев по разработке МБР и БРПЛ в неядерном оснащении дестабилизируют обстановку в мире и нарушают Договор о СНВ.
ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ
По оценкам российских и зарубежных политиков, к 2030 г. Соединенные Штаты смогут разработать, принять на вооружение и развернуть группировку ГЗСВ, способных в массированном ударе поражать пункты государственного и военного управления и основную часть контрсиловой группировки российских СЯС. Кроме того, система глобальной ПРО США и ее региональные сегменты могут существенно снизить боевые возможности СЯС ВС РФ по нанесению ответных ударов.
Владимир Путин в Послании Федеральному собранию подчеркнул: «Подобные действия могут свести на нет все ранее достигнутые договоренности в области ограничения и сокращения стратегических ядерных вооружений, привести к нарушению так называемого стратегического баланса сил».
Вице-премьер Дмитрий Рогозин заверил что «американская концепция «Мгновенного глобального удара» как основная стратегическая идея США – не останется без ответа».
В связи с этим могут быть предложены следующие направления и меры противодействия мгновенному глобальному удару.
Первое направление. Совершенствование форм и способов действий стратегических ядерных сил ВС РФ в части, касающейся экстренного рассредоточения, маневренных действий, передислокаций на большие расстояния с занятием скрытых позиционных районов. Применение нестандартных способов оперативной маскировки и введения противника в заблуждение относительно мест дислокации, состояний и перемещений ПГРК, группировок авиационной и морской составляющих СЯС. Завершение в установленные сроки эскизного проектирования боевого железнодорожного ракетного комплекса с учетом мер противодействия МГУ и преодоления эшелонированной ПРО США. Продолжение реализации оптимальных вариантов дислокации ракетных комплексов «Искандер».
Представляется целесообразным повторно обратиться к концепции создания нового ПГРК на основе ракетной системы «Курьер». Рассмотреть возможность патрулирования подводных лодок, оснащенных высокоточным оружием большой дальности в акваториях Тихого и Атлантического океанов с учетом недостатков географического положения территории США и концентрации ключевых объектов инфраструктуры на побережье государства (подробнее см. «Национальная оборона» №9/2012).
Оснащение существующих и перспективных МБР и БРПЛ эффективными средствами преодоления эшелонированной ПРО. Постоянное информирование руководства и общественности государств, на территории которых расположены объекты системы глобальной ПРО США и ее региональных сегментов, а также тактическое ядерное оружие, что эти объекты, являются первоочередными целями для российских высокоточных ударных средств.
|
|
Завершение создания облика системы ВКО РФ, обеспечение своевременного оповещения органов и пунктов управления и СЯС о стартах крылатых ракет МБР и БРПЛ Trident II с боеголовками в неядерном оснащении, корректируемых с помощью системы NAVSTAR. Реализация эффективных способов подавления этой системы. Совершенствование зенитных ракетных систем, способных к перехвату боевых блоков МБР, БРПЛ, сверхзвуковых и гиперзвуковых крылатых ракет. Сокращение сроков готовности средств ПВО/ПРО к отражению воздушно-космического нападения противника.
Обеспечение надежного и полного прикрытия и обороны российских СЯС и других важных объектов от средств воздушно-космического нападения вероятного противника. Совершенствование способов борьбы с ВТО БД с целью защиты шахтных пусковых установок и командных пунктов ракетных полков стационарного базирования в условиях, когда их координаты переданы США согласно Договору о СНВ.
Второе направление. Совершенствование системы боевого управления войсками и оружием с целью оперативного доведения до исполнительных органов и пунктов управления СЯС, системы ВКО и группировок ГЗСВ приказов (сигналов) на ответные действия и их боевое применение. Особое внимание следует уделить модернизации существующих и вводу в эксплуатацию перспективных пунктов управления.
Третье направление. Ускорение разработки и принятия на вооружение собственных ГЗСВ с одновременным созданием (совершенствованием) систем навигационно-топографического и геодезического обеспечения и средств подготовки полетных заданий на требуемых стратегических воздушно-космических направлениях.
Четвертое направление. Реализация ассиметричных и непрямых действий, позволяющих нивелировать превосходство США в технологиях и средствах вооруженной борьбы. К ним относятся: действия сил специальных операций и внешней разведки; различные формы информационного воздействия; политические, экономические и иные невоенные виды действия; угрозы нанесения высокоточных ударов по объектам ПРО и тактического ядерного оружия, находящихся на территории ряда стран-участниц блока НАТО с информированием населений о последствиях таких ударов и другие.
