Председатель Совета директоров Банковской группы "Альфа-Банк" Петр Олегович Авен родился 16 марта 1955 года в Москве .

Его дед был латышским стрелком, отец - Олег Иванович - специалист по вычислительной технике , преподаватель физико-математического факультета Московского государственного университета (МГУ) им. М.В. Ломоносова, член-корреспондент Академии наук СССР.

Петр Авен окончил физико-математическую специальную школу №2 г. Москвы в 1972 году, экономический факультет Московского государственного университета (МГУ) им. М.В. Ломоносова в 1977 году, аспирантуру МГУ в 1980 году.

В 1980 году получил ученую степень кандидата экономических наук.

В 1981-1988 годах Авен работал младшим, затем старшим научным сотрудником Всесоюзного научно-исследовательского института системных исследований Академии наук СССР (ВНИИСИ АН СССР).

С 1989 по 1991 год был советником Министерства иностранных дел СССР; одновременно - сотрудником Международного института прикладного системного анализа (г. Лаксенбург, Австрия).

Осенью 1991 года Петр Авен вошел в состав "правительства реформ" в качестве председателя Комитета внешнеэкономических связей (КВЭС) - первого заместителя министра иностранных дел РСФСР.

В январе-декабре 1992 года Авен возглавлял Министерство внешних экономических связей РФ, одновременно являясь представителем Президента РФ по связям с индустриально развитыми странами ("семеркой").

В июле-декабре 1992 года - заместитель председателя валютно-экономической комиссии Правительства РФ.

С мая по декабрь 1992 года был председателем Межведомственной комиссии по Генеральному соглашению по тарифам и торговле (ГАТТ).

С декабря 1992 по февраль 1993 года - советник президента АО "ЛогоВАЗ" .

Весной 1993 года Петр Авен создал и возглавил финансовую консультационную компанию "ФинПА" ("Финансы Петра Авена"), специализирующуюся на консультациях по работе с различными видами ценных бумаг. Весной 1993 года Авен сначала стал консультировать, а затем сотрудничать с представителями Акционерного коммерческого банка (АКБ) "Альфа-Банк" .

12 декабря 1993 года Авен был избран депутатом Госдумы ФС РФ по списку избирательного объединения "Выбор России". 4 января 1994 года отказался от депутатского мандата, мотивировав свое решение нежеланием оставлять должность генерального директора компании "ФинПА".

С 1994 года по июнь 2011 года Петр Авен занимал должность президента Альфа-Банка. Отвечал за общую стратегию развития Банка и за поддержание связей с деловыми и правительственными кругами в России и за рубежом.

С июня 2011 года - председатель Совета директоров Банковской группы "Альфа-Банк".

Петр Авен - председатель Совета директоров ОАО "АльфаСтрахование", сопредседатель Совета директоров "СТС Медиа".

Входит в состав правления Российского Союза промышленников и предпринимателей, является членом президиума Российского совета по международным делам (РСДМ), членом совета Национальной Организации по стандартам финансовой отчетности.

Является попечителем Российской экономической школы и Центра экономической политики (CEPR, Великобритания); членом попечительского Совета Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.

В 2007 году был избран главой Российско-латвийского делового совета.

Профессор Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики".

Русская версия журнала "Форбс" (Forbes) оценила личное состояние Петра Авена в 2011 году в 4,5 миллиарда долларов. По этому показателю он занял 28 место в списке богатейших бизнесменов России и 235 место в мировом рейтинге.

В апреле 2005 года Указом Президента Российской Федерации награжден орденом Почета за достигнутые трудовые успехи и многолетнюю добросовестную работу.

Владеет английским и испанским языками.

Петр Авен женат, у него двое детей-близнецов - сын Денис и дочь Дарья (1993 года рождения). Жена Елена - историк по профессии.

В 2008 году в Латвии был открыт Благотворительный фонд Петра Авена "Поколение", приоритетными направлениями которого были выбраны поддержка детского здравоохранения, проекты в области "культурного обмена" между Россией и Латвией, стипендии и гранты в области науки. Его учредителями стали Петр и Елена Авен.

Петр Авен активно поддерживает искусство и театр в России, является крупнейшим коллекционером произведений русского искусства начала XX века.

