Суд над Сакко и Ванцетти можно считать крупнейшим процессом XX столетия. Для людей всего мира Сакко и Ванцетти стали символом невинно осужденных. Но бывает и так, что символ заслоняет от нас факт. Были они действительно невиновны или стали таковыми, потому что люди верили в их невиновность?

Бриджуотер - небольшой городок в штате Массачусетс (США). В ту среду, 24 декабря 1919 года, по его улицам ехал грузовик. За рулем сидел Эрл Грейвс. Рядом с ним - констебль Бенджамин Боуль, в кузове - кассир Альфред Кокс фабрики. Эти люди везли зарплату на обувную фабрику. Неожиданно дорогу им преградил автомобиль с зашторенными окнами. Из него выскочили трое мужчин. Один из них, с черными усами и в черном пальто, был вооружен карабином, двое других держали в руках пистолеты. Завязалась перестрелка. Получив отпор, трое нападавших вскочили в свою машину и скрылись.

Полиция опросила свидетелей происшествия. Грейвс, шофер грузовика, видевший нападавших достаточно близко, заявил: это были итальянцы. Возникли разногласия относительно марки машины. Некоторые говорили, что это был «хадсон», другие, что «бьюик». Месяцем раньше неподалеку, в Нидеме, была угнана машина марки «бьюик». Шеф полиции Стюарт предположил, что это не простое совпадение. К тому же он имел информацию от осведомителя, который утверждал, что покушение совершили некие итальянцы, которые скрывались в полуразрушенном доме неподалеку от Бриджуотера. Там они оставили свою машину и вернулись в город трамваем. Про эту деталь Стюарт тотчас забыл. Но через несколько месяцев, в апреле, он про это вспомнит. Потому что 15 апреля 1920 года произошло событие, намного более серьезное, нежели покушение в Бриджуотере.

В тот день, около 3 часов пополудни, произошло вооруженное нападение на кассира обувной фабрики Слейтера и Морриля, расположенной в Саут-Брейнтри. Застрелив кассира и его телохранителя и завладев металлическим чемоданчиком с деньгами, двое нападавших вскочили в дожидавшуюся их машину и на полной скорости подъехали к железнодорожному переезду. Охранник только что опустил шлагбаум: он ждал поезда. Один из пассажиров направил револьвер в сторону охранника и закричал: «Быстро поднимай шлагбаум!» Охранник подчинился. Машина проехала переезд и скрылась в направлении Броктона.

Это нападение легло в основу дела Сакко-Ванцетти.

Тотчас началось расследование. Было опрошено более пятидесяти человек. Некоторые из них описывали черную машину, другие зеленую. Одни утверждали, что машина сверкала чистотой, другие - что она была покрыта грязью. Находились люди, клявшиеся, что видели две машины. Бандитов описывали то брюнетами, то блондинами; в голубых, серых и коричневых одеждах. На голове у них были то шляпы, то кепки, а то и вовсе не было никаких головных уборов. Кто-то слышал восемь выстрелов, кто-то тридцать. Полицейские все же попытались составить наиболее вероятную картину преступления. Было ясно, что в нападении участвовало пять человек, включая шофера, который был, скорее всего, блондином. Те двое, что стояли на улице, были невысокого роста, с бритыми лицами.

Утром 17 апреля в лесной чаще, примерно в трехстах метрах от шоссе, была найдена машина марки «бьюик». Полиция без труда узнала в ней машину, угнанную в ноябре в Нидеме. Возникал вопрос: не были ли неудавшаяся попытка ограбления в Бриджуотере и происшествие в Саут-Брейнтри делом рук одной банды?

Рядом с брошенным «бьюиком» были обнаружены следы шин второй машины. Шефу полиции Стюарту эта подробность показалась очень существенной. Сравнивая два нападения, он вспомнил про анархиста-итальянца по имени Коаччи, с которым сталкивался в 1918 году. Он проживал со своей семьей в Бриджуотере у другого итальянца по фамилии Бода. Стюарт вспомнил и про осведомителя: он говорил об анархистах и о разрушенном доме. Не шла ли речь именно об этих анархистах? Ведь «бьюик», на котором было совершено покушение в Бриджуотере, был найден недалеко от дома Коаччи. А Коаччи работал в Саут-Брейнтри, и именно на обувной фабрике Слейтера и Морриля!

Бода, как и Коаччи, был убежденным анархистом. Но Стюарт не нашел у него Коаччи, поскольку тот уехал в Италию. Бода признал, что Коаччи водил подозрительные знакомства и, кроме того, имел револьвер. Стюарт спросил, нет ли у него машины. Машина есть, отвечал Бода, но сейчас она ремонтируется в гараже Джонсона. Когда на следующее утро Стюарт опять хотел допросить Бода, тот уже исчез…

Стюарт наведался в гараж, осмотрел машину Бода и попросил Джонсона предупредить его, если хозяин машины объявится. Его необходимо было любой ценой задержать до прихода полиции.

