Хорошо или плохо то, что иногда мы делаем спонтанный выбор? Думаю, на этот вопрос нельзя ответить точно. Взять, к примеру, сегодняшний день – могла просидеть с утра до ночи дома, в тепле, смотреть любимые фильмы или заниматься чем-то по дому, – так нет – понёс чёрт в неведомые дали. А, может, и спасибо ему сказать? Я не против. Ведь это было так здорово!

Здорово сидеть на берегу моря и смотреть на медленно накатывающие к берегу волны. Ощущать спиной тёплый, даже очень тёплый солнечный свет – да, это интересно. А прыгать с камней – так вообще незабываемо!

Что планировала сделать я сегодня? Как обычно, написать ещё одну главу для романа. Сколько это уже длится – не знаю, лет семь. А данный сюжет всё откладываю с дня на день. Думаю, вы не поняли – лет семь я занимаюсь тем, что пишу книги, я не настолько ленива, чтобы писать столько одну главу. Одним словом, снова придётся отодвинуть все планы. Ну, не сидеть же дома, когда во дворе такое солнце!

Для книг и всего прочего существует зима, осень и, в конце концов, – начало весны. После наступает другая пора – сбор вдохновения и, его нельзя упустить и отодвинуть куда-то! нельзя так опрометчиво относиться к этому нежному и хрупкому состоянию – ведь, если оно уйдёт, вы снова останетесь ни с чем, наедине со скукой и унынием.

Что ещё хотела сделать сегодня? Ах, да! Режим дня так и играет своим разнообразием. Заглянуть на сайты, ответить всем своим знакомым на старые, давным-давно прочитанные письма, отправить несколько рассказов на конкурс… Не несколько, а ровно шесть и, завтра у одного из них будет последний день приёма. Или не завтра – медлить всё равно не стоит.

Возможно, удастся найти ещё один. Интересно, это снова будет лирика на невероятно узкую тему? Или, наконец, организаторы придумают что-нибудь стоящее? Вопрос. Можно предположить, что сегодня вечером я буду писать поэму, которую надобно отправить по почте в 23. 58, не позднее сегодняшнего дня, или вчерашнего – всё может статься.

Да, очень насыщенный день! А ещё заказы от друзей, несколько надоедливых поклонников и статья для газеты. Давно обещала отправить им что-то и всё не соберусь с мыслями. Ну, же, медлить больше нельзя!...

Но что в итоге? Я торчу на берегу этого обворожительного моря. Над головой перекликаются чайки, кто-то играет на гитаре и вторит шуму волн… Красота! И, кажется, с ней я всё-таки смогла вспомнить всё, что откладывала на сегодня. Смогла собраться с духом и постаралась ничего не забыть.

Определённо здесь и думается куда проще, чем дома. Жаль, что не взяла ноутбук. Очень жаль! Можно было бы наслаждаться этим тихим плеском и не вставлять в уши давно приевшиеся песни металлических групп. А ведь только так, отвлекаясь от мира реального, я могу написать хоть что-то. Привычка, верно, но от неё теперь никуда не уйти!

Итак, зачем же я сюда пришла? Посмотреть на море, которое и без того видно из окон, нет, определённо нет. Тут замешано нечто большее, чем просто зов синих волн. Оно исходит откуда-то с глубины и, его нельзя не услышать…

Вообще я часто слышу что-то необъяснимое. Слышу и вижу, наверное, это шалит фантазия. Так проведу рукой по жёлтому мягкому песку, оставлю на нём отпечаток своей ладони, а в мыслях разворачивается убийство, где этот след – единственная зацепка к поимке преступника…

Тот самый гитарист, что сидит на берегу в одних цветастых шортах – это выходец из прошлого. Раньше он часто бывал в здешних краях, когда звал свою возлюбленную к прогулкам, но теперь её нет – волны поглотили бедняжку, превратив в маленькую едва заметную рыбку. Так закончился род славных Варраглеев и, юная Юлиора была единственной, кто смог бы снять заклятие, но она…

В голове снова всё перемешалось. Глаза устремились в другую сторону, туда, где под зонтиком, подсжав ноги, сидела какая-то красотка. Она была молода и, длинные светлые волосы падали на не загоревшие плечи и струились по позвоночнику. Она – вампирша, которая с ужасом глядела по сторонам в поисках более надёжного уголка. В этом мире Арианду подстерегало много невзгод и, ей даже пришлось покраситься и начать носить контактные линзы. Огромные очки скрывали лицо от неприятелей, а шляпа спасала кожу от солнца…

Откуда я знаю? Хотела бы знать сама. Просто смотрю вокруг и не могу не насладиться моментом. Так и хочется приукрасить что-то, добавить, изменить. Мне не раз говорили, точнее сказать, интересовались, не хочу ли я начать писать что-то более реальное? Неужели о том, как кучка людей сидит на пляже и жарится под лучами солнца? Какие они сильные, наказанные, полураздетые… Да я вас умоляю, это никто не будет читать! Во всяком случае это будет напрочь лишено возвышенности, а она для меня – закон. К тому же такого создано уже много и, я не хочу идти на поводу у какой-то моды. Разве не лучше разглядеть среди этих лиц скрытые эмоции? То, что они принесли с собою на этот пляж в своих пламенных сердцах и душах.

Вот, например, вы видите эту особу? Она так бледна и в глазах точно застыли слёзы. Движения немного скованны, робки, точно горячий песок доставляет ей неудобства. А, может, это потому, что недавно рухнули все её мечты и планы, жизнь рассыпалась едва ли не на мелкие осколки и, теперь она видит пред собой лишь одно море – бесконечный путь, в конце которого должны оборваться все кошмары. Она медленно шагнёт в воду, а после наберёт ещё немного воздуха и рухнет вниз, заранее избрав место поглубже. Она не умеет плавать, но не хочет мучить себя долгой смертью. Узнала где-то, что утонуть не так больно и теперь…

Что толку сидеть тут и думать обо всём этом! Видно же, я не могу отлучиться ни на день – искусство будет преследовать хоть здесь, хоть в горах – ему нет особого дела до подробностей. Просто оно избрало себе «жертву», и этой жертвой стала я… Или…

Теперь я ужасно хотела писать. Под рукой не было ни карандаша, ни ручки – в сумке только маска да подводный фотоаппарат. И телефон, вот он то сгодится! Я вытащила вперёд всё, что было в сумке, и наспех набросала то, что «увидела» пару минут назад. Да, это уже вошло в привычку и, телефон едва ли не стонал от такого количества черновиков. Ну, ничего, придется ему и сегодня подождать! Потом как-нибудь расчищу память… Не сегодня. Не сейчас. Завтра.

А сегодня со мной было море. Оно снова дарило надежду и, идеи накатывали на меня, точно волны, омывая серебряным дождём из прохладных капель. Думаю, неплохо было бы ещё искупаться – вода как раз такая чистая и прозрачная! Я не могу упустить этот шанс!