Материал подготовлен на основе информации из открытых источников

Петр Олегович Авен – реформатор, меценат, бизнес-магнат с общей суммой активов в $5,5 миллиардов, совладелец и глава «Альфа-банка», один из членов руководства «Альфа-групп», акционер СТС Media, профессор Госуниверситета Высшая Школа Экономики, почетный доктор университета Латвии, автор научных изысканий по профессиональным вопросам.

Ранее ученый-экономист работал в правительстве РФ, был главой Министерства внешних экономических связей, занимался вопросами конвертируемости рубля. Он – куратор благотворительных проектов, член попечительских органов ряда организаций и обществ, включая Музей изобразительных искусств им. Пушкина, Британскую Королевскую Академию искусств.

Детство и семья Петра Авена

Появился на свет будущий финансовый магнат в Москве 16 марта 1955 года в семье начальника лаборатории автоматизированных систем управления НИИ Автоматики и телемеханики, впоследствии доктора наук, профессора, членкора Академии Наук по информатике, вычислительной технике и автоматизации, преподавателя на физмате МГУ. По национальности его папа был наполовину латышом, наполовину русским, а мама, преподаватель одного из столичных ВУЗов, – еврейкой.

Воспитывали Петра, по его словам, в основном папа и бабушка-еврейка. Двадцать лет, с 1937 года она отбывала заключение в лагере и ссылку из-за мужа. Он являлся латышским стрелком, которого в 30-х годах расстреляли.

Начиная с 6 класса, Петр был учащимся физико-математической спецшколы №2. Он назвал ее важнейшим испытанием в своей жизни, отмечая царившую там обстановку жесткой конкуренции и высокий уровень подготовки преподавательского состава и учеников – 22 из 25 одноклассников Петра поступило в МГУ. В их числе оказался и он сам.

Петр Авен о своей школе

Юноша стал студентом экономического факультета этого университета, окончил его в 1977 году и продолжил обучение в аспирантуре. Там он занимался с Егором Гайдаром и Михаилом Фридманом, а также со всей столичной богемой.

Начало карьеры Петра Авена

В период 1981-1988 гг. молодой специалист трудился в научно-исследовательском учреждении. Затем он подписал двухгодичный договор и был сотрудником профильного института Лаксенбурга (около Вены), занимая параллельно пост советника в отечественном МИДе.

В 1991-1992 гг., в годы премьерства Гайдара, он находился на государственной службе, занимая руководящие должности в исполнительной власти, в частности, первого зама главы МИДа. В 1992 году он ушел с госслужбы.

В 1993 году бизнесмен учредил консалтинговую фирму «Финансы Петра Авена», начал сотрудничать с АКБ «Альфа-Банк», учредителем которого являлся его давний знакомый Фридман. В это же время он прошел в депутаты Госдумы от партии Гайдара «Выбор России», но отдал предпочтение предпринимательской деятельности и отказался от мандата.

В 1994 году за половину акций своей компании Авен приобрел 10 процентов соответствующих ценных бумаг «Альфа-Банка» и стал его президентом. В 1998 году он вошел в директорский корпус «Авиакора» и «CTC». В 2001 году его избрали в руководящий орган компании Golden Telecom (после покупки банком около 44-процентного пакета его акций). В 2002-м бизнес-магнат стал членом коллективного руководства «CTC Media».

В 2004-м он был признан по версии крупнейшего финансового издания Institutional Investor наилучшим менеджером в РФ, а в 2005-м его наградили орденом Почета.

В 2006 году успешного предпринимателя включили в руководство Российского Союза Промышленников и Предпринимателей, а в 2007-м делегировали возглавить Российско-Латвийский совет. Аналитики назвали его 4-м по значимости и деловым качествам руководителем «Альфа-групп» после основателя Михаила Фридмана, глав структурных подразделений Алексея Кузьмичева и Германа Хана.

Личная жизнь Петра Авена

Банкир более 30 лет был женат. Но в августе 2015 года его супруга, Елена Владимировна, скончалась по причине оторвавшегося тромба. Семейная пара вырастила двух детей – близнецов Дарью и Дениса. Они – студенты Йельского университета США.

Больше всего бизнесмен был озабочен воспитанием детей, стремясь, чтобы они переняли от него основной набор нравственных ценностей, включая, присущий ему антикоммунизм.