Таков далеко не полный перечень адекватно-ассиметричных мер противодействия угрозам мгновенного глобального удара, обеспечивающих реализацию функций стратегического (ядерного) сдерживания вероятных противников. По понятным причинам большинство мер противодействия МГУ не могут быть опубликованы в открытой печати.
В заключение представляется необходимым привести слова вице-премьера Дмитрия Рогозина в ходе выступления в Госдуме: «Любому агрессору стоит помнить о том, что именно ядерное оружие рассматривается Россией как основное средство сдерживания. Мы никогда не преуменьшали роль ядерного оружия, оружия возмездия как великого уравнителя шансов».
Александр Владимирович СЕРЖАНТОВ – заместитель начальника кафедры военной стратегии Военной академии Генерального штаба ВС РФ, генерал-майор, доктор военных наук, профессор
Мидыхат Петрович ВИЛЬДАНОВ – профессор Академии военных наук, Заслуженный военный специалист Российской Федерации, генерал-майор, кандидат военных наук, доцент
США создают «жезлы Господни»
Министерство обороны США приступило к разработке перспективных ударных комплексов мгновенного глобального удара, сообщает российское Минобороны. Комплексы PGS должны выполнять те же задачи, что и стратегические ядерные силы, и смогут нанести за 60 минут «разоружающий удар» по объектам РВСН России и Китая. Пентагон тем самым подтверждает желание «разрушить баланс сил», полагают в министерстве обороны России.
Представитель Министерства обороны России Александр Емельянов заявил о работе над созданием в США систем мгновенного глобального удара, выступая на совместном российско-китайском брифинге по ПРО на полях первого комитета Генассамблеи ООН.
«Реализуя концепцию совместного использования наступательных и оборонительных вооружений, Пентагон приступил к созданию перспективных ударных комплексов мгновенного глобального удара», - отметил Емельянов.
Представитель российского военного ведомства подчеркнул, что комплексы PGS (Prompt Global Strike) должны «в неядерном оснащении решать те же задачи, что сегодня возложены на стратегические ядерные силы».
Системы PGS представляют собой неядерные высокоточные системы, позволяющие нанести удар по любой точке земного шара в течение одного часа с момента принятия решения.
Предлагаются различные варианты PGS: боеголовки для баллистических ракет без ядерного боезапаса, гиперзвуковые крылатые ракеты и даже орбитальные кинетические системы «Жезл Господень» - металлические стержни, врезающиеся на огромной скорости в цель на поверхности Земли.
Емельянов связывает между собой развертывание американцами системы противоракетной обороны и создание средств мгновенного реагирования.
При нанесении «разоружающего» удара по объектам российских и китайских стратегических ядерных сил значительно возрастает эффективность американской системы ПРО», отметил он.
По оценкам Минобороны РФ, к 2022 году количество противоракет системы ПРО США составит более 1000 единиц, а в перспективе превысит число боевых блоков, развернутых на российских межконтинентальных ракетах.
Накануне Емельянов заявил, что система ПРО США представляет угрозу безопасности международной космической деятельности и «препятствует достижению договоренностей о неразмещении оружия в космосе».
Также российское военное ведомство ожидает роста информационных возможностей системы ПРО США в результате наращивания низкоорбитальной системы обнаружения баллистических ракет.
По словам Емельянова, наращивая противоракетные возможности, Соединенные Штаты стремятся получить стратегическое преимущество за счет создания условий для применения ядерного оружия с минимальными издержками. На выводы об угрозе для российского потенциала сдерживания наводит и то, что более 60 американских противоракет развернуто в Европе, еще около 150 противоракет - в составе Азиатско-Тихоокеанского регионального сегмента ПРО.
В среду, 11 октября, шеф департамента Северной Америки МИД РФ Георгий Борисенко заявил, что развертывание американских пусковых установок на базе ПРО в Румынии представляет собой угрозу для национальной безопасности России.
По словам Борисенко, размещение таких пусковых установок на суше запрещено Договором о ракетах средней и малой дальности. Согласно ДРСМД, системы ПРО такого типа могут размещаться только на кораблях.