А книги подождут. Останутся до завтра или до вечера. В любом случае, однажды наступит и их час. А пока я вижу пред собой лишь море – яркое, блестящее, с бликами от проезжающих лодок и зеркальным отражением дна. Оно так красиво, так поразительно! Я не могу не шагнуть к нему на встречу и, я иду, оставив за спиной все причуды, все фантазии и обрывки каких-то идей. Я счастлива и, это счастье сложно описать словами. Природа дарит столько эмоций, чувств, впечатлений. Они всегда новые и воспринимаются по-разному, даже если ты каждый день приходишь на один и тот же пляж…

Я не могу не поддаться ей и не понестись в глубины синего горизонта. Не могу, не хочу и уже вот-вот опущу глаза в воду. Ещё мгновение и, этот мир скроется куда-то вдаль, оставив вдалеке шум, разговоры и музыку неизвестного гитариста. Всё смолкнет и, настанет новая жизнь. Тишина упадёт на мои уши, а пред глазами запляшет огромное множество рыб и крабов. Всё изменится. Всё уйдёт…

А книги подождут. До вечера. Теперь я это знаю! И уже завтра я буду с радость вспоминать себя, что подарила себе столько эмоций и раскрасила серые будни сотней синих морских оттенков! А книги подождут – до вечера. И там будет всё, что чувствую я сейчас. Всё это счастье и наслаждение, радость и вихрь восхищённых эмоций. И я буду благодарить себя за то, что подарила воображению маленький отдых, ведь то, что творится сейчас – нельзя описать иначе!

И книги подождут. До вечера. До моего возвращения. Не знаю даже, кем были бы они, если бы не имели в себе этот яркий и по-морскому свежий лучик, аромат крымского воздуха и капли солёной воды…

Текст большой поэтому он разбит на страницы.

АКУЛА

Вот акула-каракула
Распахнула злую пасть.
Вы к акуле-каракуле
Не хотите ли попасть?
Прямо в пасть.
(К. Чуковский)
Акулы – сильные хищники, нередко их называют «морскими волками». Тело акул идеально приспособлено к быстрому плаванию. Конструкторы-кораблестроители при создании быстроходных торпед и подводных лодок стремятся придать им очертания акулы.
Разболелись у акулы
Сразу несколько зубов.
Помогите ей скорее,
Позовите докторов!
(Н. Мигунова)
У акул очень много острых зубов. Они растут в несколько рядов, имеют треугольную форму, загнуты назад и зазубрены по краям. По остроте они могут сравниться с хирургическим скальпелем. У акул нет чешуи, а кожа у них такая жесткая, что жители тропических стран используют акулью шкуру как терку или наждачную бумагу.
Многие люди уверены, что акулы очень смелые животные, поэтому они бесстрашно бросаются на свою жертву. На самом деле акулы трусливы и нападают, только убедившись в беззащитности жертвы. Но, учуяв запах крови, акула забывает об опасности. У акул такое острое обоняние, что они могут чувствовать кровь на расстоянии нескольких километров. Питается акула рыбой, но нападает и на дельфинов, тюленей, черепах, других акул и даже на китов.Не смотри, что у акулы
Незаметны с боку скулы,
В пасти зубы в три ряда -
Съест любого без труда.
(Ю. Парфенов)
Голодная акула может набрасываться на все, что видит поблизости. В желудках выловленных акул часто находили различный мусор: консервные банки, тряпки, обломки лодок, а однажды обнаружили даже глубинную бомбу.
Многие акулы опасны для человека. Это белая и тигровая акулы, мокко и молотоголовые акулы. Они имеют большие размеры и могут легко перекусить человека пополам.
А вот самая крупная из акул – китовая, достигающая длины 19 метров, вполне миролюбива. В отличие от своих хищных сородичей она питается планктоном и мелкой рыбешкой.

КРАБ

Краб играл в морской футбол,
Он забил клешнею гол.
То-то радостно всем было,
Что команда победила.
(Н. Мигунова)
По дну теплых морей и океанов бегают крабы. У них широкое и короткое тело, покрытое прочным панцирем. У крабов пять пар ножек. Передние ножки преобразованы в мощные клешни. С помощью клешней крабы разрезают свою пищу на кусочки и отправляют в рот.
Крабы, как и другие обитатели морского дна, – хорошие мусорщики. Они поедают гниющие останки морских организмов, очищая океан от вредных веществ. Но иногда крабы нападают на подводные плантации, на которых разводят устриц и мидий.
Путешествуя по дну, крабы вынуждены прятаться от хищников и маскироваться. Они насаживают на шипы на своих ножках кусочки водорослей. А краб-старьевщик, живущий в Средиземном море, собирает все, что попадется ему в клешни – пустые раковины, осколки стекла, рыбьи головы – и складывает себе на спину. Такие «декорации» отлично маскируют краба. Когда крабу-старьевщику угрожает опасность, он подставляет хищнику спину с хламом.
Странствующий краб однажды ввел в заблуждение даже самого Христофора Колумба. Этот вид краба живет не на дне, а путешествует по поверхности океана, сидя на оторвавшейся водоросли или ветке дерева. Когда Колумб приближался к берегам Америки, в Саргассовом море моряки заметили странствующего краба.
Они решили, что где-то близко земля, а на самом деле до ближайшего берега было еще очень далеко.
Камчатский краб по внешнему виду похож на настоящего краба, но на самом деле он родственник рака-отшельника. У него не пять, а четыре пары ножек. Камчатский краб – настоящий гигант! Ширина панциря у него достигает 25 сантиметров, расстояние между концами ног – до 1,5 метра. Живут камчатские крабы в Японском, Охотском и Беринговом морях. Больше всего их у берегов Камчатки.
СКОРОГОВОРКА
Краб крабу сделал грабли,
Подал грабли крабу краб.
Сено граблями, краб, грабь.
ЗАГАДКА
Ловко мусор собирает,
Дно морское очищает.
(Краб)

РАК-ОТШЕЛЬНИК

Залезал на гору рак
И свистеть учился.
Получилось только БРЯК!
Рак с горы свалился.
(И. Жуков)
У рака-отшельника твердым панцирем покрыта только передняя часть тела, а брюшко мягкое и беззащитное. Чтобы уберечься от морских хищников, эти животные прячутся в пустых раковинах морских улиток, как отшельники в пещерах. Мягкое брюшко может закручиваться в завитках раковины, а брюшные ножки быстро втягивают тельце внутрь.
При передвижении раки все время таскают раковину с собой. Когда им грозит опасность, раки-отшельники целиком забираются в раковину, закрывая вход большой клешней.
Когда рак-отшельник подрастает, старая раковина становится ему тесной. Он выбирается из нее и ищет себе раковину попросторней. В это время ему нужно быть особенно осторожным, чтобы не попасть на обед хищным рыбам.
Для усиления защиты рак-отшельник часто сажает на свою раковину морскую актинию. У этой красивой обитательницы океана, похожей на яркий цветок, очень жгучие щупальца. Если к ним прикоснуться, можно серьезно обжечься. Рак-отшельник, встретив на дне понравившуюся актинию, клешней «срывает» ее с камня и пересаживает себе на раковину. Актиния совсем не против такого соседства – ведь ей всегда достаются крохи с обеденного стола рака-отшельника. Когда рак меняет старую раковину на другую, он пересаживает на новый дом и свою жгучую соседку.
Очень часто раки-отшельники устраивают настоящие битвы с сородичами за обладание раковиной или красивой актинией. Побежденный рак ложится на бок или на спину, и победитель больше его не трогает.
ЗАГАДКИ
Под водой живет народ,
Ходит задом наперед.
(Раки)
Не кузнец,
А с клещами.
(Рак-отшельник)

Просто удивительно, как мало издают иллюстрированных книг Сахарнова о море. А ведь иллюстрации к его произведениям рисовали такие художники, как Смольников, Беломлинский, Устинов. Да и сами повести, рассказы и сказки стоят того, чтобы их прочитать.