Петр Олегович является одним из самых известных коллекционеров, обладателем крупного собрания произведений изобразительного искусства конца XIX - начала XX века. Причем решение о приобретении той или иной картины он всегда принимает сам, предварительно тщательно изучив предмет и помня совет своей мудрой бабушки-еврейки – никому ни при каких обстоятельствах не доверять.

Авен – убежденный агностик, он считает главным условием победы в задуманном деле – трезвое представление об уровне или значении кого-то или чего-то и твердую самооценку.

Среди увлечений миллиардера – охота, футбол, горные лыжи, теннис, поэзия, литература. Из прочитанных в последнее время и понравившихся книг банкир отмечал роман Петера Эстерхази «Небесная гармония» и Александра Кабакова «Все поправимо».

Петр Авен сегодня

Со своей покойной женой миллиардер всячески поддерживал в Латвии разнообразные проекты в области здравоохранения и образования. В 2011-м супруги презентовали Раймонду Паулсу рояль марки Steinway, который тот передал студии звукозаписи Латвийского радио.

Вместе с Альфредом Кохом в 2013 году Авен издал сборник бесед с известными политиками «Революция Гайдара: История реформ 1990-х из первых рук», где они провоцируют их на откровенные высказывания и честные ответы на острые вопросы о времени Гайдара.

Бизнес-магнат – болельщик футбольного клуба «Спартак». В декабре 2015 года, после появления в масс-медиа заявлений о том, что он, якобы, включен в состав совета директоров ФК, ему пришлось их опровергнуть.

Петр Авен о 90-х, Березовском и лжи

Петр Авен крупнейший коллекционер живописи и графики так называемого «Серебряного века» (рубеж XIX- XX веков), имеет собрание из более 1 тысячи экземпляров советского фарфора, самую большую из известных коллекций майолики Врубеля.

Как предавали Россию. П.Авен
Поколению, пережившему девяностые, посвящается

Нам необходимо будет рассказать нашим детям и внукам о тех людях, которые разрушали и предавали нашу огромную страну, чтобы они их знали и так же, как мы, сумели ее сохранить. Необходимо, чтобы они знали каждого из них лично - как они жили, как воспитывались, во что верили, что ненавидели. Почему они такие. Нам необходимо рассказать об этих людях, чтобы наши дети и внуки умели таких распознавать. Вот мы и расскажем о них в цикле «Как предавали Россию»... Ещё в цикле «Как предавали Россию»

Пётр Авен

В признании Авена содержится главный ответ на вопрос о том, почему реформы 90-х в России были такими преступными, аморальными и провальными.
Часть 1

Молодые реформаторы 90-х всегда были охочи до публичности и даже театральны. Внук двоих больших писателей Гайдар на закате СССР работал с изданиями «Правда» и «Коммунист», а в зените карьеры, не договаривая окончаний в какой-то карикатурной небрежности, с видимым удовольствием транслировал свою маргинальную философию, особенно в дни путча 1993-го, созывая народ на свою защиту. Кох вел на НТВ шоу «Алчность», а теперь активно пописывает в блоге и сотрудничает вместе со своим нежным другом Авеном в «Forbes». Там они выясняют, так ли уж все было плохо сделано в 90-е и отчего так им живется, хоть и богато, но опасливо на Руси.

Сам Петр Авен не лишен повадок русского культурного просветителя. То он привезет на показ Элтона Джона в Тронный зал Екатерининского дворца в Царском Селе. То, жеманничая, - мол, я не литератор - настрочит рецензию на книгу нижегородца Захара Прилепина «Санькя» в журнал «Русский пионер».

«…Мы - я, во всяком случае, - ничего ни у кого не крали, - пишет он там. - И, извиняюсь за штамп, создаем тысячи рабочих мест. И стипендии платим - в том числе будущим инженерам. И оправдываться нам-то как раз не за что. Я вот если и чувствую какую-то вину за свою лучшую жизнь - так только перед старыми и больными. Теми, кто не может. А те, кто не хочет, на мой взгляд, должны оправдываться передо мной».

Здесь мы видим одну из многих удивительных по наглости мыслей нынешнего Авена - о том, что обворованная и униженная его правительством страна должна перед ним оправдываться в том, почему она обворованная и униженная.