Бода объявился 5 мая в 9 часов вечера. Он пришел к Джонсону, чтобы забрать свою машину. Джонсону требовалось выиграть несколько минут, чтобы его жена успела позвонить в полицию из соседнего дома. Выйдя на улицу, она увидела Бода, стоящего в свете фар мотоцикла. На мотоцикле сидел человек в клетчатом пиджаке. В десяти метрах от них стояло еще двое мужчин. Один из них - невысокий, коренастый, с грубыми, резкими чертами лица и мощным квадратным подбородком - был в пальто и шляпе. Другой - высокий, с живыми глазками, глубоко сидевшими под густыми бровями; по обеим сторонам его рта спускались густые черные усы, на голове - фетровая шляпа. Г-жа Джонсон сказала Бода, что ее муж скоро выйдет, после чего исчезла в ночи. Гости остались ждать, но Джонсон все не появлялся. Бода что-то заподозрил. Он переговорил по-итальянски со своими спутниками. Г-жа Джонсон, которая, позвонив в полицию, возвращалась домой, услышала слово «телефон». Бода прыгнул в коляску мотоцикла, и тот с ревом помчался в сторону Броктона. Джонсон успел записать его номер: 871. Двое мужчин, стоявших неподалеку, пешком ушли в том же направлении.

Стюарт, предупрежденный по телефону г-жой Джонсон, приехал слишком поздно: Бода уехал на мотоцикле, двое его спутников ушли пешком. Но в том направлении, в котором они ушли, ходил единственный вид транспорта - трамвай. И если эти двое сели в трамвай, идущий в сторону Броктона, то они до сих пор едут в нем! Мгновение спустя Стюарт уже звонил в полицию Броктона. А еще через несколько минут двое полицейских бежали к трамвайным путям…

Двоих незнакомцев арестовали и обыскали. Человек с усами имел при себе револьвер. У бритого за поясом был обнаружен кольт 32-го калибра. Оба пистолета были заряжены, а в карманах задержанных были найдены патроны. Человек с бритым лицом назвался Николо Сакко. Усатого звали Бартоломео Ванцетти…

Ванцетти было 32 года. Он родился и вырос в Пьемонте, в семье рабочего. С раннего детства он слышал разговоры про анархию, казавшуюся такой притягательной в глазах многих итальянцев. Для Ванцетти анархия стала культом. Он выучился на пекаря, но все свободное от работы время проводил со своими друзьями-анархистами, читал их книги, посещал их собрания. Вскоре он потерял работу, а найти новое место анархисту было практически невозможно. И тогда он отплыл в Америку. Здесь он перепробовал различные специальности, оставаясь при этом убежденным анархистом.

Сакко было двадцать девять лет. Он также был анархистом. Сакко был женат на очаровательной итальянке по имени Розина. Высококвалифицированный сапожник, он хорошо зарабатывал, всегда был чисто умыт, свежевыбрит, хорошо одет. Но товарищи-анархисты знали, что могут рассчитывать на Николо Сакко. Если у него были деньги, он всегда предоставлял их своим друзьям.

Когда-то Сакко вместе с Ванцетти работал на фабрике «Райс энд Хаткинс» в Саут-Брейнтри. Потом Сакко сменил место. К тому времени у него уже был один ребенок, и его жена ждала второго. Ванцетти после нескольких лет работы уже больше не мог выносить фабрику с ее ежедневной дисциплиной и стал уличным торговцем рыбой в Плимуте. Каждую неделю он ездил покупать рыбу в Бостон, а потом продавал ее на улице, чаще всего - в итальянском квартале. Вместе с Сакко он активно участвовал в анархистском движении.

В 1919–1920 годах власти обрушили на анархистов волну репрессий. Сакко тревожился за свою семью и решил вернуться в Италию. У консула в Бостоне он уже заказал паспорта, но в ожидании скорого отъезда по-прежнему посещал собрания анархистов. Как-то вечером на одном из таких собраний Сакко встретился с Ванцетти и неким Орчиани. Зашел разговор про обыски - опасно было держать у себя анархические листовки и книги! Не лучше ли собрать эту опасную литературу, погрузить в машину и вывезти подальше из города? Однако ни у Сакко, ни у Ванцетти машины не было. И они подумали о Бода. Почему бы не одолжить машину у него?

В среду, 5 мая, Ванцетти пришел в дом Сакко. Он застал здесь Розину, собиравшую багаж, а на кухне заметил несколько валявшихся на полу револьверных пуль. Он положил их себе в карман. Около 4 с половиной часов приехал на мотоцикле Орчиани. В коляске мотоцикла сидел Бода. Он назначил встречу около гаража Джонсона, где должна была стоять его отремонтированная машина. В 9 часов вечера Сакко и Ванцетти стояли у гаража. Туда же подъехал Бода. Продолжение этой истории нам известно…

Стюарт объявил Сакко и Ванцетти подозреваемыми в вооруженном ограблении. Однако полиция не имела никаких доказательств их причастности к делам в Саут-Брейнтри и в Бриджуотере. Их всего лишь застали у гаража Джонсона в компании с Бода, и это фактически все, что имелось против них. Правда, у обоих нашли при себе оружие. Часто говорят: не было бы у них в тот вечер оружия, не было бы и дела Сакко-Ванцетти!