"Кто в море живёт":
- "В холодном море".
- "В тёплом море".
Короткие и познавательные рассказы для дошкольников о морских и прибрежных обитателях.
Илл. издания: "Кто в море живёт" с илл. Устинова изд. "Мелик-Пашаев" .


Илистый прыгун
Вот так лес! Корни у деревьев в воздухе, по стволам крабы бегают, на ветвях рыбы сидят.
Летела мимо муха. Рыба с ветки — прыг! Схватила муху на лету — и в воду, на дно. Закопалась в ил.
Удивительная рыба!
Так ведь и лес удивительный. Мангровый. Из моря растёт.

"Морские сказки".
В названии точно отражено содержание книги. Это именно сказки, в которых добро побеждает зло, а глупость, жадность и другие нехорошие привычки наказываются. И они именно морские, т.к. герои этих сказок - морские обитатели. Чего только не узнаешь об этих обитателях из каждой сказки. Так что это ещё и своего рода детская научно-популярная книга о море.
Илл. издания: и "Морские сказки" с илл. Смольникова изд. "Речь" и .

Как краб кита из беды выручил
Охотился кит за рыбьей мелочью.
Рыбья мелюзга в океане тучами ходит. Кит набежит, пасть разинет ап! — и полон рот. Пасть захлопнет, воду сквозь усы процедит. Всю мелюзгу — в глотку. Глотка-то у него маленькая.
Рыбёшка, как увидит кита, — сразу к берегу. Кит за ней.
Разбежался — рраз! — и вымахал на берег.
Хорошо, что кит — зверь, а не рыба: без воды не помрёт.
Лежит на песке, как чёрная скала, — ни туда, ни сюда. Тяжко вздыхает: жди теперь, когда вода придёт!
Тут по берегу волки.
Голодные.
Рыщут, чем бы поживиться. Видят — гора мяса. Едва шевелится.
Подбежали. «С какого бока начинать?» — прикидывают.
Увидел это из воды краб.
«Конец киту! — думает. — Свой морской зверь — надо выручать».
Вылез на берег.
— Стойте! — кричит волкам. — И я с вами. Кита на всех хватит. Вот дождёмся — все и примемся.
Волки остановились.
— Чего ждать-то?
— Как — чего? Не знаете разве: кита только при луне едят. Чем луна выше, тем китятина вкуснее!
Удивились волки, но спорить не стали. Краб в океане живёт, с китом. Ему, пучеглазому, видней.
Расселись на берегу вокруг кита, морды кверху задрали.
Уж вечер — недолго ждать луны-то!
Кит лежит, вздыхает.
Вот из-за горы луна выглянула и поползла вверх по небу.
Волки сидят, молчат, на кита смотрят. Не замечают, что в океане вода поднимается. С голоду зубами щёлкают. На краба поглядывают: не пора ли за кита приниматься?
Краб сидит себе, клешнями бока поглаживает.
Вдруг чуют волки — сидеть мокро стало.
Отбежали к горе и с кита глаз не спускают.
Стала луна у волков над головами.
Почуял и кит под собой воду. Вздохнул, набрал полную грудь воздуха да как даст хвостом! Брызги во все стороны.
Волки врассыпную.
Кит воду хвостом пенит, на волков волну гонит. Волки — на гору.
Кит развернулся головой к морю, забурлил хвостищем и пошёл, пошёл! Выплыл на глубину, набрал воздуха — и пропал. Только его хвост и видели.
И краб потихоньку — боком, боком — за ним.
Опомнились волки — ни кита, ни краба! Долго на берегу сидели. То вверх, на луну, поглядят, то вниз, на воду.
Ничего не понимают — народ сухопутный. Откуда им знать, что на море-океане отливы бывают и приливы!
И чем луна выше, тем приливы сильнее.

"Сказки о львах и парусниках":
- "Львы и парусники".
- "Слоны и чернильницы".
Весёлые и сумбурные морские байки.
Илл. издания: "Сказки о львах и парусниках" с илл. Беломлинского изд. "Мелик-Пашаев" (только первое произведение) и "Сказки из дорожного чемодана с илл. Беломлинского изд. "Росмэн" (только второе произведение).

Матрос по имени Пароход
Жил в славном городе Ленинграде матрос по имени Пароход. Он жил на Таврической улице в доме номер семь. В комнате у него стояла железная кровать, а на стене висела тарелка с нарисованными львами. Ещё в комнате был стол, и на нём лежали морская раковина и корабельный гвоздь.
Каждое утро матрос просыпался, брал со стола раковину и прикладывал её к уху — слушал, не шумит ли море.
Однажды он проснулся, приложил раковину к уху — шумит!
«Пора в плавание! — подумал Пароход. — Пора новый корабль строить».
Взял он со стола гвоздь, вышел на Таврическую улицу. Пройдя по ней сорок шагов, свернул в Таврический сад.
Идёт Пароход по Таврическому саду, а навстречу ему незнакомый человек, одет в полосатую морскую рубашку, в руке зонтик.
«Первый раз вижу, чтобы матросы ходили с зонтиками!» — подумал Пароход.
А незнакомец поравнялся с ним и говорит:
— Простите, — говорит, — как мне пройти к морю?
— Сам туда иду! — отвечает Пароход. — Пойдёмте со мной.
Пошли рядом.
— Мне, — объясняет человек с зонтиком, — врачи велели дышать морским воздухом. Очень у меня слабое здоровье: плохой аппетит, кашель и коленка скрипит. Всё лечусь, работать даже некогда.
— А мне, — говорит Пароход, — как раз матрос нужен: корабль строить иду. В море поплывём.
— Нет, нет! — говорит человек с зонтиком. — Мне в море нельзя.
Рассердился Пароход.
— Зачем же, — говорит, — в таком случае вы морскую рубаху носите? Вы что, береговой моряк?
— Ага, береговой. Рубаху я по случаю купил.
Хотел Пароход ещё больше рассердиться, вдруг видит: стоит на дорожке сундучок. Голубой, с двумя ручками.
— Откуда здесь сундучок? — удивился Пароход. — И чей он?
— Наверное, ничей, — говорит человек с зонтиком. — Давайте посмотрим, что в нём. Может, лекарство?
— Посмотрим, — говорит Пароход, а сам думает: «Зачем мне лекарства? Мне электрический утюг нужен, мои морские штаны гладить. А то я их всё по старинке: на ночь под матрас кладу».
Вытащил из кармана складной нож, поддел им крышку — крак! Крышка открылась, а там — кот. Рыжий, с зелёными глазами.
Кот как выскочит — и бежать. Пароход — за котом. И человек с зонтиком тоже. Кот по дорожке, и они по дорожке. Кот по ограде, и они по ограде. Кот — на дерево. Пароход руку протянул, дерево к земле пригнул, снял кота.
Принесли они его назад, посадили в сундучок. Закрыли крышку, сидят отдыхают.
— Фу, как коленка болит! — говорит человек с зонтиком. — И кашель. Кха! Кха! Интересно, как там кот в сундучке? Давайте посмотрим.
Открыли они крышку, а в сундучке вместо кота обезьяна! Как подпрыгнет, выскочила из сундучка — и бежать. Они за обезьяной. Обезьяна под скамейку, и они под скамейку. Обезьяна на качели, и они на качели. Обезьяна под карусель. Пароход карусель приподнял, вытащил обезьяну. Принесли её назад, посадили в сундучок, закрыли крышку.
— Уфф! — говорит человек с зонтиком. — И откуда обезьяна взялась? Ведь там был кот. Давайте посмотрим ещё раз.
Открыли они крышку, а в сундуке — утюг. Электрический, со шнуром.
— Вот это утюг! — говорит Пароход. — В самый раз мои морские штаны гладить. Отнесу-ка я его домой. Подождите меня здесь. Вас как звать?
— Степан Петрович Сапожков. Но знакомые зовут меня Слипом. Почему, сам не понимаю!
— А чего тут понимать? Слабый вы — потому и Слип.
Взял Пароход сундучок под мышку и пошёл вразвалочку домой. А береговой моряк Слип остался его в саду ждать. Ходит по дорожке взад-вперёд. Вдруг навстречу ему из-за поворота выходят три льва… Но это уже новая сказка.