Власть «очкариков»

Сегодня их назвали бы хипстерами. В 60–70-е это были просто рафинированные мальчики-умники, которых родители определили в московскую физико-математическую школу № 2. Сие событие Петр Авен нынче называет главным в своей жизни, и в этом он, пожалуй, прав. В тиши московских кабинетов, в узких кругах столичных ученых людей, не нюхавших страны, в их теплых столовых взрастало обеспеченное всеми благами новое поколение самовлюбленных мизантропов.

Окончив экономический факультет МГУ, в 1980 году Авен защитил кандидатскую диссертацию под руководством академика Станислава Шаталина. Затем сидел в одном кабинете Всесоюзного НИИ системных исследований с Егором Гайдаром. Текст докторской диссертации по теме «Функциональное шкалирование» опубликовал в 1988 году под редакцией будущего близкого соратника Бориса Березовского.

Как и многие в поколении «младореформаторов», Авен состоял научным сотрудником Международного института прикладного системного анализа, расположенного в австрийском Лаксенбурге. В то же самое время он числился советником Министерства иностранных дел СССР. Такое умение совмещать различные позиции и извлекать из этого выгоду сыграет в его карьере решающую роль.

Конечно, не только кабинетное соседство с Гайдаром обеспечило Авену вхождение в правительство реформаторов. Он очень этого хотел.

– Все экономисты, особенно окончившие с отличием высшие учебные заведения, мечтают управлять страной, - рассказал Авен журналу «Forbes». - Для этого, собственно, их учат, для этого они книжки читают. И, войдя в правительство, мы получили такую возможность. Мы понимали, что, действительно, реформы тяжелые, какое-то время это будет непопулярным, но, в принципе, мы все равно видели себя входящими в историю, в элиту экономистов. Поэтому никакого сомнения, что надо делать реформы, безусловно, не было.

В этом признании содержится главный ответ на вопрос о том, почему реформы 90-х в России были такими преступными, аморальными и провальными. Правительство тщеславных мальчиков-умников не знало, как нужно проводить реформы, понимало, что они крайне тяжелые, но желание войти в историю быстро перевесило все опасения.

Друг Березовского и Путина

Петр Авен в годы реформ и после них продемонстрировал удивительную способность приспосабливаться и выживать. Нынче считается, что президент «Альфа-банка» - друг Владимира Путина и умелый лоббист интересов бизнеса в коридорах власти. В 90-е же годы, напротив, один из главных идеологов «гайдарвинизма» Авен состоял в партнерских и дружеских отношениях с Борисом Березовским и много с кем еще из нынешних лондонских сидельцев. Но он не сидит.

Впрочем, и деятельность Авена во время реформ была куда двусмысленнее и тоньше, чем топорная работа того же Альфреда Коха. Если Кох распродавал предприятия - «железо», то министр внешних экономических связей Российской Федерации торговал информацией. После ухода с министерского поста в 1992 году, после отставки Егора Гайдара Авен начал работать по той же специальности, только в частном порядке. Он создал свою компанию «Финансы Петра Авена» (ФинПА), которая занялась консультациями по российским зарубежным долгам. Естественно, что по роду своей министерской службы он знал эту материю лучше, чем кто бы то ни было, и обладал отличным набором нужных связей в правительстве. Торговля государственными сведениями нынче была бы названа инсайдом, но тогда такого понятия в России не было, как и не было игроков на облюбованном Авеном рынке.

Часть 2

У всех реформаторов без исключения случались пренебрежительные высказывания о массовых потерях в народе.
Связь между государством и бизнесом стала главной статьей дохода Авена. Государственные долги России «Альфа-банк», например, покупал за 25–30% от их стоимости, а потом получал за них от страны полную цену. Какие именно обязательства следует покупать, по данным «Новой газеты», ему подсказывал Михаил Касьянов, главный переговорщик по российским долгам на Западе. Вернее, он распоряжался в первую очередь выплачивать те долги, которые куплены «Альфой». По поводу такого немудреного сотрудничества даже было возбуждено уголовное дело, но потом его под невнятным предлогом закрыли.

Тем не менее, несмотря на тягу к изящному и всю интеллигентность его карьеры, примитивного приватизационного «распила» предприятий, которым была занята в те годы вся страна, Петру Олеговичу избежать не удалось. Еще когда он возглавлял министерство, оно курировало приватизацию существенных внешнеэкономических предприятий СССР. Там были такие мощности, как, например, «Союзнефтеэкспорт» (ныне - «Нафта»), осуществлявший до 70% сделок Союза по экспорту нефти. Зарубежная собственность этой компании стоила, по оценкам, 1 млрд долларов, но приватизирована была за 2 тыс. Акции распространили по закрытой подписке среди бывшего руководства «Союзнефтеэкспорта» и министерства.