На следующее утро, 6 мая, окружной прокурор Фредерик Кацман приступил к допросу Сакко и Ванцетти. Сакко заявил, что никогда не встречался с Бода. Он перечислил все обувные фабрики, на которых работал, но не упомянул среди них фабрику в Саут-Брейнтри. Что касается револьвера, то он купил его два года назад. Ванцетти добавил, что свое оружие он купил еще на три-четыре года раньше. У Сакко спросили, чем он был занят 15 апреля. Он ответил, что как всегда работал на фабрике. Однако Кацман уже знал, что это ложь: с фабрики ему сообщили, что 15 апреля Сакко отсутствовал на работе. Когда Кацман покинул полицейское управление, у него уже сформировалось убеждение, что Сакко принимал участие в ограблении в Саут-Брейнтри. Насчет Ванцетти он сомневался - пока. Но в любом случае он имел основания обвинить этих двоих в ношении оружия и посадить их за решетку.

На опознании многие свидетели из Саут-Брейнтри и Бриджуотера не узнавали ни Сакко, ни Ванцетти. Ванцетти был опознан охранником железнодорожного переезда, который узнал в нем водителя скрывшейся машины. Одной женщине показалось, что она видела Сакко в машине, но утверждать это наверняка она не решилась. Две другие свидетельницы опознали Сакко - это он стоял около машины, готовый выстрелить. Констебль Боуль, заявлявший, что один из бандитов был похож на поляка и носил короткие усики, с первого же взгляда опознал Ванцетти (который вообще-то был итальянцем и носил густые вислые усы).

Мотоцикл, номер которого успел записать Джонсон, принадлежал Рикардо Орчиани, формовщику литейного завода в Норвуде. Вечером 6 мая его арестовали и доставили в Броктон. Рут и Симон Джонсон тотчас его опознали. Трое свидетелей из Саут-Брейнтри и один из Бриджуотера также признали в нем одного из бандитов. Однако Орчиани смог доказать, что в дни, когда были совершены покушения, он был на работе. Его отпустили.

Показаний свидетелей об опознании Ванцетти оказалось достаточно, чтобы предъявить тому обвинение. 22 июня 1920 года в трибунале города Плимута началось слушание по делу Ванцетти. Тянется длинная цепочка свидетелей. Вот очередь дошла до свидетеля Хардинга. Первоначально он описал машину, на которой было совершено нападение, как машину марки «хадсон». Теперь он утверждает, что это был «бьюик». В своем первом показании он обрисовывал вооруженного бандита как человека с подстриженными усами. Теперь он опознал его в Ванцетти, имевшем большие вислые усы. Кассир Альфред Кокс, который в полицейском участке Броктона не узнал Ванцетти, теперь также утверждает, что это был он. Г-жа Брукс уверяет, что видела собственными глазами сидевшего за рулем машины Ванцетти. Однако, как выясняется, Ванцетти вообще не умеет водить машину! Торговец газетами узнал в Ванцетти нападавшего с карабином в руках. Он узнал его по манере бегать, которая показалась ему «иностранной». Адвокат спросил его: неужели итальянцы бегают иначе, чем шведы и норвежцы? Ответа он не получил.

В Бриджуотере на земле была найдена гильза. Государственный эксперт, капитан Проктор, заявил, что калибр этой гильзы соответствует калибру пуль, найденных в кармане Ванцетти. Адвокат возразил, что гильза, найденная в сточной канаве, могла попасть туда каким угодно образом, поскольку речь идет об одном из самых распространенных калибров. Его резким тоном прервал судья Тэйер: он считает, что показания экспертизы вполне убедительны.

Но вот появились свидетели защиты. Они испуганы, смущены, почти все - итальянцы. Некоторые из них на английском изъяснялись с трудом, другие не говорили вовсе. Квартирная хозяйка Ванцетти из Плимута свидетельствовала, что обвиняемый провел весь день 23 декабря за приготовлением рыбы - он получил для продажи большое количество угря. По итальянской традиции в сочельник едят угрей. Это был очень точный ориентир. В другие дни Ванцетти не продавал эту рыбу, только 24 декабря. И итальянцы не покупают ее ни в один другой день года. Таким образом, свидетели были абсолютно уверены в том, что говорили.

Около дюжины человек подтвердили, что 24 декабря покупали угря у Ванцетти. Следовательно, он не мог в этот день находиться в Бриджуотере. Однако прокурор Кацман стал расспрашивать у свидетелей, что они делали накануне Рождества. Большинство этого не помнили. Расспросы проводились с помощью переводчика и продолжались достаточно долго. Свидетели стали путаться. Это настроило суд против них.

Одним из главных свидетелей был мальчик по имени Белтрандо Брини. Все утро 24 декабря он помогал Ванцетти доставлять угрей. Он подробно рассказал про то утро и описал их путь по городу. Его рассказ произвел впечатление на присяжных. Но Кацман спросил: повторял ли ребенок свои показания вместе с родителями? Белтрандо ответил утвердительно. Это сразу все испортило.

Парикмахер Ванцетти объявил, что ни разу не брил его усы в течение последних пяти лет. Двое полицейских из Плимута подтвердили, что всегда видели Ванцетти именно с такими усами. Таким образом, он не мог быть человеком с подстриженными усами, изначально описанным как участник нападения в Бриджуотере.

Сравнивая показания всех этих свидетелей и принимая во внимание искренность, с которой они говорили, можно было признать, что алиби у Ванцетти полное. Но все эти свидетели - итальянцы.