«Мы считаем происходящее нарушением ДРСМД, расцениваем это как прямую угрозу себе», - сказал Борисенко.
Представитель МИД также подчеркнул, что американские системы ПРО в состоянии запускать как перехватчики, так и ударные крылатые ракеты типа «Томагавк».
Схожие слова Борисенко сказал и в отношении ПРО США на территории Южной Кореи.
«Дело в том, что эти средства совершенно не способны помешать Северной Корее нанести ответный удар в случае агрессии против нее. Граница на Корейском полуострове проходит так, что Сеул находится в радиусе действия дальнобойной артиллерии сопредельного государства. А никакие артиллерийские снаряды комплексы THAAD не перехватят. Соответственно, против КНДР они просто не нужны», - сказал он.
Российское и китайское правительства прекрасно осознают сложившуюся ситуацию, отметил дипломат.
Ранее правительство Японии выразило интерес к приобретению системы противоракетной обороны Aegis, представляющей собой наземный вариант базирования американских противоракет SM-3.
Боевая информационно-управляющаяся система противоракетной обороны «Иджис» (Aegis - «Эгида». - «Газета.Ru») разработана Пентагоном для защиты от баллистических ракет малой и средней дальности.
Токио в настоящее время рассматривает возможность размещения системы ПРО в двух укрепленных районах вдоль западного побережья страны, чтобы вместе с эскадренными миноносцами полностью прикрыть территорию Японии от северокорейских баллистических ракет.
Выдвигались инициативы и по линии ВВС США. Так, в 2003 г. была инициирована программа «Применение сил и запуск с континентальной территории США» (Force Application and Launch from Continental United States - FALCON), целью которой было обозначено создание ракеты, сходной по своим характеристикам с баллистической, и маневрирующей боеголовки (получившей название «Common Aero Vehicle»), которые отвечали бы задачам БГУ. Предполагалось, что боеголовка будет способна самостоятельно маневрировать в широких пределах с учетом движущихся целей, что позволит ей поражать мобильные цели с точностью до 3 м. Во избежание неверной интерпретации запуска другими государствами командование ВВС предлагало размещать их вне баз пусковых МБР на побережьях США. Разработка программы с 2008 г. финансируется, как и в случае с инициативами ВМС США, в рамках единого бюджета БГУ.
В 2004 г. Пентагон также выступил с идеей использования для целей БГУ модернизированных МБР «Минитмен II» и «Пискипер». В том же году о готовности модифицировать данные ракеты для целей БГУ заявило командование ВВС США. Снятые с боевого дежурства в 2002-2005 гг. ракеты «Пискипер» уже модифицируются, в т.ч. для возможного использования в качестве средства БГУ.
На базе МБР «Пискипер» в модифицированной версии в настоящее время разрабатывается ракета «Минотавр IV», унаследовавшая три ступени от своей предшественницы и получившая новую четвертую ступень. Именно на эту модификацию США делают основную ставку при реализации программы БГУ средствами МБР. Отмечается, что ракета относительно недорого стоит и отличается высокой надежностью , поскольку использует хорошо зарекомендовавшие себя двигатели. К тому же, в отличие от ракет «Трайдент», она способна нести значительно больший полезный вес.
В 2008 г. была запущена инициатива по созданию «Ракеты обычного (неядерного) удара» (Conventional Strike Missile). Данная ракета наземного базирования должна будет способна поражать цели неядерной боеголовкой практически в глобальном масштабе. Она будет избавлена от основного недостатка существующих баллистических ракет, связанного с риском ошибочного восприятия их запуска как ядерной атаки, т.к. будет следовать не по стандартной баллистической, а по настильной траектории. Головная часть после отделения от носителя будет способна маневрировать для точного наведения на цель. По заверениям разработчиков, боеголовка сможет также благодаря своей высокой маневренности «обходить» территории третьих стран во избежание возможных конфликтов с ними.