"Сказки из дорожного чемодана".
Сказки мира, собранные писателем во время своих поездок по разным странам.
Илл. издания: "Сказки из дорожного чемодана" с илл. Муратовой изд. "Махаон" и "Сказки из дорожного чемодана с илл. Беломлинского изд. "Росмэн" (только часть сказок).

Кват и паучок Марава (Сказка жителей островов Банкса, Океания)
Когда мужчины с Вануа-Лава отправились на остров Гауа менять раковины, Кват был мальчиком.
Лодки стояли на воде, готовые к отплытию.
— Кто же будет нас кормить? Кто будет ловить рыбу и стрелять летучих собак? — спросили женщины вождя.
— Вот кто! — ответил вождь и положил руку на голову Квата.
Лодки уплыли, и Кват понял, что теперь ему надо рассчитывать только на свои силы. Первым делом он решил сделать себе лодку. Пошёл в лес, выбрал дерево потолще, свалил его раковинным топором, стал выдалбливать сердцевину. Стучит топором, поёт песни. До вечера не управился, ушёл. Приходит утром, а дерево цело и стоит на прежнем месте.
Снова повалил его Кват. Приходит на другое утро — опять кто-то поднял дерево и поставил на место.
Удивился Кват: в чём дело?
В третий раз свалил дерево, обкорнал, выдолбил. Потом выбрал одну щепочку, отнёс её в сторону, стал маленьким-маленьким, под щепочку залез и ждёт.
Вдруг видит Кват — вспучилась земля, вылез из неё паук Марава. Обернулся старичком, собрал щепки, вложил их в ствол, приделал ветки. Обхватил дерево, поднатужился и поставил на прежнее место. Обошёл вокруг, прищёлкнул языком от удовольствия, стал петь и даже пританцовывать. Потом остановился, присмотрелся к стволу — одной щепочки нет! Стал старичок её искать. Нашёл. Только за ней нагнулся, а Кват из-под щепки как выскочит, как замахнётся топором.
Испугался Марава.
— Не убивай меня, Кват, — молит, — сделаю я тебе лодку!
Обернулся снова пауком, побежал по лесу. Нашёл на берегу моря сухую колоду, выцарапал сердцевину, поставил балансир, мачту, сплёл из паутинок верёвки и парус. Снова превратился в старичка и говорит:
— Вот тебе лодка, Кват!
Столкнул Кват лодку на воду, сел в неё и поплыл на соседний остров охотиться на летучих собак. Подплывает, видит — движется над верхушками пальм голова злого великана — вуи. Страшный великан: лицо и грудь раскрашены белыми полосами, в волосах сучки и перья птиц. Спрятался Кват за скалу, дождался, когда вуи ушёл, взял лук и стрелы, пошёл в лес. Настрелял летучих собак. Вдруг слышит гром и треск — снова идёт вуи.
Не растерялся Кват, подпрыгнул и зацепился ногами за ветку. Висит вниз головой среди летучих собак. Вуи его и не заметил — прошёл мимо. Кват с добычей поплыл обратно на Вануа-Лава. Плывёт под парусом, веслом рулит, песню поёт.
Обрадовались женщины еде.
В другой раз поплыл Кват ловить рыбу. Закинул сеть, вытащил несколько рыб. Закинул во второй раз, видит — плывёт к нему акула. Подплыла и говорит:
— Не бойся меня, Кват! Выпусти рыб — они мои родственники. А за это я подарю тебе сладкий картофель, который можно печь на огне.
Выпустил Кват рыб. Смотрит, а на том месте, где только что была акула, плавает картофельный клубень. Поднял его Кват из воды и поплыл домой.
А дома на берегу голодные женщины и дети. Понурив голову прошёл мимо них Кват. Делать нечего, отправился он в лес. Выжег часть поляны, вскопал палкой землю, посадил клубень.
Выросло много сладкого картофеля — батата, собрал его Кват в кучу и ушёл в деревню за женщинами.
А великан вуи в это время решил навестить Вануа-Лава. Перешёл море вброд, пошёл по острову, видит — куча картофеля. Заплясал от радости. «Стой! — думает. — Надо сперва от людей избавиться». Вырыл яму, накрыл её своим плащом, спрятался и стал ждать.
А Кват уже ведёт женщин на поле. Шли они, шли и провалились. Сидят в яме, а вуи наверху хохочет. Взял тогда Кват лук и пустил из ямы стрелу. Попала она в дерево. Пустил вторую. Попала вторая стрела в первую. Стрела за стрелой — получилась цепочка. Свесилась цепочка из стрел в яму. Кват ухватился за неё и вылез. За ним — женщины. Убежали они от вуи, а Кват с полдороги вернулся, спрятался за кустами и смотрит, что делает вуи.
А тот собирает в мешок картофель.
Вдруг зашевелились листья на земле, вылез из-под них паучок Марава.
— Я всё видел, — говорит паучок. — Давай накажем злого вуи!
Стал он бегать поверх ямы, затянул её паутиной. А Кват сверху забросал листьями. Потом стал Кват на краю ямы и давай вуи дразнить. Кинулся великан на дерзкого мальчика, прыгнул с размаха на листья, как рухнет в яму! Упал и от испуга превратился в камень. До сих пор на Вануа-Лава торчит из земли каменный исполин.
А женщины деревни испекли картофель в горячей золе, надели праздничные наряды, сели у моря и стали ждать.
Видит Марава, не получается без мужчин праздник. Полез на небо. Лезет, за собой паутинку тянет. Ухватился Кват за паутинку и тоже полез. Забрались они с Маравой на облако, а оттуда всё море видно. Плывёт по морю флот — возвращаются мужчины.
Причалили лодки. Начался праздник. Все танцуют и поют. А Кват сел в свою лодку.
— Ты куда? — спрашивает его вождь.
— На другие острова. Хочу подарить всем людям сладкий картофель. И сам хочу поучиться у людей. Но я ещё вернусь!
Так уплыл Кват.