Если бы на их месте находились американцы, приговор суда, вероятно, был бы иным. И вердикт, вынесенный судьей Тэйером, гласил: Ванцетти виновен. Подсудимый был осужден на четырнадцать лет тюремного заключения. Но это было только начало…

Стремясь оспорить приговор, друзья Ванцетти пригласили адвоката по имени Фред Мур. Именно он придал делу общенациональный, а потом и интернациональный характер. Благодаря ему процесс двух никому не известных итальянских анархистов захватил миллионы мужчин и женщин. Он сделал Сакко и Ванцетти известными на весь мир. И, быть может, именно этим невольно содействовал их гибели…

Второй процесс начался 31 мая 1921 года и продолжался до 14 июля того же года. Судья - все тот же Тэйер, прокурор - Кацман. На этот раз на скамье подсудимых бок о бок сидели Сакко и Ванцетти. С самого начала Мур настроил против себя судью Тэйера. Он дал отвод невероятно большому числу присяжных. Обстановка накалялась. В прессе появлялись многочисленные статьи в защиту подозреваемых, в городах проводились митинги. Повсюду открыто говорили о судебной ошибке, совершенной в отношении Ванцетти.

С самого первого заседания дворец правосудия был окружен вооруженными солдатами и кавалерией. Полицейские на мотоциклах патрулировали окрестные улицы. Внутри здания суда значительные силы полиции охраняли все выходы, коридоры и лестницы.

За несколько мгновений до начала заседания в зал были введены Сакко и Ванцетти, не видевшиеся в течение восьми месяцев. Они обнялись. Начался вызов свидетелей. Охранник с железнодорожного переезда подтвердил, что видел Ванцетти за рулем машины. Вспомним еще раз, что Ванцетти не умел водить машину! Свидетельница Лола Эндрюс еще в январе, глядя на фотографии Сакко и Ванцетти, утверждала, что эти лица ей незнакомы. Однако в июне, во время процесса, она категорично заявила, что узнает Сакко. Несмотря на все несоответствия, показания Лолы были признаны достаточными для обвинения Сакко.

Прокурор напомнил суду, что на первом допросе Сакко утверждал, что 15 апреля он находился на работе. Теперь подсудимый говорил, что в тот день ходил в итальянское консульство в Бостоне, чтобы отдать фотографию для паспорта. Служащий консульства подтверждал рассказ Сакко. Были найдены свидетели, видевшие Сакко в тот день. Все они предстали перед трибуналом и подтвердили его алиби. Алиби Ванцетти также казалось бесспорным: несколько свидетелей утверждали, что 15 апреля, как и во все остальные дни, Ванцетти продавал рыбу.

Все эти свидетельства производили благоприятное впечатление. Но большинство свидетелей защиты были не только итальянцами, но и анархистами. В глазах присяжных это значительно уменьшало ценность их показаний.

Суд рассмотрел показания экспертов. Пули, извлеченные из тел убитых в Саут-Брейнтри кассира и телохранителя, соответствовали пистолету 32-го калибра. Выстрел, повлекший за собой смерть одного из этих людей, был сделан из кольта 32-го калибра, а револьвер, найденный у Сакко, был именно кольтом 32-го калибра… Пять других пуль были выпущены из автоматического пистолета «саваж». Но эксперт, приглашенный защитой, утверждал, что все выстрелы были сделаны из иностранного пистолета «Bayard».

Шесть недель продолжались судебные заседания. Приговор был вынесен 14 июля 1921 года. Он не был неожиданным: подсудимые были признаны виновными. Как только Сакко услышал слово «виновны», он воскликнул:

Sono innocenti! Невиновны!

Розина, рыдая, бросилась в его объятия. Ванцетти молчал. Сакко продолжал кричать:

Помните! Они убивают двух невинных людей!

Огромная волна протестов захлестнула Америку. А потом - и весь мир. Повсюду организовывались комитеты в защиту невинно осужденных. В течение нескольких лет, с 1920 по 1923 год, защита не прекращала представлять дополнительные резолюции. Находились новые свидетели, новые доказательства невиновности. И вот неожиданная развязка: некто Мадейрос, задержанный совсем по-другому делу, сознается, что был членом банды, совершившей преступление в Саут-Брейнтри. И клянется: ни Сакко, ни Ванцетти там не было!

Но никто не собирался пересматривать дело. В 1927 году защита подала в Верховный суд просьбу об отстранении судьи Тэйера. Однако 5 апреля 1927 года Верховный суд подтвердил его полномочия. А 9 апреля Сакко и Ванцетти были еще раз приговорены - на этот раз окончательно.

Руководимые анархистами толпы повсюду выходили на улицы. Ораторы призывали к мятежу. В Бостоне, в Нью-Йорке, Лондоне и Берлине происходили стычки с полицией. 7 августа французские профсоюзы объявили: «В понедельник, 8 августа, состоится 24-часовая забастовка протеста». Десять тысяч человек вышли на демонстрацию на Уолл-стрит. Демонстрации проходили в Копенгагене, Осло, Москве, Йоханнесбурге, Санта-Фе, Монтевидео, Мехико. На Бродвее, на станции метро, взорвалась бомба: тридцать восемь человек попали в госпиталь, из них трое - в тяжелом состоянии. Еще одна бомба взорвалась в Буэнос-Айресе, здесь сгорел трамвай. Волнения происходили в Париже, Лионе, Бордо, Сен-Назере, Бресте… Миллионы телеграмм, присланных со всех уголков света, ложились на стол губернатора Фюллера.