В 1995 году «Альфа-банк» Авена ввязался в борьбу за нефтяную компанию «Сиданко» (ныне - «Тюменская нефтяная компания», ТНК), которая была выставлена на залоговый аукцион. Структуры «Альфы» купили 40% ТНК за 810 млн долларов. По данным Счетной палаты, Госкомимущества и Российский фонд федерального имущества сознательно более чем на 1,5 порядка занизили стоимость выставленного на продажу пакета акций ТНК. Казна на этом потеряла сумму около 1,4 млрд долларов. Несколько лет после этого аукциона менеджмент ТНК во главе с председателем совета директоров компании, гендиректором «Нижневартовскнефтегаза» Виктором Палием пытались бороться с захватом компании, поскольку имели на нее свои виды. Палий тогда заявлял, что эта приватизация - государственный разбой с молчаливого согласия чиновников. Оказалось, что согласие вовсе не молчаливое. Чубайс и Кох тут же накатали письмо руководству «Сиданко» с требованием исключить переизбрание Палия из-за «плохого экономического положения предприятия». Мальчики-умники были, как они теперь говорят, наивны в том, что касалось интересов большей части населения. Но, как мы видим, наивность распространялась только на интересы других, когда же дело касалось себя любимых - в дело моментально вступала зверская прагматичность.

Спасибо за малограмотных старичков

Прагматичность - одно из главных свойств Авена. В нынешнее время он по-прежнему присутствует во власти, продвигая интересы своего бизнеса и обеспечивая «прикрытие» себе лично. «Альфа-банк» и его президент делегировали и в Кремль, и в Государственную Думу массу людей, которые позволяют ему чувствовать себя спокойно. Достаточно сказать, что «серый кардинал» и нынешний вице-премьер правительства Владислав Сурков когда-то был заместителем председателя правления «Альфа-банка».

«Forbes» оценивает состояние Авена в 4,5 млрд долларов. Президент «Альфа-банка» владеет крупнейшей в России коллекцией русской живописи Серебряного века - считается, что это очень хорошее вложение денег. Принадлежащий ему «Портрет поэта Велимира Хлебникова» Михаила Ларионова оценивается, например, в 20–25 млн долларов. В 1997 году он со скандалом по цене годовой аренды купил дачу Алексея Толстого в подмосковной Жуковке. Авен считает, что заработал на это все сам, в отличие от многих жителей страны, которые не хотят этого делать.

«Дедушка в романе "Санькя", слезший с печи в глухой деревушке и рассуждающий о грядущих мировых катаклизмах (что-то я, много лет занимавшийся экономикой села, ни в одной своей экспедиции таких грамотных дедушек не встречал), - прямой родственник российских старцев-отшельников. С которыми, хоть за это ей спасибо, покончила советская власть. А то тысячи ничего не делающих, живущих в грязи малограмотных старичков столетиями морочили голову народу (и отнимали у него массу времени - к ним ведь еще доехать надо было). К началу двадцатого века институт подобных страдальцев-отшельников сохранился в христианском мире, кажется, только у православных», - изумляется Авен. Заметьте: у всех реформаторов без исключения случались высказывания о неких массовых потерях в народе. У Чубайса и Гайдара - «ничего страшного, другие народятся». У Авена - «спасибо, покончила советская власть».

Бытует версия о том, что у Авена есть одна веская причина не особо опасаться за свое настоящее в этой стране. Связана она с тем, что однажды Министерство внешних экономических связей Российской Федерации, под его руководством выдававшее разрешения на внешнюю торговлю, делегировало это право администрации Санкт-Петербурга, где по внешнеэкономической части служил Владимир Путин. Считай - поделился хлебом. Авен всегда твердо знал, с кем делиться. Это вам не малограмотные старички.

Дмитрий Иноземцев
«Русская планета», 29-30 котября 2012

Forbes Life представляет пять уникальных студенческих историй российских миллиардеров, занимающих ве рхние строчки в списке богатейших людей России. Это рассказы от первого лица: их герои вспоминают учебу, д рузей (некоторые из которых стали их партнерами по бизнесу, другие — конкурентами), увлечения и успехи. Герой третьей истории — председатель совета директоров Альфа-банка , закончивший экономический факультет МГУ.