"Самый лучший пароход".
Интересные и познавательные рассказы о моряках, море и его обитателях.

Стук-стук-стук
Как-то в антарктические воды зашёл военный корабль. Он должен был снять с китобойца заболевшего матроса и отвезти его в ближайший порт.
Корабли встретились и остановились борт о борт. Больного стали готовить к передаче. В это время матрос-гидроакустик военного корабля включил свою станцию и стал слушать, как звучит антарктическое море.
Шумы… шорохи… Скрипнуло что-то и замолчало. Засверлило, запело это невдалеке проплыл косяк рыб. И вдруг — стук-стук!
Что такое?
Прислушался акустик. Опять — стук-стук!
Постучит и пропадёт. Будто кто-то за дверью работает. Пока дверь открыта, стук слышен. Захлопнули дверь — и стук пропал.
Вышел матрос на палубу.
Зелёное море до горизонта. Стоят их корабль и китобоец, привязанные друг к другу. Моторы заглушены, не работают. Неподалёку кит-одиночка бродит: вынырнет, пустит фонтан и опять скроется. Всё тихо. Некому и нечем стучать.
Непонятно!
Махнул матрос рукой и пошёл помогать переносить больного.
Через неделю, когда корабль пришёл в порт, акустик разговорился на берегу с одним человеком и рассказал ему про звуки, которые слышал в море.
Этот человек был учёный. Он изучал жизнь морских животных.
— Очень интересно! — сказал учёный. — А ну пойдёмте ко мне.
Он привёл матроса к себе в кабинет, поставил на стол магнитофон и включил запись.
В магнитофоне зашуршало, а потом послышалось знакомое: стук-стук!.. Стук-стук!
— Это стучит сердце кита, — сказал учёный. — Вы знаете: звук хорошо распространяется в воде. Когда кит открывает рот, чтобы проглотить добычу, стук его сердца разносится далеко-далеко. Потом он захлопывает рот, и стук не слышен.
Матрос расстроился и ушёл. Ему было жалко, что он сам не записал услышанное в море. Стук-стук-стук! — это стучит сердце кита.

"Разноцветное море":
- "Разноцветное море" (про Чёрное море и первые подводные плавания автора).
- "Как я спас Магеллана" (как спасали корабль).
- "Безногие головоногие" (про осьминогов, кальмаров и каракатиц).
- "Цунами" (про Курилы).
- "Дельфиний остров" (про дельфинов и науку).

В бамбуке
Я плыл по зелёной траве, как пароход. Бамбуковые листья обтекали мои колени, как вода.
Сзади брёл Коля.
Скоро бамбук стал выше. Его листья уже стегали нас по животам.
— Может, повернём? — предложил Коля.
— Ну да!
Я сделал шаг и ухнул в яму. Листья с треском соединились над головой. Из ямы я вылез весь перепачканный и исцарапанный. Колина голова качалась далеко впереди. Бамбук был ему уже до плеч.
— Давай повернём! — крикнул я.
Мы повернули, но — удивительное дело! — бамбук, вместо того чтобы уменьшиться, стал ещё выше. Пошли налево — под ногами оказалась топь. Повернули направо — наткнулись на стену колючих кустов.
Я шёл, падал, поднимался и падал вновь. Колю я уже не видел. Только слышал, как он трещит позади. «Молодец, хорошо идёт!»
Я брёл напрямик, теряя силы, не разбирая пути. Во рту у меня пересохло, ноги слабели. И вдруг передо мной открылась поляна. Узкая, длинная, она вела прямо вниз, к берегу. Должно быть, по ней когда-то лесорубы спускали брёвна.
Я вывалился из бамбуковой чащи, шлёпнулся на землю и прохрипел:
— Коля-а-а!..
В бамбуке затрещало.
— Сюда-а-а!..
— Иду-у!.. — раздался Колин голос, и я увидел, что Коля стоит на той же поляне, только ниже, чем я. Кто-то невидимый, кого я всё время принимал за Колю, ломая с хрустом бамбук, удалялся.
— К-кколя, — заикаясь, спросил я, когда мы сошлись, — т-т-т-ты давно здесь?
— Минут пять. А что?
— Н-н-ничего.
Я понял, кто бродил со мной в бамбуке.

"Девочка и дельфин".
Трогательная история о том, как подружились девочка и дельфинёнок. И даже разлука не разрушила их дружбы.

Отрывок из "Девочки и дельфина"
В Чёрном море нет ни хищных акул, ни косаток.
— Остерегайся сетей! Люди ловят ими рыбу, — говорила мать. — Тонкая сеть прозрачная, она — беда.
И беда пришла.
Как-то дельфины, увлечённые погоней за косяком рыб, очутились около самого берега. Вожак пытался повернуть стаю назад в море, но, привлечённые близостью добычи, молодые дельфины продолжали нестись вперёд.
Пятнистый был опытный зверь. Его челюсти и морду покрывали белые шрамы — следы укусов и ран. Говорили, что когда-то не было в стае второго такого задиры и охотника. Но сегодня даже он был бессилен.
Стая плыла вдоль берега, и Малыш с удивлением разглядывал горные склоны, поросшие деревьями, и белые, как облака, дома, и людей, которые двигались между домами.
Он не заметил, как отделился от стаи. И неожиданно почувствовал, что нос его упёрся в какую-то преграду. Зелёные нити разделили воду перед глазами на ровные квадраты. Это была сеть. Нити не пускали вперёд. Он рванулся назад — сеть последовала за ним. Попробовал всплыть — никак.
Малыш испугался. Он никогда не задумывался над тем, как долго может обойтись без воздуха. Дельфинёнок издал резкий тревожный свист. Несколько пузырьков воздуха выскочило из дыхальца, он забился — сеть обернулась вокруг хвоста. Малыш пискнул, в лёгкие вошло что-то сверлящее, острое — он задыхался… И вдруг из лиловой мглы к нему приблизилось чёрно-белое чудовище, сеть начала опускаться. Малыш бросился наверх — в глаза ударило солнце. Он глотнул обжигающего воздуха и потерял сознание.
Очнулся он оттого, что кто-то осторожно подталкивал его снизу. Малыш открыл глаза и увидел Пятнистого. Огромный дельфин терпеливо ждал.
Дальше они поплыли вместе.
Уже издали, приближаясь к стае, они услыхали тревожные свистки. Стая металась, окружённая кольцом блестящих, прыгающих на волнах поплавков. Около них покачивался с борта на борт катер.
На палубе суетились люди в сверкающих оранжевых куртках. Поплавки плыли к борту — люди выбирали сеть.

"Путешествие на "Тригле".
О том, как художник случайно попал в экспедицию по поиску окаменелостей. Часть берега с окаменелостями во время войны сползло в Чёрное море, и теперь они находятся где-то на дне.
Весёлая и познавательная повесть.