8 августа 10000 манифестантов попытались взять приступом тюрьму Чарльстоуна. Они были разогнаны морскими пехотинцами. Телеграммы с просьбой о помиловании прислали Эйнштейн и Хансен. Прогремели новые взрывы: в Чикаго, Лондоне, Буэнос-Айресе. Отец Сакко послал телеграмму Муссолини, на которую тот ответил: «Я делаю все возможное, исходя из международных правил, чтобы спасти от казни Сакко и Ванцетти».

10 августа высказал свое мнение папа Пий XI: «Какова бы ни была юридическая ситуация этих двух осужденных, ожидания, в котором они пребывают в течение семи лет, вполне достаточно, чтобы они заслужили помилование».

Казнь была совершена в ночь с 22 на 23 августа 1927 года. Вместе с Сакко и Ванцетти был казнен и Челестино Мадейрос.

Один из основных принципов права состоит в том, что сомнение всегда должно быть использовано в пользу обвиняемого. Совершенно очевидно, что в деле Сакко и Ванцетти такое сомнение существовало и что эти двое были осуждены на смерть без абсолютных доказательств их виновности. Что же сегодня известно о деле Сакко и Ванцетти?

Обратимся к исследованию, проведенному американским писателем Фрэнсисом Русселем. Каковы же его выводы? Руссель абсолютно уверен в полной невиновности Ванцетти, но сомневается в отношении Сакко. При этом он цитирует слова лидера анархистов Карло Треска, который признал незадолго до своей смерти: «Сакко был виновен, но Ванцетти - нет».

Руссель опирается и на результаты повторной экспертизы, осуществленной 11 октября 1961 года Джеком Веллером и полковником Фрэнком Джури. Ими были использованы современные методы, позволившие добиться более точных результатов, чем во времена процесса. Веллер и Джури категоричны: пуля, убившая одного из кассиров в Саут-Брейнтри, без сомнения, выпущена из пистолета Сакко.

Те, кто боролся, защищая Сакко и Ванцетти, наверное, с горечью восприняли бы подобное утверждение. Руссель напоминает, что защита пыталась разделить дела Сакко и Ванцетти. Но от такого разделения категорически отказался сам Ванцетти - потому что был другом Сакко. А что же Сакко? Он мог бы спасти Ванцетти, признав себя единственным виновным. Однако он этого не сделал.

Смерть Ванцетти стала уроком для следующих поколений - он мертв не потому, что была доказана его вина, а потому, что его политические взгляды сделали его виновным в глазах судей. Подобные случаи возможны и впредь, пока существует в обществе нетерпимость к инакомыслящим. Чтобы люди осознали опасность этого явления, кому-то приходится расплачиваться своей жизнью.

Были отклонены судебными органами штата Массачусетс . 23 августа 1927 года Сакко и Ванцетти были казнены на электрическом стуле . Процесс и последовавшие за ним попытки добиться пересмотра дела вызвали широкий резонанс в мире. Многие люди были уверены в невиновности казнённых, и этот процесс стал для них символом беззакония и политических репрессий.

В 1977 году губернатор Массачусетса Майкл Дукакис официально заявил, что Сакко и Ванцетти были несправедливо осуждены.

В 2005 году было опубликовано письмо Эптона Синклера , из которого следовало, что он не верил в невиновность Сакко и Ванцетти, поскольку в частной беседе с их адвокатом узнал, что тот сфальсифицировал алиби, что, однако, не помешало Синклеру оставаться активным защитником осуждённых.

Преступления, инкриминированные обвиняемым

Первое нападение: Бриджуотер - небольшой городок в штате Массачусетс (США). В среду 24 декабря 1919 года по его улицам ехал грузовик. За его рулем сидел Эрл Грейвс. Рядом с ним - констебль Бенджамин Боуль, в кузове - кассир фабрики Альфред Кокс. Эти люди везли зарплату на обувную фабрику. Неожиданно дорогу им преградил автомобиль с зашторенными окнами. Из него выскочили трое мужчин. Один из них, с чёрными усами и в чёрном пальто, был вооружен карабином, двое других держали в руках пистолеты. Завязалась перестрелка - получив отпор, нападавшие вскочили в свою машину и скрылись. Полиция опросила свидетелей происшествия. Грейвс, шофёр грузовика, видевший нападавших достаточно близко, заявил: это были итальянцы. Возникли разногласия по поводу марки машины. Некоторые говорили, что марка машины «хадсон», другие - что «бьюик». Месяцем ранее неподалеку в Нидеме была угнана машина марки «бьюик». Шеф полиции Стюарт предположил, что это не просто совпадение. К тому же он имел информацию от осведомителя, который утверждал, что покушение совершили некие итальянцы, которые скрывались в полуразрушенном доме неподалеку от Бриджуотера. Там они оставили свою машину и вернулись в город трамваем. Про эту деталь Стюарт тотчас забыл. Но через несколько месяцев, в апреле, он про это вспомнит. Потому что 15 апреля 1920 года произошло событие, намного более серьезное, нежели покушение в Бриджуотере.