Я учился в московской школе №2. В то время это была самая интересная и лучшая школа в городе, по сути мехматовская, по атмосфере вполне ботаническая. Поступление в нее стало для меня настоящим культурным шоком.

Я рос в обычной семье московской технической интеллигенции, которую Солженицын вполне справедливо называл «образованщиной». В СССР был гигантский культурный разрыв между гуманитариями и технарями. И хотя папа у меня был доктор наук, и вообще семья была вполне интеллигентной, разрыв между моей семьей и гуманитарными семьями некоторых детей из Второй школы был огромный. У меня был одноклассник — сын крупнейшего советского социолога Леонида Гордона.

Когда я попал к ним на кухню, у меня было ощущение, что я просто собака.

Абсолютно другая гуманитарная культура, другой совершенно взгляд на жизнь, очень не советский, свободные разговоры.

Я поступил в МГУ на экономическую кибернетику, это математические методы анализа экономики, что-то между математикой и экономикой. И сделал это вопреки огромному давлению школы и семьи — меня готовили к мехмату. Но я твердо определил, что математическим гением не являюсь, а с гуманитарными вещами у меня все складывалось очень хорошо. Мой отец любил повторять известные слова академика Келдыша: науки делятся на естественные и противоестественные. Так что экономическая кибернетика была компромиссом между моим желанием заниматься гуманитарными вещами, с одной стороны, и семьей и школой, которые толкали на мехмат, — с другой. Вступительные по математике я написал за 40 минут. Что такое экономика, в тот момент я еще не понимал.

Однако оказалось, что это очень интересно. Меня вообще больше интересует общество, чем личность, если уж так говорить. А экономика — это про общество, про людей в целом. Марксизма и ленинизма было много, конечно. С другой стороны, на старших курсах стали появляться уже умные советские экономисты, не очень образованные, но умные, много понимавшие про нашу экономическую жизнь. Я был учеником, а впоследствии аспирантом академика Шаталина — выдающегося человека. К тому же на экономическом факультете была любая западная экономическая литература, абсолютно все. Собственно, команда Гайдара создавалась впоследствии из студентов экономфака, которые читали западные книжки.

С Гайдаром я познакомился в конце аспирантуры. Мы оба распределились во ВНИИ системных исследований в отдел к Шаталину. Я туда пришел скорее как математик — занимался обработкой больших массивов экономических данных, должен был обсчитывать все, что экономисты собирали. А Гайдар был чистым гуманитарием.

Мы очень быстро сошлись лично. У нас одно время был один стол на двоих. Мы с ним были из похожей среды, из успешных советских семей, социально достаточно близкие. Мы были лучшими студентами своих лет. Он был продвинутым больше, чем я, в экономических реформах. Безусловно, чрезвычайно образованный, у него была феноменальная, доставшаяся от отчима отца историческая библиотека. Егор на самом деле фантастически хорошо знал русскую историю. Он вообще видел себя в истории, исторической фигурой. Как оказалось впоследствии, он ею и стал.

И он был значительно более меня интегрирован в советскую жизнь. Он был интровертом, но умел заставить себя строить отношения, умел выпить.

Одна из вещей, которая меня поразила, — он легко мог выпить бутылку водки. Такое мужицкое крепкое начало.

Однажды мы поехали за город к одному из наших коллег разбирать сгоревшую дачу. Такой мужской коллектив, мужская среда с водкой, с огурцами солеными после рабочего дня. Мне тогда было нелегко общаться с малознакомыми людьми, а у него было умение и понимание, как это надо делать, общаться номенклатурно, что ли, у него был правильный тон разговора. Я собирался строить научно-экономическую карьеру, а он собирался делать более «сложную» и, безусловно, думал об этом. Как человек умный, отрабатывал в том числе и поведенческие стереотипы, которые должны этому способствовать.