"Тригла"
На другой день с чемоданом в руках я пробирался сквозь толпу на пристани.
— Где здесь экспедиция? — спросил я мужчину в жёлтой соломенной шляпе.
Мужчина посмотрел на меня сверху вниз.
— Прямо.
Прямо передо мной возвышался белоснежный борт теплохода. На белой краске горели бронзовые окошки — иллюминаторы.
Загорелые матросы, как обезьяны, бегали по крутым лестницам.
А ГДЕ МАРЛЕН?
Грохнула музыка. Тонкие стальные канаты шлёпнулись в воду. Белый борт медленно пополз вдоль причала.
Теплоход описал по бухте широкий полукруг и вышел в море.
ВОТ ТАК РАЗ!.. А Я?..
Кто-то схватил меня за рукав.
— Ты что здесь делаешь? — Позади меня стоял Марлен. — Живей, тебя ждут!
Рассекая толпу, как ледокол, он повёл меня вдоль причала. В самом конце пристани стояла маленькая, выкрашенная в грязно-зелёный цвет шхуна. На её носу белыми буквами было написано: ТРИГЛА.
На палубе стояло несколько человек.
Шагнув через борт, мы очутились среди них.
Парень с бородой отвязал канат, оттолкнул ногой нос шхуны.
Затарахтел мотор.
«Тригла», покачиваясь, пошла к выходу.

"Трепанголовы".
О том, как художнику поручили нарисовать для книги трепангов, осьминогов и кальмаров. И вот он из Ленинграда отправляется в Приморский край на о. Попова, в совсем другой для себя мир. Правдиво рисовать морских животных оказалось не просто...

Галоши
Дождь лил третий день подряд.
Я сидел в комнате, как в плену.
Дорога превратилась в реку из жёлтой грязи. Лужайки за домом стали чёрными.
Я понял: мне нужны сапоги. Резиновые, высокие, как у всех на острове.
Я надел свои раскисшие полуботинки, отправился в магазин.
Магазин стоял на горе. Я лез к нему наверх по щиколотку в грязи, скользил, цепляясь руками за кусты. Жёлтые ручьи текли мне навстречу.
Я ввалился в магазин и прохрипел:
— Сапоги!
Девушки-продавщицы очень удивились:
— Вы это о чём?
— Мне нужны сапоги. Резиновые. Сорок второй размер. Срочно. Высокие, до колен.
— Сапог нет, — ответили девушки.
Ноги перестали меня держать, и я упал на подоконник.
— Поймите, — сказал я. — Приехал издалека. Мне надо всё время ходить. У меня есть босоножки. Но я не могу в них. Я тону в грязи.
— Сапоги все разобрали, — сказали девушки.
— Милые! — взмолился я. — Приехал издалека.
— Катя, поищи, там какие-то ещё есть, — сказала продавщица постарше.
Та, что помоложе, принесла из задней комнаты маленькие резиновые сапожки.
— Только такие, — сказала она, — только детские, на пять лет.
— Мне не пять лет. — Я чуть не плакал. — Мне тридцать четыре года. У меня сорок второй размер!
— Странный вы человек, — сказала старшая. — Сапоги покупают заранее. Вам говорят ясным языком: взрослых сапог нет. Зимой…
Я покачал головой. Зимой меня здесь не будет. Я буду ходить дома по асфальту в галошах…
Стоп! Это идея!
— А галоши у вас есть?
— Сорок первый размер.
— Давайте.
Я заплатил деньги и получил пару блестящих, словно облитых маслом, галош. Примерил их. На полуботинки галоши были малы. Ничего!
Я снял полуботинки и надел галоши. Я надел их просто так, на носки.
Я знал, что спасёт меня. БОСОНОЖКИ. Они меньше, а в крайнем случае им можно обрезать носки.
Пускай никто ещё не ходил в галошах, надетых на босоножки. Я буду первый.
Мне не страшна теперь никакая грязь.
Я вышел из магазина и пошёл самой серединой улицы. Я не шёл, а плыл по грязи. Как Колумб к Антильским островам.
ТЕПЕРЬ ДОЖДЬ МНЕ НЕ СТРАШЕН!

"Дом под водой".
Третье путешествие художника. Он снова возвращается в Голубую бухту Чёрного моря, чтобы участвовать в новой экспедиции. На этот раз под водой установят дом, в котором будут жить люди. И будут записывать звуки, издаваемые рыбами.

Как якорь?
Все повторяли слово «якорь».
— Как с якорем?
— Якорь обещали к обеду.
— Не видно якоря?
— Ещё нет.
— А блины для якоря?
КАКИЕ ЕЩЁ БЛИНЫ?
— Якорь… Якорь… Якорь…
Я не выдержал.
— Ну, как там с якорем? — небрежно спросил я одного водолаза; тот сидел на корточках и тряпкой с вазелином протирал пружинки от акваланга.
— А?
— Я говорю: как якорь, ничего?
— Не видел, — сказал аквалангист. — Его никто ещё не видел. Сегодня должны привезти.
В это время из-за скалы выполз ещё один буксирный катер. Он вёл за собой понтон. На понтоне один на другом лежали рыжие чугунные блины. Каждый толщиной в четверть метра. Целый столб.
Под их тяжестью понтон едва не тонул.
Катер подтащил понтон к крану…
И вдруг я увидел, что из-за палатки вышел Марлен. Он был с кудрявым человеком в шортах.
— Марлен! — закричал я и кинулся к ним. — Наконец-то!
Марлен остановился и задумчиво посмотрел на меня.
— А, это ты? — сказал он. — Как якорь?
Я разозлился. Мы не виделись два года. Нашёл о чём спрашивать!
— Утонул твой якорь.
Марлен посмотрел на бухту.
— Нет, вижу, он здесь… Знакомься, это дрессировщик дельфина. Будет готовить животное.
Человек в шортах протянул мне руку:
— Рощин-второй!
Я сунул ему в ладонь два пальца.
РОЩИН-ВТОРОЙ… А ГДЕ ЖЕ ПЕРВЫЙ?

"Рассказы о животных":
- "Лимон для Чугункова" (про котиков).
- "Арий камень" (про остров морских птиц).
- "Белушонок" (как спасали белушонка).
- "Звери Микуми" (про Африку).
- "Из африканских рассказов" (про Африку).
- "Птичий человек из Мадраса" (про Индию).
- "Акулы" (про акул, Куба).
- "Хозяин каменной норы" (про осьминогов, Куба).
- "Из рассказов о коралловом рифе" (про обитателей рифов, Куба).
- "В гостях у крокодилов" (про ферму крокодилов, Куба).
- "Ночные путешественники" (про сухопутных крабов, Куба).
Илл. издания: "Акула на песке" с илл. Аземши изд. "Амфора" (только часть рассказов).