Второе нападение: в тот день, около 3 часов пополудни, произошло вооруженное нападение на кассира обувной фабрики Слейтера и Морриля, расположенной в Саут-Брейнтри. Застрелив кассира и его телохранителя и завладев металлическим чемоданчиком с деньгами, двое нападавших вскочили в дожидавшуюся их машину и на полной скорости подъехали к железнодорожному переезду. Смотритель только что опустил шлагбаум: он ждал поезда. Один из нападавших направил револьвер в сторону смотрителя и закричал: «Быстро поднимай шлагбаум!» Охранник подчинился. Машина проехала переезд и скрылась в направлении Броктона.

Это нападение легло в основу дела Сакко-Ванцетти.

Следствие и суд

Друзья Ванцетти для опротестования приговора пригласили адвоката Фреда Мура. Именно Мур способствовал широкому распространению информации об этом деле. С его подачи дело, по второму эпизоду которого привлекли ещё и Сакко, стало общенационально известным. Упирая на отсутствие прямых улик и фактический отказ суда принимать во внимание показания соотечественников подсудимого, Мур представил Ванцетти как жертву полицейского и судебного произвола, человека, пострадавшего за свои политические убеждения и ставшего жертвой предубеждённого отношения американцев к новым иммигрантам. В газетах выходили статьи в защиту Ванцетти, на улицах собирались митинги в его поддержку.

Процесс, рассматривавший второй из эпизодов, начался 31 мая 1921 года и продолжался до 14 июля , с теми же судьёй и прокурором. Снова повторилось то же самое, что было на первом процессе: свидетели обвинения путались, их показания расходились с теми, что были даны на следствии. Прокурору удалось уличить Сакко в неверных показаниях - на следствии тот утверждал, что в день преступления находился на работе, но это было легко опровергнуто. Однако Сакко заявил, что ходил в консульство для оформления документов, что было подтверждено свидетелями. Множество свидетелей также подтвердили, что в день преступления покупали рыбу у Ванцетти, то есть он также находился далеко от места преступления. Алиби обоих подсудимых выглядело неоспоримым, однако тот факт, что все свидетели защиты были итальянцами и многие из них - анархистами, дало присяжным повод отмахнуться от их показаний. Решающим доводом обвинения опять стали пули, гильзы и оружие - кольт 32 калибра, изъятый у Сакко, соответствующие пулям, оставшимся на месте преступления, хотя доказать, что грабители стреляли именно из него, полиции так и не удалось.

Несмотря на все нестыковки, после шести недель рассмотрения дела был вынесен обвинительный приговор . Обоих обвиняемых приговорили к смертной казни .

Последующие события

Приговор, вынесенный Сакко и Ванцетти, выглядел настолько очевидно неправосудным, что вызвал резонанс не только в США , но и во всём мире. Организовывались комитеты в защиту осуждённых. Защита требовала пересмотра дела, предоставляя всё новых свидетелей невиновности осуждённых. Наконец, в 1923 году некто Селестино Мадейрос, задержанный американской полицией совсем по другому делу, признался, что участвовал в ограблении в Саут-Брейнтри, и твёрдо показал, что среди участников банды ни Сакко, ни Ванцетти не было. Несмотря даже на это, в пересмотре дела было отказано. В 1927 году защита Сакко и Ванцетти подала в Верховный суд США прошение об отстранении судьи Тэйера, но 5 апреля того же года оно было отклонено, а 9 апреля приговор был окончательно подтверждён.

Литература

На русском языке выходили книги:

• Лайонс Ю . Жизнь и смерть Сакко и Ванцетти. Пер. с англ. - М.-Л., 1929;
• Вальтон Э. Т. Дело Сакко и Ванцетти. - М.-Л., 1927;
• Джаугин Г. Л. и Морган Э. М. Наследие Сакко и Ванцетти. Пер. с англ. - М., 1959.

Также делу Сакко и Ванцетти уделяет много внимания Курт Воннегут в своём романе «Рецидивист».

Ссылки

Примечания

Wikimedia Foundation . 2010 .

В Саратове собираются переименовать улицу Сакко и Ванцетти в улицу Булгакова. В связи с этим мы хотели бы рассказать своим читателям о том, кто такие Никколо Сакко и Бартоломео Ванцетти и чем они «прославились». В интернете существует бесчисленное множество статей, обозначающих противоположные точки зрения, о деятельности этих участников движения за права рабочих. В этой статье мы кратко расскажем о том кем были Сакко и Ванцетти, какое преступление они совершили и как их поймали.

Никола Сакко и Бартоломео Ванцетти – участники движения за права рабочих, рабочие-анархисты, выходцы из Италии, проживавшие в США. Сакко прибыл в США в возрасте 17 лет и долгие годы проработал закройщиком на обувной фабрике. Ванцетти родился в крестьянской семье и прибыл в США в возрасте 13 лет. Сначала он был мальчиком на побегушках в булочных, потом - чернорабочим в каменоломнях. В последнее время постоянной работы не имел и занимался продажей рыбы.