Андрей Нечаев учился на год старше меня в аспирантуре, талантливый, блестящий студент. Чуть постарше были Дубинин и Шохин. Чуть моложе — Слава Кузьминов, сейчас ректор Высшей школы экономики, еще моложе была Эльвира Набиуллина. На курс младше меня учились Улюкаев, сегодняшний министр экономики, и Саша Жуков. Мы с ним играли в футбол, он, кстати, до сих пор это и делает. Еще Андрей Костин. Они были на курсе Гайдара. По университету я знал Сашу Мамута, хотя он был несколько моложе, учился на юрфаке, но у нас была общая компания какое-то время. И еще подружился на всю жизнь с Аленой Станиславовной Долецкой. Мы учились на одном курсе, но на разных факультетах — она, конечно, на филфаке.

Вокруг вообще было много ярких ребят. Уже не все живы. У меня был ближайший друг — старший внук Хрущева Никита Аджубей, сын Алексея Ивановича Аджубея, легендарного главного редактора «Известий». Никита умер несколько лет назад. Большая трагедия. Он был очень яркий и талантливый парень. Кстати, остался на кафедре в университете. Всю жизнь там работал.

Я готовил себя к чисто академической карьере. Мой отец — член-корреспондент Академии наук.

Наука в Советском Союзе была самым быстрым и самым спокойным социальным лифтом.

Опять же, не надо было заниматься общественной работой, к которой я испытывал искреннее отвращение. В какой-то момент надо было вступать в партию, это понятно, но это был максимум того, что от тебя требовалось. Карьера как у Шаталина — экономист, ученый, публикации. И работа с властью, потому что экономика подразумевает советы власти. Мне было интересно давать рекомендации, быть консультантом. Но у меня точно не было, в отличие от Егора, желания самому идти во власть, не было таких намерений.

У меня был товарищ с детства — Тема Майданик. Впоследствии он стал более известен как Артемий Троицкий. С Темой я познакомился классе в девятом, наверное. У него была одна страсть — музыка. Его мама по работе выписывала польские, кажется, музыкальные журналы. В общем, у него был доступ к западной музыке. Он меня просвещал, а потом стал знакомить со своими друзьями. В 1975 году на третьем курсе мы поехали с ним в Таллин на музыкальный фестиваль. Это был первый большой всесоюзный музыкальный фестиваль современной музыки. В поезде я познакомился с Матецким, с которым дружу до сих пор очень близко, со Стасом Наминым. Мы ехали в одном поезде, одной компанией, ночевали на даче у одного из музыкантов группы «Апельсин». Вот такая жизнь. Тема там был культовой фигурой, и он меня в это дело ввел. Это было, конечно, очень интересно. У меня нет музыкального слуха, играть я ничего не мог, но этот мир мне очень нравился. Девушки, музыка, все замечательно.

В какой-то момент у меня возникла идея организовать клуб, потому что самые модные места были связаны с музыкой. На концерты групп «Удачное приобретение», «Машина времени», «Високосное лето» нельзя было попасть, такое убийство. И я организовал клуб вместе с газетой «Московский комсомолец» под названием «Звуковая дорожка» — в газете была такая рубрика. Командовал этим человек по имени Юра Филинов. Мы договорились с профкомом МГУ, что вот у нас концерты всякие, давайте делать это открыто, давайте сделаем музыкальный клуб вместе с «Московским комсомольцем». И каким-то образом получили на это дело одобрение. Начиная с конца 1976 года мы стали делать концерты раз в месяц, раз в два месяца. Сначала в Восьмой столовой МГУ на Ленинских горах, потом место стало очень популярным и нам выделили место на Моховой, в театре МГУ. Мы стали все это называть «Музыкальными вечерами». Я приглашал тех, кого считал нужным, те же группы, Градского, я с ним познакомился на этой почве, тогда он еще был женат на Анастасии Вертинской. С Андреем Макаревичем я с тех пор в добрых отношениях.

В конце моего первого года аспирантуры это уже была дико популярная вещь, попасть было нельзя, ломали трубы, окна, чтобы оказаться на концерте.

Это продолжалось примерно два с половиной года — мы успели провести всего 8-10 концертов, каждый был большим событием. В какой-то момент меня вызвали в профком и сказали, что надо закрывать клуб — много жалоб, писем, анонимок. Выбор был простой — либо делать нормальную советскую карьеру аспиранта, либо заниматься этим дальше. Я сделал выбор в пользу карьеры.