Акула на песке
С утра стояла отличная погода. Штиль. Даже у внешней кромки рифа, где всегда толклись волны, на этот раз вода словно остекленела.
Мы с Родольфо плавали у внутренней кромки, где кораллы погибли и где песок чередовался с зарослями черепаховой травы.
В траве сидели коротконогие ежи. Кончики их иголок были выставлены, и поэтому казалось, что ежи поседели. На макушках у них шевелились осколки раковин, листочки горгонарий, плоские камешки. Тонкими, нитевидными ножами ежи поддерживали свои украшения.
Резкие движения воды достигли меня. Я оглянулся. Ко мне плыл Родольфо. Подплыв, он повернулся и вытянул руку по направлению к большой песчаной осыпке. Там, почти касаясь брюхом песка, медленно плыла тупоголовая, с человека величиной, рыбина. Красноватая, с бесцветными глазами хищница неторопливо двигалась к нам.
Это была песчаная акула, точно такая, каких я видел в бассейне. Я начал судорожно вспоминать свою таблицу. Святое небо, что за квадратик стоит против неё? Кажется, жёлтый… Ну конечно, жёлтый! Я облегчённо вздохнул и жестом показал: «Ерунда».
Акула плыла, то и дело тыча мордой в песок, что-то искала и не обращала внимания на то, что делается наверху.
Мохноногий краб не успел удрать, и акула, сделав едва заметное движение головой, сглотнула его.
Обогнув бугристый зелёный коралл, она очутилась под нами. Я ещё раз жестом успокоил приятеля. Колебания воды, вызванные моей рукой, достигли акулы, она остановилась и, изогнув шершавое, складчатое тело, посмотрела на нас поросячьим глазом. Что-то шевельнулось у меня в желудке.
«Пустяки! Раз пишут — не нападает, значит, не нападает».
Акула продолжила свой путь. Когда она достигла песчаной поляны, со дна, подбросив облако песка, подскочила и пустилась наутёк камбала. Акула заметила её и стремительно кинулась вдогонку.
Они исчезли за нагромождением каменных глыб, а мы поспешили к берегу. Там я тотчас побежал в дом, торопливо достал таблицу из чемодана.
Против песчаной акулы стоял красный квадрат.

Не смотря на то, что произведения Сахарнова мне очень нравятся, всё же хочу особо выделить: "Морские сказки", "Сказки о львах и парусниках", "Сказки из дорожного чемодана", сборник "Самый лучший параход", сборник "Разноцветное море", "Путешествие на "Тригле", "Акулы", "Хозяин каменной норы".
Издатели, всё в ваших руках!

На сегодняшний момент в нашей библиотеке есть четыре книги Сахарнова. Две из них у меня с самого детства:

Это чудесный сборник-двухтомник с чёрно-белыми иллюстрациями Беломлинского. Он 1987 года издания, значит мне было 9-10 лет, когда я впервые его прочитал.
Два тома включают в себя все вышеперечисленные произведения и даже более того. Издания крепкие: не смотря на многократное перечитывание, заменять на букинистику в лучшей сохранности не собираюсь.

Тем не менее с большим удовольствием покупаю современные издания Сахарнова с цветными иллюстрациями:

Ведь цветная иллюстрация как цветной сон, всегда интересней, особенно в детстве:

В завершении хочу сказать, что кроме морских книг у Сахарнова есть такие произведения, как "Солнечный мальчик ", "Рам и Рум ", "Гак и Буртик в Стране бездельников "... но это уже совсем другие истории.

Н. Сладков. СВЯТОСЛАВ САХАРНОВ
Было это, помнится, лет двадцать пять назад. Я зашёл к писателю Виталию Валентиновичу Бианки — в ту пору мы делали радиопередачу «Вести из леса» — и встретил у него незнакомого моряка. Виталий Валентинович, хитро на него посматривая, говорит мне:
— Очередной мой мучитель! Первый рассказ свой принёс. И как это люди ухитряются так плохо писать свои первые рассказы?
Мне чуть неловко: моряк всё-таки, мундир, орденские планки… Но моряк не смущается. Это хорошо. Значит, он не думал поразить мир первым же своим рассказом. Понимает, к кому пришёл и зачем. Виталий Бианки писатель старый и опытный. К советам его многие прислушиваются.
Мы познакомились. Моряк — Святослав Владимирович Сахарнов — приехал с Тихого океана. Заговорили, конечно, о море. Это было время, когда люди особенно серьёзно занялись изучением морских глубин. Говорили мы о подводных домах, об аквалангистах, об обитателях морского дна. Мы оба опускались под воду, и нам было о чём поговорить.
Сахарнов рассказал, как однажды торпедный катер, которым он командовал, повредил винты. Вместо водолаза к винтам опустился он сам. Опустился и ахнул: чудеса кругом! В сухопутном мире, в котором мы с вами живём, звери и птицы движутся головой вперёд. А под водой? Морской конёк головой вверх движется, камбала на боку плывёт, а десятирукий кальмарчик тот и вовсе хвостом вперёд норовит! Сказочный мир. Даже тени ни у кого нет!
Очень он удивился. Вылез и написал свой первый рассказ. От удивления…
Через год мы встретились снова. И опять у В. В. Бианки.
На этот раз Святослав Владимирович вернулся с Чёрного моря. Читал нам повесть о том, как с маской и ластами опускался на дно. Называлась повесть «Разноцветное море». Очень она нам понравилась.
— Первая морская подводная книжка для детей! — сказал Виталий Валентинович, когда автор кончил читать. — Будем ждать, когда её напечатают.
Так Святослав Сахарнов стал писателем.
Книжки этой Виталий Валентинович так и не дождался. Она вышла уже после его смерти.
Сейчас у С. В. Сахарнова уже несколько десятков книг.
Сахарнов помнит советы В. В. Бианки. Первый из них: писатель должен много ездить и всё видеть своими глазами. И он много ездит. Побывал снова на Тихом океане у ловцов трепангов. На Чёрном море встречался с учёными, изучающими жизнь дельфинов. Был на берегах Ледовитого океана у охотников за белыми китами — белухами. Вместе с художником ездил на Курильские острова. И попали они там в землетрясение. Прошёл слух, что вот-вот нахлынет на берег гигантская волна — цунами. Приезжие новички перепугались и бросились бежать кто куда, а художник и Сахарнов остались. После землетрясения подходит к ним местный рыбак и говорит:
— Удивляюсь! Все спасаются кто куда, а вы на месте стоите и только головами по сторонам крутите.
— Так работа у нас такая! — отвечают.
— Что за работа? — выспрашивает рыбак. — Учёные, что ли? Или сыщики?
— Да нет, я художник, а он писатель…
Самим увидеть, самим испытать — для этого путешествуют писатели и художники.
Я был с Сахарновым в Африке и в Индии, и повсюду с нами были помощники — фотоаппараты и записные книжки, а у Сахарнова ещё — ласты и маска. «Всё видеть своими глазами…»
Из поездок Святослав Владимирович привозит рукописи, иногда толстые, иногда тонкие, но все про море, про моряков.

Олег Орлов «ПИШИТЕ КАЖДЫЙ ДЕНЬ, ВСЮ НЕДЕЛЮ…». Отрывок из статьи.
Через несколько лет его направили учиться в Ленинград. В Ленинграде, в Морском институте защитил диссертацию и получил учёную степень кандидата военно-морских наук.
В Ленинграде же начал писать первые рассказы и сказки.
Один из рассказов попал к писателю Виталию Бианки. В общежитие, где жил молодой офицер, пришло письмо:

«Приходите, побеседуем, что хорошо, что плохо в вашем рассказе. Принесите что-нибудь новенькое. Предварительно позвоните. Жму руку.
Ваш Виталий Бианки».