Каждый человек, впервые прочитавший информацию про Сакко и Ванцетти в интернете, скажет: «Они пламенные революционеры, пламенные революционеры, пламенные революционеры, бедные Сакко и Ванцетти». А потом, когда немного разобравшись, мы узнаем всю правду о них, и говорим: «Да они ж были бандиты, террористы, и правильно их поджарили на электрическом стуле».

В Советском союзе их однозначно воспринимали, как революционеров и еще до казни. Так, в 1926-м году в газете «Гудок», одной из самых массовых на тот момент газет Советского Союза, была статья, которая рассказывала об очередных событиях, связанных с тем, что защита боролась до самого последнего и проводились компании протестов в поддержку Сакко и Ванцетти. В статье идет рассказ о том, какие происходят события в этом деле, и какие товарищи Сакко и Ванцетти пламенные революционеры.

Парадокс состоит в том, что заминали их политическое происхождение, ведь они были анархистами. А анархисты, которые как известно, жесточайшим образом были истреблены в Советском Союзе. Когда начинался процесс, анархисты – это, наверное, последняя альтернативная большевикам политическая сила в Советском Союзе, которая. Эсеров и меньшевиков разгромили еще раньше. За анархистов взялись последними. Но как раз, все то время, что идет процесс и последующие мероприятия в деле Сакко и Ванцетти в Советском Союзе зажимают анархистов, а вот товарищи Сакко и Ванцетти – это такие символы борьбы рабочего класса за свои права в самой «колыбели империализма».

В 1971 году был снят художественный фильм про Сакко и Ванцетти. Посмотрите.

На самом деле на Сакко и Ванцетти было заведено два уголовных дела. И первое дело, которое потом будет привязано ко второму главному, основному делу процесса Сакко и Ванцетти, им не удалось. Перед самым Рождеством, 24 декабря 1919 года, в Массачусетсе, в городке с названием Бриджуотер, происходит неудавшаяся попытка захватить достаточно крупную сумму денег, которая предназначалась работникам обувной фабрики. Когда деньги везли на машине вот уже на фабрику, полученные из банка, то наперерез выскочила другая машина, началась стрельба. Но стрельба вначале была неточной, в итоге охранник и кассир отбились без потерь для себя. Нападавшим пришлось скрыться. И именно в силу того, что ничего не произошло, деньги не пропали и нет убитых, полиция не с самого начала всерьез взялась за это дело.

Буквально через 4 месяца, в том же Массачусетсе, в городке Брейнтри, произошло гораздо более печальное событие. Тоже деньги, которые должны были пойти на зарплату рабочим обувной фабрики. Здесь охранника и кассира застали, в то время, когда они ещё не успели сесть в машину, они только шли к машине вместе сумкой с деньгами. Большая достаточно сумма, порядка 16 тысяч долларов – это действительно очень крупная сумма денег по тем временам. Нападавшие практически сразу же убили и охранника, и кассира. Все это происходило на глазах у довольно большого количества людей. Рядом рабочие копали канаву. Вот охранник попытался поползти к этим людям, но один из бандитов его добил практически в упор. После чего они сели в машину, помчались в сторону железнодорожного переезда. Только-только опустился шлагбаум, но они там крикнули дежурному, чтобы он немедленно шлагбаум поднял, тот испугался, и они ушли. Дальше полиция начинает собирать первые свидетельские показания, очень разные показания.

Тем не менее полиция начинает искать автомобиль, и через автомобиль, довольно сложным путем выходит на некоего человека. Известного анархиста, итальянца, под фамилией Будда. И вот они начинают разрабатывать его, что называется на причастность к этому преступлению. У него есть автомобиль. Прослеживают, где этот автомобиль. Автомобиль в ремонтной мастерской в это время находится. Полиция предупреждает владельца мастерской, чтоб он придержал этот автомобиль пока за ним не явятся подозреваемый. Поздно ночью за ним является несколько человек. Жена хозяина сумела выйти и из соседнего дома позвонить в полицию. Полиция движется к месту происшествия, но эти люди почувствовали или увидели, что происходит что-то неладное, и они начинают рассасываться с этого места, причем грамотно, кто-то на мотоцикле, кто-то пешком. Но вот заметили, что двое ушли в том направлении, где им совершенно точно не миновать трамвайной линии, там вообще нет другого транспорта.

И полиция подтянулась на одну из остановок трамвая, в дороге зашла в трамвай, и арестовала двух итальянцев. Вот это как раз Сакко и Ванцетти. Причем их спросили, есть ли у них оружие. Они сказали: «Нет». Их обыскали, тут же нашли у них 2 пистолета. И вообще, надо сказать, что они с самого начала как-то очень неразумно себя вели. Они сказали, нет оружия, оружие обнаружилось. Затем они начали как-то очень путано объяснять, что они вообще делали в этом месте. Это сразу вызвало подозрение, их арестовали. Дальше начинает выясняться история убежденных, последовательных боевиков. Они принадлежали к тому поколению молодых итальянцев, которых из Италии выгнала нужда.

По всему миру прокатилась волна протестов в поддержку Сакко и Ванцетти на тему: «Они ваши политические противники, а вы их судите за уголовщину». Намёк на политическое дело.

Письма в поддержку Сакко и Ванцетти писали многие известные современники: Дос Пассос, Бернард Шоу, Альберт Эйнштейн – кто только не подписал. Причем удивительно, что этих умных людей не смущала даже компания террора, которую развязали те самые анархисты в поддержу своих арестованных братьев, потому что там, кого только не взрывали в этот момент, включая участников этого процесса.