Кстати, когда началось расследование истории с клубом — она была признана не вполне советской, — меня полностью спасло то, что у нас не было финансовой составляющей. Билеты были бесплатные, мы их распространяли. Я не зарабатывал на этом ни копейки денег. Кто-то, наверное, спекулировал билетами, но я никогда не касался. То есть со мной ничего нельзя было сделать.

У меня было, конечно, внутреннее ощущение, что я могу заниматься бизнесом, то есть какой-то организационной хозяйственной работой. Я, в частности, занимался изучением хозяйственной практики, в колхозы ездил в какой-то момент с академиком Заславской.

И не сомневался, что смогу поднять отстающий колхоз.

Но такой карьеры я для себя не видел. Когда я начал уезжать в Австрию — по контракту, заниматься наукой, надо было в партию вступать, и я возглавил в Октябрьском районе совет молодых ученых. Это верх и низ моей административной карьеры.

В принципе можно было еще думать о хозяйственной или мидовской карьере, но этого не случилось. В Австрии я стал писать разные бумажки по экономическим реформам и благодаря Шохину попал в поле зрения советского руководства. Шохин был помощником Шеварднадзе. Бумажки, которые я писал, он подкладывал Шеварднадзе, поэтому я стал… Да, важным человеком. Я бойко писал и через какое-то время начал получать предложения (еще в советское время) возглавить один из экономических департаментов МИДа. Это была бы гигантская советская карьера. Но я отказался.

Оказался ли я самым успешным выпускником нашего курса? А как определить, что такое успешность? Дело ведь такое.

Петр Авен - председатель совета директоров холдинговой компании банковской группы «Альфа-Банк», известный коллекционер и меценат. В рейтинге «200 богатейших бизнесменов России 2019» журнала Forbes занимает 21-е место с состоянием в $5,2 млрд.

Петр Олегович родился 16 марта 1955 года в Москве в семье преподавателей. Отец, специалист по вычислительной технике, преподавал на физмате Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова.

Образование

Окончил столичную физико-математическую школу № 2. Затем поступил на экономфак МГУ, там же в 1980 году окончил аспирантуру, защитил диссертацию и стал кандидатом экономических наук.

Трудовая деятельность

По окончании учебы семь лет проработал в Институте системных исследований ГКНТ и АН СССР вместе с Егором Гайдаром.

В 1989-м был назначен советником Министерства иностранных дел СССР, оставаясь научным сотрудником Международного института прикладного системного анализа в Австрии.

В 1991-м стал министром внешних экономических связей РФ в знаменитом «правительстве младореформаторов» Егора Гайдара и представителем президента России по связям со странами «большой семерки».

В июле 1992-го был назначен зампредом Валютно-экономической комиссии правительства России, но через полгода подал в отставку.

В 1993-м создал и возглавил финансовую консультационную фирму в области ценных бумаг «ФинПА». «ФинПА» заняла сегмент рынка, в котором на тот момент у нее не было конкурентов. Тогда же он состоял в партии «Выбор России» и прошел в состав Госдумы РФ, однако от депутатского мандата отказался.

В 1994-м занял пост президента Альфа-Банка, находился в этой должности по июнь 2011 года. С марта 2015 года и по настоящее время - председатель совета директоров ABH Holdings S.A. Входит в совет директоров Альфа-Банка.

В октябре 2018 года занял пост председателя совета директоров Альфа-Банка.

Социальная деятельность

Является профессором Высшей школы экономики.

Входит в состав попечителей многих российских и зарубежных организаций: РЭШ, Центра экономической политики в Великобритании, Фонда поддержки олимпийцев России, Государственного музея изобретательных искусств им. А. С. Пушкина.

Занимает пост председателя Российско-Латвийского делового совета.

Увлечения

Главная страсть банкира - изобразительное искусство.

Владелец крупнейшей в стране коллекции русской живописи начала XX века. В 2012 году на аукционе Christie’s он приобрел картину Василия Кандинского «Эскиз к импровизации №8» за рекордные для художника 23 млн. долларов. Тогда же на Sotheby’s купил карандашный портрет Всеволода Мейерхольда работы Юрия Анненкова за $1,7 млн.

Свободно говорит по-английски. Из спортивных игр на первом месте футбол. Он является болельщиком ФК «Спартак».

Награды

Кавалер орденов Почета и Трех Звезд III степени.

Семейное положение

В 1994-м у него и первой жены Елены (1958-2015) родились двое детей-близнецов - Дарья и Денис.