Письмо очень обрадовало Сахарнова: книги Бианки он с детства любил, читал и перечитывал…
Сказка, которую принёс Сахарнов в тот памятный день знакомства с Бианки, была о жителях морского дна.
Виталий Валентинович читал её внимательно. Сначала хмурился, потом удивлённо поднял брови и, наконец, заулыбался. Видя это, повеселел и молодой автор.
Кончив читать, Виталий Валентинович сложил листки.
— Очень плохо, — с явным удовольствием, почти радостно сказал он. Ах, как плохо!
Сахарнов вспоминает, что, услыхав это, покачнулся на стуле… Как же так? Ведь Бианки улыбался…
— Будем учиться, — сказал Виталий Валентинович. — Сколько вы проживёте в Ленинграде? До осени? Значит, впереди у вас — год… Садитесь за стол и пишите… Пишите каждый день, всю неделю, а по субботам в шестнадцать часов будете приходить и читать, что написали… Через год вы должны сделать книжку — «Морские сказки»…
И книжка вышла. «Морские сказки» издавались и переиздавались. Только спустя много лет понял Сахарнов, чему радовался старый писатель, читая его первую сказку: подводный мир, о котором писал Сахарнов, был для него, для Бианки, миром непознанного…

«Сказка о том, как Золотая Рыбка спасла море»
Экологическая сказка для детей 5-7 лет.

Цель: формирование представления о закономерностях в природе, о том, что нарушение природных закономерностей может привести к экологической катастрофе.

Задачи:
- проведение профилактической работы по предупреждению загрязнения водоёмов;
- расширение кругозора воспитанников; развитие устной речи;
- воспитание любви к природе; сострадания ко всему живому.

«Сказка о том, как Золотая Рыбка спасла море»
(В публикации использованы иллюстрации И.Есаулова)
В подводном Царстве Сине-Зелёном Государстве жила-была Золотая Рыбка. Она была очень весёлая, такая затейница, что и представить трудно! То надумает играть с солнечным лучом, то из морских камешков вздумает разноцветные пирамидки складывать… Никогда не скучала.

И были у Золотой Рыбки друзья - Медуза, Краб и Черепаха.
Все они очень любили свой дом – море. Ведь на дне морском у них было так много всего интересного: розовые и ярко-красные кораллы росли повсюду, как будто диковинные деревья, перламутровые раковинки лежали там и тут, сберегая свои прекрасные жемчужины. Один раз в году все раковинки раскрывали свои створки и показывали подводному миру своё богатство - жемчуг, а после этого, наслушавшись восторженных возгласов зрителей, раковинки снова прятали жемчужины в свои перламутровые сундучки на целый год.

Но однажды утром с обитателями Подводного Царства случилась большая беда. Морские жители наслаждались прекрасным летним утром, когда на дно морское легла огромная тень.

Медуза :
-Что такое? Что случилось?

Краб:
-Это проплывает над нами нефтяной танкер.

Черепаха:
-Ой, Крабик, какой ты умный! А что такое танкер? И почему он называется «нефтяной»?

Краб:
-А это судно такое, которое нефть перевозит из одного места в другое.

Медуза:
-Ах вот оно что… Ну а что это из него вытекает и расплывается чёрным пятном, закрывая от нас небо и солнышко?

Краб:
-Ой, какой ужас, а ведь это утечка на судне, то есть где-то образовалось отверстие - дыра, откуда вытекает нефть. Скоро мы все погибнем!

Черепаха:
-Не шути так, Краб!..

Краб:
-Да я и не шучу, нефть очень маслянистая, она жирной плёнкой закроет поверхность воды и воздух перестанет поступать к нам в воду. И мы все задохнёмся!

Медуза:
-Что? Что же нам делать?

Краб:
-Я не знаю…

Черепаха:
-Зато знаю я! На другом краю моря есть Розовая раковинка. В ней живут волшебные бактерии – крошечные существа, которые могут съесть нефтяное пятно. Для них это настоящее лакомство! И вот ещё что – сегодня как раз тот день, когда все морские раковины раскрывают свои створки!

Золотая Рыбка:
-Я сейчас же поплыву за Розовой раковинкой, ведь я плаваю быстрее всех вас! И мы спасём наш дом – море!

И отважная Золотая Рыбка отправилась в путь-дорогу, она с большим трудом отыскала ту самую заветную Розовую раковину и принесла её домой!

Горемычные друзья уже были еле живы… Они хватали крошечными ротиками воздух и чувствовали себя совсем скверно. Розовая жемчужина выпустила бактерии в воду и те живо расправились с противным нефтяным пятном! Снова засияло солнышко, и жителям подводного Царства стали видны даже облака в синем небе! Все вздохнули свободно!

А Золотая Рыбка радовалась больше всех, ведь она помогла спасти от гибели свой такой прекрасный и такой любимый подводный мир!

По окончании прочтения сказки можно задать вопросы:
- Почему едва не погибли морские жители?
- Какое чувство вызвали у Вас грустные события сказки?
- Назовите правила поведения на водоёмах.

Чем ценна сказка на ночь? Счастливым окончанием. Вот и сказка про морского ежа не стала исключением. Вся сказка – это цепочка невероятных событий, но самое интересное произошло в конце…

Слушать сказку (4мин21сек)

Сказка на ночь про морского ежа

Жил-был морской еж. У него были острые иглы, с помощью которых он умел передвигаться по морскому дну. А морское дно – это череда опасностей. Вблизи морского дна можно встретить рыбу-гадюку, угря-большерота, гигантского краба-паука, да ещё много кого. Но иглы у морского ежа были острые, и защищаться он умел.

А как много у него было ног! Когда морской ёж был не в настроении, то рыба-звездочет говорила, что еж сегодня встал не с той ноги. Интересно, а с какой же не той ноги, если у него их тысяча! Все работы морской ёж делал быстро – он брал ноги в руки и незамедлительно приступал к делу. «Ноги в руки» — это просто такое выражение, которое очень любил морской ёж.

Жил он в очень соленом море, потому что все его родственники, братья и сестры, в малосоленых морях чувствовали себя не очень хорошо. Морской ёж давно привык к морю, к его обитателям. И всё было хорошо. Но вот однажды его бабушка прочитала внуку сказку о еже, который живет в далеком . Он умеет бегать, кувыркаться, кататься по лесной тропинке, а главное, что у него всего четыре ножки!

— Как он так живёт? – думал морской ёж. – Всего четыре ножки – как мало! Вот у меня их тысяча и все мне дороги. Хорошо бы хоть одним глазком взглянуть на лесного ежа. Но мне покинуть море нельзя, иначе мое тело начнет быстро терять воду, и я стану жалким и сплющенным.

— С другой стороны, — рассуждал морской ёж, — мой лесной брат не сможет опуститься в море, ведь он ёж сухопутный. Значит, нам никогда не доведется встретиться.

— Как жаль, что я никогда не встречу своего брата, лесного ежа! – крикнул морской ёж знакомой чайке, которая опустилась на воду.

— Я попрошу почтового голубя послать лесному ежу твою фотографию и передать ему от тебя привет, — сказала чайка.

— Ура! — обрадовался морской ёж. Так они и сделали.

Прошло какое-то время, и почтовый голубь вновь появился у чайки. Он передал от лесного ежа для морского маленькую посылку. В ней была баночка соленых грибочков, фотография и открытка с приветствием. Морской ёж был очень рад. Грибочки ему понравились, ведь морской ёж был всеядный, любил всё вкусненькое.

Перед сном он долго думал о лесном еже. Представлял себе лес, думал об его тайнах, о том, как в мире всё устроено интересно и удивительно. Морскому ежу приснился хороший, сказочный сон.

Сказочных снов и тебе, дружок!