И вот до сих пор 90% людей, которые что-то слыхали о процессе Сакко и Ванцетти, считают его примером расправы с политическими врагами, и даже не задаются вопросом, почему же коррумпированная буржуазная юстиция взялась за двух каких-то, прямо скажем, малоизвестных рабочих?

Саратов – не единственный город, где страдают подобным маразмом. Напомним, что в ноябре 2014 года, в Екатеринбурге, общественная организация «СМС» через социальные сети начала сбор подписей за переименование улицы Сакко и Ванцетти в улицу Владимира Путина. По мнению активистов, «Сакко и Ванцетти не имеют никакого отношения к Екатеринбургу, а Владимир Владимирович Путин смог спасти страну от распада в конце 90-х, увеличил территорию страны, восстановил военно-промышленный потенциал и в целом вернул людям гордость за свою родину». Понять их можно, ведь и про Саратов можно сказать точно так же: Какое отношение Сакко и Ванцетти имеют к нашему городу? Ровным счётом никакого. Хорошо, а какое тогда имеет к нам отношение Булгаков? Говорят, что писатель проживал именно на улице Сакко и Ванцетти. Маловато будет. Кстати, инициатива екатеринбуржцев так и не была поддержана.

В 1928 году знаменитый писатель Эптон Синклер опубликовал роман «Бостон», посвященный процессу двух невинных анархистов, Сакко и Ванцетти, которым лживое буржуазное государство, защищая свой мир насилия и чистогана, пришило насквозь фальшивое обвинение в ограблении и убийстве.

Роман имел подзаголовок «Документальный». Никола Сакко и Бартоломео Ванцетти назывались в нем собственными именами, их адвокат Фред Мур тоже назывался Фредом Муром, и отвратительный губернатор Массачусетса Фуллер, «cold as marble, utterly selfish», который лично изучает дело и навещает Ванцетти в тюрьме только для того, чтобы придать подлому акту политической расправы с классовыми врагами видимость правосудия, – тоже назван своим именем.

Газетная публикация о казни Сакко и Ванцетти

В 2006 году было опубликовано письмо Эптона Синклера своему адвокату Джону Бердслею. Из письма следовало, что Эптон Синклер знал, что Сакко и Ванцетти были виновны. Он встретился с их адвокатом Фредом Муром в Денвере, в номере отеля, и «умолял рассказать правду». «Он сказал мне, что они виновны, и рассказал в мельчайших деталях, как фабриковал алиби каждого».

Интересна и причина, по которой прогрессивный писатель Синклер тем не менее написал роман о невинных жертвах, преследуемых кровавым буржуазным правосудием. Синклер боялся за жизнь. «Меня назовут предателем, и я могу не дожить до конца книги», – признался Синклер.

Дело, открывшее новую эпоху

Процесс Сакко и Ванцетти – это одно из эпохальных исторических событий, изменивших мир, в котором мы живем. Это такой Иисус Христос 2.0. Легенда о современных сынах – не божьих, но рабочего класса, – невинно распятых на электрическом стуле кровавыми прокураторами буржуазного государства.

Открытка с изображением Николы Сакко и Бартоломео Ванцетти

Именно на процессе Сакко и Ванцетти была впервые опробована и пущена в дело та машина левой пропаганды, которая до сих пор доминирует среди бюрократов Европы и интеллектуалов Америки.

До процесса Сакко и Ванцетти террористы на суде охотно брали на себя вину, используя суд для пропаганды собственных взглядов. Именно после этого процесса террористы стали утверждать, что они не виноваты, а кровавый режим обвиняет их из-за их политических взглядов.

Процесс Сакко и Ванцетти положил начало тому безудержному антиамериканизму, который мы сейчас наблюдаем среди левого европейского истеблишмента. А главное – движение в защиту Сакко и Ванцетти было от «а» до «я» организовано леваками и агентами Коминтерна, вполне намеренно использовавшими буржуазный суд для разрушения буржуазного общества. (В Советском Союзе именами «невинных жертв режима» были названы улицы во многих городах, санатории и фабрики – включая знаменитый Московский завод пишущих принадлежностей.)

Процесс Сакко и Ванцетти положил начало тому безудержному антиамериканизму, который мы сейчас наблюдаем среди левого европейского истеблишмента

И так как все основные правила пропаганды, впоследствии с легкой руки агентов Коминтерна получившей название «геббельсовской», были впервые опробованы в 1920–1927 годах на процессе Сакко и Ванцетти, имеет смысл вернуться к этому архетипическому для современного левого истеблишмента мифу.

Ограбление

В начале ХХ века Саут-Брейнтри был крошечным городишком неподалеку от Бостона. Большая часть его населения работала на нескольких обувных фабриках, и незнакомцы тут обращали на себя внимание примерно по той же причине, по которой они обращают на себя внимание в селе, где все друг друга знают. Поэтому 15 апреля 1920 года довольно многие обитатели городка заметили круживший по городу новехонький темно-синий семиместный «бьюик». В «бьюике» сидели пятеро. Водитель «бьюика» был блондин, в пассажирах признали итальянцев.