В настоящее время основой данной системы должны стать упомянутая выше ракета «Минотавр IV» в сочетании со гиперзвуковой отделяемой головной частью. 22 апреля 2010 г. было проведено первое испытание системы, включающей «облегченную версию» «Минотавра IV» (с использованием только трех ступеней ракеты «Пискипер» и без новой четвертой ступени) и гиперзвуковую боеголовку (Hypersonic Technology Vehicle - HTV-2). Тест закончился неудачей (через 9 минут после старта отказала телеметрическая аппаратура), и следующее испытание состоится лишь после обработки данных произошедшей аварии. Представители Пентагона несколько раз обещали, что система будет поставлена на вооружение к 2012 г. (или, по другим заявлениям, к 2015 г.), однако Министерство обороны США официально заявило, что речь пока не идет о конкретных сроках, т.к. система находится в разработке, и до сих пор существует несколько вариантов создания будущей системы. Предполагается, что она обретет завершенную форму не ранее 2013 г.
Другое направление развития средств БГУ – крылатые ракеты . По сути, именно этот вид вооружений в арсенале средств США в настоящее время в наибольшей степени отвечает задачам БГУ, хотя и в ограниченных масштабах. Речь идет, в первую очередь, о подводных лодках типа «Огайо», оснащенных крылатыми ракетами морского базирования с обычными боезарядами. ВМС США модифицировали четыре такие субмарины, изначально оснащавшиеся баллистическими ракетами «Трайдент». В 22 из 24 пусковых установок каждой из этих подводных лодок размещено по семь ракет «Томагавк», т.е. по 154 ракеты на каждой из лодок. Дальность полета такой ракеты – 1500 морских миль. В то же время, хотя эти субмарины и открывают перед США достаточно широкие возможности нанесения ударов по потенциальным целям, все же данное средство ограничено с точки зрения как дальности полета, так и относительно невысокой скорости полета «Томагавка».
С середины 1990-х гг. в США ведутся работы по частичному решению этой проблемы. В планах Вашингтона – разработка ракеты, способной развивать до 3-5 скоростей звука и поражать цели на расстоянии до 600 морских миль в течение 15 минут. Однако, даже создав такую гиперзвуковую ракету, США не смогут уйти от необходимости дислоцировать свои подводные лодки в относительной близости от предполагаемой цели. В противном случае о быстром глобальном ударе говорить будет неуместно.
Ведут США и разработку беспилотного гиперзвукового самолета, оснащенного прямоточным воздушно-реактивным двигателем, теоретически способного, по мнению разработчиков, достичь скорости, в 15 раз превышающей скорость звука, и уничтожать цели, используя кинетическую энергию либо высокоточные боеприпасы . Однако эти исследования находятся на ранней стадии, а единственные проводившиеся испытания прототипа такого беспилотника закончились неудачей. Явно преждевременно говорить и о создании полноценного космического оружия для целей БГУ.
Таким образом, реализуя свою программу БГУ, США стремятся диверсифицировать возможные средства достижения заявленных целей, распределяя средства по целому ряду направлений. При этом в случае с «неядерными» МБР Вашингтон вынужден учитывать упомянутую выше проблему «неверной интерпретации» запуска другими государствами , прежде всего, Россией, и, соответственно, опасность провоцирования глобального ядерного конфликта.
В процессе реализации своих планов в области БГУ американцам приходится принимать во внимание и свои обязательства в связи с новым российско-американским договором об СНВ, в особенности возможность практически неконтролируемой обратной замены неядерных боеголовок ядерными.
Представляется, что создание США большого потенциала средств БГУ, не оснащенных ядерными боеголовками и не подпадающих под действующие в соответствии с действующими международными договорами ограничения, но сравнимых по своей эффективности и мощи с ядерными силами, приведет к подрыву стратегической стабильности. Дополнительным фактором здесь может выступить создание США глобальной системы ПРО. В случае успешной реализации программ БГУ и ПРО, Вашингтон будет теоретически способен нанести массированный неядерный удар по крупной ядерной державе, выведя из строя большую часть ее стратегического потенциала, а затем уничтожив средствами ПРО ракеты, запущенные для нанесения ответного удара. Интересно, что подтвержденное Б.Обамой стремление к «безъядерному миру» вполне коррелируется с концепцией БГУ, т.к. в сочетании с надежной системой ПРО она в отдаленной перспективе в принципе может позволить США обеспечить свои стратегические интересы и без большого ядерного потенциала.
Таким образом, в случае реализации концепции БГУ США смогут создать потенциал для чрезвычайно быстрого и эффективного достижения своих военных целей в конфликтах локального масштаба, а в долгосрочной перспективе эти средства наряду с другими новыми высокоэффективными вооружениями могут позволить США приблизиться к достижению глобального военного доминирования.
